Рожденіе сестры Вѣрочки. Кормилицы и ихъ сказки.

Выше я упомянулъ, что хорошо помню рожденіе сестры Вѣрочки, но оговорюсь, собственно обстоятельствъ рожденія ея я не помню, но помню смерть сестры Любочки /близнятки сестры Вѣрочки/, умершей черезъ нѣсколько дней послѣ рожденія, а также и то какъ Вѣрочку кормила грудью кормилица. ‑ Эту кормилицу ‑ Дарью, какъ теперь [помню] /вижу/. ‑ Она была высокая, дородная еще молодая женщина, и ежели можно такъ выразиться, была очень обильня на молоко. Бывало какъ я и сестра Варенька прійдемъ смотрѣть, какъ питается грудью наша новорожденная сестренка; [то] то кормилица Дарья вынетъ свои двѣ массивныя груди, и начнетъ, какъ изъ брандспойтовъ, обливать насъ своимъ молокомъ, и мы мгновенно разбѣжимся въ разныя стороны. ‑ Эта кормилица Дарья, постоянно бывало говорила, что ея мужъ Унтеръ, пошелъ съ своимъ полкомъ въ Анапу.

<Далее следует знак: Х. Внизу на полях под таким же знаком запись:> И дѣйствительно, въ 1828 году, наши войска, заняли крѣпость Анапу. –

Откуда она во время пребыванія у насъ и получила два письма отъ мужа. ‑ Это, конечно было первое Географическое названіе, которое я усвоилъ себѣ въ свой трехъ съ половиной годовалый возрастъ. ‑ Упомянувъ о кормилицѣ Дарьѣ, я невольно вспоминаю и двухъ другихъ кормилицъ Варину, которую звали Катериной, и свою кормилицу Лукерью. ‑ Конечно этихъ двухъ личностей я помню не тогда, когда онѣ жили у насъ, но /въ болѣе позднѣйшее время/ когда уже, [когда] онѣ приходили къ намъ въ гости. ‑ Эти двѣ /бывшія/ кормилицы, ежегодно, (по преимуществу зимою) приходили къ намъ въ гости раза по два. Приходъ ихъ для насъ дѣтей, былъ настоящимъ праздникомъ. Они приходили изъ ближайшихъ деревень; всегда на довольно долгое время, и гащивали у насъ дня по два ‑ по три. Какъ теперь рисуется въ моихъ воспоминаніяхъ слѣдующая картина: Однимъ зимнемъ утромъ, является къ маменькѣ въ гостиную няня Алена Фроловна и докладываетъ: «Кормилица Лукерья пришла». Мы мальчики изъ залы вбѣгаемъ въ гостиную и бьемъ въ ладоши отъ радости. ‑ «‑ Зови ее» говоритъ маменька. ‑ И вотъ является Лапотница Лукерья. Первымъ дѣломъ, помолится Иконамъ и поздоровается съ маменькой; потомъ перецалуетъ всѣхъ насъ; мы же буквально повиснемъ у нее на шеѣ; потомъ обдѣлитъ насъ всѣхъ деревенскими гостинцами, въ видѣ лепешекъ ‑ испеченныхъ на пахтаньѣ; но вслѣдъ за тѣмъ удаляется опять въ кухню: дѣтямъ некогда, они должны утромъ учиться. ‑ Но вотъ настаютъ сумерки, приходитъ вечеръ,… маменька занимается въ гостиной,.. папенька тоже въ гостиной занятъ впискою рецептовъ въ скорбные листы (по больницѣ), которыя ежедневно приносились ему массами, ‑ а мы дѣти ожидаемъ уже въ темной (неосвященной) залѣ, прихода кормилицы. ‑ Она является, усаживаемся всѣ въ темнотѣ на стулья, и тутъ-то начинается разсказыванье сказокъ: ‑ Это удовольствіе продолжается часа по три по четыре, разсказы передавались почти шопотомъ, что бы не мѣшать родителямъ. ‑ Тишина такая, что слышенъ скрипъ отцовскаго пера. ‑ И какихъ только сказокъ мы не слыхивали, и названій теперь всѣхъ не припомню; тутъ были и про Жаръ-Птицу и про Алёшу-Поповича, и про Синюю бороду, и про многія другія. Помню только, что нѣкоторыя сказки казались для насъ очень страшными. ‑ Къ разскащицамъ этимъ, мы относились и критически, замѣчая напримѣръ, что Варина кормилица, хотя и больше знаетъ сказокъ, ‑ но разсказываетъ ихъ хуже чѣмъ Андрюшина, или что-то подобное. –

Кстати о сказкахъ. ‑ Въ наше время, то есть во время нашего дѣтства, были очень распространены, такъ называемыя лубочныя изданія сказокъ: про Бову Королевича, Еруслана Лазаревича и т. п. Это были тетрадки въ четвертушку, на сѣрой бумагѣ, напечатанныя лубочнымъ способомъ, или славянскими или русскими буквами, съ лубочными же картинками, вверху каждой страницы. ‑ Таковыя тетрадки и у насъ въ домѣ не переводились. ‑ Теперь же подобныхъ изданій, что-то не видать въ продажѣ, даже и на Сельскихъ ярмаркахъ. ‑ Правда теперь есть изящное изданіе былинъ; Но это уже книга не дѣтская, а ежели и дѣтская, ‑ то для дѣтей болѣе зрѣлаго возраста; а малютокъ эта книга не привлечетъ къ себѣ, даже однимъ своимъ видомъ — форматомъ. ‑ Упомянувъ объ /этихъ/ лубочныхъ сказкахъ, я вспоминаю теперь, когда пишу эти строки (1895 г.), сообщенное мнѣ по поводу ихъ братомъ Өедоромъ Михайловичемъ уже въ позднѣйшее время, а именно въ концѣ сороковыхъ годовъ, когда онъ занимался уже Литературою, ‑ слѣдующее: Одинъ изъ тогдашнихъ писателей, (кажется покойный Полевой), намѣревался сдѣлать поддѣлку подъ языкъ и сочинить нѣсколько новыхъ подобныхъ сказокъ, и выпустить ихъ въ свѣтъ такимъ же лубочнымъ изданіемъ. ‑ По тогдашнему мнѣнію брата Ө<едора> М<ихайловича>, спекуляція эта, могла бы при осуществленіи, принести большую денежную выгоду предпринимателю. ‑ Но вѣроятно затѣя эта и осталась только затѣею. –