Осень 1836 года и зима 1837.

[Болѣзнь Маменьки.] Я опять учусь у братьевъ. Болезнь маменьки. Смерть маменьки. Полный переворотъ въ Семействѣ. [Сборы] Извѣстіе о смерти. Пушкинъ и болѣзнь брата Өедора

Съ водвореніемъ нашимъ въ Москву, я поступилъ опять подъ ферулу братьевъ и сестры. Опять начались занятія недѣльныя и отчетъ въ нихъ по субботамъ. Но скажу откровенно, что занятія эти были для меня очень полезны, и я право подъ надзоромъ братьевъ, успѣвалъ гораздо болѣе нежели въ пансіонѣ Кистера. ‑ Съ осени 36^го года въ семействѣ нашемъ было очень печально. Маменька съ начала осени начала сильно хворать. Отецъ какъ докторъ, конечно сознавалъ ее болѣзнь, но видимо утѣшалъ себя надеждою на продленіе и поддержаніе ее. ‑ Силы ее падали очень быстро, такъ что въ скоромъ времени она не могла расчесывать своихъ очень густыхъ и длинныхъ волосъ. Эта процедура начала ее сильно утомлять, а предоставить свою голову въ чужіе руки, она считала не приличнымъ, а потому и рѣшила остричь свои волосы почти подъ гребенку. ‑ Вспоминаю объ этомъ обстоятельствѣ потому что оно сильно меня поразило. – Съ начала новаго 1837^го года, состояніе маменьки очень ухудшилось, она почти не вставала съ постели, а съ Февраля Мѣсяца и совершенно слегла въ постель. ‑ Въ это время квартира наша сдѣлалась какъ бы открытымъ домомъ!….. постоянно у насъ были посѣтители. Съ 9^ти часовъ утра приходили доктора во главѣ съ Александромъ Андреевичемъ Рихтеромъ. ‑ Изъ сочувствія къ отцу, какъ своему товарищу, они навѣщая маменьку, каждый день дѣлали консиліумъ. Склянки съ лѣкарствомъ и стаканы съ различными изверженіями, загромоздили всѣ окна; и ежедневно убирались смѣняясь новыми. ‑ Съ полудня пріѣзжала тетенька Алекс<андра> Өедоровна (въ эти разы т. е. въ сильную болѣзнь маменьки, она пріѣзжала впрочемъ одна безъ сопровожденія бабушки) и оставалась до вечера, а иногда и на ночь. ‑ Часовъ около четырехъ съѣзжались родные, и полуродные, ежели не для свиданія съ маменькой, къ ней посторонніе не допускались, — то для оказанія сочувствія папенькѣ. Бывали Куманинъ Алекс<андръ> Алекс<ѣевичь,> Шеръ, Неофитовъ<,> Масловичъ Настасья Андреевна и многіе другіе. Вспоминаю, что посѣщенія ихъ не утѣшали, но только разстраивали папеньку, который разсказывая каждому, про теченіе болѣзни, ‑ только разстраивалъ себя. ‑ Мнѣ кажется и сами визитеры очень хорошо это понимали, но всё таки ѣздили, для исполненія приличій и принятыхъ обычаевъ. ‑ Вечеромъ часовъ въ 6^ть опять появлялись доктора, для вечернихъ совѣщаній. ‑ [Однимъ словомъ въ нашемъ семействѣ произошелъ полный переворотъ заключенный кончиною маменьки!..)] Это было самое горькое время въ дѣтскій періодъ нашей жизни. ‑ И немудрено! мы готовились ежеминутно потерять мать! Однимъ словомъ въ нашемъ семействѣ произошелъ полный переворотъ, заключенный кончиною маменьки! ‑ Въ концѣ Февраля доктора заявили отцу, что ихъ старанія тщетны, и что скоро произойдетъ печальный исходъ! Отецъ былъ убитъ окончательно! ‑ Помню ночь предшествующую кончинѣ маменьки, то есть съ 26 на 27^е Февраля. ‑ Маменька вѣроятно передъ смертною агоніей пришла въ совершенную память, потребовала Икону Спасителя, и сперва благословила всѣхъ насъ, давая еле слышныя благословенія и наставленія, а затѣмъ захотѣла благословить и отца. ‑ Картина была умилительная, и всѣ мы рыдали. ‑ Вскорѣ послѣ этого началась агонія и маменька впала въ безпамятство, а въ 7^м часу утра 27^го Февраля она скончалась на 37^м году своей жизни. ‑ Это было въ субботу сырной недѣли. ‑ Всѣ приготовленія къ похоронамъ, троекратныя въ день панихиды, шитьё траура и проч. и проч. и проч., были очень прискорбны и утомительны, а въ понедѣльникъ 1^го Марта въ Первый день Великаго Поста состоялись похороны! –