Наши гости

Въ дополненіе къ сообщенному мною о нашихъ родныхъ со стороны матери, я разскажу про нихъ въ отдѣльности о каждомъ, какъ о нашихъ гостяхъ. ‑

1) Первое мѣсто между ними конечно займетъ дѣдушка Өедоръ Тимофѣевичъ Нечаевъ. Въ то время когда я началъ его помнить это былъ уже старичекъ лѣтъ [63х] /65/. Первымъ бракомъ онъ женился Iюля 29го числа 1795 года на нашей бабушкѣ Варварѣ Михайловнѣ, и послѣ смерти ея (8го Iюня 1813 года) дѣдушка женился второй разъ 18го Маія 1814 года на Ольгѣ Яковлевнѣ Антиповой. Сперва дѣдушка съ женою и семействомъ жили въ наемной квартирѣ гдѣ то на Басманной Улицѣ, но впослѣдствіи переселился къ старшему зятю Александру Алексѣевичу Куманину. Это переселеніе кажется состоялось послѣ выхода въ замужество моей матери, такъ что маменька выходила за мужъ еще изъ дома отца своего, а не изъ дома Куманиныхъ. Дѣдушка всякую недѣлю приходилъ къ намъ къ обѣду, и кажется всегда въ одинъ и тотъ же день, ежели не ошибаюсь въ Четвергъ. ‑ По праздникамъ же онъ всегда обѣдалъ у Старшаго зятя своего Куманина. Въ этотъ день, мы дѣти, еще за долго до прихода его, безпрестанно выглядывали въ окно,.. и какъ только /бывало/ завиди[в]/м/ъ идущаго съ палочкой дѣдушку, то поднимался такой крикъ, что хоть образа выноси изъ дома!.. Но вотъ онъ входитъ въ переднюю, тихонько раздѣвается; ‑ маменька встрѣчаетъ его, и онъ перецѣловавъ всѣхъ насъ, одѣляетъ насъ гостинцами; а потомъ садится въ гостиной и ведетъ разговоръ съ маменькой. ‑ Онъ постоянно носилъ коричневый сюртукъ, (и другаго костюма его я не помню), въ петличкѣ котораго висѣла [сер] медалька на Анненской лентѣ, съ надписью «Не намъ, не намъ а Имени Твоему». Это всё что осталось [отъ] /у/ него послѣ 1812го года!!! Черезъ нѣсколько времени возвращается съ практики [отецъ] папенька, любовно и радушно здоровается съ тестемъ, и мы садимся за обѣдъ, который въ этотъ день у насъ всегда былъ нѣсколько изысканнѣе, хотя впрочемъ къ слову сказать обѣды у насъ всегда были сытные и вкусные. ‑ Послѣ обѣда дѣдушка посидѣвъ недолго собирался домой, и уходилъ, и мы не видали его до слѣдующаго Четверга. ‑ Я не помню никогда, чтобы дѣдушка бывалъ у насъ вмѣстѣ съ женой своей Ольгой Яковлевной. Вѣроятно онъ чувствовалъ, что маменька не слишкомъ то была расположена къ своей мачихѣ, а можетъ быть и потому, чтобы предоставить себѣ возможность, поговорить съ глазу на глазъ съ своей дочерью!... [Посѣщенія эти] Таковыя посѣщенія дѣда, продолжались акуратно до начала 1832 года, когда онъ слегъ въ постель. Онъ долгое уже время страдалъ грудною водяной и въ началѣ 1832 года скончался. Помню, что маменька нѣсколько дней сряду, не ночевала дома, а была у одра умирающаго отца. ‑ Наконецъ въ одинъ день утромъ пріѣзжаетъ маменька домой вся въ слезахъ, и сообщаетъ намъ, что у насъ нѣтъ болѣе дѣдушки и что онъ скончался. ‑ Похороны были пышныя изъ дома Куманиныхъ. ‑ Мне сшили чорную рубашечку съ плёрезами и я былъ [на похоронахъ. ‑] на одной изъ панихидъ. ‑ Это былъ первый покойникъ, котораго я видѣлъ вблизи въ своемъ семилетнемъ <Нужно: семилѣтнемъ> возрастѣ. Правда я видѣлъ умершую сестру Любочку, но это было въ 1828 году <Ошибочно. Нужно: 1829>, и тогда я меньше понималъ. ‑

2) Про втораго изъ родственниковъ, я сообщу объ дядѣ Михаилѣ Өедоровичѣ Нечаевѣ. Онъ былъ однимъ годомъ моложе моей маменьки, слѣдовательно вѣроятно родился въ 1801 или въ 1802 году. ‑ Маменька разсказывала, что они въ дѣтствѣ съ братомъ были очень дружны. Эта дружба сохранилась и впослѣдствіи. ‑ Онъ приходилъ къ намъ постоянно по воскресеньямъ, потомучто въ будніе дни былъ занятъ, служа Главнымъ Прикащикомъ въ одномъ богатомъ суконномъ магазинѣ, и получая [х] очень хорошее содержаніе. ‑ Его приходъ тоже былъ радостенъ для насъ дѣтей, и большею частію сопровождался всегда маленькимъ домашнимъ концертомъ. Дѣло въ томъ, что маменька порядочно играла на гитарѣ, ‑ дядя же Михаилъ Өедоровичъ игралъ на гитарѣ артистически, и одна изъ его гитаръ всегда находилась у насъ. ‑ И вотъ бывало послѣ обѣда маменька брала свою гитару, а дядя свою, и начиналась игра… Сперва разыгрывались серьёзныя вещи по нотамъ, впослѣдствіи переходили на заунывныя мелодіи а въ концѣ концовъ, игрались веселыя пѣсни; при чемъ дядя иногда подтягивалъ голосомъ.... И было весело и очень весело. ‑ Папенька тоже всегда очень былъ радушенъ съ дядей, хотя и негодовалъ на него, въ особенности въ послѣднее время зато, что дядя сталъ покучивать и много пить, въ чемъ кажется и выговаривалъ ему неоднократно!….. Но всё это было ничего, и дядя всегда былъ нашимъ дорогимъ гостемъ! Какъ вдругъ случился казусъ, вслѣдствіе котораго дядя вовсе пересталъ бывать у насъ. ‑ Казусу этому я частію былъ самъ свидѣтелемъ, а частію въ подробностяхъ слышалъ когда былъ уже взрослымъ отъ тетушки Александры Өедоровны. Вотъ въ чемъ было дѣло… У насъ жила горничная Вѣра, объ которой я уже упоминалъ выше; она была очень красивая и не старая дѣвушка, и дядя Михаилъ Федоровичъ завёлъ съ нею шашни, а она какъ оказалось этому не противилась. ‑ Маменька давно замѣчала, что то не ладное, и наконецъ была свидѣтельницею передачи изъ рукъ въ руки записки. ‑ Маменька вырвала отъ Вѣры записку, въ которой назначалось свиданіе..… Родители пригласили дядю въ гостиную, а я остался въ залѣ. Въ гостиной, по словамъ тетушки, произошло слѣдующее: маменька стала выговаривать брату, что онъ рѣшился въ Семейномъ домѣ своей сестры, дѣлать скандалъ съ ее прислугой и проч. и проч.; а дядя долго не разсуждая обозвалъ ее дурой. За это разгоряченный отецъ ударилъ дядю кажется по лицу. ‑ Растворилась дверь гостиной, и дядя весь красный и взволнованный вышелъ изъ нашего дома; и больше не появлялся въ немъ!!. Это было въ 1834 году. ‑ Конечно отецъ не хорошо поступилъ ударивъ дядю, онъ долженъ былъ помнить что оказалъ дерзость его женѣ, ни кто иной какъ родной ея братъ! Но дѣло было сдѣлано и дядя у насъ болѣе не бывалъ[,]/!/ [правда онъ былъ у насъ на дому на однихъ панихидахъ по умершей маменькѣ.] Но и то правда, что подобный поступокъ и теперь бы показался непригляднымъ, но слишкомъ 60 лѣтъ тому назадъ онъ былъ изъ рукъ вонъ скандальнымъ! Конечно горничная Вѣра была въ тотъ же день расчитана и отъ насъ уволена. ‑ Что бы покончить разсказъ о дядѣ, скажу здѣсь что послѣ похоронъ [он] маменьки, когда онъ бывалъ у насъ на панихидахъ, я увидалъ дядю уже въ [38] /1838/ году, когда онъ раза два или три пріѣзжалъ отъ тетки въ пансіонъ Чермака, чтобы взять меня на какой нибудь праздникъ. При этомъ замѣчу, что дядя жилъ тогда у дяди Александра Алексѣевича занимая одну комнатку въ верхнемъ этажѣ дома, и что въ этой же комнаткѣ, я имѣлъ свой ночлегъ въ рѣдкія пребыванія свои у тетки. ‑ Пагубную страсть свою къ вину, дядя не только не оставилъ, но даже усиливалъ, отчего преждевременно и скончался въ рожественскіе праздники съ 1838 на 1839й годъ; ‑ когда и я на праздникахъ находился у дяди. Похороны были довольно скромныя но изъ дома дяди. ‑

Изрѣдка, раза два въ мѣсяцъ, скромная улица Божедомки оглашалась крикомъ форрейтора Пади, пади, пади!.… и въ [дворъ] чистый дворъ Марьинской Больницы въѣзжала двумѣстная карета [не] цугомъ въ четыре лошади, и съ лакеемъ на запяткахъ, и останавливалась около крыльца нашей квартиры. Это пріѣзжали:

3) Тётенька Александра Өедоровна и

4) Бабенька Ольга Яковлевна.

Объ нихъ теперь я и поведу свою рѣчь. ‑ Небыло случая, какъ я запомню, чтобы тетенька пріѣхала къ намъ одна, безъ сопровожденія бабушки Ольги Яковлевны, такъ что еслибы сестры и хотѣли поговорить съ собою по душѣ съ глазу на глазъ, ‑ то не могли, въ виду присутствія третьяго лица, несимпатичнаго кажется обѣимъ имъ. ‑

Начну съ тетеньки: Тетенька Александра Өедоровна Куманина была родною сестрою моей маменькѣ, и родившись 15го Апрѣля 1796 года была только четырьмя годами старше моей маменьки[, о]/. О/на вышла замужъ за Александра Алексѣевича Куманина 15го Мая 1813 года, то есть еще тогда, когда жива была ее мать, а моя бабушка Варвара Михайловна Нечаева, (которая впрочемъ умерла черезъ нѣсколько дней послѣ свадьбы тетушки а именно 8го Iюня 1813 года). ‑ Хотя я сказалъ, что тетенька А<лександра> Ө<едоровна> была только 4мя годами старше маменьки, но [пр] долженъ прибавить, что моя маменька считала свою сестру болѣе за мать [т] чѣмъ за сестру, она любила и уважала ее до нельзя, и эту свою любовь умѣла вселить и во всѣхъ насъ. ‑ Тетенька А<лександра> Ө<едоровна> была крестною матерью всѣхъ насъ [безъ] дѣтей безъ исключенія. ‑ Въ дѣтствѣ своемъ я любилъ [благоговѣйно] /безсознательно/ тетеньку, а въ послѣдствіи, когда сдѣлался взрослымъ, ‑ я благоговѣлъ передъ этою личностію, удивлялся ее истинно великому практическому уму, и уважалъ и любилъ ее какъ мать! Я буду часто и много разъ говорить о тетинькѣ, въ [послѣ] дальнѣйшихъ своихъ воспоминаніяхъ, а теперь только прибавлю, что и въ младенчествѣ /и дѣтствѣ/ нашемъ пріѣздъ тетки былъ особенно радостенъ намъ, потомучто сопровождался привозомъ гостинцевъ въ видѣ различныхъ фруктъ смотря по сезону. ‑

Про бабушку Ольгу Яковлевну могу сообщить, что она вышла за мужъ за моего дѣда, (женившагося вторымъ бракомъ) 18го Маія 1814 года, то есть уже тогда, когда тетенька была замужемъ за Куманинымъ. ‑ Слѣдовательно маменька была тогда дѣвочкою 14ти лѣтъ и слишкомъ пять /лѣтъ/ до своего замужества съ моимъ отцемъ, проживала подъ надзоромъ своей мачихи. ‑ Они жили тогда на Новой Басманной Улицѣ въ приходѣ Петра и Павла, но впослѣдствіи, уже послѣ выхода замужъ моей маменьки, переѣхали на жительство къ Алекс<андру> Алексѣевичу Куманину. ‑ Про эту личность, то есть про бабушку я буду еще много разъ говорить въ своихъ воспоминаніяхъ, теперь же сообщу только то, что мы дѣти не особенно любили ее, потомучто она при всякомъ свиданіи умѣла или взглядомъ или словомъ сдѣлать какое нибудь замѣчаніе нелюбезное къ намъ дѣтямъ. Въ послѣдствіи же я слышалъ, [что э] да и самъ убѣдился, что эта женщина была хитрая, и безъ сомнѣнія умная, но съ умомъ направленнымъ не на одно доброе!..

<Далее следует знак: ХХХ. На полях слева под таким же знаком запись:> Незнаю какъ при дѣдѣ, но по смерти дѣда, бабушка завѣдывала хозяйствомъ всего, жившаго на большую ногу, ‑ Куманинскаго дома. То есть она завѣдывала закупкою всѣхъ запасовъ для стола и дессерта, завѣдывала погребомъ; однимъ словомъ была тѣмъ, чѣмъ въ большихъ домахъ бываютъ экономки или такъ называемыя хозяйки.

5е) Дядя Александръ Алексѣевичъ Куманинъ. [Это] Мужъ моей родной тётки Александры Өедоровны. – Эту симпатичную, хотя и не совсѣмъ красивую личность я помню съ самаго ранняго своего младенчества, когда онъ бывалъ у насъ очень часто, совершенно по родственному. ‑ Но вдругъ посѣщенія его прекратились! Дѣло въ томъ, что по какому то не значительному случаю, мой отецъ и дядя, наговорили другъ другу колкостей, и окончательно разошлись! ‑ Первоначально, по разсказамъ маменьки и тетки они жили душа въ душу. Папенька былъ домовымъ врачемъ семействъ Куманиныхъ и Нечаевыхъ, жившихъ уже тогда въ верхнемъ этажѣ Куманинскаго дома. ‑ При одной очень опасной болѣзни дяди, сей послѣдній ни къ кому болѣе не обратился за совѣтомъ какъ къ отцу, и папенькѣ удалось, поставить его на ноги! [Всѣ] Братья Куманины (ихъ было двое Константинъ Алексѣевичъ и Валентинъ Алексѣевичъ[)] и оба, кстати сказать, были Московскими Городскими головами), и всѣ остальные родные, покачивали головами, по поводу такой довѣрчивости Александра Алексѣевича Куманина къ своему свояку доктору; но зато послѣ того, какъ отцу удалось окончательно излѣчить очень серьёзную болѣзнь дяди, ‑ папенька пріобрѣлъ большую практику у Московскаго купечества и сдѣлался домовымъ врачемъ у обоихъ Куманиныхъ. ‑ И послѣ подобной пріязни, — свояки совершенно разошлись! Оба они были слишкомъ горды и честолюбивы, и не одинъ изъ нихъ нехотѣлъ сдѣлать перваго шагу къ премиренію! Папенька пересталъ лѣчить [этотъ] /въ/ домѣ своего свояка Куманина, хотя и ѣздилъ по прежнему на верхъ къ Нечаевымъ, то есть къ своему тестю. Такъ продолжалось до начала 1832 года то есть до смерти дѣда Өедора Тимофѣевича. ‑ Онъ бывши уже въ агоніи, увидѣвъ у своего одра обоихъ зятьевъ, соединивъ ихъ руки<,> просилъ исполнить его предсмертное желаніе, позабыть взаимныя обиды, и быть по прежнему въ дружескихъ отношеніяхъ! Зятья обѣщались исполнить это желаніе и пожали другъ другу руки и поцѣловались, тогда дѣдушка плюнулъ, велѣлъ [комуто] одной изъ дочерей растерѣть ногою этотъ плевокъ сказавъ: Пусть также разотрется и уничтожится ваша ничтожная вражда, ‑ какъ растертъ и уничтоженъ /этотъ/ плевокъ Вашего умирающаго отца! При чемъ обѣ жены примирившихся плакали навзрыдъ... Этотъ эпизодъ былъ мною неоднократно слышанъ какъ отъ маменьки, такъ и отъ тетки. ‑ …Свояки премирились, и по оффиціяльнымъ днямъ [в] бывали другъ у друга, но прежней дружбы и симпатіи въ ихъ сношеніяхъ уже не существовало! Дядя началъ часто бывать у насъ, но всегда какъ то бывалъ по утрамъ, когда мой отецъ бывалъ въ разъѣздахъ по больнымъ (на практикѣ, какъ мы говаривали). Бывало пріѣдетъ или прійдетъ (чаще приходилъ пѣшкомъ) и усядется на диванѣ, и на вопросъ маменьки: «чѣмъ угощать Васъ братецъ»?… всегда говаривалъ, велите подать мнѣ сахарной воды сестрица! И вотъ подавался графинъ съ водою, стаканъ и сахарница, и онъ положивъ въ стаканъ 3-4 куска сахару, наливалъ себѣ холодной воды, [то] и когда сахаръ растаявалъ то маленькою ложечкою, онъ выпивалъ весь стаканъ, котораго ему <до>ставало на часъ или на полтора. ‑ Во время своего визита, онъ непереставая разговаривалъ съ маменькою, очень дружелюбно и посидѣвъ часа два уходилъ отъ насъ до слѣдующаго посѣщенія, которые обыкновенно бывали ежемѣсячно, а иногда и чаще. ‑ Объ этой свѣтлой и во всѣхъ отношеніяхъ уважаемой личности я буду упоминать еще не разъ въ послѣдующихъ своихъ воспоминаніяхъ. ‑ Теперь же закончу тѣмъ, что дядя Александръ Алексѣевичъ сдѣлалъ очень много добра нашему семейству, а по смерти папеньки, /онъ/ пріютилъ насъ пятерыхъ сиротъ (два старшихъ брата были уже въ П<етер>бургѣ) и сдѣлался истиннымъ нашимъ благодѣтелемъ, въ особенности /трехъ/ сестеръ, которымъ при замужествѣ ихъ далъ большія приданыя; ‑… но объ этомъ сообщу въ свое время и въ своемъ мѣстѣ. ‑

6) Дѣдушка Василій Михайловичъ Котельницкій и

7) Его жена Надежда Андреевна Котельницкая. ‑

Первый изъ нихъ то есть дѣдушка Василій Михайловичъ Котельницкій, былъ роднымъ дядей моей маменьки, онъ былъ /докторомъ и/ профессоромъ Московскаго Университета по Медицинскому Факультету, не знаю только по какой кафедрѣ. – Это, въ началѣ 30х годовъ, былъ уже глубокій старецъ, очень уважаемый какъ моимъ отцемъ, такъ, кажется, и всѣмъ тогдашнимъ медицинскимъ міромъ. ‑ Въ день его Именинъ (1го Января) /въ/ маленьк[ій]/омъ/ деревянн[ый]/омъ/ домик[ъ]/ѣ/ его Подъ Новинскимъ, перебываетъ бывало весь [у]/У/ниверситетъ, какъ профессора, такъ и студенты-медики. Цѣлая корзина визитныхъ карточекъ и цѣлая тетрадь съ расписками, ‑ были результатами этого дня. Старикъ въ этотъ день никого не принималъ, но за то слѣдующіе дни бывалъ занятъ сортировкою визитныхъ карточекъ и прочитываніемъ расписавшихся, которыхъ фамилі[ю]/и/ онъ большею частію позабывалъ, ‑ но за то вѣрно помнила его супруга бабушка Надежда Андреевна, которая вообще кажется была главою дома!... Замѣчательно, что бывъ докторомъ, онъ по его собственнымъ слова/мъ/, не написалъ, въ свою жизнь, ни одного рецепта, по причинѣ своей мнительности и боязни ошибиться! А потому при самомъ пустяшномъ недугѣ своем[у]/ъ/ или жены своей, онъ обращался за совѣтомъ къ папен<ь>кѣ, который и лѣчилъ /какъ/ его, такъ и Надежду Андреевну. ‑ Онъ ежегодно разъ пять въ годъ бывалъ <со> своей супругой у насъ. Пріѣзжали они всегда къ вечернему чаю, и всегда въ коляскѣ съ лакеемъ, проводили у насъ въ разговорахъ часа два-три, и уѣзжали; помню, что дѣдушка всякій разъ сажалъ меня къ себѣ на колѣни, и оттопыривъ два пальца правой руки (указательный и мизинецъ) бодалъ меня ими, приговаривая: идетъ, коза рогатая.... забодаетъ Андрюшу забодаетъ!.... Господи, какъ боялся я тогда этой козы рогатой!! Только стыдъ удерживалъ меня отъ крика и плача! ‑ Мы впрочемъ любили дѣдушку, и онъ какъ бездѣтный, тоже любилъ насъ очень. ‑ Родители отдавая имъ визитъ конечно ѣздили къ нимъ одни; только одинъ разъ, я помню, что маменька, ѣздивъ къ нимъ одна, т. е. безъ папеньки, брала /и/ меня къ нимъ. ‑ Но за то, каждую Пасху, мы трое старшихъ братьевъ, въ заранѣе, назначенный дѣдушкою день, обязаны были являться къ нему на обѣдъ. Родители безъ боязни отпускали насъ, зная что дѣдушка хорошо досмотритъ за нами; и вотъ послѣ ранняго обѣда, часу во 2м дня дѣдушка забравъ насъ отправлялся въ балаганы. ‑ Праздничные балаганы въ то время постоянно устраивались Подъ Новинскимъ, напротивъ оконъ дѣдушкинаго дома. Обойдя всѣ балаганы, и показавъ намъ различныхъ Паясовъ, Клоуновъ, Силачей и прочихъ балаганныхъ [Клоуновъ] /Петрушекъ и/ Комедіантовъ, дѣдушка усталый возвращался съ нами домой; гдѣ насъ дожидалась уже коляска отъ родителей, и мы распростившись съ дѣдушкой, отъѣзжали домой полные самыхъ разнообразныхъ впечатленій, и долгое время подражая комедіантамъ представляли по своему различныя комедіи. ‑ Въ половинѣ 30х годовъ, дѣдушка долженъ былъ выйти въ отставку; но онъ долгое время не могъ покинуть совершенно Университета, и ежедневно бывало хаживалъ, въ [одну] Университетскую библіотеку, чтобы почитать газеты и повидаться съ бывшими своими колегами-профессорами. ‑ Конечно всѣ съ удовольствіемъ принимали старика! – Оба старика умерли кажется одинъ вслѣдъ за другимъ, когда я былъ уже въ Строительномъ Училищѣ. Хорошенькій домикъ ихъ достался родному его племяннику (двоюродному брату моей маменьки) Василію Андреевичу Тихомірову. ‑ Въ заключеніе сообщу слѣдующее: Много лѣтъ спустя, уже въ 60х годахъ, когда я [былъ] служилъ Губернскимъ Архитекторомъ въ Екатеринославѣ, я познакомился <съ> докторомъ /Иваномъ Петровичемъ/ Успенскимъ, бывшимъ слушателемъ Василія Михайловича; онъ разсказывалъ между прочимъ, что Василій Михайловичъ читалъ сво[ю]/и/ лекціи по книжкѣ, причемъ добавлялъ, что книжка была для него только такъ сказать гидомъ; но что въ большинствѣ случаевъ, старикъ говорилъ самъ отъ себя много дѣльнаго и интереснаго. ‑ Вотъ какъ то студенты у которыхъ онъ оставлялъ свою книжку, захотѣли сошкольничать и перемѣстили сдѣланную профессоромъ закладку на цѣлую лекцію назадъ. Приходитъ Василій Михайловичь, [въ] на первую за тѣмъ лекцію; открываетъ книгу на сдѣланной замѣткѣ и начинаетъ читать!.... Черезъ нѣсколько времени старикъ останавливается и говоритъ: ‑ Да [это] объ этомъ, кажется, я читалъ Вамъ уже господа!……. — Нѣтъ господинъ профессоръ,... мы первый разъ еще слушаемъ эту интересную лекцію…. — Гм, гм... какъ однакоже... того, память начинаетъ, того ‑ измѣнять мнѣ!... ‑ Вѣдь я, того думалъ что я читалъ уже Вамъ объ этомъ, а выходитъ, что я читалъ это въ прошломъ году вашимъ предшественникамъ!... Да, того, память начинаетъ измѣнять мнѣ! — При этомъ Успенскій сообщилъ мнѣ, что Василій Михайловичъ Котельницкій былъ очень любимъ /и уважаемъ/ всѣми студентами, вообще, потомучто онъ былъ всегдашнимъ защитникомъ и ходатаемъ за всѣхъ студентовъ, въ Совѣтѣ Университета. ‑

8) Григорій Павловичъ Масловичъ. Это былъ мужъ двоюродной моей тетки Настасьи Андреевны Масловичъ, рожденной Тихоміровой; онъ былъ докторъ и служилъ въ Московскомъ Военномъ Госпиталѣ, и по словамъ маменьки онъ былъ, такъ сказать, сватомъ моего отца. ‑ Служа съ [нимъ] /отцемъ/ вмѣстѣ въ Московскомъ военномъ госпиталѣ, и узнавъ его за добраго и хорошаго Человѣка, Григорій Павловичъ познакомилъ его съ домомъ моего дѣда Өедора Тимофѣевича Нечаева, съ которымъ по женѣ своей Настасьѣ Андреевнѣ, ‑ былъ въ родствѣ. ‑ Слѣдовательно Григорій Павловичъ былъ такъ сказать поводомъ и причиною /перваго/ знакомства моего отца и матери. – Какъ нашего гостя, я помню Григорія Павловича въ самомъ раннемъ своемъ младенчествѣ, а именно въ началѣ 30х годовъ. Помню, что онъ бывалъ /у насъ/ въ своемъ мундирѣ военнаго врача (тогда еще безъ эполетъ и погоновъ), помню его по странному совершенно нерусскому выговору. Кажется онъ былъ изъ Сербовъ. ‑ Но затѣмъ, онъ пересталъ бывать у насъ, такъ какъ былъ разбитъ параличемъ и былъ прикованъ къ своей постели, съ которой невставалъ до своей смерти. ‑ Впослѣдствіи я увидалъ его, ходя къ нимъ въ домъ изъ Пансіона Чермака въ учебный 1837‑1838 годъ на праздничные дни. – Онъ былъ всё также прикованъ къ постели. Умеръ же онъ въ осеннее время 1840го года. ‑

9) Настасья Андреевна Масловичъ. Эту свою двоюродную, или лучше сказать троюродную тетку, я помню очень хорошо какъ гостью нашихъ родителей до самой смерти маменьки. ‑ Она обыкновенно приходила къ намъ почти каждое воскресенье къ обѣду, побывавъ предварительно въ Екатерининскомъ Институтѣ, гдѣ всѣ три дочери ея преемственно получили образованіе; въ послѣднее время, болѣе мнѣ памятное, она ходила туда къ дочери своей Машенькѣ (Марьѣ Григорьевнѣ). Это была пожилая уже дама, вѣчно страдавшая зубными болями и флюсами и вѣчно подвязанная бѣлымъ платкомъ. Особеннаго про нее нечего сказать, развѣ только то, что она постоянно курила трубку, вѣроятно, какъ помощь отъ зубной боли, но въ послѣдствіи привыкшая къ табаку. Курила она конечно [или] табакъ американскій (турецкій тогда не былъ въ употребленіи) или фабрики Фалера или фабрики Жукова. – Мнѣ очень тогда казалось страннымъ, что дама куритъ; она курила всегда изъ папенькинова чубука, который /т. е. папенька а не чубукъ/ тоже временами, и то изрѣдка, выкуривалъ по одной трубкѣ послѣ обѣда. ‑ Еще одну странность помню у тетеньки Настасьи Андреевны. У нея была очень дурная привычка долго оставаться въ передней. Бывало уже наговорится досыта, и послѣднее время уже молчитъ; ‑ но какъ только попрощается и надѣнетъ въ передней салопъ, ‑ то всегда у нея явится новая интересная тема для разговора, и она держитъ провожающихъ ее въ передней, въ стоячемъ положеніи, по цѣлому часу. ‑ Папеньку и маменьку, всегда это возмущало; сперва маменька бывало садилась на деревянный коникъ, бывшій въ передней, а папинька приносилъ стулъ; но увлеченная своимъ говоромъ гостья, ‑ этаго не замѣчала; тогда папенька просто на просто бывало говаривалъ: «Вы бы сестрица, скинули салопъ, и пожаловали опять въ залу». — «Нѣтъ братецъ я спѣшу, и сейчасъ ухожу». ‑ И дѣйствительно бывало минутъ черезъ пять, окончательно простившись уходитъ. ‑

У супружества Масловичъ, было три дочери (сыновей не было). [Стар]

10) Старшая Екатерина Григорьевна, которую я едва, едва точно помню. Это была высокая блондинка, и я ее постоянно представляю себѣ въ розовомъ ситцевомъ платьѣ, потому <что> видалъ ее въ этомъ костюмѣ. – Она вышла замужъ кажется въ концѣ 20х годовъ, за какого то Поляка, который и увезъ ее въ Царство Польское, и я ее болѣе уже не видалъ. –

11) Вторая дочь Анна Григорьевна. Эту я помню гораздо болѣе. Эта напротивъ была очень низенькаго роста, ‑ и я помню ее часто бывавшую у насъ еще дѣвицею, подъ именемъ Аннушка. Она въ 1830х годахъ вышла замужъ за военнаго врача Петра (кажется) Павловича Казанскаго. Я помню, какъ они какъ молодые, были у насъ съ визитомъ. ‑ Потомъ мужъ [ее] увезъ ее, что то, очень далеко, чуть ли не на Кавказъ, гдѣ служилъ и долгое время жилъ. – Впослѣдствіи я увидалъ Анну Григорьевну уже въ 1864 году, когда она уже овдовѣла. – Отъ брака этаго у Анны Григорьевны были три сына а) Павелъ Петровичъ Казанскій, б) Константинъ Петровичъ Казанскій и в) Петръ Петровичъ Казанскій. Послѣднихъ двухъ я не знаю и ни разу не видѣлъ. Съ первымъ же т. е. Павломъ Петровичемъ Казанскимъ я познакомился уже въ 1864 году и видался съ нимъ какъ въ этотъ, такъ и въ послѣдующій годъ у тетушки Александры Өедоровны. Это былъ Капитанъ Генеральнаго Штаба, и въ послѣдствіи даже Генералъ. – Онъ [бы] женился на дальней своей родственницѣ Александрѣ Дмитріевнѣ Шеръ. – И мнѣ помнится даже, что я бывалъ у нихъ въ Петербургѣ по дѣлу объ наслѣдствѣ послѣ тетушки Александры Өедоровны. –

12) Третья дочь была Марья Григорьевна. [Я зналъ ее] /Я познакомился съ ней/ очень хорошо, въ то время, когда ходилъ къ тетенькѣ Масловичъ, по воскресеньямъ /и праздникамъ/ изъ Пансіона Чермака /въ учебный 1837‑1838 годъ/, о чемъ разскажу впослѣдствіи. – Теперь же скажу, что Марья Григорьевна была въ то время дѣвушкой лѣтъ 25ти, очень молодилась, и очень стремилась къ замужеству. ‑ Но увы, она была очень не приглядна съ косыми [гр] глазами, а потому, вѣроятно, и засидѣлась въ дѣвушкахъ. – Въ послѣдствіи я увидѣлъ ее тоже въ 1864 году, уже вдовой по фамиліи Ивановой. Что бы покончить съ фамиліею Масловичъ, добавлю, что впослѣдствіи, когда я служилъ въ Екатеринославѣ Губернскимъ Архитекторомъ, я познакомился съ докторомъ Яковомъ Павловичемъ Масловичъ, бывшимъ въ 1860х годахъ Екатеринославскимъ врачебнымъ Инспекторомъ. Физіономіею своею, онъ очень напоминалъ Григорія Павловича[,]… но я никакъ не могъ предположить тогда, что это родной братъ моего дальняго родственника. – Какъ объ этомъ впослѣдствіи я узналъ, разскажу въ своемъ мѣстѣ, когда дойдетъ до воспоминаній Екатеринославскихъ. –

13) Василій Андреевичъ Тихоміровъ, двоюродный братъ моей маменьки. – Онъ былъ учителемъ Математики, и всю дѣятельность свою провелъ на Южныхъ окраинахъ Россіи, учительствуя по Гимназіямъ. Я помню его изрѣдка бывавшимъ у насъ, вѣроятно, во время своихъ пріѣздовъ въ Москву, въ отпускъ. – Замѣчательнаго въ немъ по моимъ дѣтскимъ понятіямъ, было только то, что онъ былъ близорукъ до слѣпоты. Помню такой случай: Онъ имѣлъ обыкновеніе прійдя куда нибудь, поправлять свою прическу передъ зеркаломъ. Зная, что наше зеркало помѣщалось въ Гостиной напротивъ дивана, онъ пришедши когда то лѣтомъ, когда зеркало отъ мухъ было занавѣшено покрываломъ, ‑ преспокойно началъ поправлять свою коафюру, передъ закрытымъ зеркаломъ; чѣмъ и возбудилъ хохотъ маменьки, которая тутъ же сказала: «Братецъ, да приподнимите покрывало.» ‑ Это нисколько его не сконфузило, и онъ тоже началъ смѣяться надъ своей слѣпотой. ‑

14) Дмитрій Александровичъ Шеръ

15) Ольга [Александровна] /Өедоровна/ Шеръ. –

Ольга Өедоровна Шеръ, была [родная сестра] единокровная сестра моей матери, рожденная отъ 2й жены нашего дѣда, Ольги Яковлевны. – Она родилась въ 1815 или 1816 году, и была первымъ ребенкомъ дѣда отъ втораго брака. ‑ До [18] Осени 1832 года, я [пом] помню ее дѣвицею, проживающею [въ домѣ] при своихъ родителяхъ, въ домѣ дяди Александра Алексѣевича[, о] /. О/на въ домѣ дяди имѣла своею подругою другую дѣвицу съ ней однолѣтку а именно Елисавету Егоровну Куманину, которая была далекой племянницею самого дяди Александра Алексѣевича. Дѣвицей она очень рѣдко бывала у насъ съ своею матерью, и это случалось или въ день имянинъ моего отца или въ день имянинъ маменьки. – Черезъ полгода послѣ смерти дѣдушки Өедора Тимофѣевича, /а именно 28го Сентября 1832 года/ Ольга Федоровна вышла замужъ за нѣкоего Гна Шеръ Дмитрія Александровича, который былъ тогда Губернскимъ Секретаремъ, и служилъ въ Московской Дворцовой Конторѣ. – Онъ былъ Художникъ, и назывался иногда Техникомъ а иногда даже и Архитекторомъ. – Я очень хорошо помню, какъ они оба были у насъ съ первымъ визитомъ какъ новобрачные, ‑ такъ какъ мнѣ было уже тогда слишкомъ семь лѣтъ: ‑ Съ этихъ поръ, они, какъ новый родственный домъ, очень часто стали бывать у насъ а равно и мы у нихъ. – Дмитрій Александровичъ имѣлъ свою Мастерскую, въ которой дѣлались Иконостасы для Церквей. – Очень хорошо помню одинъ случай, какъ онъ позвалъ папеньку и маменьку, къ себѣ на вечерній чай и на осмотръ [о] новаго Иконостаса, сдѣланнаго въ его Мастерской. Дѣло было лѣтомъ и Иконостасъ, былъ установленъ въ саду (они уже имѣли свой домъ). Родители взяли и меня съ собою. – Привыкнувъ бывать въ Московскихъ большихъ Церквахъ, мнѣ Иконостасъ показался, хотя очень красивымъ, но очень мизернымъ по своимъ размѣрамъ. Въ особенности мнѣ показалось, что Царскія Врата были узки. – И я сейчасъ же началъ лепетать, что Царскія Врата узки, и что въ нихъ не можетъ помѣститься [с]/С/вященникъ и дьяконъ рядомъ,…. И повторялъ это разъ нѣсколько, такъ что вызвалъ со стороны Шера слѣдующія слова: «вотъ какой критикъ нашелся,… [Так] Ужь не будешь ли ты Архитекторомъ!»…… Объ этомъ случаѣ, я часто впослѣдствіи вспоминалъ Шеру, когда уже дѣйствительно былъ самъ Архитекторомъ. – Объ Шерахъ я буду неоднократно еще поминать въ своихъ запискахъ, теперь же покончу съ ними тѣмъ, что скажу что Ольга Өедоровна Шеръ, была очень похожа какъ лицомъ, такъ и нравственно на свою мамашу, и нашу бабуличку то есть такаяже была хитрая и ровная[,]/./ ‑ Мужъ же ее Дмитрій Александровичъ былъ добрякъ и съ головы до пятокъ Москвичъ! Про него въ противуположность къ супругѣ, можно было сказать, какъ говаривала одна Московская кумушка старушка: «Онъ такой добрый,… такой добрый,… совершенно безнравственный<»>. – Отъ брака ихъ, сколько я знаю, были слѣдующія дѣти: а) Сергѣй Дмитріевичъ, кончившій курсъ по Медицинѣ и подававшій большія надежды, умеръ въ молодыхъ лѣтахъ отъ злѣйшей чахотки, гдѣ то заграницей; кажется въ Испаніи. б) Надежда Дмитріевна и в) NN Дмитріевна. Этихъ дѣвицъ я въ послѣдній разъ видѣлъ въ 70х годахъ уже старыми дѣвами, онѣ занимались живописью, и писали большія картины маслеными красками. г) Александра Дмитріевна, была въ супружествѣ съ Павломъ Петровичемъ Казанскимъ, объ чемъ я и упоминалъ уже говоря о Казанскомъ и д) Владиміръ Дмитріевичъ. Сей послѣдній окончилъ курсъ въ Московскомъ Техническомъ Училище <Нужно: Училищѣ> и теперь Архитекторствуетъ. – Я съ нимъ былъ въ перепискѣ, и даже давалъ нѣсколько довѣренностей по поводу наслѣдства тетушки Александры Өедоровны.

<Далее следует знак: ХХХ. На полях слева под таким же знаком запись:> Здѣсь долженъ добавить, что Дмитрій Александровичъ Шеръ умеръ уже давно, а именно въ концѣ 50х или въ началѣ 60х годовъ. – Чего же касается до Ольги Федоровны, то она дотянула до глубокой старости и умерла только въ семъ 1895 году въ своемъ Рязанскомъ имѣніи, какъ я узналъ черезъ дочь Евгенію Андр<еевну> отъ Ставровскихъ, проживающихъ въ П<етер>бургѣ. ‑

16й) Дмитрій Ивановичъ Ставровскій и

17) Екатерина Өедоровна [Ше] Ставровская. –

Екатерина Өедоровна, урожденная Нечаева, была вторая единокровная сестра маменьки отъ 2го брака дѣда съ Ольгою Яковлевною. – Она родилась 18го Октября 1823 года, слѣдовательно была почти на годъ моложе сестры Вареньки, и почти на 11/2 года старше меня. ‑ Я помню ее дѣвочкой, почти товаркой по лѣтамъ мнѣ. ‑ До самаго замужества ее, я называлъ ее просто Катенькой; а она меня Андрюшенькой. Въ дѣтствѣ, она была очень красивенькой дѣвочкой, а когда подросла, ‑ то сдѣлалась просто красавицей. ‑ Не потаю грѣха, что какъ въ дѣтствѣ, такъ и въ юности своей, я былъ влюбленъ въ нее безъ памяти! Помню одинъ эпизодъ, когда она еще дѣвочкой въ началѣ 30х годовъ, пріѣзжала къ намъ на именины маменьки съ своею матерью и тётенькою Александрою Өедоровною. – Такъ какъ былъ великій постъ (маменька была именинницей 1го Апрѣля) то всё угощеніе состояло въ чаепитіи. Былъ вынутъ хорошій фарфоровый сервизъ, и въ числѣ пившихъ чай, конечно была и Катенька. Вдругъ какъ то случилось, что изъ рукъ ее вывалилась чашка и упавъ на полъ въ дребезги разбилась. – Надо было видѣть бабулечку! Лицо ее исказилось отъ злости на несчастную Катеньку, которая вся поблѣднѣла какъ полотно. – Усилія всѣхъ присутствующихъ то есть маменьки, тетеньки и даже папеньки, едва едва успокоили какъ взбѣшенную бабулечку такъ и бѣдненькую виновницу, и то только тѣмъ, что всѣ заявили, что это очень хорошая примѣта, ежели на именинахъ, что нибудь нечаянно разобьется. ‑ Но впрочемъ Катенька бывала у насъ очень рѣдко, болѣе сблизился я съ нею, когда она уже была взрослою дѣвицею, во время моихъ пребываній /послѣ смерти папеньки/ въ домѣ дяди Александра Алексѣевича, по праздникамъ и на каникулахъ. Вышла она замужъ за Дмитрія Ивановича Ставровскаго, кажется въ /[1840 или] концѣ/ 1840 год[у]/а/, но впрочемъ навѣрное незнаю. – Знаю и помню только то, что за нее прежде сватался какой то Жандармскій Капитанъ, и состоялись уже смотрины въ Церкви Кузьмы и Демьяна, ‑ но сватовство не увѣнчалось успѣхомъ, потому что дядя заявилъ, что онъ не хочетъ, что бы у него въ родствѣ былъ Жандармъ! Я упомянулъ о смотринахъ въ Церкви. Но это былъ обыкновенный способъ практикуемый въ Москвѣ, при началѣ всякаго сватовства. – Родственникъ, или знакомый того дома гдѣ есть невѣста, а то такъ просто на просто сваха, заявля[е]/ю/тъ въ домѣ, что у нихъ есть подходящій женихъ, могущій составить приличную партію для дѣвицы невѣсты. – Родители или родственники ее, чтобы посмотрѣть жениха и показать невѣсту, назначаютъ <на> первое воскресенье или праздникъ смотрины въ Церкви. – И вотъ я помню, что въ одно изъ воскресеній въ Церкви Козьмы и Демьяна, появился бравый Жандармскій Капитанъ красавецъ на видъ, который пристально поглядывалъ въ сторону гдѣ стояли мы. – Я послѣ уже узналъ что это былъ претендентъ на руку Катеньки. – Но какъ выше упомянулъ, сватовство это не имѣло успѣха и Катенька вышла замужъ за Дмитрія Ивановича Ставровскаго. –

Съ сею личностію я былъ очень мало знакомъ и можно сказать, что я видалъ его разъ десятокъ, не болѣе. Онъ былъ докторъ акушеръ и вообще Гинекологъ. – На видъ очень невзраченъ и почти уже старичекъ. – Впрочемъ онъ навзглядъ былъ очень тихенькій и покладливый господинъ, но говорятъ, какъ старикъ, былъ очень ревнивъ. Вообще замужество Катеньки кажется было не изъ счастливыхъ, и умерла она трагическою смертію, 22го Мая 1855 года, объ чемъ упомяну въ свое время. Мужъ ея Дмитрій Ивановичъ кажется вскорѣ послѣдовалъ за своей женой и тоже умеръ. – Объ Катеринѣ Өедоровнѣ Ставровской, я буду еще имѣть случай упоминать въ своихъ воспоминаніяхъ. Теперь же добавлю, что отъ брака сего у Ставровскихъ были слѣдующіе дѣти: а) дочь Александра,

<Далее следует знак: Х. На полях слева под таким же знаком запись:> Александра Дмитріевна Ставровская, въ замужествѣ Дурново, жива и нынѣ (1896 г.). Живетъ въ своемъ имѣніи Московск<ой> губерніи близь Г. Подольска.

б) Сынъ Өедоръ род<ился> въ /Iюлѣ/ 1845 году, у котораго воспріемниками были дядя Александръ Алексѣевичъ и дѣвица Вѣра Михайловна Достоевская; въ 1873м году Өедоръ Ставровскій былъ Поручикомъ Лейбъ-Гвардіи Волынскаго Полка и стоялъ въ Варшавѣ. –

<Далее следует знак: ХХ. На полях слева под таким же знаком запись:> Өедоръ Дмитріевичъ Ставровскій умеръ въ 1885 году, его нечаянно застрѣлили. – Онъ не былъ женатъ.

в) дочь Ольга,

<Далее следует знак: ХХХ. На полях слева под таким же знаком запись:> Ольга Дмитріевна была въ замужествѣ за Кузьминымъ – давно уже умерла.

г) Сынъ Максимиліанъ, въ 1873 году онъ былъ студентомъ Института Путей Сообщенія, а въ настоящее время (1895 г.) служи[л]/т/ъ инженеромъ въ П<етер>бургѣ, и очень хорошо знакомъ съ моими Рыкачевыми. Максимиліанъ Ставровскій, женатъ на Марьѣ Николаевнѣ Голеновской, моей родной племянницѣ; д) и дочь Анна. –

<Далее следует знак: ХХХХ. На полях слева под таким же знаком запись:> Анна Дмитріевна, была въ замужествѣ за Денековскимъ, нынѣ овдовѣла. Денековская, проживаетъ нынѣ въ своемъ имѣніи въ Харьковской Губерніи. ‑

18) Тимофѣй Ивановичъ Неофитовъ и

19) Жена его Елисавета Егоровна Неофитова, рожденная Куманина.

Выше я упомянулъ что у Ольги Өедоровны Нечаевой въ послѣдствіи Шеръ, была подруга въ домѣ дяди Александра Алексѣевича, а именно дво/ю/родная племянница дяди Елисавета [Гр] Егоровна Куманина. ‑ Эта молодая дѣвушка вскорѣ послѣ свадьбы Шеръ [вы] тоже была выдана

<Далее следует знак: Х. На полях слева под таким же знаком запись:> въ тогдашнее время дѣвицы замужъ не выходили, а были выдаваемы. ‑

за мужъ за Тимофѣя Ивановича Неофитова. Это супружество вовсе уже не состояло съ нами въ родствѣ, но я упоминаю объ немъ какъ о нашихъ знакомыхъ и родственникахъ нашихъ родныхъ. ‑

Тимофѣй Ивановичъ, по самой своей фамиліи, несомнѣнно происходилъ изъ духовнаго званія, что и было ясно отпечатано на всей его физіономіи, и во всѣхъ его дѣйствіяхъ живо проглядовало и высказывалось, что дескать, я семинаристъ!.…. Это былъ человѣкъ довольно массивный, всегда гладко причесанный, съ хохолкомъ, и большой франтъ! Помню что почти всегда онъ пріѣзжалъ къ намъ во фракѣ свѣтло коричневаго или кофейнаго цвѣта съ металическими золочеными пуговицами. Подобныя фраки тогда только входили въ моду, и я только немогъ рѣшить вопроса, какой фракъ красивѣе и моднѣе: /свѣтло/ коричневый ли Неофитова, или свѣтло синій (почти голубой) тоже съ золочеными пуговицами ‑ въ которомъ пріѣзжалъ къ намъ иногда Шеръ. ‑ Тутъ кстати замѣчу, что папенька никогда не носилъ подобныхъ фраковъ, и это происходило не отъ скупости, или нежеланія слѣдовать модѣ; ‑ но отъ особаго пуританизма, существовавшаго тогда, въ одеждѣ доктора. ‑ По тогдашнему мнѣнію, докторъ не могъ дѣлать визитовъ къ больнымъ ни въ какомъ другомъ костюмѣ, какъ въ черномъ фракѣ, бѣломъ жилетѣ и бѣломъ галстукѣ. ‑ Допускался также и мундирный (тоже черный) фракъ но [съ] тоже съ бѣлыми жилетомъ и галстукомъ. ‑ До начала тридцатыхъ годовъ, я едва едва помню, что еще существовали, черные шелковые чулки /при короткихъ брюкахъ съ пряжками у коленъ/, съ лакированными башмаками; но съ начала 30х годовъ, чулки и башмаки замѣнились просто сапогами. ‑ Хотя папенька, въ молодыхъ годахъ и не прочь былъ пофрантить, но я не помню у него никакого другаго костюма кромѣ черн[ыхъ]/аго/ или мундирнаго (тоже чернаго) фраковъ, съ бѣлыми жилетами и галстуками, при чемъ всегда съ орденами. ‑ Когда же отецъ вышедши въ отставку надѣлъ /черный/ сюртукъ, то его не узнавали! ‑

Про супружество Неофитовыхъ, я ничего не могу сказать особеннаго, кромѣ того, что изрѣдка я буду упоминать объ нихъ въ своихъ дальнѣйшихъ запискахъ. Тимофѣй Ивановичъ Неофитовъ умеръ въ Nоябрѣ Мѣсяцѣ 1852 года. –

<Далее следует знак: ХХ. На полях слева под таким же знаком запись:> служилъ онъ кажется въ Комерческомъ Судѣ. –

У Неофитовыхъ было нѣсколько дѣтей, но про однаго я упомяну; это объ ихъ первенцѣ Сашенькѣ, впослѣдствіи Александрѣ Тимофѣевичѣ. – Сашенька былъ балованнѣйшій ребенокъ, крестникъ дяди Александра Алексѣевича, который очень любилъ /этаго/ мальчишку, и котораго я всякій праздникъ, въ каникулярное время живши (послѣ смерти отца) у дяди, видалъ на обѣдахъ, у дяди. – [Хотя] Тогда какъ всѣ прочія дѣти многочисленныхъ родственниковъ Куманиныхъ на подобные обѣды не допускались, потому что дядя, неимѣвши своихъ дѣтей, какъ то не дружелюбно смотрѣлъ на чужихъ. –

Этого Сашеньку, то есть уже Александра Тимофѣевича, я встрѣтилъ у тетушки въ /зиму/ 1864 год[у]/а/, когда я былъ съ женою, въ первый разъ въ Москвѣ и Петербургѣ, онъ тогда уже былъ мужчиною лѣтъ подъ тридцать былъ коллежскимъ ассессоромъ, и преподавателемъ всеобщей Исторіи въ Московской Практической Академіи Комерческихъ Наукъ. Мы съ нимъ возобновили знакомство, но онъ не понравился мнѣ своимъ фатовствомъ, и я это высказалъ тетушкѣ, хотя Сашенька по прежнему былъ ихъ кумиромъ. Лѣтомъ же въ 1865 году, когда я покинулъ Екатеринославъ, проѣздомъ въ Петербургъ, останавливался въ Москвѣ, я узналъ что кумиръ этотъ сидѣлъ уже въ Острогѣ за поддѣлку 5ти [б] /Г/осударственныхъ Банковыхъ билетовъ. – Незнаю, [какого рода поддѣ] въ чемъ именно состояли поддѣлки и мошенничество, знаю только, что онъ наказалъ и тетушку, взявъ у ней, изъ оставленныхъ ей дядею капиталовъ, тысячь 15-20. – Долгое время онъ содержался въ тюрьмахъ, наконецъ кажется неминовалъ каторги или по меньшей мѣрѣ поселенія. Бѣдная мать истратила все бывшее у нее имѣніе для спасенія сына, но конечно это не помогло. Она умерла кажется въ нищенскомъ состояніи, хотя у нее капиталъ и имѣніе было по меньшей мѣрѣ тысячъ во сто!….

Заканчивая Галлерею лицъ, родственныхъ и знакомыхъ въ домѣ родителей, я не могу не упомянуть о нѣкоторыхъ, ‑ которыхъ я зналъ очень мало, или которыхъ вовсе не зналъ, но только слышалъ о нихъ, а именно: а) Поповъ, былъ въ какомъ то свойствѣ съ нашею маменькою. Это былъ художникъ, и его карандашу принадлежатъ портреты родителей писанные имъ въ Сентябрѣ 1823 года пастелью. ‑ Портреты эти всегда висѣли въ домѣ родителей въ гостиной, въ золоченыхъ рамкахъ. Послѣ смерти родителей портреты эти перешли во владѣніе сестры Варвары Михайловны Карепиной и у нее, во время пожара бывшаго въ е[е]/я/ квартирѣ въ 80х годахъ сгорѣли. ‑ Но къ счастію, я озаботился еще ранѣе, а именно 21го Iюля 1866 года, бывши въ Москвѣ, снятіемъ съ портретовъ этихъ фотографическихъ копій. Такъ что нынѣ (1895 г.) копіи эти есть единственные портреты моихъ родителей, и я ихъ очень берегу. ‑ б) Помню какую то Евлампію Николаевну, которая, кажется была въ родствѣ съ Поповымъ, и была вхожа въ нашъ домъ; в) Помню какихъ то Фоминыхъ, которыхъ я видалъ, но про которыхъ ничего не зналъ, въ какихъ отношеніяхъ они были къ родителямъ и наконецъ г) Помню нѣкую Ольгу Дмитріевну Умнову, которая съ сыномъ своимъ Ваничкой (Иванъ Гавриловичъ), часто хаживала къ намъ. –