Москва. 11.X.06.

Глубокоуважаемая Анна Григорьевна!

Простите мое продолжительное молчанiе, оно имѣло чисто внѣшнiя причины. Благодарю Вас за подарок — бiографическiй том соч<иненiй> Ѳ. М. и за благосклонный отзыв о статьѣ моей. Сам я не могу сказать, чтобы был ею доволен, но работал добросовѣстно и искренно, — а только этого и можно требовать от автора, остальное не от него зависит. Вашего справочнаго труда о литературѣ о Ѳ. М. и проч., о котором Вы мнѣ писали, жду с большим интересом и постараюсь, насколько с[ъ]умѣю, высказать о нем свое мнѣнiе, хотя я вообще плохой библiограф. Рад, что Вам полюбился Ал<ексан>др Сергѣевич; его разсказы о бесѣдах с Вами я слушал с большим интересомъ. Надѣюсь, что при личном свиданiи и я услышу от Вас многiе разсказы из слышаннаго им. Мнѣ очень было грустно узнать, что нѣкоторыя мѣста моей статьи вызывают у Вас такiя тягостныя опасенiя личных осложненiй, и, повѣрьте, я вполнѣ понимаю Ваши мотивы и вхожу в Ваше положенiе, так что с своей стороны пошел бы навстрѣчу Вашим желанiям. К сожалѣнiю, это возможно лишь в небольшой степени. Нѣкоторыя словесныя смягченiя, особенно касательно «В. П. И.» (этот термин даже повсюду исключен) я сдѣлал. Имена исключил с величайшей готовностью и даже, вѣроятно, сдѣлал бы это и сам при корректированiи без особой Вашей просьбы. Но весь план статьи мѣнять было и поздно да и едвали возможно, ибо все, что у меня сказано, слишком в моих главах важно, чтобы остаться невысказанным. Во всяком случаѣ я далек был от мысли винить отдѣльное лицо в том, что было дѣлом цѣлой эпохи, я увѣрен, что и само это лицо поймет и различит принципiальное отношенiе и личное раздраженiе. Что же касается принципiальнаго отношенiя, то, если допустимо несогласiе по вопросу о самодержавiи даже с Ѳ. М., то тѣм болѣе с лицами, приходившими с ним въ близкое личное общенiе. Еще раз повторяю, что я имѣл полную готовность насколько можно исполнить Ваше желанiе, и произвел всѣ возможныя принципiально смягченiя, дальше идти мнѣ не позволяют убѣжденiя, но я боюсь, удовлетворитесь–ли Вы этим смягченiем? Письмо Д. С. Мережковскаго я принимаю как факт и с своей стороны ничего не имѣю против его напечатанiя. Вы, вѣроятно, замѣтили, что я касаюсь в статьѣ нѣкоторых тѣх же пунктов, что и он, хотя при этом и обнаружива[ю]/е/тся существующее различiе в нашем отношенiи к мiровоззрѣнiю Ѳ. М. Не говорить сейчас об отношенiи Ѳ. М. к революцiи (которое сдѣлал темой своего очерка и Д. С. Мережковскiй) в настоящее время нельзя хотя бы ради того, чтобы устранить здѣсь всѣ нежелательныя и обидныя для памяти Ѳ. М. недоразумѣнiя, а говорить об этом нельзя, не высказываясь по вопросам, которые по личным причинам Вы находите щекотливыми.

Очерк можно озаглавить так как предполагаете Вы, но без слова «бiографическiй», ибо ни одного слова бiографическаго в моей статьѣ нѣт: выйдет так: Очерк о Ѳ. М. Д.: чрез четверть вѣка (1881—1906), сост. проф. С. Н. Б.

Впрочем, если Вы хотите удержать свою обычную номенклатуру, то я согласен и на то, чтобы в объявленiи очерк назывался даже бiографическим, с тѣм однако, чтобы в заголовкѣ статьи осталось мое заглавiе. Я вообще этому вопросу практическаго значенiя не придаю. Очевидно, письмо Д. С. Мережковскаго войдет как часть в Ваше предисловiе как издательницы? Или же оно появится совершенно особо? Мое мнѣнiе, что лучше было бы Вам составить нѣсколько слов от издательницы, в к<ото>ром разсказать фактическую сторону и в качествѣ матерiала привести письмо Д. С. Впрочем, и на этом я не настаиваю и лично к этому довольно равнодушен. Большая моя просьба к Вам: не могу–ли я получить хотя 20–25 оттисков своей статьи или же, если нельзя, хотя корректурный экз<емпляр>. Мнѣ нужен текст для прочтенiя в одном кружкѣ. В этих же видах мнѣ хотѣлось бы точно знать, когда выйдет тот том собр. соч., к<ото>рый будет содержать мою статью. Сообщенiем этого срока, а равно и вообще предполагаемаго времени окончанiя всего изданiя, Вы меня очень обяжете.

Желаю Вам всего самаго лучшаго.

Искренно Вам преданный
С. Булгаков.

Сейчас послал заказной бандеролью корректуру Вам.

P.P.S. С огорченiем сейчас замѣтил свою ошибку: я написал адрес на бандероли вмѣсто Спасская, 1 – Сергiевская 1. Не понимаю, как я мог так ошибиться и, мало того, я бросил квитанцiю об отправкѣ, хотя на бандероли и есть мой адрес, по которому она может возвратиться в случаѣ ненахожденiя. Ваш адрес, вѣроятно, извѣстен почтамту? Мнѣ оч<ень> стыдно такой разсѣянности, и я безпокоюсь, получите–ли Вы бандероль. Извѣстите.

<На конверте:>
С. Петербургъ
Спасская, 1.
Е<я> В<ысокородiю>
Аннѣ Григорьевнѣ
Достоевской