Квартира VI начата 16^го Сентября 1895 года, и окончена 13^го Nоября 1895 года въ Понедѣльникъ.

_____

Квартира VI

Переѣздъ изъ Петербурга въ Елисаветградъ. Служба и жизнь тамъ. Женитьба и первые годы семейной жизни съ Октября 1849 года по Iюль 1858 года. –

_____

Выѣхавъ изъ П<етер>бурга 27^го Сентября, ‑ я 29^го благополучно добрался до Москвы. По прежнему изъ зданiя Почтамта забравъ свои вещи я поѣхалъ къ Карепинымъ. Тутъ хотя меня уже и поджидали, но положительно дня прiѣзда не знали, а потому я опять явился какъ снѣгъ на голову. – Первый день конечно пробылъ у Карепиныхъ никуда не выѣзжая, потомучто отъ ѣзды въ Мальпостѣ, страшно усталъ. Петра Андреевича я засталъ въ очень плохомъ состоянiи здоровья, онъ видимо хирѣлъ и болѣзнь его усиливалась! Другихъ родныхъ и знакомыхъ я нашелъ въ прежнемъ состоянiи. Разспросамъ меня о случившемся не было конца. Тетушка въ особенности принимала участiе въ этихъ разспросахъ и только охала и ахала молясь Богу. – Двѣ недѣли я пробы[в]/л/ъ въ Москвѣ и они протекли для меня какъ двѣ минуты. Въ послѣднiе дни я объѣздилъ всѣхъ родныхъ и знакомыхъ и со всѣми простился отправляясь въ столь дальнiй путь; ‑ а за тѣмъ началъ собираться. Тетушка дала мнѣ 25 руб. денегъ собственно для покупки тулупа для дороги. Я же умудрился за эти деньги купить енотовую шубу покрытую бурымъ сукномъ. Конечно мѣхъ былъ сшивной изъ обрѣзковъ, но шуба эта служила мнѣ долго не только для поѣздокъ но и для носки во время холодовъ. – Мнѣ дали для сопровожденiя меня въ дорогѣ и для услугъ въ первое пребыванiе мое въ Елисаветградѣ нашего крестьянина Михайла Васильева (сапожника) который прожилъ у меня почти цѣлый годъ въ Елисаветградѣ. Сестра Вѣрочка дала мнѣ громадную банку клубничнаго варенья (фунтовъ 20), которую я умудрился довести <Нужно: довезти> въ цѣлости за 1000 верстъ слишкомъ. – Наконецъ наступилъ день отъѣзда, я простился съ родными и выѣхалъ на перекладной телѣгѣ 13^го Октября, а 21^го Октября какъ сказалъ выше былъ уже на мѣстѣ въ г. Елисаветградѣ.

Городъ Елисаветградъ находился тогда на разстоянiи 1071 версты отъ Москвы. – 46 лѣтъ тому назадъ т. е. во время моего туда водворенiя онъ былъ очень неказистый городокъ съ 15^ю тысячами жителей, и то сомнительныхъ. ‑ Самый внѣшнiй видъ города былъ далеко неказистъ! На такъ называемой Большой Улицѣ идущей по направленiю большой дороги изъ Кременчуга до Моста на рѣкѣ Ингулѣ, самой лучшей тогда улицѣ встрѣчалось нѣсколько деревянныхъ строенiй крытыхъ соломой (деревян<ная> лавка купца Романченко и проч.) Гостиннаго ряда не было, а были деревянныя лачуги въ которыхъ и помѣщались лавки. Далѣе самыя Городскiя учрежденiя какъ то Дума, Магистратъ и Полицейское Управленiе, помѣщались въ деревянныхъ лачугахъ крытыхъ соломой, хотя впрочемъ для учрежденiй этихъ и отстраивались уже въ то время Каменныя корпуса на Большой Улицѣ. – Удаленны[е]/я/ же отъ центр<альной> улицы какъ то Улицы такъ называемыхъ Пермскихъ Лагерей и предместья Быкова были почти сплошь крыты соломою. [Помню, что въ тогдашнее время [го] было общее мнѣнiе, что городъ имѣлъ растит] Но впрочемъ городъ и тогда считался немаловажнымъ въ особенности въ комерческомъ отношенiи, такъ какъ и тогда существовали въ немъ три довольно значительныхъ ярмарки 1) Георгiевская (въ Апрѣлѣ) длившаяся около мѣсяца, 2) Петропавловская (въ Iюнѣ-Iюлѣ) длившаяся 2 недѣли и 3) Симiоновская (1^го Сентября) длившаяся тоже около двухъ недѣль. – Ярмарки эти очень оживляли городъ и приносили ему большiя доходы. – Помню что тогда существовало общее мнѣнiе, что городъ растетъ и улучшается, въ виду того, что онъ есть главный городъ такъ сказать столица Военнаго поселенiя, и что съ уничтоженiемъ Военныхъ поселенiй, (о чемъ поговаривали смутно уже и въ началѣ 50^х годовъ, еще при жизни Императора Николая I^го) – Городъ неминуемо падетъ. – Но это былъ говоръ военныхъ /и помѣщиковъ, которые тоже были все отставные военные/, говоръ же мѣстныхъ обывателей то есть купцовъ и мѣщанъ былъ совершенно противный, а именно, что съ уничтоженiемъ военныхъ поселенiй и съ [устройствомъ] преобразованiемъ города изъ Заштатнаго въ Уѣздный, онъ много выиграетъ. – Теперь время показало чье мнѣнiе было справедливѣе! Да и въ самомъ дѣлѣ, могло ли Управленiе военнаго поселенiя способствовать, чьему нибудь процвѣтанiю?... Кромѣ процвѣтанiя и благодѣнствiя самихъ <Пропуск в рукописи.> въ лицахъ окружныхъ и Волостныхъ и другихъ командировъ, высасовавшихъ послѣднiе соки изъ бѣдныхъ военныхъ поселянъ, для которыхъ крѣпостны[е]/я/ помѣщичьи крестьяне представлялись благоденствующими лицами!.....

Нѣтъ,… всё то, до чего прикасалась мертвящая длань военнаго поселенiя, ‑ все, не только не должно было благоденствовать,… а должно было чахнуть и умирать медленною смертiю!!! ‑

Какъ ни молодъ, какъ ни неопытенъ, былъ я въ моментъ водворенiя [моего] /своего/ въ Елисаветградъ /мнѣ не было и 25 лѣтъ!/ <вписано карандашом>, но я /съ/ первыхъ шаговъ, съ первыхъ минутъ, увидѣлъ какая жизнь предстоитъ мнѣ. – Конечно, я не могъ предвидѣть всего!.... Ежели бы мнѣ [тог] тогда, то есть въ моментъ водворенiя моего, могло въ одной картинѣ вырисоваться всё то, что я въ послѣдствiи испыталъ въ продолженiи почти 9^ти лѣтняго пребыванiя моего въ Елисаветградѣ, ‑ то я вѣроятно бы или [умеръ] /погибъ/ отъ отчаянiя, или бросилъ бы всё, и Христовымъ именемъ дотащился до П<етер>бурга, чтобы искать другого рода службы!!!

Начну съ Общества. ‑

Общество Города Елисаветграда состояло:

а) Изъ военныхъ кавалеристовъ, служащихъ [въ дѣйствующихъ] въ различныхъ полкахъ, б) Изъ военныхъ числящихся по кавалерiи, и занимающихъ различныя должности по поселенной части, в) Изъ помѣщиковъ жившихъ въ Елисаветградѣ и наѣзжа[ющ]/вш/ихъ въ него изъ своихъ деревень и усадебъ. ‑ Эти послѣднiе всѣ поголовно были отставны[ми]/е/ служивш[ими]/iе/ сперва въ мѣстныхъ кавалерiйскихъ полкахъ, г) Изъ купцовъ и прочихъ /городскихъ/ обывателей; изъ сей послѣдней категорiи 5-6 купеческихъ домовъ [пр] могли быть причислены [къ интелегентнымъ] и дѣйствительно причислялись къ интелегенцiи, всѣ же послѣднiе составляли сѣрую массу, далёко сторонящуюся отъ общества, и наконецъ д) самую меньшую, самую такъ сказать /забытую и вмѣстѣ съ тѣмъ и/ забитую часть общества составляли гражданскiе чиновники. И дѣйствительно ихъ было очень не много, не считая конечно писцовъ и канцелярскихъ служителей, которые комплектовались въ большинствѣ случаевъ изъ мѣщанъ: до десятка докторовъ и врачей, /и/ отставныхъ [и] служащихъ <Было: служащихъ и отставныхъ>, тогда еще не носившихъ эполетъ и военныхъ погоновъ, Смотритель Уѣзднаго Училища, [да] 5-6 учителей этаго же училища, Почтмейстеръ, Секретари Думы и Магистрата, Городской Архитекторъ,/…../ да больше и не насчитаешь!! Къ этой же категорiи обывателей можно было отнести и 5-6 священниковъ, которые и въ тогдашнее время, въ тѣхъ мѣстахъ, (то есть на югѣ) не чуждались общества, а на противъ составляли выдающихся личностей съ которыми можно было /прiятно/ побесѣдовать. ‑ Я не отношу, впрочемъ къ [этимъ личностямъ вме] /послѣдней категорiи/ военныхъ аудиторовъ [и] бухгальтеровъ, и прочихъ служащихъ въ Штабахъ, военномъ и поселенномъ, и число которыхъ тоже очень незначительно. –

Говоря про городъ, я не упомянулъ про его Учебную Часть. Въ то время въ городѣ были слѣдующiе Учебные заведенiя: а) Уѣздное Училище съ Приходскимъ классомъ. Это Уѣздное Училище состояло изъ 4^х классовъ, и въ немъ кромѣ обычныхъ предметовъ, преподавались языки Латинскiй, Французскiй и Нѣмецкiй /и/ б) Духовное Училище. – Женскихъ Гимназiй въ то время еще нигдѣ не было, но взамѣнъ ихъ въ городѣ существовало два [б] Пансiона для [дѣви] благородныхъ дѣвицъ M^me Погорѣлко и M^elle Веретковичъ. – Первый изъ нихъ былъ настолько извѣстенъ и популяренъ во всемъ краю, что въ него помѣщали дочерей своихъ не только ближайшiе помѣщики, но и помѣщики другихъ Губернiй. – Преподаватели всѣхъ этихъ учебныхъ заведенiй были почти единственными личностями съ коими можно было по душѣ побесѣдовать! ‑

Самый большой контингентъ населенiя состоялъ изъ военныхъ, причемъ военные 2^й категорiи, то есть занимавшiе [поселенныя] мѣста по Поселенной части, за исключенiемъ въ рѣдкихъ случаяхъ лицъ занимавшихъ высшiя должности, ‑ происходили изъ бурбоновъ или выслужившихся кантонистовъ. Эти личности въ большей части случаевъ очень умные, охулки на руки не полагающiе, ‑ но необразованные и грубые, компанiю съ ними вести можно было только по необходимости! ‑ Военные же Первой категорiи были люди совершенно другаго сорта. ‑ Они комплектовались всѣ недорослями изъ дворянъ то есть дѣтьми мѣстныхъ помѣщиковъ. Кавалерiйскихъ Училищъ тогда не было еще и въ поминѣ. Кадетскiе корпуса были и тогда въ довольно близкихъ мѣстахъ какъ на примѣръ въ Полтавѣ и Кiевѣ, но я не помню ни одного случая въ продолженiи 9^ти лѣтъ, чтобы Г.Г. помѣщики отдавали своихъ сыновей въ Кадетскiе Корпуса, которые потомъ переходили бы въ мѣстную Кавалерiю. Не помню также ни одного случая, что бы помѣщики отдавали своихъ сыновей и въ Елисаветградское Уѣздное Училище, хотя оно было тогда на правахъ нынѣшнихъ Прогимназiй, это они считали для своихъ дѣтей очень низкимъ. ‑ Правда случалось изрѣдка, что помѣщики и давали своимъ сыновьямъ приличное образованiе, и что сыновья ихъ кончали курсъ въ Университетахъ, ‑ но таковые [уже] избирали себѣ другую карьеру, а ни какъ не входили въ составъ Мѣстной Кавалерiи. ‑ Мѣстная же Кавалерия /въ громадномъ большинствѣ случаевъ/ пополнялась слѣдующимъ образомъ. – Раст[у]/е/тъ у помѣщика сын[ъ,]/окъ/, а иногда два и три погодки [за разъ] растутъ вмѣстѣ; до 10-12^ти лѣтняго возраста руководятся Гувернантками а съ 12 ‑ до 15^ти и 16^ти лѣтняго возраста — Гувернерами. ‑ Но Боже мой какими Гувернантками и какими Гувернерами!!! И вот въ 16-17 лѣтъ папаши вспоминаютъ, что пора сынковъ опредѣлять въ юнкера, но вотъ бѣда, для поступленiя въ юнкера нужно сдать экзаменъ по программѣ. Я не разъ видалъ эту программу, и утвердительно могу заявить, что она гораздо ниже программы 4^го класса нынѣшней прогимназiи!!!. И этихъ то свѣдѣнiй [(до 16^ти‑17^ти лѣтняго возраста)] не могли усвоить себѣ сынки помѣщиковъ до 16—17^ти лѣтняго возраста!!! Какъ быть?!.. Думаютъ, думаютъ, да и ѣдутъ въ тотъ же Елисаветградъ къ одному изъ Учителей Мѣстнаго Уѣзднаго Училища. Батюшка, выручай, приготовь моего молодца къ юнкерскому экзамену. ‑ Почти у каждаго Учителя ежегодно бывало по 2 по 3 таковыхъ молодцовъ. – Породнившись съ дорогимъ мнѣ, покойнымъ, Семенъ Михайловичемъ Шмаковымъ, который въ то время былъ Учителемъ Уѣзднаго Училища, я не разъ помню что у него бывало по 2 по 3 таковыхъ прiемышей, которыхъ въ годъ или полтора удавалось таки, съ грѣхомъ по поламъ, подготовить къ экзамену. Эти прiемыши бывало жили на полномъ содержанiи у Учителей и ѣздили къ родителямъ только въ большiе Праздники. Тогда я близко познакомился съ этимъ дѣломъ, и помню что въ большинствѣ случаевъ, молодые люди эти были тупы и дѣтски не развиты[.]/!/ <Восклицательный знак вписан карандашом.> Не объ чемъ они не могли поговорить, ‑ …но ежели [дѣло] рѣчь заходила о лошадяхъ, то у нихъ и глазенки загорались[.]/!/ <Восклицательный знак вписан карандашом.> Главнѣйшее затрудненiе состояло въ прiученiи ихъ излагать свои мысли письменно. Это для нихъ былъ камень преткновенiя!! Я помню что Семенъ Михайловичъ нѣсколько разъ поручалъ [имъ] /кому нибудь изъ нихъ/ написать мнѣ [(записку)] о чемъ нибудь записку…. У меня долго сохранялись нѣсколько подобныхъ записокъ, которыя, по безграмотности, можно было хранить какъ антики, но со временемъ они уничтожены мною. ‑ Прослуживъ года 1¹/₂—2 въ юнкерахъ такiе то личности [про] были производимы въ офицеры и въ корнетскомъ своемъ мундирѣ, считали что выше ихъ никого нѣтъ на свѣтѣ! Прослуживъ лѣтъ 10 много 15^ть и дослужившись до Чина Штабсъ Ротмистра или Ротмистра они выходили въ отставку, женились, и поселялись помѣщиками въ своихъ деревняхъ и усадьбахъ! Не знаю прибавлялось ли у нихъ опытности и ума въ послѣдствiи, когда [они уму] года и опытъ жизни должны бы были ихъ умудрять. ‑ Но мнѣ неоднократно случалось имѣть дѣло съ /такими/ <Вставка сделана карандашом.> лицами, что [не вольно вспоминался] /невольно вмѣстѣ съ/ Гоголевск[iй]/имъ/ Плюшкин[ъ]/ымъ/ хотѣлось спросить: «Да Вы батюшка, не служили ли въ военной службѣ?»…..

Вотъ напримѣръ прiѣзжаетъ одинъ Помѣщикъ Головинъ. Послѣ обычныхъ рекомендацiй онъ заявляетъ что ему хочется выстроить домъ, при этомъ вынимаетъ записочку и /по ней/ заявляетъ что домъ долженъ быть длиною въ <с>только то аршинъ, и шириною въ столько то, ‑ Что въ немъ должны быть слѣдующiя комнаты: Передняя, [столько то аршинъ длины и ширины] Зала, гостиная<,> кабинетъ, диванная, столовая, буфетъ, двѣ три дѣтскихъ, биллiардная и т. п. и т. п. причемъ [каждая комната] был[а]/о/ обозначен[а]/о/, сколько /каждая комната/ должна /была/ имѣть въ длину и ширину. ‑ Мнѣ сразу показалось, что въ задачѣ этой вмѣстимое должно превышать вмѣстилище. ‑ И вотъ подсчитавъ на самомъ дѣлѣ площади всѣхъ комнатъ и сложивъ ихъ, я убѣдился что [пл] общая площадь ихъ [въ 1] болѣе чѣмъ въ полтора раза превышаетъ площадь предназначаемую подъ домъ. ‑ Когда я сообщилъ Г^ну Головину, что задача эта неисполнима, то онъ очень серьёзно отвѣчалъ;… Да какой же вы архитекторъ, когда и этаго не можете сдѣлать!.... Наконецъ мнѣ [пр] удалось убѣдить его, и уменьшивъ нѣсколько размѣры комнатъ, и увеличивъ площадь подъ домъ, ‑ мы пришли къ взаимному согласiю. ‑

Другой помѣщикъ явившись ко мнѣ заявляетъ тоже что хочетъ строить домъ. Хотя мнѣ его не нужно, /говоритъ онъ,/ домъ у меня есть въ другомъ помѣстьи, но женѣ да и мнѣ хочется построить домъ болѣе удобный, потому собственно, что мѣсто уже очень хорошее! Мы и строимъ то собственно для мѣста!.... Да вотъ прiѣзжайте, увидите! Прiѣзжаю и дѣйствительно вижу очень возвышенное мѣсто, годное скорѣе для какой нибудь наблюдательной башни, чѣмъ для жилаго дома. ‑ Мѣсто совершенно открытое какъ для солнечныхъ лучей такъ и для всѣхъ вѣтровъ, а главное удаленное версты на 1¹/₂ отъ воды. ‑ Когда я высказалъ эти мои мнѣнiя Г. Помѣщику, то онъ нисколько не смущаясь увѣрилъ, что онъ выстроивъ домъ разведетъ въ приличныхъ мѣстахъ садъ и рощу, ‑ что же касается до воды, то онъ слава Богу не бобыль какой, у него слава Богу есть и волы и лошади да и дворовыхъ хлопцевъ не одинъ десятокъ, такъ слава тебѣ Господи будетъ кому подвести воды….. И дѣйствительно построилъ домъ. – Кто то теперь подвозитъ къ дому воду? ‑ Да вѣроятно и домъ то стоитъ необитаемый съ забитыми окнами! ‑

Третiй очень богатый помѣщикъ /(Бородкинъ)/ заказываетъ мнѣ проектъ солиднаго каменнаго дома въ деревнѣ. Надъ проектомъ и Смѣтою на эту постройку я проработалъ до 2^х мѣсяцевъ; неоднократно ѣздилъ къ помѣщику и въ Городскую квартиру и даже въ усадьбу…. И вотъ наконецъ изготовилъ проектъ на нѣсколькихъ листахъ и подробную Смѣту. Везу закащику. Надо [знать] сказать, что я имѣлъ глупость не сговориться въ цѣнѣ, да и знакомые не совѣтывали мнѣ это, говоря, что это такой человѣкъ, что можетъ и обидѣться! – Нусъ проектъ и Смѣту получили, наговорили кучу комплементовъ, [и] всунули въ руку запечатанный пакетъ и отправили на своихъ лошадяхъ домой. – Предчувствуя, что то не доброе, я подъѣхавъ къ дому велѣлъ кучеру дожидаться. В[з]ошедъ въ квартиру, я сейчасъ же разорвалъ пакетъ и въ немъ, о ужасъ, оказалось десять рублевыхъ кредитокъ!! Тутъ конечно я болѣе всего винилъ себя, что не сдѣлалъ уговора,.... но не смотря на это, дѣло нельзя было оставить такъ!.... Обдумавъ, я сейчасъ же написалъ записку Г^ну Бородкину, въ которой извиняясь въ своей оплошности, заявлялъ что я работалъ надъ его проектомъ и Смѣтою более 1¹/₂ М<ѣся>цовъ, и что я цѣню трудъ этотъ minimum въ Сто рублей, а потому возвращая ему врученные мнѣ десять рублей, я покорнѣйше просилъ или прислать мнѣ Сто рублей, или возвратить проектъ, который [со] можетъ составить нѣсколько цѣнныхъ листовъ въ составляемомъ мною архитектурномъ альбомѣ….. /Въ/ отвѣтъ [томъ] на это я на другой же день получилъ сто рублей съ вѣжливымъ заявленiемъ, что онъ Бородкинъ никакъ не предполагалъ такихъ трудовъ, и что цѣнилъ его на равнѣ съ гравюрами, которыхъ на десять рублей можно прiобрѣсти нѣсколько!!!... Жалѣю очень что записка эта [з] утрачена мною. ‑ Она была бы теперь очень цѣннымъ документомъ глупости Господъ Херсонскихъ помѣщиковъ. ‑

Четвертый закащикъ, получая оконченный уже мною проектъ возбуждаетъ слѣдующiй вопросъ

— «Какъ же мы теперь съ Вами разсчитаемся?<»> ‑

— Какъ[,]/?/ разумѣется какъ! Вы отдадите мнѣ условленную плату, а я вручу Вамъ составленный мною проектъ…..

— Да вѣдь получивши плату, вы можете не отдать проектъ. – Вы дайте мнѣ прежде планъ, а тогда я Вамъ уплачу деньги…. Это было высказано такъ наивно-глупо, что сердиться на дурака, рѣшительно было невозможно. ‑

— Какъ же я Вамъ отдамъ проектъ, когда Вы не уплатили мнѣ денегъ, въ свою очередь возразилъ я. ‑

— Жаль, что нѣтъ постороннихъ, можно бы было дать за руки. ‑

— Да жаль! ‑

Въ комнатѣ стояли, кромѣ [моего раб] стола у котораго мы сидѣли еще два ломберныхъ стола.

— Вотъ что,… надумался онъ. Я положу деньги подъ подсвѣчникъ вотъ этого стола, /положимъ право стоящаго/ а Вы положите проектъ вотъ на лѣвый столъ. ‑

Согласились и исполнили. И когда было готово, ‑ онъ стремглавъ кинулся къ столу гдѣ лежалъ проектъ, а я [подоше] взялъ деньги [лежа] положенные имъ подъ подсвѣчникъ другаго стола. Расчитавшись такимъ образомъ, мы пожали другъ другу руки и разстались прiятелями!!! Это фактъ, а не выдуманная ради смѣхотворства сценка. ‑

Пятый..... Но Боже мой! – [Э] Развѣ можно перечесть /всѣ/ тѣ казусы, которые происходили въ продолженiи 9^ти лѣтъ!!..

Обрисовавъ поверхностно, ту среду въ которую я окунулся, мнѣ предстоитъ теперь изложить и о своей служебной дѣятельности. И Боже мой, и теперь по прошествiи 46 лѣтъ меня подираетъ морозъ по кожѣ, какъ только вспомню насколько угнетали и унижали мою служебную дѣятельность!

Въ Городѣ Елисаветградѣ существовалъ по закону Строительный Комитетъ. – По томуже закону Предсѣдателемъ этаго Строительнаго Комитета считался Корпусный Командиръ 2^го Резервнаго Кавалерiйскаго Корпуса, [Ква] Штабъ котораго находился въ Г. Елисаветградѣ. Въ послѣдствiи же съ отдѣленiемъ Поселенной Части отъ дѣйствующей, предсѣдательство въ Комитетѣ перешло къ начальнику Первыхъ 8^ми Округовъ Новороссiйскаго Военнаго Поселенiя, ‑ но его Штабъ тоже находился въ Г. Елисаветградѣ. Членами же Строительнаго Комитета были 1) Предсѣдатель Елисаветградской Городской Думы [(не Градской Глава какъ всюду)], назначаемый начальствомъ изъ военныхъ Штабъ офицеровъ (а не Городской Голова, какъ повсюду). 2) Военный Полицмейстеръ изъ военныхъ Штабъ-офицеровъ, 3) Городской Голова и 4^й Городовой Архитекторъ. – Такъ значилось по закону, но на самомъ дѣлѣ, какъ то привыкли считать, что Предсѣдатель Городской Думы (военный Штабъ офицеръ) есть въ тоже время и Предсѣдатель Строительнаго Комитета, ‑ и на этой ошибкѣ со мной не разъ случались казусы, потомучто нѣкоторые изъ Предсѣдателей Городской Думы вздумали третировать меня какъ прямо имъ подчиненнаго, и /на/ что я долженъ былъ заявлять свои протесты. – Но объ этомъ послѣ!

Строительный Комитетъ завѣдывалъ всѣми Городскими Постройками, которыхъ было тамъ достаточно, и сверхъ того имѣлъ Техническiй Полицейскiй Надзоръ по всѣмъ обывательскимъ Постройкамъ. – Но впрочемъ выраженiе Техническо-Полицейскiй Надзоръ появилось въ законодательствѣ, гораздо позднѣе, (1865 г.) [а до тѣхъ поръ] а въ тѣ времена на меня возлагали (хотя и совершенно противузаконно) надзоръ за всѣми обывательскими постройками и подъ этимъ подразумѣвалось, что я какъ городовой Архитекторъ обязанъ былъ безмездно дѣлать проекты построекъ всѣмъ обывателямъ! – Такъ что я /рѣшился/ получа[лъ]/ть/ гонораръ, только съ тѣхъ болѣе богатыхъ /строящихся/ обывателей, которые просили меня составить Проектъ самому, и наблюдать за правильностiю построекъ. Таковыхъ было очень мало, и я такъ порядочно бѣдствовалъ въ матерiальномъ отношенiи! При Строит. Комитетѣ въ помощь мнѣ состояли два Кондуктора-Черчежника. – Но какъ ни было трудно довольствоваться малыми матерiальными средствами, ‑ всё это могло бы выкупаться свободнымъ и спокойнымъ занятiемъ и уваженiемъ Начальства…… Но въ томъ то и сила, что этаго ничего не было. Начальство по своему военному режиму привыкло держать подчиненныхъ въ страхѣ въ ежёвыхъ руковицахъ!..... Ежели давалось какое либо предписанiе, то никогда ни давалось простое предписанiе, а всегда строгое или даже Строжайшее…… Строжайше предписывается Вашему благородiю, ‑…. такъ всегда начинались бумаги, и въ концѣ концовъ въ каждой почти бумагѣ показывался и кулакъ! въ видѣ обѣщанiя строжайшаго взысканiя въ случаѣ упущенiя!.... Первоначально меня это коробило, ‑ но въ послѣдствiи я къ этому прiобыкъ. – [(Въ Городѣ и въ то время было чрезвычайно много евреевъ, и вотъ съ этим)]

Еще была особенность моего положенiя въ Г. Елисаветградѣ противъ прочихъ мѣстностей; а именно та, что я былъ одинъ во всемъ городѣ. Во всѣхъ другихъ мѣстахъ по вѣдомству Путей Сообщенiя т. е. въ Губернскихъ Городахъ были цѣлыя Спецiально-Техническiя Учрежденiя (Строительныя Коммисiи), въ которыхъ молодой и неопытный Техникъ, могъ поучиться и посовѣтываться со старшими. ‑ Я же какъ выше сказалъ былъ во всемъ городѣ одинъ Архитекторъ, и посовѣтываться было не съ кѣмъ! А потому приходилось до всего доходить самому, много читать, во многое вдумываться….. Но впрочемъ это [п]/с/ослужило мнѣ большую службу! – Хотя я и сказалъ что я былъ одинъ въ городѣ, но это не совсѣмъ вѣрно. Въ городѣ былъ еще Архитекторъ Верлонъ, завѣдующiй постройками Штабныхъ строенiй, возводимыхъ тогда въ Елисаветградѣ; но это собственно былъ не Архитекторъ а Каменьщикъ выписанный изъ за границы. – Были еще и военные инженеры, но они стояли далеко отъ меня, и въ послѣдствiи я только сошелся съ двумя изъ нихъ Инженеръ Капитаномъ Яновск[iй]/имъ/ и Инженеръ Поручикомъ А. [М.]/Ө./ Чумаковымъ, въ особенности съ послѣднимъ. –

Въ Городѣ и въ тѣ времена было очень много Евреевъ, и вотъ съ этими то исчадiями ада, мнѣ часто приходилось имѣть дѣло по постройкамъ, и много разъ терпѣть отъ нихъ невзгоды. Для характеристики проведу [одног] въ примѣръ од[инъ]/но/ случивш[iй]/ее/ся со мной [случ] обстоятельство: Въ Городѣ Елисаветградѣ съ самаго начала моего туда прiѣзда началось возводиться довольно значительное Каменное сооруженiе Еврейской Синагоги. – Въ этомъ строенiи устраивался довольно большихъ размѣровъ залъ для моленья, въ два Свѣта. – По Уставу, т. е. по Урочному Положенiю въ подобнаго рода Постройкахъ полага[ю]/е/тся по наружнымъ каменнымъ стѣнамъ (да даже и по внутреннимъ) прикладывать желѣзныя связи. – Желѣзо было въ то время дорого, и жиды не соглашались исполнить моего требованiя, чтобы для устойчивости Строенiя были положены желѣзныя связи. – Они жаловались на меня мѣстнымъ властямъ, которые выслушавъ мое заявленiе /и объясненiе/, въ жалобѣ жидамъ отказали. Тогда жиды поѣхали въ Кременчугъ, гдѣ было Управленiе Инспектора всей Резервной Кавалерiи, и подали жалобу самому Инспектору. – И вотъ не жданно не гаданно, меня вызываютъ къ Начальнику Первыхъ 8^ми Округовъ Генералу Пистолькорсу, который и [объя] показываетъ мнѣ бумагу отъ Инспектора, въ коей глухо [гово] рекомендуется избавить Евреевъ строителей отъ притязанiй Городоваго Архитектора, которому за неумѣстныя предположенiя, замедляющiя ходъ строительныхъ работъ по постройкѣ Синагоги, поручается сдѣлать Строжайшiй выговоръ. ‑ Я было хотѣлъ еще разъ возражать, потомучто какъ Архитекторъ отвѣчающiй за прочность зданiя, [мог] я могъ требовать положенiя желѣзныхъ связей, или просить чтобы меня уволили отъ отвѣтственности въ случаѣ непрочности зданiя, ‑ но Генералъ Пистолькорсъ, прежде отказавшiй въ просьбѣ Евреямъ, теперь не совѣтовалъ мнѣ дальнѣйшее сопротивленiе, и я volens-nolens, долженъ былъ подчиниться этому рѣшенiю. – И замѣчательно какъ казуистично формулировано было это рѣшенiе! Въ бумагѣ ни слова не говорилось о желѣзныхъ связяхъ, а просто къ бумагѣ приложена была кляузная просьба Евреевъ, и рекомендовалось избавить ихъ отъ притязанiй Архитектора; такъ что безъ прошенiя Евреевъ, читая одну бумагу, можно было думать о какихъ либо дѣйствительно противузаконныхъ притѣсненiяхъ со стороны архитектора!.... Эта бумага, да и сама постройка Синагоги долгое время не давала мнѣ покою;… Я серьёзно опасался появленiя трещинъ!..... Но слава Богу всё обошлось благополучно!...... Но во всякомъ случаѣ, думаю, что я единственный изъ архитекторовъ, который, будучи отвѣтственнымъ Строителемъ, получилъ строжайшiй выговоръ, за неумѣстныя предположенiя замѣдляющiя ходъ Строительныхъ работъ!! ‑

Что бы далѣе и подробнѣе выяснить свои служебныя отношенiя, думаю что умѣстно будетъ представить характеристику всѣхъ главныхъ начальствующихъ лицъ, съ которыми мнѣ случалось имѣть отношенiя. ‑ Начну по Старшинству съ Главныхъ. ‑

/А) Начальство жившее въ Г. Кременчугѣ./

1) Инспекторъ всей Резервной Кава[р]/л/ерiи Графъ Алексѣй Петровичъ Никитинъ.

Сей истинно Сатрапъ, имѣлъ свое постоянное мѣстопребыванiе въ Городѣ Кременчугѣ Полтавской Губернiи. [Тамъ же какъ въ болѣе Центральномъ мѣстѣ находился и Штабъ Инспектора всей Резервной кавалерiи] Этому же Инспектору была подчинена и вся Посел[я]/е/нная Часть [военныхъ поселенiй]. Тамъ же въ Кременчугѣ находился и Штабъ Инспектора всей Резервной Кавалерiи и Поселенной Части. ‑ Графское достоинство сей мужъ получилъ въ 1848 году, когда во время большихъ маневровъ въ Елисаветградѣ, на которыхъ находился и Императоръ Николай I^й, Никитинъ какъ Инспекторъ Кавалерiи [былъ] /парадировалъ/ на конѣ, но по старости упалъ съ него! ‑ Тогда Императоръ [будто бы] сказалъ /приближеннымъ/: Поднимите /скорѣе/ Графа и тутъ же поздравилъ его съ этимъ достоинствомъ! – Когда я водворился въ Елисаветградъ, то онъ былъ уже Графомъ. ‑ Собственно говоря это былъ Умный очень симпатичный и добрый Старикъ. ‑ Серьезнаго зла онъ не одному изъ подчиненныхъ не сдѣлалъ. ‑ Но онъ былъ очень уже старъ и /часто/ подпадалъ подъ влiянiе лицъ которыхъ прежде избралъ себѣ въ совѣтники и помощники. ‑ Сверхъ того [у него] не смотря на его дряхлую старость /у него/ имѣлся и предметъ Страсти въ лицѣ ближайшей къ Кременчугу помѣщицѣ вдовы Генеральши Боровской. ‑ Эта Мадамъ выдѣлывала съ нимъ, что хотѣла и конечно всѣ служащiе въ Поселенiи стремились на перерывъ угодить этой личности, и черезъ нее получали иногда такiя повышенiя и назначенiя, что прочiе услышавъ объ этомъ, только руками разводили[!!!]… да наматывали и себѣ на усъ!!!.... Всяк[у]/i/й годъ [онъ] Графъ дважды, то есть, весною и осенью объѣзжалъ все Поселенiе, для осмотра какъ войскъ /въ немъ расположенныхъ/ такъ и хозяйственной части, и всякiй таковой объѣздъ сопровождался разсказами объ его курьёзахъ, и резолюцiяхъ.

Вотъ, весною въ Маѣ Мѣсяцѣ, ѣдетъ графъ по волостямъ осматривать хозяйство. ‑ Жара страшная, подъѣзжаетъ къ Волости, пока экипажъ спускаютъ подъ гору, графъ всталъ и присѣлъ на ступенькахъ заставнаго домика. Жара и долговременное сидѣнiе въ экипажѣ разслабили Старика и онъ засыпаетъ. Вдругъ прибѣгаетъ во всей формѣ волостной командиръ и гаркнулъ велегласно:

Честь имѣю!...

А сзади стоящiй адъютантъ графа енергично показываетъ ему кулакъ, замолчи молъ, видишь спитъ! Волостной командиръ мгновенно умолкаетъ и стоитъ руки по швамъ. ‑ Но у старика не долгiй сонъ!... Минутъ черезъ пять онъ просыпается и увидя передъ собою во всемъ парадѣ волостнаго командира, ему дѣлается совѣстно, своей слабости, ‑ совѣстно, что онъ заснулъ.

А! волостной командиръ[,]/!/ здорово батюшка! Сейчасъ проѣзжая любовался твоимъ хозяйствомъ всё кажется исправно, спасибо, спасибо!.....

— Я надѣюсь, что ежели Ваше Сiятельство удостоите своимъ вниманiемъ, и произведете болѣе подробный осмотръ, то всё [найдете] /изволите найти/ въ должномъ порядкѣ. ‑

А! хорошо батюшка, хорошо, ты знаешь меня я встаю рано, завтра въ три часа утра буду на поляхъ[!]/./ ‑

На другой день часа въ три утра выѣзжаетъ въ полѣ; и на что не посмотритъ, ‑ всё находитъ неисправнымъ, на всё сердится, за всё выговариваетъ, а въ концѣ концовъ, тутъ же на мѣстѣ, [даетъ] то есть не выѣзжая изъ волости, даетъ письменный Приказъ, въ которомъ описывая всѣ найденныя имъ безпорядки, дѣлаетъ строжайшiй выговоръ волостному командиру. ‑ А уѣзжая говоритъ приближеннымъ: «Научите этого дурака, что когда Начальникъ хвалитъ подчиненнаго, то подчиненный долженъ кланяться и стоять на вытяжку, а не распускать языкъ и не давать ему свободы!........

При въѣздѣ въ Г. Елисаветградъ, онъ всегда требовалъ, чтобы его встрѣчали у заставы города слѣдующiя лица: [По] Военный Полицмейстеръ съ рапортомъ, Городской Голова и [въ тр] Городовой Архитекторъ. Прочiе же лица должны были встрѣчать его въ томъ домѣ гдѣ ему отводилась квартира. ‑ Квартира эта въ мое время постоянно отводилась на Большой улицѣ въ домѣ купчихи Плотниковой. ‑ Прiѣзжалъ графъ въ Елисаветградъ постоянно вечеромъ часовъ въ 5‑6; а на другой день часа въ четыре утра Полицмейстеръ, Городской Голова, Городской Архитекторъ и прочiе лица должны были уже явиться въ домъ Плотниковой, и сопровождать графа въ его пѣшихъ прогулкахъ по Городу и въ его поѣздкахъ по различнымъ Учрежденiямъ и постройкамъ. ‑ А потому у меня въ это время нанимался извощикъ на цѣлый день! –

Почти въ каждый прiѣздъ въ Елисаветградъ, утромъ первый визитъ его былъ къ торговкамъ на базаръ.

Здраствуйте Матушка, говоритъ бывало[,] онъ, низко кланяясь, подходя къ торговкѣ зеленью. –

Здраствуйте Батюшка, Ваше Сiятельство, все ли въ добромъ здоровьѣ, давно Васъ не видали.

А какiе у Васъ знатныя вещи, знатныя растенiя!

Надо [знать] /сказать/ что, день прiѣзда Графа всегда былъ извѣстенъ недѣли за двѣ, а потому на базарѣ, зная его слабость, приготовлялись и вывозились дѣйствительно рѣдкiя по времени года вещи; и [съ него] ему объявлялись самыя низкiя /за нихъ/ цѣны. ‑

— Что стоитъ десятокъ огурцовъ. ‑

— 20 коп. Ваше Сiятельство…

— По времени это очень дешево, очень дешево! да ты не просишь ли съ меня дешевлѣ чѣмъ стоитъ, не для чего.... вѣдь я богаче тебя!

— Помилуйте Ваше Сiятельство, съ кого же /намъ/ и взять какъ не съ Вашего Сiятельства, вѣдь мы цѣлый годъ дожидаемся Вашего прiѣзда. ‑......

И вотъ старикъ доволенъ и удивляется дешевизнѣ продуктовъ, а окружающiе и рады, что графъ на нѣсколько времени будетъ въ хорошемъ расположенiи духа.

Въ одинъ изъ прiѣздовъ Графа, когда я послѣ встрѣчи его воротился домой готовясь на завтра къ раннему вставанью, по крайней мѣрѣ [за] часа въ три утра, ко мнѣ является вѣстовой съ извѣстiемъ, что Графъ меня требуетъ. Нечего дѣлать, беру извощика и ѣду въ домъ Плотниковой, недоумѣвая, за чѣмъ еще я могъ понадобиться ему, когда только нѣсколько минутъ прошло какъ откланялся ему. ‑

А архитекторикъ, (у него все было въ уменшительномъ видѣ. Даже полныхъ Генер<ал>овъ т. е. Генераловъ отъ Кавалерiи онъ звалъ Генераликами.) Поди ка батюшка сюда, подика…. Подводитъ меня къ окну и показывая, на напротивъ находящееся /старое/ строенiе какого то обывательскаго домишки спрашиваетъ:

Что это Батюшка у тебя?...

— Деревянный домъ NN Ваше Сiятельство.

— Вижу, батюшка, что домъ, а на крышѣ дома то что?...

Надо сказать, что въ то время, на всѣхъ деревянныхъ крышахъ деревянныхъ [жил] Строенiй устраивались /такъ называемыя/ предохранительныя отъ огня снаряды. Они состояли изъ одной ступеньки вокругъ крыши, по которой можно было бы пройти <Было: по которой можно было бы пройти вокругъ крыши> кругомъ всего зданiя и изъ скамейки на коню крыши, на которой помѣщалась кадка съ водою и шваброю. ‑ На устройство этихъ снарядовъ былъ разосланъ по всѣмъ мѣстностямъ Высочайше одобренный [Чер] литографированный Черчежъ и по этому Чертежу, съ большими понужденiями Полицiи на всѣхъ деревянныхъ строенiяхъ были уже [из] устроены эти снаряды, /и/ довольно долгое время уже существовали, и самъ Графъ неоднократно ихъ видѣлъ. ‑ Снаряды эти, кромѣ вреда для крыши и безобразiя никакой пользы не приносили, и нынѣ слава Богу совершенно уже выведены изъ употребленiя. Въ Городѣ всѣ обыватели, очень характерично окрестили ихъ названiемъ Кошачьихъ Тротуаровъ, и я въ забывчивости, чуть чуть, не отвѣтилъ на вопросъ Графа, что это молъ Кошачьи Тротуары, но опомнившись отвѣчалъ:

— Предохранительные отъ огня снаряды Ваше Сiятельство. ‑

— Хмъ, снаряды! да такъ ли они устроены?

— По черчежу Ваше Сiятельство[!]/./

— Такъ вотъ что, завтра утромъ являясь ко мнѣ захвати ка черчежикъ, такъ я тебѣ и покажу что они устроены не такъ! иди, до завтра! ‑

Прiѣхавъ домой, я розыскалъ литографированный черчежъ, и сколько ни разсматривалъ его, ‑ но все таки убѣдился, что отступленiй не было допущено, ‑ а потому со спокойнымъ духомъ дожидался завтрашняго дня. ‑

Назавтра съ портфелемъ наполненнымъ цѣлою кипою плановъ и бумагъ, которые могли быть потребованы, я явился и сопровождалъ графскiе прогулки часовъ до 10^ти утра и думалъ уже что Графъ позабылъ о вчерашнемъ разговорѣ, какъ вдругъ уже въ концѣ прогулки, когда онъ собирался домой завтракать, онъ взглянулъ на меня и вѣроятно вспомнилъ вчерашнее:

— А нука, нука, покажи черчежъ. ‑

‑ Я подалъ ему.

Долго, долго онъ разсматривалъ его, и надпись печатную вѣроятно прочелъ, что черчежъ Высочайше одобрѣнъ, наконецъ говоритъ:

Да это что такое?

— Высочайше утвержденный Черчежъ Ваше Сiятельство. ‑

Высочайше утвержденный, Высочайше утвержденный!.... Какъ посажу я тебя на Гаубвахту, такъ и сгнiешь тамъ со своимъ Высочайше утвержденнымъ……. [Ты] и при этомъ швырнулъ мнѣ чертежъ въ ноги, такъ что я нагнувшись долженъ былъ поднять его…. — Ты мнѣ покажи утвержденный мною, пошолъ, и принеси мой планъ…. Долго я недоразумѣвалъ про какой планъ говоритъ старикъ, но наконецъ вспомнилъ, что мѣсяца два тому назадъ, на одномъ изъ утвержденныхъ имъ обывательскихъ Проектовъ, были показаны къ устройству эти снаряды въ видѣ изукрашенныхъ парапетовъ. Разыскиваю этотъ проектъ и несу. ‑

— Ну вотъ, ну вотъ,.... видишь какъ знатно здѣсь нарисовано, такъ и вели дѣлать всюду. ‑ Я ограничился словомъ слушаю/-/с[ь]/ъ/, и ушелъ. Ему конечно нельзя было втолковать, что въ старыхъ строенiяхъ, въ которыхъ уже устроены эти снаряды нельзя требовать и настаивать [на] /о/ передѣлкѣ ихъ. ‑

Вотъ еще одинъ казусъ продѣланный старикомъ. Въ Городѣ Елисаветградѣ давно было проектировано устройство Лютеранской Церкви. Примѣрно въ первой половинѣ Пятидесятыхъ годовъ, наконецъ постройка была [окончательно] /въ принципѣ/ рѣшена, и составленный проектъ представленъ былъ на Утвержденiе къ Никитину, въ Инспекторскiй Штабъ; но проектъ тамъ, что /то/ долго залежался. ‑ Вотъ весной прiѣзжаетъ графъ и совершаетъ, со всею свитою, свой объѣздъ различныхъ учрежденiй. Прiѣхали въ Кантонистскую школу[,]/./ [в]/В/ѣроятно по предчувствiю скораго уничтоженiя Кантонистовъ, Графъ обращалъ особое свое вниманiе на упорядоченiе быта кантонистовъ. ‑ Елисаветградская Кантонистская школа помѣщалась въ Предмѣстьи Ковалевкѣ, въ большомъ вѣтхомъ лимпачномъ зданiи, и графъ серьёзно изыскивалъ средства для постройки новаго зданiя для Кантонистовъ. Объ этомъ шла и рѣчь. ‑ Въ числѣ сопровождавшихъ графа лицъ былъ и Корпусный Командиръ 2^го Резервнаго Каваллерийскаго Корпуса Генералъ отъ Кавалерiи Баронъ Иванъ Петровичь Оффенбергъ; который бывъ Лютераниномъ, конечно стоялъ во главѣ лицъ заинтересованныхъ въ постройкѣ Лютеранской Церкви. Разговоръ о постройкахъ Кантонистскихъ напомнилъ Генералу Оффенбергу и о неразрѣшаемомъ проспектѣ Кирхи и онъ обратился къ Графу съ вопросомъ.

— А что Ваше Сiятельство, скоро ли Вы изволите разрѣшить намъ въ Елисаветградѣ постройку Лютеранской Церкви. Проектъ представленъ Вамъ на утвержденiе уже давненько…..

— Ба, ба, ‑ ба!... Вотъ кстати напомнилъ!..... Да для чего тебѣ Генераликъ Кирка то?...

— Какъ для чего Богу молиться....

— Богу молить, гмъ ‑ Богу молиться, а ты вотъ что Генералъ сдѣлай, пожертвуй ка намъ капиталъ, мы и устроимъ на него домъ для Кантонистовъ, и въ домѣ этомъ такую сдѣлаемъ залу, даже подъ Готическими сводами ежели хочешь, вотъ въ ней и молитесь!! ‑

— Да деньги не мои, а общественные, и жертвовать я ихъ не могу; да при томъ же мы полагаемъ устроить полный приходъ, съ помѣщенiемъ Школы и /имѣть/ своего Пастора.

— Ну вотъ, ему дѣло говорятъ, ‑ а онъ про училище да про пастора толкуетъ!.... Посмотри вотъ на этихъ сотню молодцовъ (кантонистовъ), любова отдамъ на выучку, и черезъ пять-шесть лѣтъ, онъ такiе будетъ говорить тебѣ проповѣди, что у тебя слёзки потекутъ!........ Нельзя серьёзно было сердиться на эту дерзкую и неумѣстную выходку, ‑ и конечно Генералъ Оффенбергъ, обратилъ это въ шутку. ‑

[Когда в]/В/ъ началѣ 1856 года, когда война еще продолжалась, но уже намѣчены были благодѣтельныя преобразованiя или лучше сказать /окончательное/ уничтоженiе военныхъ поселенiй, ‑ то что бы не производить этой ломки въ присутствiи Старика Никитина, ему предложили оставить Кременчугъ и явиться въ П<етер>бургъ позолотивъ эту пилюлю тѣмъ, что Государь въ виду его опытности въ военномъ дѣлѣ, желаетъ пользоваться его совѣтами, въ столь критическое для Россiи время. ‑ Что же Никитинъ?.... Онъ имѣлъ дерзость отвѣтить, что въ настоящее время, когда существуютъ телеграфы, онъ можетъ по Телеграфу давать свои совѣты, а потому проситъ чтобы его оставили въ Кременчугѣ, гдѣ /дѣятельность свою/ онъ считаетъ болѣе полѣзн[ымъ]/ою/ [дѣяте]. Но тогда ему безъ околичностей предписано было какъ Генералу числящемуся при Особѣ Его Императорскаго Величества прибыть въ Петербургъ. Куда онъ и переѣхалъ въ 1856 году. ‑

2^е). Генералъ Лейтенантъ Василiй Өедоровичъ фонъ-деръ-Лауницъ. Начальникъ Штаба Инспектор<а> всей Резервной Кава[р]/л/ерiи. ‑ Этотъ Генералъ жилъ въ Г. Кременчугѣ, гдѣ находился и Штабъ Инспектор<а>. Но изрѣдка онъ наѣзжалъ и въ Елисаветградъ, и всегда оставлялъ по себѣ слѣды и воспоминанiя самаго не л[ѣ]/е/стнаго для него свойства. ‑ Въ первый разъ я имѣлъ съ нимъ встрѣчу вскорѣ послѣ своего водворенiя въ Елисаветградѣ. – Какъ то иду утромъ я изъ дому по постройкамъ, коихъ было таки достаточно, иду, не въ должной формѣ, а въ фуражкѣ, без шпаги и конечно безъ шпоръ, незная и не вѣдая, что наканунѣ вечеромъ прiѣхалъ въ городъ Лауницъ, и не зная его вовсе лично, потомучто не имѣлъ случая встрѣчаться съ нимъ. ‑ Вдругъ мнѣ попадается навстрѣчу Генералъ. Я отдалъ подобающую въ то время честь т. е. остановился во фронтъ и взялъ рукою подъ козырекъ фуражки. ‑

Кто[,] Вы такой? и что это за маскарадъ, отъ чего Вы не въ формѣ?.....

Я Городовой Архитекторъ Достоевскiй Ваше Превосходительство, и иду на постройки, а иду не въ формѣ потому, что въ Каскѣ, Шпагѣ и Шпорахъ, мнѣ трудно ходить по высокимъ стелажамъ и подмосткамъ и я могу въ нихъ зацѣпиться и свалиться съ подмостковъ…..

‑ А имѣете Вы разрѣшенiе ходить не въ формѣ.

— Нѣтъ неимѣю, но по примѣру Архитектора Верлона, который по постройкамъ ходитъ безъ соблюденiя формы, я дозволилъ и себѣ нарушенiе формы.

— Такъ подайте объ этомъ рапортъ, а до полученiя [отв] разрѣшенiя извольте отправляться на Гаубвахту сказавъ, что Васъ арестовалъ Генералъ фонъ деръ-Лауницъ. ‑

‑ Нечего дѣлать нужно было идти на Гаубвахту, но не успѣлъ я просидѣть тамъ и до полудня, какъ на мой рапортъ, который я написалъ тотчасъ съ Гаубвахты, послѣдовало во первыхъ освобожденiе меня изъ подъ ареста, и во вторыхъ письменное дозволенiе ходить безъ соблюденiя формы, —но только на постройки. Съ тѣхъ поръ я во всякое время дня хаживалъ безъ формы, потому что всегда могъ заявить что иду съ постройки. ‑

Вторая моя встрѣча или лучше сказать столкновенiе съ Генераломъ Лаунецъ <Так в рукописи.> было въ 1854 году. Осенью въ этотъ годъ былъ большой Кампаментъ въ Г. Елисаветградѣ, на который въ послѣднiй разъ прiѣзжалъ Императоръ Николай I^й. Кампаментъ сошелъ благополучно, и Государь остался отмѣнно всѣмъ доволенъ! Хотя мы гражданскiе и не [учавствовали] были причастны къ этому, но тоже весьма радовались успѣшному окончанiю кампамента, потому что съ отъѣздомъ Государя, ‑ уѣзжало изъ Елисаветграда и все Кременчугское начальство и мы вступали въ обычную колею жизни. ‑ Представлявшимся гражданамъ, при которыхъ представлялся и я, Государь /между прочимъ/ изволилъ высказать тогда: Вашъ Городъ годъ отъ году отстраивается и хорошеетъ! Частицу этого лестнаго отзыва, я могъ безъ натяжки и прiувеличенiя отнести и къ себѣ, потомучто кто же болѣе трудился по постройкамъ какъ не я Городовой Архитекторъ?!......... Такъ вотъ съ послѣднимъ днемъ Кампамента, когда уѣхалъ Государь а также и /Графъ/ Никитинъ, я снялъ свой мундиръ изъ котораго положительно не выходилъ въ продолженiи почти недѣли, и спокойно отдыхая, думая что всё уже прошло благополучно. ‑ Но не тутъ то было!!!

На другой день утромъ часу въ 4^м, когда было еще совершенно темно, меня разбудилъ необычайный стукъ въ ворота. Оказалось, что это пришелъ вѣстовой съ объявленiемъ, чтобы я къ 5^ти часамъ утра былъ у Генерала Лауница. Что думаю стряслось?... Нечего дѣлать [одѣл] облекся въ мундиръ и отправился въ квартиру Генерала. ‑ Прихожу и вижу тамъ трехъ личностей Предсѣдателя Городской Думы Полковника Саргани, Военнаго Полицмейстера Подполковника Тигерстета и Городскаго Голову Макѣева. – Съ приходомъ моимъ выяснилось что Генералъ собралъ всѣхъ членовъ Строительнаго Комитета слѣдовательно, нужно было ожидать что рѣчь поведется о постройкахъ и Строенiяхъ. Надобно сказать, что лѣтъ [5‑6] 6—7 тому назадъ, когда меня не было еще въ Елисаветградѣ, [а] /и/ когда Лауницъ бывши Начальникомъ Корпуснаго а не Инспекторскаго Штаба, жилъ еще въ Елисаветградѣ, то многiе вѣтхiе обывательскiя Строенiя были, особою коммисiею, предназначены въ ломъ, о чемъ и были прибиты дощечки къ этимъ Строенiямъ, съ надписью [въ Ломъ] «Подлежитъ сломкѣ». ‑ Но такъ какъ никакого распоряженiя о приступѣ къ ломкѣ этихъ Строенiй не послѣдовало, /а обыватели сами ихъ не ломали/ то Строенiя эти и стояли, и во всѣхъ почти жили бѣдные обыватели. ‑ Черезъ нѣсколько минутъ послѣ моего прихода вбѣгаетъ въ залу, гдѣ мы были собраны Генералъ Лауницъ, и со сжатыми кулаками и искаженнымъ лицомъ обращается ко мнѣ съ крикомъ:

— «Слууужить, такъ слууужить!!!<»>

— Позвольте Ваше Превосходительство.....

— Мааалчать!!!...

Генералъ Лауницъ не былъ такою личностiю, что бы человѣкъ сколько нибудь уважающiй себя, /могъ/ позволить ему, такое /съ собой/ обращенiе. Это не былъ добродушный Старикъ Никитинъ!…. При выраженiи его Молчать! у меня вся кровь кинулась въ голову, и я стоявъ какъ слѣдуетъ стоять подчиненному передъ начальникомъ, невольно перемѣнилъ позу, а именно, отставилъ правую ногу нѣсколько впередъ, и заложилъ большой палецъ правой руки за пуговицу Мундира. ‑ Увидѣвъ это Генералъ Лауницъ мгновенно замолчалъ и убѣжалъ къ себѣ въ кабинетъ. ‑ Черезъ нѣсколько минутъ онъ опять является /въ залу/, но уже /въ/ болѣе спокойномъ видѣ и опять таки [обращается] /начинаетъ говорить/ [к]/с/о мн[ѣ]/ою/, [но уже] съ болѣе человѣческимъ обращенiемъ:

— Почему Вы не ломаете вѣтхихъ строенiй?

Я всё еще былъ въ сильно-возбужденномъ состоянiи и потому отвѣчалъ:

— Потому Ваше Превосходительство, что мое, здѣсь, назначенiе Строить, ‑ а не ломать. ‑

Не смотря на этотъ почти дерзкiй отвѣтъ онъ не возвышая голоса продолжаетъ. ‑

— Нѣсколько лѣтъ тому назадъ особая коммисiя предназначила многi[е]/я/ вѣтхiя Строенiя въ сломъ, а он[и]/ѣ/ /и/ до сихъ поръ еще не сломаны и въ нихъ живутъ……. Надо будетъ выполнить въ точности постановленiе особой коммисiи. –

— Строительный Комитетъ, Ваше Превосходительство, не имѣетъ никакого, по закону, права приступить къ ломкѣ обывательскихъ Строенiй, безъ согласiя самихъ домовладѣльцевъ или постановленiя о томъ Судебнаго вѣдомства. Ежели же Вашему Превосходительству угодно будетъ непремѣнно сломать эти всѣ Строенiя, ‑ то благоволите дать /объ этомъ/ точное и опредѣленное предписанiе, ‑ но и въ такомъ случаѣ операцi[ю]/я/ эт[у]/а/, по закону возлагается на Полицiю, а вовсе не на Строительный Комитетъ. ‑

— Предписанiе объ этомъ Вы получите!

Сказавъ эти слова Генералъ удалился въ другiе комнаты, и выслалъ сказать намъ, что мы можемъ уходить по домамъ. ‑ Это было послѣднее мое свиданiе съ Генераломъ фонъ-деръ-Лауницемъ и болѣе я съ нимъ никогда уже не видался.

/Конечно предписанiя о ломкѣ вѣтхихъ строенiй мы не получили и къ ломкѣ не приступали. ‑

Тутъ кстати будетъ замѣтить, что въ другихъ военныхъ поселенiяхъ какъ напримѣръ въ Г. Умани мѣстное начальство исполняя такiя нелѣпыя словесныя порученiя Лауницовъ и ему подобныхъ начало ломку обывательскихъ строенiй и вызвало тѣмъ ужасное негодованiе бѣдняковъ, которые, какъ было слышно, подавали объ этомъ жалобу императрицѣ Марiи Александровнѣ. ‑ И этимъ ломщикамъ, досталось на орѣхи порядочно. ‑ Лауницы же и т. п. отъ своихъ словесныхъ порученiй конечно отказались./

Отзывы объ этой личности /т. е. Генералѣ Лауницѣ/, въ городѣ были слѣдующiе. Одни называли его Пасторскимъ сынкомъ, вѣроятно /въ виду/ [за] терпѣлив[ое]/аго/ стремленi[е]/я/, къ достиженiю повышенiй, и богатств[у][а]/ъ/. ‑ Другiе называли его бѣшеной Собакой; Третьи не стѣсняясь при имени Василiя Өедоровича: Повторяли двустишiе: Котъ Васька плутъ, ‑ Котъ Васька воръ! ‑ А въ сложенной поселенской пѣсенкѣ про него прямо говорилось:

На тѣ денежки Дворцовы,

<Далее следует авторский знак: ХХ. Внизу на полях под таким же знаком запись:> Намекъ на постройку Штабныхъ Строенiй въ Г. Елисаветградѣ, которые назывались Дворцовыми Постройками, /и/ въ которыхъ говорятъ сильно хапнулъ, въ числѣ прочихъ, и Василiй Өедоровичъ.

Взялъ имѣньице Клевцовыхъ,

Вотъ такъ молодецъ! (bis)

Въ заключенiе скажу, что я хотя и не видался болѣе съ Василiемъ Өедоровичемъ, но /еще разъ/ имѣлъ съ нимъ нѣкоторыя заочныя отношенiя. ‑ Это было такъ: Много лѣтъ спустя, когда въ началѣ 60^х годовъ, я былъ уже въ Екатериносл<ав>ѣ Губернскимъ Архитекторомъ познакомился я съ Командиромъ /баталiона/ внутренней Стражи Подполковникомъ Снарскимъ. Въ одно прекрасное утро прiѣзжаетъ этотъ Господинъ ко мнѣ и Христомъ-Богомъ проситъ помочь ему въ очень важномъ для него дѣлѣ.

— Въ чемъ сила? спрашиваю я.

— Да вотъ прислалъ мнѣ, Корпусный нашъ Командиръ, планы своей усадьбы, съ показанiемъ предполагаемыхъ деревянныхъ построекъ и проситъ меня испросить потребный на эти постройки лѣсной Матерiалъ въ Г. Екатеринославлѣ и доставить въ его усадьбу верстъ за 100 или около того; а я не знаю сколько и какого потребуется матерiалу, и вообще въ лѣсѣ незнаю никакого толку.

— Да кто Вашъ Корпусный Командиръ? спрашиваю я.

— Генералъ фонъ-деръ-Лауницъ.

— А старый знакомый вскрикнулъ я, и разсказалъ Снарскому какъ знаю я его командира. –

— Что же онъ прислалъ Вамъ деньги[,]/?/ — полюбопытствовалъ я.

— Какое прислалъ! Должно на свои покупать. Думаю исполнивъ порученiе послать счетъ, въ которомъ /конечно/ проставлю цѣны въ четверо меньшiе, да не знаю и это прiйдется получить. ‑

Я исполнилъ просьбу Снарскаго, сдѣлалъ смѣтное исчисленiе лѣсныхъ матерiаловъ, потребныхъ на предполагаемыя постройки; самъ выбралъ потребный лѣсъ, и когда онъ былъ отправленъ, я просилъ Снарскаго на[д]писать своему начальнику, кто помогалъ ему въ этомъ дѣлѣ. ‑ Недѣли черезъ двѣ-три является ко мнѣ опять Полковникъ Снарскiй и вынимая изъ кармана Письмо Лауница, прочитываетъ мнѣ мѣсто до меня относящееся. Лауницъ пишетъ, что онъ очень радъ моему служебному повышенiю, что онъ всегда зналъ и считалъ меня за отличнѣйшаго /и опытнаго/ техника, и при этомъ просилъ передать мнѣ его Искреннюю благодарность, за вниманiе къ его частному дѣлу. ‑

— Ну и что деньги то онъ Вамъ возвратилъ?....

— Hѣтъ еще не возвратилъ, отвѣчалъ улыбаясь Снарскiй, но обѣщается возвратить. ‑ Тутъ я покончу съ описанiемъ этой дѣйствительно очень грязной личности. ‑

<Далее следует авторский знак: ХХ. На полях слева под таким же знаком запись:>

Генералъ Лауницъ умеръ въ 1864 году, какъ слышно было отъ ушиба, полученнаго вслѣдствiе паденiя съ лошади во время смотра. ‑ Вѣроятно онъ, по своему взбалмошному характеру взбѣсился до изступленiя и упалъ съ лошади!

Но что бы со всѣмъ закончить, съ Начальствомъ Кременчугскимъ, упомяну еще объ одной личности, дѣлавшей мнѣ множество пакостей. Личность эта:

Инженеръ Подполковникъ, и въ послѣдствiе Полковникъ Ширяевъ. Онъ очень силился считать себя моимъ Начальникомъ. Но я его не признавалъ за таковаго. – Сколько разъ онъ наивно говори[лъ]/валъ/ мнѣ: «Изложите всё это въ рапортѣ на мое имя»…. Но я за всё время /служенiя своего въ Елисаветградѣ/ не удостоилъ его ни однимъ рапортомъ. Онъ имѣлъ громадное влiянiе на Графа Никитина и отчасти на Лауница, и черезъ нихъ постоянно наносилъ мнѣ множество непрiятностей, въ родѣ той пакости о которой я изложилъ уже выше при разсказѣ о жалобѣ /на меня/ Евреевъ, что я требую желѣзныхъ связей [для] при возведенiи зданiя ихъ Синагоги. ‑

Б. Начальство жившее въ Елисаветградѣ. ‑

1) Корпусный Командиръ 2^го Резервнаго Кавалерiйскаго Корпуса Генералъ отъ Кавалерiи Баронъ (въ послѣдствiи Графъ) Дмитрiй Ерофѣевичъ Остенъ-Сакенъ. –

Генералъ этотъ кромѣ Командованiя Корпусомъ, завѣдывалъ и поселенною частiю. [(къ этому округу)] Съ отбытiемъ же его изъ Елисаветграда [вмѣстѣ съ Корпусомъ] /сперва въ Венгерскую а за тѣмъ/ въ Крымскую кампанiю. Всѣ послѣдующiе Корпусные Командиры поселенною частiю уже не завѣдывали. Я прiѣхалъ при немъ, и при мнѣ онъ пробылъ въ Елисаветградѣ около года. —Сакенъ очень долго жилъ въ Елисаветградѣ, и его общество очень любило. ‑ Это дѣйствительно былъ идеально честный Господинъ, добрый и умный хотя съ нѣкоторыми слабостями и недостатками. Но кто же ихъ не имѣетъ!.... Съ Графомъ Никитинымъ они были не въ ладахъ. Графъ называлъ Сакена Святошей и ханжой, а Сакенъ Никитина Извощикомъ. ‑ Сакенъ былъ кажется единственною личностiю, которой Никитинъ не говорилъ ты и Генераликъ. – Былъ ли Сакенъ ханжа это дѣло его совѣсти, но видимо онъ былъ очень богомоленъ, и всякiй праздникъ ходилъ въ Соборъ къ Поздней обѣднѣ. Семейство Сакен<а> состояло изъ жены его Анны Ивановны и троихъ сыновей Старшаго, который слылъ подъ названiемъ Ванички Сакена, и который былъ очень неудачный малый, хотя и былъ въ то время Штабъ Ротмистромъ или Ротмистромъ. ‑ Двое младшихъ сыновей, были почти погодки, они въ то время были юношами, и воспитывались студентами въ Ришельевскомъ Одесскомъ Лицеѣ гдѣ жили постоянно, прiѣзжая къ родителямъ <на> каникулы и праздники, они слыли въ обществѣ подъ названiемъ Вово и Коко, какъ звали ихъ родители. Коко, въ настоящее время [чр] состоитъ чрезвычайнымъ посланникомъ и Полномочнымъ Министромъ въ Берлинѣ, при Императорѣ Германскомъ. ‑ [Они жили] /Семейство Сакеныхъ жило/ въ Елисаветградѣ какъ владѣтельныя особы. ‑ Всякiй праздникъ и воскресный день, совершался выходъ всего семейства въ Соборъ. Самъ Дмитрiй Ерофѣевичъ съ своимъ Штабомъ и адъютантами входилъ въ одни двери собора Сѣверные, а Анна Ивановна, съ своими приближенными дамами въ Южныя двери Собора. Выход[я]/или/ же изъ Собора оба въ западные двери и тутъ соединившись, не упустительно /каждый разъ/ шли на могилы родственниковъ, погребенныхъ тутъ же въ оградѣ Собора, и поклонившись имъ, возвращались домой пѣшкомъ, такъ какъ квартира ихъ была почти рядомъ съ Соборомъ. ‑ Я упомянулъ что Сакенъ былъ идеально честный; но и его [успѣли] жиды успѣли обойти. ‑ Это было такъ: У Сакена было маленькое имѣньице Прiютъ [въ] верстахъ въ 70 отъ Елисаветграда и земля его выходила частiю на большую Николаевскую Дорогу. ‑ Жиды увѣрили приближеннаго Сакена /отставнаго/ Полковника Поппе, что мѣсто это самое выгодное для устройства [Кабака или] Шинка или Кабака, и просили Сакена, что бы онъ отдалъ имъ жидамъ нѣсколько земли въ аренду для постройки тамъ Шинка[,]/./ [к]/К/огда Сакенъ согласился [то] и Поппе по порученiю Сакена уговаривался въ цѣнѣ, то Жиды составили въ [видѣ] /родѣ/ торговъ (такъ какъ /мнимо/ желающихъ занять это мѣсто явилось много), и набили цѣн[ы]/у/ чуть ли не свыше тысячи рублей въ годъ. Явившись съ этимъ результатомъ къ Поппе они еще корчили изъ себя совѣстливыхъ людей, и выразили сомнѣнiе согласиться ли Дмитр<iй> Ероф<ѣевичъ> отдать землю за такую мало важную цѣну, такъ какъ пунктъ очень прибыльный, но что они просятъ для перваго опыта отдать землю за эту сумму, однимъ словомъ корчили изъ себя Паяцовъ. ‑ Условiе было заключено и Сакенъ пользовался нѣсколько лѣтъ этимъ доходомъ. ‑ Когда же онъ вовсе оставилъ Городъ Елисаветградъ, то съ наступленiемъ срока [(новаго кон)] возобновленiя условiя – Сакенъ поручилъ Поппе опять сдать землю. Поппе приг[р]/л/ашаетъ жидовъ, а они смѣясь и пересмѣиваясь, высказали ему, что по старой памяти они готовы дать рублей 25-30…. Какъ такъ? Какъ такъ? выразилъ свое недоумѣнiе Поппе. Отчегоже не прежнюю цѣну? — Помилуйте, какъ же можно прежнюю цѣну, вѣдь прежняя цѣна давалась оттого что Дмит<рiй> Ероф<ѣевичъ> былъ нашъ Начальникъ; а теперь онъ для насъ чужой человѣкъ и намъ не нужный; такъ зачѣмъ же мы будемъ тратить столько лишнихъ денегъ. ‑ Вѣроятно Поппе высказалъ этотъ отказъ не въ столь рѣзкой формѣ; но всѣмъ сдѣлалось извѣстно что Cакенъ былъ сильно огорченъ этою жидовскою съ нимъ продѣлкою, и не могъ себѣ простить, что допустилъ таковой обманъ!

Генералъ Сакенъ очень любилъ, или показывалъ что любилъ, хозяйство, и въ особенности стремленiе къ разведенiю лѣсовъ и посадку деревьевъ. ‑ Конечно всѣ подчиненные это знали, и старались угодить ему въ этомъ. Вотъ ѣдетъ однажды Сакенъ по волостямъ. Прiѣзжаетъ въ одну и видитъ, что по улицѣ Селенiя разсажены небольшiе деревца тополей, и уперты трехъ-угольными подставочками, окрашенными зеленою краскою.

— Ахъ Боже мой! Какъ это хорошо! Гдѣ Волостной Командиръ?...

Въ полѣ, отвѣчаетъ ему первый попавшiйся поселянинъ.

— Скажи Любезный давно посажены эти деревца?

— Нѣтъ недавно, только передъ прiѣздомъ Вашего Высоко-превосходительства.

— И скажи Любезный прiймутся они?...

— Прiймутся Ваше Выс. Пр-во.

— Всѣ прiймутся?...

— Всѣ прiймутся!....

— И скоро, думаешь прiймутся?...

— [А] /Скоро....../ вотъ какъ выѣдете изъ селенiя, то дня черезъ два всѣ и [прiймутся] уберутся....

— Какъ уберутся?..... Пробуетъ деревца, а они всѣ [в] при малѣйшемъ усилiи [вот] вынимаются какъ посаженныя на нѣсколько дней, безъ корней, только для показу, ‑ для обмана, въ виду ожидавшагося прiѣзда Генерала Сакена. ‑ Что было послѣдствiемъ /этаго/ легко предугадать!....

Другой эпизодъ, при подобномъ же случаѣ еще болѣе вышелъ комиченъ.

Зная страсть Сакена къ хозяйству, многiе кропатели, составятъ бывало какую либо компилятивную статейку о хозяйствѣ, отпечатаютъ, и присылаютъ экземпляровъ полтораста къ Генералу Сакену, онъ мигомъ ихъ пристроитъ и гонораръ вышлетъ. ‑ Такъ сдѣлалъ /и/ какой то Агрономъ или квази-Агрономъ Мелиховъ. ‑ Прочитавъ брошюру, Сакенъ умилился: Ахъ Божей мой съ! Какъ это хорошо! Старшаго Адъютанта сюда! Приходитъ старшiй Адъютантъ Штабъ-Ротмистръ Мокiевскiй.

‑ Препроводите при циркулярномъ предписанiи всѣмъ Волостнымъ Командирамъ брошуру Агронома Мелихова, и предложите имъ /бросить свѣтлый взглядъ и/ сообразить нельзя ли помощiю увеличенiя рогатаго скота, /сдѣлать пастбища ‑ болѣе тучными/ [улучшить] /что въ свою очередь можетъ улучшить [и]/ и бытъ военныхъ поселянъ, какъ трактуетъ объ этомъ агрономъ Мелиховъ, при чемъ предписать имъ свои мнѣнiя и соображенiя доставить мнѣ въ теченiи мѣсячнаго срока. – [Р]

Вотъ и полѣтѣли Циркулярныя Предписанiя съ брошюрами Мелихова, по всѣмъ волостямъ. Предписанiя [согл] были изложены высокопарнымъ слогомъ какъ любилъ Генералъ Сакенъ. Черезъ М<ѣся>цъ всѣ волостные командиры съ такимъ же пафосомъ отвѣчали, что рекомендацiи Агронома Мелихова очень полезны и что они прiймутъ всѣ усилiя къ достиженiю рекоме<н>дуемаго. ‑ Только одинъ волостной Командиръ живущiй въ очень удаленной мѣстности, и происходящiй изъ бурбоновъ, но хорошiй хозяинъ, ‑ не прислалъ своего донесенiя въ срокъ. ‑ Докладываютъ объ этомъ Сакену. Онъ велитъ повторить съ предувѣдомленiемъ, что ежели и за тѣмъ не будетъ доставленъ отвѣтъ, то за нимъ будетъ присланъ нарочный на его волос<т>наго командира счетъ. ‑…. Бѣдный волостной командиръ получивъ такое подтвержденiе, сколько не думалъ и сколько ни соображалъ, ‑ всё таки недоумѣвалъ что нужно отвѣтить. Въ самомъ дѣлѣ: тутъ говорится и о бытѣ военныхъ поселянъ, и о тучныхъ пастбищахъ и о Свѣтломъ взглядѣ, и о рогатомъ скотѣ и объ агрономѣ Мелиховѣ, а какъ это всё связать, и [какъ] /что/ отвѣтить Начальству, а главное узнать чего хочетъ Начальство, бѣдный служака никакъ не могъ сообразить; посовѣтоваться не съ кѣмъ, а тутъ нарочный того и гляди нагрянетъ! Думалъ, думалъ, да помолившись Богу и сочинилъ слѣдующiй рапортъ: «Его Высокопревосходительству, Корпусному Командиру 2^го Резервнаго Каваллерiйскаго Корпуса, Г^ну Генералу отъ Каваллерiи барону Остенъ-Сакену, — таково то Волостнаго Командира Рапортъ.» ‑ «Чтобы довести бытъ военныхъ поселянъ до состоянiя рогатаго скота, необходим[ъ]/ы/ свѣтлый взглядъ и тучныя пастьбища, ‑ каковыхъ, равно какъ и Агронома Мелихова, по тщательномъ разысканiи во ввѣренной мнѣ волости не оказалось. О чемъ и имѣю честь почтительнѣйше донести Вашему Высокопревосходительству. — Волостной Командиръ такой то. — [Дур] Это фактъ, и я самъ видѣлъ этотъ рапортъ съ помѣтою на поляхъ Сакена: Дуракъ!!!..... а впрочемъ [он] хорошiй и опытный хозяинъ».

Вскорѣ послѣ прiѣзда моего, Сакенъ далъ мнѣ порученiе составить рисунокъ чугунной рѣшетки [къ в] на солею ко вновь устроенной Церкви Покрова Пресвятыя Богородицы въ предмѣстьи Ковалевкѣ раза два [три я] /дѣлалъ я рисунки но/ не могъ угодить ему, наконецъ онъ высказалъ, что онъ желаетъ что нибудь въ Византiйскомъ вкусѣ. ‑ Тогда я прямо начертилъ рисунокъ и вырисовалъ его въ большомъ размѣрѣ по крайней мѣрѣ въ настоящую величину. ‑ Увидѣвъ этотъ рисунокъ, почти въ настоящую величину, тщательно-вырисованный, онъ пришелъ въ восторгъ. ‑ «Вотъ теперь Вы поняли мою мысль! Отмѣнно хорошо, безподобно красиво, Обнимите меня, поцѣлуйте меня!»…… И я долженъ былъ троекратно приложиться къ обѣимъ щекамъ Его Высокопревосходительства!....

Къ числу темныхъ сторонъ его дѣятельности, должно отнести, допускаемые и поощряемые имъ и его супругою, ‑ сплетни и наушничество! Но и тутъ, какъ только онъ узнавалъ настоящую истину, ‑ то сейчасъ же клялся въ своихъ ошибкахъ, ежели они были сдѣланы по неправильному наушничеству. – Вотъ два примѣра. –

Какъ я выше сказалъ въ Городѣ существовало два Пансiона для благородныхъ дѣвицъ одинъ Госпожи Погорѣлко, а другой Г^жи Веретковичъ. Эта послѣдняя была очень ужъ пожилая дѣвица, и притомъ болѣзненная, страдающая женскими болѣзнями. – Единственная въ Городѣ Акушерка не могла помочь болѣзни Веретковичъ, и совѣтывала обратиться къ врачу Казекину, котораго Спецiальность была и женскiя болѣзни. – На этомъ основанiи приглашенъ былъ врачь Николай Васильевичъ Казекинъ вмѣстѣ съ акушеркой. – Обстоятельство это въ самомъ /искаженномъ и/ грязномъ видѣ было передано Аннѣ Ивановнѣ. –

‑ «Другъ ты мой Дмитрiй Ерофѣевичъ, что у насъ въ Городѣ дѣлается!»….. Веретковичъ /то/, просвѣтительница дѣвицъ!..... шу… шу… шу.… Казекинъ!..... шу, шу, шу….. говорятъ, что и Акушерка уже была!!»

‑ Ахъ Боже мой съ! Какой скандалъ!..... Позвать сюда Казекина….. Является Казекинъ!

‑ Боже мой съ! мнѣ совѣстно говорить съ Вами! Вы, Вы,…. грязью мараете свой мундиръ! Вы,… Вы… совершили не проступокъ, ‑ а преступленiе, за которое взыщется съ Васъ и въ будущей жизни!.... я не могу Васъ видѣть!... и желалъ бы болѣе не служить съ Вами!!....

Казекинъ сейчасъ же понялъ откуда вѣтеръ вѣетъ, [и прямо] но оправдываться счелъ для себя унизительнымъ, а потому, ничего не высказавъ Сакену, кромѣ своего удивленiя, ‑ отправился прямо отъ Сакена къ M^elle Веретковичъ, и [совѣт] разсказавъ всю суть, совѣтывалъ ей обратиться къ болѣе старому лѣтами врачу, къ доктору Исполитову, дряхлому старцу, доживающему свой вѣкъ въ отставкѣ, говоря, что онъ не смотря на свой пятый десятокъ лѣтъ /молодъ для нее потомучто/ еще заподозривается въ Лавелазниченье. – Та [о] разумѣется впала въ отчаянiе и слёзы. ‑ ….Кромѣ грязи кинутой ей въ лицо, ‑ подорванъ былъ и авторитетъ и достоинство ее какъ содержательницы Пансiона, что неминуемо должно было отразиться и на благосостоянiи Пансiона, а слѣдовательно и на доходахъ ея!! Но пока шли объ этомъ дебаты между папенькой и маменькой, пока папенька распушалъ Казекина,…. всё это успѣлъ вывѣдать и подслушать Ваничка Сакенъ. – Какъ не втереться въ дѣ[р]/л/о, ‑‑ да ему и дѣлать то было болѣе нечего!... И вотъ онъ ѣдетъ утѣшителемъ къ M^elle Веретковичъ…… Та, чуть не въ помѣшательство, наговорила ему сперва кучу дерзостей, а за тѣмъ разсказомъ дѣйствительности, такъ разжалобила своего хотя и глупенькаго, ‑ но весьма добраго утѣшителя, что тотъ чуть не плача разсказалъ о всемъ маменькѣ, которая узнавъ въ свою очередь Истину, снова обратилась къ мужу: [«] – «Другъ ты мой Дмитрiй Ерофѣевичъ, вѣдь мы съ тобою ошиблись….. Вѣдь дѣло было вотъ какъ, да и къ кому же бѣдной больной и обратиться здѣсь, какъ не къ доктору Казекину, спецiалисту по этимъ болѣзнямъ…… Да притомъ всё обставлено было самымъ приличнымъ образомъ!!!....... ‑ «Ахъ Боже мой съ! Какъ я виноватъ передъ Казекинымъ,.… позвать сюда Казекина!...... (Это было на 2^й день послѣ перваго призыва.)….. Является Казекинъ и застаетъ Генерала Сакена, стоящимъ въ углу лицомъ къ стѣнѣ, и при томъ закрывшимъ свое лицо руками – «Николай Васильевичъ! Мнѣ стыдно, мнѣ совѣстно передъ Вами!... Простите меня, простите меня! Я виноватъ, я сильно виноватъ!<»>..... Тотъ говоритъ что очень радъ что, ‑ узнана Истина….. Но Сакенъ прерываетъ, ‑ «Нѣтъ скажите, что Вы меня простили, и тогда я обернусь что бы пожать Вамъ руку!<»>.... Тотъ заявилъ что охотно извиняетъ недоразумѣнiе,…. Тогда Сакенъ обратившись къ нему сказалъ «Обнимите меня и поцѣлуйте меня, а въ знакъ того, что Вы не сердитесь, пожалуйте нынче откушать хлѣба-соли<»>….. Что же касается относительно M^elle Веретковичъ, то конечно извиняясь передъ ней, невольно нужно было наносить новое оскорбленiе, а потому Анна Ивановна, ‑ раза три-четыре была съ визитомъ у M^elle Веретковичъ, и всякiй разъ по долгу была и въ Пансiонѣ, чтобы показать, что всѣ сплетни несправедливы и что Пансiонъ ее, – имѣетъ всѣ достоинства хорошаго заведенiя! – Такъ кончился этотъ инцидентъ въ свое время надѣлавшiй большаго шуму въ Елисаветградѣ. –

Случались и такiе казусы, которые хотя и не имѣли послѣдствiй, но за то выясняли насколько сплетни и наушничество были въ ходу! – Мужъ содержательницы Пансiона M^me Погорѣлко, ‑ Константинъ Павловичъ Погорѣлко, сперва служилъ бухгальтеромъ въ Поселенномъ Штабѣ. Разъ какъ то весной въ Маѣ М<ѣся>цѣ встрѣчается съ нимъ одинъ изъ волостныхъ командировъ, и именно тотъ, въ волости котораго находился единственный Лѣсной участокъ во всѣмъ военномъ поселенiи. Непомню какъ лѣса эти назывались. – Вотъ этотъ то волостной командиръ и говоритъ Погорѣлко «А я Вамъ Константинъ Павловичъ къ именинамъ (21^го Мая) хабаря пришлю; позволите?<»>.... – Смотря на то, какой хабаръ, можетъ и позволю. ‑ . – Да дикую козу на жаркое говоритъ волос<т>ной. – [И–] «Ну этотъ хабаръ принимаю и благодарю.<»> [На] На томъ дѣло и порѣшили. Подходитъ 21^е Мая и Погорѣлко зоветъ своихъ знакомыхъ /вечеромъ/ на именинный пирогъ и на дикую козу. ‑ Вечеромъ всѣ собрались и напившись чаю, сѣли по обыкновенiю козырять. ‑ Какъ вдругъ нежданно не гаданно является незваннымъ [ад] Личный адъютантъ Остенъ-Сакена – Подполковникъ Врублевскiй, извѣстный Сплетникъ и наушникъ своего принципала.

– [О] Извиняется, что не былъ утромъ съ поздравленiемъ, и что только теперь урвался, чтобъ поздравить дорогаго Имянинника….. А чтобы тебя чертъ побралъ!!! думаетъ хозяинъ, ‑ говоритъ ему любезности, и между тѣмъ обходитъ всѣхъ своихъ гостей и предувѣдомляетъ, что бы языкъ держали за зубами, такъ какъ явился соглядатай!!!..... Всѣ приняли это къ свѣдѣнiю. Вотъ приходитъ время закуски и ужина;… дошло дѣло и до дикой козы… Врублевскiй щупаетъ, ѣстъ, осматриваетъ, и никакъ не можетъ угадать, какое жаркое ѣстъ онъ…. наконецъ не вытерпѣлъ и спрашиваетъ: Константинъ Павловичъ, что это у Васъ за жаркое?…. Свинина, ‑ не задумываясь отвѣчалъ хозяинъ. ‑ Такъ Врублевскiй и съѣлъ это блюдо за свиное. – На другой день /утромъ/ Остенъ-Сакенъ разбирая докладъ Старшаго Адъютанта Мокiевскаго вдругъ говоритъ:

‑ «Вчера кажется былъ имениникъ нашъ бухгальтеръ Погорѣлко, я очень жалѣю, что немогъ поздравить его съ именинами. (Онъ дѣйствительно имѣлъ обыкновенiе поздравлять всѣхъ приближенныхъ служащихъ съ днемъ ихъ имянинъ) – Вы были у него. ‑

‑ Какъ же Ваше Высоко Превосходит<ельство>. Былъ. ‑

‑ Правдали, что у него за ужиномъ свиное жаркое подавали?....

‑ Не знаю Ваше Высоко Пр…., я никогда не ужинаю, и потому не могъ этаго замѣтить….

Такъ вотъ какiе были сплетни и переносы!...

Генералъ Остенъ Сакенъ оставилъ Елисавѣтградъ кажется осенью 50^го года. ‑ Но я имѣлъ случай видѣться и болѣе сблизиться съ нимъ впослѣдствiи, а именно въ 1857—1858 годахъ, когда онъ бывши уже Графомъ, [поселился] /послѣ Крымской кампанiи/ остался не у дѣлъ и поселился /на покой/ въ своемъ маленькомъ имѣнiи Прiютъ Бобринцкаго Уѣзда близь Станцiи Громоклѣевской, верстахъ въ 70^ти отъ города Елисаветграда. ‑ Въ 1857 году онъ началъ строить Маленькую каменную Церковь въ своемъ Прiютѣ, и пригласилъ меня надзирать за постройкою. Я ѣздилъ разъ 5‑6 къ нему въ это имѣнiе и дѣлалъ наставленiя какъ производить постройку. Ѣздилъ я къ нему и одинъ и большую часть съ Протоiереемъ Бершацкимъ очень близкимъ лицомъ къ Графу Сакену. ‑ Можетъ быть, въ своемъ мѣстѣ прiйдется упомянуть нѣсколько подробнѣе про эти поѣздки. Теперь же закончу свое повѣствованiе о Графѣ Остенъ Сакенѣ, сказавъ, что я послѣднiй разъ былъ на его постройкѣ въ Маѣ или Iюнѣ 1858 года, такъ какъ въ Iюлѣ М<ѣся>цѣ я самъ покинулъ на всегда городъ Елисаветградъ бывъ переведенъ на службу въ Таврическую Губернiю. ‑

Прiемники Графа Сакена, какъ /корпусные/ командиры 2^го Резервнаго Каваллерiйскаго Корпуса не были уже вмѣстѣ съ тѣмъ и [н]/Н/ачальниками Поселенной части, и потому въ Городѣ почитались только какъ почетныя лица, ‑ но не какъ Начальники. Они были: Генералъ отъ Кавалерiи Гельфрейхъ, [бывши] /занимавшiй/ очень не долго этотъ постъ и Генералъ отъ Кавалерiи Баронъ Иванъ Петровичъ Оффенбергъ, о которомъ я уже упоминалъ, при разсказахъ о чудачествахъ Графа Никитина, и который кажется до конца Военныхъ поселенiй жилъ въ Г. Елисаветградѣ, командуя Корпусомъ. ‑ Какъ почетныхъ лицъ нужно также упомянуть и объ Начальникахъ Корпуснаго Штаба Полковникахъ и за тѣмъ Генералъ-Маiорахъ ‑ Графѣ Ламбертѣ и Дупельтѣ; первый былъ очень симпатичная [и] личность и его всѣ любили въ Городѣ. Второй же замѣчателенъ (покрайней мѣрѣ для меня) былъ тѣмъ что былъ женатъ на Пушкиной (дочери Поэта), и я нѣсколько разъ видѣлъ его жену, очень красивую брюнетку. ‑ Про Генерала Ивана Петровича Оффенберга, нужно сказать нѣсколько словъ, что бы вырисовать до какой степени онъ худо зналъ русскiй языкъ, дослужившись до полнаго Генерала и бывши женатъ на русской [особѣ]. Разсказывали въ городѣ слѣдующiй Анекдотъ про явку къ нему всѣхъ служащихъ, когда онъ только что прiѣхалъ на службу въ Г. Елисаветградъ. Въ одинъ день являлась вся дѣйствующая (т. е. военная часть), а на другой день, все поселенное начальство. Вотъ подходитъ онъ къ одной группѣ: Представляясь рекомендуются ему: Честь имѣю представиться къ Вашему Высокопревосходительству Начальник Первыхъ Четырехъ [о]/О/круговъ Новорос<сiйскаго> Военнаго Поселенiя Артилерiи Генералъ Маiоръ [Шм] Шми<д>тъ. ‑ Второй за нимъ представляющiйся говоритъ:

Честь имѣю представиться Вашему Высоко Превосходительству Начальникъ Четвертаго Округа Новорос<сiйскаго> военнаго Поселенiя Полковникъ Савицкiй Ваше Высоко Превосходительство….

‑ «Ви кто Генералъ<»> спрашиваетъ Оффенбергъ 1^го

‑ Начальникъ Первыхъ 4^х Округовъ В<аше> В<ысоко> П<ревосходительство>.

— А Ви кто Полковникъ

‑ Начальникъ 4^го Округа Ваше В<ысоко> Прев<осходительство>…

Еще разъ переспрашиваетъ, и всё таки не понимаетъ. Тутъ Шмидтъ, какъ Нѣмецъ объясняетъ ему по Нѣмецки, что онъ есть начальникъ всѣхъ 4^х Округовъ, а Полковникъ Савицкiй однаго Четвертаго Округа, почему онъ состоитъ въ подчиненiи у него. ‑

‑ А теперь я совершенно понимаю! говоритъ Оффенбергъ и чтобы замазать свой промахъ обращается любезно къ Савицкому (ярому малороссу, умному и хитрому малому)

‑ Очень радъ познакомиться съ Вами Полковникъ, Ну какъ идетъ у Васъ хозяйство?....

Савицкiй скорчивъ дуркообразную физiономiю отвѣчаетъ съ хохлацкимъ акцентомъ

‑ Слава Богу Ваше Высоко Превосходительство, хозяйство идетъ въ порядкѣ: гдѣ надо гальмовать Ваше Высоко Превосходительство, ‑ тамъ мы бичуемъ, а гдѣ нужно бичевать, ‑ то мы гальмуемъ Ваше Высоко Превосходительство[!]/./

‑ Вотъ это хорошо,.... такъ и при мнѣ поступайте!!......

Разсказывали это за истинну. Я не былъ тогда на представленiи, и утверждать не могу, но трудно [и] впрочемъ и отрицать. Вѣдь не понялъ же /Нѣмецъ/ разности между Четырехъ, и четвертаго, то какъ же могли понять всѣ нѣмцы малороссiйскiя слова. ‑ Свои же его конечно бы не выдали.

Другой разсказъ про Генерала Оффенберга я слышалъ отъ Инженеръ Капитана Яновскаго, и этотъ разсказъ совершенно правдивый.

Генералъ Оффенбергъ былъ страстный охотникъ а потому и окружалъ себя такими же страстными охотниками, и въ числѣ ежедневныхъ его посѣтителей были неизмѣнно: Личный адъютантъ его Полковникъ Циммерманъ и Инженеръ Капитанъ Яновскiй. Оба хотя тоже страстные любители охоты но всё таки трезвѣе относившiеся къ ней! ‑ Вотъ однажды подсмѣиваясь и подтрунивая надъ этою слабостью Генерала, Яновскiй побился объ закладъ на полъ дюжины Шампанскаго, что <о>нъ въ продолженiе десяти дней ежедневно будетъ вызывать Оф<ф>енберга на разговоръ и разсказы про охоту на волковъ, и что Генералъ этаго не замѣтитъ. Пари состоялось, и послѣ 6—7 дней Яновскiй былъ на пути къ выигрышу, потому что какъ только Яновскiй упомянетъ про волковъ, то Оффенбергъ сейчасъ восклицаетъ ахъ Фолькъ Фолькъ… и начинаетъ безконечные разсказы про охоту на нихъ. Такъ прошло уже 9^ть дней, и Циммерманъ видитъ что ему придется поплатиться, а потому въ 10^й день пришолъ ранѣе Яновскаго, и на вопросъ Генерала, а гдѣ же Яновскiй, ‑ Циммерманъ отвѣтилъ:

‑ Сейчасъ прiйдетъ, вѣрно собирается съ мыслями какъ зачать разговоръ про волковъ.

‑ Какъ про фольковъ?...

— Да развѣ Ваше Высоко Превосходительство, не замѣтили, что онъ уже 9^ть [разъ] дней сряду вызываетъ Васъ на разсказы про охоту на волковъ. Вѣдь мы побились объ закладъ и онъ /хочетъ/ вѣроятно нынче выиграть съ меня ½ дюжины Шампанскаго!...

‑ [Я] /А/, закладъ, полдюжины шампанскаго, вотъ я ему покажу Фолька!!

При этомъ надобно обрисовать обстановку: громадный кабинетъ, посрединѣ котораго стоитъ большой столъ для занятiй покрытый зеленымъ сукномъ, а кругомъ полдюжины мягкихъ массивныхъ креселъ. На предсѣдательскомъ мѣстѣ сидитъ Генералъ Оффенбергъ и энергично куритъ изъ большаго чубука, затягиваясь и выпуская дымокъ, Циммерманъ, сдѣлавъ измѣну, стоитъ смиренно у окна<,> вдругъ входитъ Яновскiй. ‑

‑ Имѣю честь кланяться Ваше Высокопревосходительство.

‑ А здраствуйте Яновскiй пуфъ, пуфъ, пуфъ! —

Циммерманъ мигаетъ Яновскому, начинай молъ, а то скоро пойдетъ завтракать.

— А погода то какая Ваше Высокопревосходительство начинаетъ Яновскiй, самая охотницкая,…. вотъ бы теперь [на волковъ], съ хорошей сворой собакъ, да на волковъ!.

— Вотъ тебѣ фолькъ, вотъ тебѣ фолькъ, вотъ тебѣ фолькъ! пыхтя кричитъ Оф<ф>енбергъ гоняясь за Яновскимъ и награждая его ударами чубука. — А Яновскiй убѣгая отъ ударовъ, бѣгаетъ во кругъ стола и отставляетъ кресла въ родѣ барикадъ для препятствiй Оф<ф>енбергу… Сдѣлавъ такимъ образомъ тура три-четыре вокругъ стола, Оф<ф>енбергъ запыхавшись падаетъ въ кресло, и на силу отдохнувъ говоритъ:

<‑> Циммерманъ, Яновскiй выигралъ пари, ежели бы Вы меня не предупредили, ‑ я бы опять говорилъ объ волкахъ, но я не хочу, что бы Вы тратились на вино; за ½ дюжины Шампанскаго плачу я.... вотъ деньги! —А Вамъ капитанъ порядкомъ кажется досталось,... извините,... а теперь пора завтракать, пойдемте къ женѣ,... она я думаю давно уже ожидаетъ насъ съ завтракомъ. ‑

Теперь, что бы докончить галлерею, всѣхъ своихъ бывшихъ Елисаветградскихъ Начальниковъ, я долженъ упомянуть о послѣднемъ, который очень долгое время быль моимъ прямымъ начальникомъ, и при которомъ, я и окончилъ службу свою въ Елисаветградѣ, былъ переведенъ на службу въ Таврическую Губернiю, это есть:

Начальникъ Первыхъ восьми Округовъ Новороссiйскаго Военнаго Поселенiя Артилерiи Генералъ-Маiоръ, а за тѣмъ Генералъ-Лейтенантъ Пистолькорсъ. Сей мужъ лѣтъ 7-8 жилъ въ Елисаветградѣ начальствуя и завѣдуя Первыми 8^ми Округами въ раiонѣ которыхъ находился и Городъ Елисаветградъ. – Человѣкъ не глупый, ‑ Педантично точный, ‑ онъ постоянно занимался въ кабинетѣ своего Штаба, ‑ но на Городъ обращалъ мало вниманiя, оттого и городъ мало его зналъ.… Я же во всё время своего пребыванiя въ г. Елисаветградѣ, кромѣ праздничныхъ визитовъ то есть явокъ, ‑ былъ у него по дѣламъ /службы/ не болѣе какъ 5 или 6^ть разъ, и то всякiй разъ по его призыву. Помню только одинъ случай, по которому я два раза ходилъ къ нему самъ безъ его призыва. Разскажу этотъ случай, потомучто въ свое время [случай этотъ] /онъ т. е. случай/ надѣлалъ мнѣ много непрiятностей. ‑

Въ городѣ Елисаветрадѣ существовалъ вспомогательный Строительный Капиталъ, изъ котораго бѣднымъ жителямъ города, выдавалось заимобразно подъ долгосрочный залогъ, пособiе для построекъ въ количествѣ до 5^ти/тыс. – Но въ большинствѣ случаевъ выдавались суммы мелкiя отъ 1 до 2^х тысячъ. — Вотъ изъ этаго то капитала, преимущественно пользовались Евреи. – Получатъ бывало 1‑1¹/₂ тысячи рублей, и тратятъ деньги на свои торговые обороты и Гешефты, а объ постройкѣ и не думаютъ! Вотъ это то, и породило въ городѣ такихъ обывателей, которыхъ нужно было понуждать къ постройкѣ [п]/П/олицейскими мѣрами. – Вотъ однажды я прихожу въ Присутствiе Городской Думы и Строительнаго Комитета. Это было [въ] 21^го Iюля 1852 года, въ то время Городскiя учрежденiя перебрались уже изъ старыхъ ветхихъ строенiй, во вновь отстроенн[ыя]/ое/ каменн[ые]/ое/ городское зданiе на /площадѣ примыкающей къ/ Большой улицѣ. ‑ Предсѣдатель Городской Думы почему то отсутствовалъ и его должность исправлялъ Полицмейстеръ Маiоръ Ивановъ, который давно точилъ на меня зубы, и который какъ правящiй должность Предсѣдателя Городской Думы, вообразилъ себя и [п]/П/редсѣдателемъ Строительнаго Комитета, (хотя состоялъ въ немъ только членомъ), ‑ а слѣдовательно прямымъ моимъ Начальникомъ. – Какъ только вошелъ я въ Присутствiе, какъ Маiоръ Ивановъ обращаясь ко мнѣ сказалъ:

Надобно нынче же отбить линiю подъ постройку дома, Мѣщанину Могилевскому, и я /уже/ послалъ туда [уже туда] Вашего Кондуктора. –

Напрасно, Николай Ивановичъ, Вы распоряжаетесь моимъ Кондукторомъ. Въ дѣлѣ отбивки линiи, я никому не довѣряю, кромѣ Лично себя; я сдѣлаю нагоняй Кондуктору, ежели онъ пойдетъ распоряжаться тѣмъ, что ему мною не предоставлено.

‑ Такъ потрудитесь нынчеже отбить линiю это очень важно, потомучто Могилевскiй получилъ Казенные деньги, и отговаривается въ началiи постройки тѣмъ, что ему не указана линiя. –

‑ Могилевскiй долго еще не можетъ начать своей постройки, потомучто у него нѣтъ еще, то есть не заготовлено не однаго бревна лѣсу, Я же [принялъ] поставилъ себѣ за правило отбивать линiю подъ постройки тогда, когда у хозяина будутъ заготовлены всѣ матерiалы, и договорены мастеровы[я]/е/, которымъ я и указываю линiю, и требую отъ нихъ точнаго соблюденiя ея. Теперь же мнѣ и некому указать линiю. ‑

‑ «Что Вы толкуете, я Вамъ приказываю нынче же указать линiю». ‑

‑ Позвольте мнѣ знать, когда нужно отбивать линiю, я въ этомъ компетентнѣе Васъ. –

‑ «Я Васъ арестую на Гаубвахту ежели Вы не отобьете линiю<»>.

‑ Ну объ этомъ нужно сперва доложить г. Начальнику Первыхъ 8^ми Округовъ. ‑

‑ А вотъ увидимъ! Позвать сюда Квартальнаго Цикуленко!… Тотъ является и получаетъ приказанiе изготовить бумагу, отъ имени его Полицмейстера Иванова [(о принятiи меня къ Гаубвахтѣ)] къ дежурному по Карауламъ, о принятiи меня подъ арестъ на Гаубвахту на Семь дней, съ исправленiемъ моихъ обязанностей. ‑

Видя что дѣло принимаетъ очень скандальное направленiе, я сейчасъ же вставъ съ своего мѣста, забравъ свои бумаги въ портфель и выходя изъ Присутствiя прямо направился къ Пистолькорсу. Къ счастiю его засталъ дома и былъ принятъ. Когда я разсказалъ обстоятельно всё произшедшее, то онъ брезгливо отвѣтилъ:

‑ Я не хочу знать всѣхъ Вашихъ дрязгъ, и [я] удивляюсь, какъ Вы рѣшились безпокоить меня ими?

‑ Вотъ то именно обстоятельство, что я рѣшился безпокоить Ваше Превосходительство, и можетъ убѣдить, что это не одни дрязги съ моей стороны. Вѣдь готовится произойти скандалъ: Одинъ Членъ Присутственнаго мѣста, намѣревается посадить на Гаубвахту своего со Члена по томуже Присутственному мѣсту!.... Вѣдь это вопiющая нелѣпость! Да при томъ же, ежели дежурный по Карауламъ окажется, хоть не много смыслящимъ человѣкомъ, и вникнетъ въ суть дѣла, ‑ то онъ откажется принять меня на Гаубвахту, и тогда скандалъ удвоится! Всё это побудило меня обратиться къ защитѣ Вашего Превосходительства. – Отношенiе къ дежурному по Карауламъ вѣроятно уже изготовлено, и потому я недоумѣваю и испрашиваю разрѣшенiя Вашего Превосходительства какъ поступать мнѣ, въ томъ случаѣ, ежели мнѣ предложено будетъ [пут] отправиться на Гаубвахту[, оди]?..... Я говорилъ эту тираду, горячо и съ чувствомъ, и невольно кажется обратилъ вниманiе Пистолькорса, къ чему онъ и сказалъ мнѣ:

«‑ Ежели дойдетъ до этаго, то скажите Маiору Иванову, что я прошу его явиться ко мнѣ.<»> –

Я откланялся и вышедъ отъ него отправился опять въ Присутствiе Думы и Комитета, и пришедъ занялъ свое Членское кресло. – Ивановъ сидѣлъ на томъ же Предсѣдательскомъ мѣстѣ и видимо дожидался изготовленiя отношенiя къ дежурному по Карауламъ; Наконецъ является Квартальный Цикуленко и подаетъ ему это отношенiе; онъ въ этой бумагѣ, на оставленномъ мѣстѣ о срокѣ ареста, подписываетъ: «на семь дней съ исправленiемъ своихъ обязанностей.» и подпис[ы]/а/въ ее велитъ квартальному просить меня отправляться на Гаубвахту. Сцена дѣйствительно была комичная: Цикуленко подходитъ ко мнѣ, нарочно развалившемуся въ креслѣ, и говоритъ довольно робко: Господинъ Архитекторъ пожалуйте на Гаубвахту, какъ онъ только это выговорилъ, я обратившись въ сторону Иванова, сказалъ: Господинъ Полицмейстеръ пожалуйте къ Начальнику Первыхъ восьми Округовъ, онъ Васъ требуетъ къ себѣ. – Нужно было видѣть эфектъ произведенный моими словами!

Ивановъ, по глупости своей, кажется сознавалъ всю правоту свою, и только недоумѣвалъ, какъ я не выказываю страха, въ виду таковаго строгаго взысканiя! И вдругъ оказывается, что его еще зовутъ на расправу!! [Къ] Какъ?.. Какъ?...

‑ Да, я былъ у Генерала и онъ [велѣлъ] потребовалъ Васъ къ себѣ!

‑ Да я пойду, но будьте увѣрены, что Вы будете сидѣть на Гаубвахтѣ!

‑ Объ этомъ я самъ знаю, и вполнѣ въ этомъ увѣренъ, ‑ но предупреждаю Васъ, что пойду на Гаубвахту только тогда, когда эта бумага…. указывая на отношенiе къ Дежурному по Карауламъ, которое дрожало въ его рукахъ, ‑ будетъ подписана самимъ Генераломъ. – Съ этими словами я оставилъ Присутствiе и отправился домой, Ивановъ же поѣхалъ къ Пистолькорсу. ‑ Незнаю, что происходило между нимъ и Пистолькорсомъ, только часовъ уже въ 7^м вечера, явился ко мнѣ на квартиру тотъ же квартальный надзиратель Цикуленко, съ приглашенiемъ меня отправиться на Гаубвахту, при чемъ онъ сейчасъ же показалъ мнѣ и знакомую утрешнюю бумагу, въ которой подпись Иванова, была зачеркнута, и значилась подпись Пистолькорса, и въ срокѣ ареста тоже явилась помарка: слова на Семь дней были зачеркнуты, а сверху рукой Пистолькорса было подписано на одну ночь, такъ что смыслъ [отнош] бумаги былъ таковъ, что я арестовываюсь на Гаубвахтѣ на одну ночь съ исправленiемъ своихъ обязанностей..… Курьёзный арестъ, я думаю единственный во всемъ мiрѣ!!! Нечего было дѣлать: [взявши] /запасшись/ подушк[у]/ою/ и одеяло/мъ/ съ простынкой, я [вмѣстѣ съ] взявъ бумагу, отправился къ Извощику на Главную Гаубвахту, гдѣ и предъявилъ [бум] курьёзную бумагу дежурному по Карауламъ, и былъ водворенъ на Гаубвахту. Вѣсть объ моемъ арестѣ разнеслась по Городу мгновенно, и человѣкъ до 10^ти /моихъ знакомыхъ/ перебывали у меня. Но послѣ пробитiя зори, входъ знакомымъ былъ воспрещенъ; но мы долго еще сидѣли съ дежурнымъ по карауламъ, и онъ все недоумѣвалъ и улыбаясь спрашивалъ, нѣтъ ли у меня какихъ либо ночныхъ обязанностей, и что въ такомъ случаѣ, для исполненiя ихъ онъ обязанъ меня выпустить изъ Гаубвахты!.... Но наконецъ мы разошлись, и я провелъ очень тревожную ночь! На другое утро т. е. 22^го Iюля /это было въ [воскресенье] /вторникъ// я вернулся домой, признаться сказать, крайне утомленнымъ и съ разгулявшимися нервами! – Я пригласилъ к себѣ знакомаго мнѣ Городскаго врача Николая Васильевича Казекина, и разсказавъ ему откровенно, все случившееся со мною, спросилъ, согласится ли онъ подтвердить мою болѣзнь, на случай формальнаго меня освидѣтельствованiя, такъ какъ я рѣшилъ подать рапортъ о болезни. Казекинъ успокоилъ меня сказавъ, что мнѣ дѣйствительно нужно отдохнуть и успокоиться, и что онъ выдастъ мнѣ /въ случаѣ нужды/ самое энергическое свидѣтельство. Въ тотъ же день я подалъ формальный рапортъ о болезни, и оставался безъ выходно дома почти недѣлю то есть до Понедѣльника 28^го Iюля. По обычаю того времени, на другой же день, послѣ полученiя формальнаго рапорта, дѣлалось обыкновенно распоряженiе объ освидѣтельствованiи рапортовавшагося больнымъ; но Генералъ Пистолькорсъ, въ этомъ случаѣ, былъ на столько деликатенъ, что не велѣлъ, въ виду неправильнаго ареста моего, ‑ подвергать меня освидѣтельствованiю, и я напрасно только прождалъ его. ‑ Въ дни своего отдыха, я посовѣтывавшись съ знающими людьми, какъ напримѣръ съ Конст<антиномъ> Пав[р]/л/овичемъ Погорѣлко, заготовилъ докладную записку, въ видѣ рапорта на имя Генерала Пистолькорса, въ которомъ изложилъ всё подробно, просилъ его сообразивъ дѣло это съ приводимыми мною статьями закона, указать границы, въ которыхъ члены Строительнаго Комитета, должны находиться между собою, и тѣмъ оказать мнѣ защиту отъ подобныхъ обращенiй на будущее время. – Въ Первый же свой выходъ изъ дома, я примундирившись отправился къ Генералу Пистолькорсу и былъ принятъ.

‑ Честь имѣю явиться послѣ болѣзни.

‑ Знаю я Вашу болѣзнь!... Это былъ только [капризъ] капризъ!

‑ Не всякiй человѣкъ, можетъ хладнокровно, и безънаказанно для себя, перенести то, что перенесъ я, ‑ нѣтъ Ваше Превосходительство, я дѣйствительно былъ боленъ!..... Эти слова я говорилъ съ дрожанiемъ въ голосѣ, почти со слезами на глазахъ!..... и при этомъ подалъ ему свой рапортъ…

‑ «Что это? Какой рапортъ[,]/?/... Не хочу я отъ Васъ принимать никакого рапорта….. всё это кляузничество, ‑ молодому человѣку, какъ Вы, не слѣдуетъ заниматься кляузами!....

‑ Рапортъ этотъ, не [дѣ] съ цѣлiю написать какiя либо кляузы, рѣшилъ подать я, ‑ я не прошу чтобы Вы пустили его въ ходъ….. но убѣдительнѣйше прошу, только прочесть его, и тогда Вы по добротѣ своей, вѣроятно сдѣлаете распоряженiе объ защитѣ меня. –

‑ Я говорилъ уже Маiору Иванову, о томъ что онъ не правъ, и поговорю съ другими Членами; а теперь, (взявъ отъ меня рапортъ) постарайтесь забыть прошлое, и не заводите никакихъ больше исторiй съ Ивановымъ. – Прощайте!....

Послѣ этаго я явился въ Строительный Комитетъ, и нашелъ Иванова, чрезмѣрно мягкимъ и вѣжливымъ; конечно я ни слова неупоминалъ о случившемся и все дѣло обошлось. – Но происшествiе это долго было въ моей памяти; а копiя съ рапорта, а равно и чернетка писанная Погорѣлко, и теперь еще хранится у меня между моими бумагами!

Еще одно комическое Происшествiе, случившееся со мною въ залѣ Генерала Пистолькорса, невольно просится подъ перо, и я разскажу его. ‑

Какъ то разъ, въ гораздо уже позднѣйшее время, чуть ли не въ 1856‑1857 годахъ, прихожу я домой съ обхода городскихъ построекъ, уже часу въ 3^м дня, и выпивъ рюмку водки сѣлъ за семейный обѣдъ, какъ вдругъ совершенно неожиданно является вѣстовой и говоритъ что меня зоветъ къ себѣ сейчасъ же Генералъ Пистолькорсъ. Оставивъ обѣдъ, я сейчасъ же отправился къ Пистолькорсу. Прихожу и застаю у него Подрядчика Плотничныхъ работъ Пронина, съ которымъ онъ разсуждалъ о /мѣрѣ/ прочности вѣтхихъ деревянныхъ ярмарочныхъ лавокъ, и меня позвалъ, для порученiя тщательно освидѣтельствовать ихъ, когда я пришелъ въ залу, то Пронинъ стоялъ у косяка /входной/ двери, я же подошелъ конечно къ самому Генералу. – Послѣ нѣсколькихъ минутъ разговора Пистолькорсъ вдругъ разразился слѣдующими словами:

‑ «Экой ты невѣжа Пронинъ, приходишь къ Начальнику, а отъ тебя разитъ водищей какъ изъ кабака!!!<»>

Я сей часъ понялъ въ чемъ дѣло, и что Пронинъ тутъ одна ширма, намёкъ же прямо сдѣланъ на меня.

‑ Пронинъ стоитъ такъ далеко, что отъ него запахъ не можетъ достигать до Вашего Превосходительства, ‑ это пахнетъ /вѣроятно/ отъ меня. – Я только что сѣлъ за обѣдъ, выпилъ рюмку водки, какъ былъ позванъ къ Вашему П^ву, а потому очень вѣроятно, что отъ меня пахнетъ. Ежели бы я зналъ, что буду приглашенъ къ В<ашему> П^ву, то конечно [уд] отложилъ бы часъ своего обѣда, и явился бы къ Вамъ натощакъ. – Это мое заявленiе видимо сконфузило Генерала, и онъ прощаясь со мною, особенно крѣпко пожалъ мнѣ руку, чего въ прежнiе разы никогда не случалось. – Послѣднiй разъ я являлся къ этому Генералу въ Iюлѣ М<ѣся>цѣ 1858 года когда выѣзжалъ изъ Елисаветграда къ мѣсту новаго служебнаго назначенiя въ Таврическую Губернiю, чтобы, какъ говорится, откланят<ь>ся и проститься съ Генераломъ. – Онъ принялъ меня привѣтливо, посмотрѣлъ на новый мой мундиръ (вѣдомс<тва> Путей Сообщ<енiя>) и высказалъ пожеланiе, что бы меня «Тамъ полюбили». Больше я уже /никогда/ не видался съ Генераломъ Пистолькорсомъ. –

[Обрисовавъ] /Описавъ/ правдиво, и кажется довольно подробно, выдающихся и Начальствующихъ лицъ Города Елисаветграда въ перiодъ времени съ 1849 по 1858 годы, я кажется довольно ясно вырисовалъ ту среду въ которой судьба предназначила мнѣ пробыть столь долгое [и столь долгое] время и притомъ въ самую лучшую пору моей жизни! Теперь конечно, мнѣ нужно по возможности [обрисо] описать и самую жизнь свою въ этотъ перiодъ времени. – Черезъ 46 лѣтъ, ‑ это сдѣлать довольно затруднительно! Историческая часть описанiя [будетъ] по [нынѣ] /неволѣ/ должна оказаться [далеко] /далеко/ не полною и не подробною. Не имѣя никакихъ замѣтокъ, кромѣ /немногихъ моихъ писемъ/ [писемъ моихъ] адресованныхъ къ сестрѣ Варв<арѣ> Михайловнѣ, и случайно ко мнѣ возвращенныхъ, ‑ трудно соблюсти порядокъ и систему. Сочинять же что либо изъ головы претитъ мнѣ, потомучто хотѣлось бы что бы въ этихъ моихъ воспоминанiяхъ не было и тѣни вымышленнаго и неправдоподобнаго. Однако какъ это не трудно а кое какъ начну: ‑

Я уже упомянулъ выше, что я прiѣхалъ въ городъ Елисаветградъ 21^го Октября 1849 года въ Пятницу вечеромъ, т. е. почти уже въ ночь. ‑ Ввалившись въ неизвѣстный мнѣ городъ, и притомъ въ мѣстность рѣзко отличающуюся отъ той гдѣ я родился и провелъ свое дѣтство и юность, я невольно почувствовалъ себя какъ въ лѣсу! ‑ Восемь дней проведенныхъ мною въ пути, въ тогдашней дорожной сутолокѣ, ‑ невольно отвлекли мои мысли отъ моего одиночества! ‑ Прiѣхавши же на мѣсто, я увидѣлъ себя совершенно отрѣзаннымъ отъ всего прежняго, столь мнѣ дорогаго, и принужденнымъ начинать новую жизнь въ вовсе мнѣ несродной и незнакомой! Было о чемъ подумать!.....

Остановился я въ лучшей тогда Гостинницѣ Г. Елисаветграда а именно на Большой улицѣ въ Гостинницѣ Берингера, или по уличному просто у Симки, ибо этотъ Берингеръ былъ жидъ и носилъ [пр] кличку Симки. ‑ Занялъ я въ гостинницѣ одну комнату, за которую съ двумя самоварами въ [суммѣ] платилъ по 50^ти копѣекъ въ сутки. ‑ Устроившись кое какъ въ гостинницѣ, я на другой же день [сдѣ] примундирившись, сдѣлалъ визитъ [п]/П/редсѣдателю Городской Думы: [Еду] Маiору Едуарду Ивановичу Гайли. Онъ принялъ меня отмѣнно радушно, и сообщилъ, что въ настоящее время Главнаго Начальника [Города] Генерала Сакена нѣтъ въ Городѣ, потомучто онъ поѣхалъ въ отпускъ въ П<етер>бургъ, ‑ но всё таки совѣтывалъ явиться къ Полковнику Громовскому, который исправлялъ должность Начальника Штаба. ‑ Начальникъ же Штаба [Лам] [Полковникъ] /Генералъ/ Ламбертъ былъ въ свою очередь въ отпуску; такъ что Полковникъ Громовскiй являлся въ это время, Главнымъ лицомъ въ городѣ. Конечно я явился къ Полковнику Громовскому; а за тѣмъ заявилъ о себѣ и въ Строительномъ Комитетѣ который собственно было Мифическое Присутственное мѣсто и числилось при Елисаветградской Городской Думѣ. ‑ Тутъ я познакомился съ будущимъ своимъ тестемъ Иваномъ Прокофьевичемъ Федорченко, занимавшимъ должность Секретаря при Елисаветградской Городской Думѣ и Строительномъ Комитетѣ, человѣкомъ очень почтеннымъ, и котораго въ послѣдствiи я любилъ и уважалъ какъ отца. Но объ немъ буду упоминать и говорить неоднократно въ этихъ своихъ воспоминанiяхъ! ‑

Человѣкъ созданъ болѣе оптимистомъ, нежели пессимистомъ…. Такъ и я съ перваго водворенiя своего, вездѣ стремился видѣть хорошее, и хотя скука одолѣвала, но все мнѣ нравилось начиная съ климата. – Изъ этаго слѣдуетъ, что я прiѣхалъ не съ предвзятою мыслiю всѣмъ быть недовольнымъ,… но что разочарованiе мое росло [по] съ временемъ, постепенно, какъ бы не хотя! Вотъ напримѣръ что писалъ я въ одномъ изъ первыхъ писемъ своихъ а именно въ Nоябрѣ М<ѣся>цѣ 1849 года сестрѣ Варварѣ Михайловнѣ Карепиной и ея мужу: «Вообще Городъ идетъ быстрыми шагами къ своему укрѣпленiю. Улицы всѣ предположено (а во многихъ уже исполнено) [вымостить шоссей] шоссировать… Въ новыхъ кварталахъ именуемыхъ Ковалевкою, строятся огромныя дворцовыя постройки, для прiѣзда и временнаго пребыванiя Государя Императора, а равно и для помѣщенiя Штабовъ. – Этими постройками завѣдуетъ особая Временная Строительная Коммиссiя. Такъ какъ постройки эти сооружаются не изъ Городскихъ суммъ, то я въ нихъ не учавствую.»…….. далѣе: «Городъ распо[р]/л/оженъ въ Лощинѣ, или какъ здѣсь говорятъ въ балкѣ, между двумя горами. – По срединѣ Города протекаетъ рѣка Ингулъ съ большими извилинами. Черезъ Ингулъ, по Большой Улицѣ устроенъ каменный изъ гранита постоянный и очень красивый мостъ. – Въ Городѣ считается 12¹/₂ тысячъ жителей (исключая войска, которыя расположены въ сосѣднихъ селенiяхъ), и въ этомъ числѣ до 1800 евреевъ. Церквей Православныхъ считается 6^ть, [три Еврейски] одна Часовенной Секты и одна Безпоповской, предназначенная къ уничтоженiю. Три Еврейскiе Синагоги. Есть домъ дворянскаго Собранiя въ которомъ съ 7^го Декабря начнутся балы, кои продолжатся до Вел. Поста.

Улицы слѣдующiя: Николаевскiй проспѣктъ лучшая улица въ Городѣ, и раздѣляетъ городъ пополамъ во всю ширину его, ее называютъ также Большою Перспективною Улицею, далѣе: Ивановская, 1^я Донская, Миргородская, 2^я Донская, Нижняя Донская, Безпоповская, Московская, Успенская, Преображенская, Александровская, Болотнинская, Большая Пермская, Малая Пермская, Невская, Архангельская, Михайловская, Большая Архангельская, Карабинерская, Клинцовская, 1^я и 2^я Быковская, и много безъименныхъ улицъ, особенно въ новыхъ кварта[р]/л/ахъ Ковалевскаго предмѣстья, гдѣ сооружаются Дворцовыя Постройки. Въ концѣ Города за р. Ингуломъ расположена древняя земляная крѣпость. Одинъ казенный садъ и множество обывательскихъ. ‑ Былъ временный Театръ, но недавно онъ сгорѣлъ….. Далѣе въ другомъ письмѣ описывая свои покупки къ Празднику Рождества, я что бы выставить дешевизну, писалъ: купилъ 3 живыхъ гуся за 1 р. 70 коп. ассигн. (48 ½ коп. сереб.); 2 курицы за 52 ½ коп. ассигнацiй (15 коп. сереб.) /и т. д./… Всё это показываетъ, что я какъ будто бы хвастался своимъ положенiемъ, и былъ всѣмъ доволенъ…. Но тогдаже я прибавлялъ, что всё это хорошо, ‑ но одно жалко, что въ городѣ нѣтъ ни одной публичной библiотеки и ни одн[ой]/аго/ книжнаго магазина! И въ самомъ дѣлѣ, я первое время бѣдствовалъ, не видя нѣсколько мѣсяцевъ Печатной книги; такъ что сестра Варв<ара> Михайловна, на мои сѣтованiя по этому предмету, прислала мнѣ черезъ почту цѣлый годъ (кажется 1848 годъ) Журналъ Москвитянинъ (12 книжекъ) который я кажется выучилъ наизусть, перечитывая по нѣскольку разъ каждую статью. – Но продолжаю свой разсказъ: Въ Гостинницѣ Берингера или Симки я пробылъ очень недолго, и нанялъ себѣ квартиру въ одну комнату, съ передней и кухней; за 35 рублей серебромъ въ годъ; и началъ по маленьку обзаводиться мебелью и всѣмъ необходимымъ, что при безденежьи было весьма затруднительно. – Тогдаже я завелъ и свою кухню, потому что въ тѣ отдаленныя времена особенно въ такой трущобѣ, какъ Елисаветградъ, не мыслимо иначе было столоваться! Въ первое время готовилъ у меня Михайло, а въ послѣдствiи я нанялъ и кухарку. – Но на этой первой квартирѣ мнѣ пришлось не долго квартировать, и къ началу Декабря я переѣхалъ на болѣе лучшую квартиру въ домъ Еврея Нахмана Корсунскаго, въ которо[мъ]/й/ я, кромѣ передней и кухни занималъ двѣ чистыя комнаты, и одну таковуюже для канцелярiи, въ которой помѣщалась Черчежная, т. е. занимались черченiемъ два кондуктора. – [А]

Между тѣмъ я мало по малу началъ знакомиться. ‑ Съ первымъ съ кѣмъ я познакомился, это былъ Штатный Смотритель Уѣзднаго Училища Григорiй Ивановичъ Жуковъ. Въ одно изъ воскресенiй, я встрѣтился съ нимъ въ Соборѣ, ‑ кто то насъ представилъ другъ другу, и Жуковъ сейчасъ же пригласилъ меня къ себѣ, у него я и обѣдалъ въ этотъ день, [а онъ] а послѣ обѣда онъ меня каталъ на своемъ сѣромъ жеребцѣ и мы ѣздили въ загородный садъ. ‑ Однимъ словомъ онъ накинулся на меня какъ на новичка, и радъ былъ приблизить меня къ себѣ. – Но впрочемъ, какъ оказалось и въ послѣдствiи, это былъ добрѣйшiй старикъ. Говорю старикъ, потомучто и тогда ему было свыше 40 лѣтъ, хотя онъ всё еще молодился! У Жукова, я вскорѣ познакомился съ офицеромъ Генеральнаго Штаба Викторомъ Степановичемъ Цитовичемъ. ‑ Это былъ очень милый и образованный человѣкъ, и впослѣдствiи, я до самаго выѣзда его изъ Елисаветграда, ‑ поддерживалъ съ нимъ знакомство.

<Далее следует авторский знак: ХХ. На полях слева под таким же знаком запись>: [Нынѣ (въ Декабрѣ 1895 года) Викторъ Степановичъ Цитовичъ состоитъ Комендантомъ Бресто-Литовской Крѣпости, числится къ Генеральному Штабу въ чинѣ Генерала отъ Инфантерiи въ послѣднiй чинъ (произвѣденъ 6^го Декабря 1895 г.)] (Оказалось что въ Брестѣ братъ его Эрастъ Степановичъ Цитовичъ)

А за тѣмъ у того же Жукова познакомился и со всѣми учителями Гимназiи, изъ которыхъ съ однимъ особенно сблизился а именно съ Семеномъ Михайловичемъ Шмаковымъ, съ которымъ впослѣдствiи и породнился. – За тѣмъ Григорiй Ивановичъ Жуковъ познакомилъ меня съ домомъ Погорѣлокъ. – М^me Погорѣлко Александра Матвѣевна содержала [въ Го] Пансiонъ для дѣвицъ (лучшiй не только въ городѣ но и во всемъ Округѣ; и мужъ ея Константинъ Павловичъ Погорѣлко, служившiй прежде бухгальтеромъ въ Поселенномъ Штабѣ, состоялъ при Пансiонѣ какъ бы главнымъ хозяиномъ и экономомъ; однимъ словомъ въ своемъ семействѣ, [в] /по/ общественному мнѣнiю, занималъ второе мѣсто, отъ чего его въ шутку называли Принцомъ Альбертомъ, тогда какъ жену его величали Королевой Викторiей. – Это было добрѣйшее и согласно жившее семейство[(, въ которомъ бывало чувствуешь себя, какъ то спокойнѣе и довольнѣе)]/./ Я очень уважалъ [это семейство] /ихъ/ и [мы] [/я/] продолжа[ли]/лъ/ знакомство съ ними и тогда когда былъ уже женатъ, а съ Королевой Викторiей даже и покумилcя, потомучто она крестила у меня двухъ старшихъ дѣтей Женичку и Машеньку….. Между тѣмъ я продолжалъ также знакомство и съ Едуардомъ Ивановичемъ Гайли, который очень радушно принималъ меня и часто затаскивалъ изъ Присутствiя къ себѣ обѣдать. Жена его Ольга Николаевна, была очень милая и не старая еще особа. У нихъ была дочка лѣтъ 9^ти которую отецъ, какъ единственнаго ребенка, любилъ до обожанiя. – Гайли недолго былъ въ Елисаветградѣ. Впослѣдствiи я слышалъ, что у нихъ сдѣлалось громадное несчастiе; дочка ихъ умерла а [что] отецъ не перенесъ этого несчастiя и самъ повѣсился!... Познакомился я также и съ Соборнымъ Протоiереемъ Отцемъ Өеодосiемъ Бершацкимъ, [у] которому дѣлалъ планъ на постройку ему дома, и у котораго въ первое время довольно часто бывалъ, и пользовался отъ него Старыми книгами для прочтенiя. ‑

Наконецъ я познакомился и съ домомъ Ивана Прокофьевича Федорченко, впослѣдствiи моего Тестя. Какъ теперь помню 6^го Декабря, въ праздникъ (Nиколинъ день) я часовъ въ 12 утра прiѣхалъ съ первымъ къ нему визитомъ. Его самого къ сожалѣнiю своему не засталъ дома, а потому передавъ свою /визитную/ карточку отправился домой. ‑ За это, какъ въ послѣдствiи узналъ, былъ обозванъ барышнями тюфякомъ и провинцiаломъ, потомучто по ихъ мнѣнiю не заставъ дома хозяина, я долженъ былъ отрекомендоваться молодымъ хозяйкамъ. ‑ А барышень въ этомъ домѣ было три: во первыхъ Домника Ивановна Федорченко, впослѣдствiи моя дорогая, нынѣ уже умершая, жена; во вторыхъ Аөанасiя Ивановна Федорченко, впослѣдствiи Шмакова и моя дорогая свояченица и нынѣ здраствующая и наконецъ въ третьихъ Марья Осиповна Полуликова троюр<о>дная сестра двухъ первыхъ, постоянно почти гостившая у нихъ,...... Народъ всё отмѣнно весёлый и помыть косточки ближняго любящiй /и весьма способный./ Могу себѣ представить, въ особенности по ихъ впослѣдствiи разсказамъ, какъ подняли они меня на зубокъ, тѣмъ болѣе, что давно поджидали меня съ визитомъ, такъ какъ съ Иваномъ Прокофьевичемъ я былъ знакомъ по Думѣ съ перваго дня своего прiѣзда. –

[Наканунѣ] /Передъ/ Рождеств[а]/омъ/ прiѣхалъ изъ Петербурга Главный Начальникъ Города Генералъ отъ Кавалерiи Баронъ Остенъ-Сакенъ, и въ сочельникъ 24^го Декабря, всѣ служащiе, въ томъ числѣ и я съ Маiоромъ Гайли, являлись къ нему. ‑

Настало и Рождество, которое равно какъ и новый годъ я провелъ очень скучно и однообразно. Раза два-три былъ и обѣдалъ у Едуарда Ив. Гайли, былъ съ визитомъ у всѣхъ тѣхъ съ коими успѣлъ познакомиться, а остальное время сильно проскучалъ въ одиночествѣ. ‑ Былъ конечно и у И. П. Федорченко; котораго засталъ дома, /и/ былъ отрекомендованъ молодымъ хозяйкамъ, и кажется въ теченiи праздниковъ былъ однажды у нихъ вечеромъ. Я помню, что первое впечатленiе, произведенное на меня этими молодыми дѣвицами, ‑ было вовсе не такое, чтобы я могъ предположить; что въ скоромъ времени я буду [свататься] женихомъ, а впослѣдствiи и мужемъ одной изъ нихъ!

Все шло своимъ порядкомъ, но я мало привыкнувъ еще къ новому своему положенiю, очень скучалъ своимъ одиночествомъ. ‑ Къ томуже участь брата Ө<едора> М<ихайловича> была еще не рѣшена, и я часто обращался къ мысли, что будетъ, что съ нимъ будетъ! Наконецъ эта неизвѣстность кончилась для меня вначалѣ новаго 1850^го года. ‑ Помню, что кажется на другой день новаго года, т. е 2^го Января, прiѣзжалъ ко мнѣ утромъ Ив. Прок. Федорченко, что бы отдать новогоднiй визитъ, и между прочимъ, сообщилъ, что въ газетахъ напечатанъ приговоръ наказанiй, обвиненнымъ по дѣлу Петрашевскаго, и что въ приговорѣ этомъ въ числѣ обвиненныхъ значится и нѣкто Өедоръ Достоевскiй, при чемъ, ‑ полюбопытствовалъ однофамилецъ этотъ Господинъ мнѣ или родственникъ?.... Конечно, я сейчасъ же заявилъ, что это мой родной братъ, и попросилъ у него сообщить мнѣ эти газеты, что онъ и исполнилъ вынувъ ихъ изъ кармана. ‑ По отъѣздѣ Федорченко, я сейчасъ же накинулся на газеты. Это былъ № Сѣверной Пчелы издаваемой Булгаринымъ не помню отъ какого числа и за какимъ Nомеромъ, но помню что этотъ Nомеръ только что былъ полученъ въ Г. Елисаветградѣ. ‑ Въ Газетѣ значилось что приговоръ состоялся 22^го Декабря 1849 года и что по немъ: «Отставной Инженеръ Поручикъ Өедоръ Достоевскiй 27^ми лѣтъ, за участiе въ преступныхъ замыслахъ, распространенiе однаго частнаго письма, наполненнаго дерзкими выраженiями противъ Православной Церкви и верховной власти, и за покушенiе къ распространенiю, по средствомъ домашней Литографiи, сочиненiй противъ Правительства ‑ по заключенiю Генералъ-Аудитор[ы]/iата/ приговаривался къ смертной казни черезъ разстрѣлянiе. ‑ По Высочаiшей же конфирмацiи приговоренъ: къ лишенiю всѣхъ правъ состоянiя, къ ссылкѣ въ каторжную работу въ крѣпостяхъ на четыре года, и потомъ къ опредѣленiю рядовымъ». ‑ И теперь черезъ 46 лѣтъ спустя этого Происшествiя, не смотря на то, что /братъ/ Ө<едоръ> М<ихайловичъ> послѣ каторги былъ нe только всепрощенъ, но и возвеличилъ имя свое, ‑ я не могъ написать этихъ строкъ безъ того, чтобы [меня] какъ говорится меня не подралъ морозъ по кожѣ.... Чтоже было тогда[,] со мною, предоставляю судить каждому. Помню только, что въ этотъ день я никуда не выходилъ изъ комнаты, читалъ и перечитывалъ газету, а сентенцiю и приговоръ переписалъ для себя на бумагу, которая и теперь цѣла у меня! Свѣд[е]/ѣ/нiе о томъ, что я братъ приговореннаго къ каторгѣ, мгновенно разнеслось по городу, и конечно никто мнѣ не задавалъ больше вопросовъ о существованiи родства, но во взглядѣ всѣхъ я читалъ этотъ вопросъ, и при томъ во взглядахъ /только/ меньшинства, встрѣчалъ сочувствiе! Большинство же долгое время чуралось меня!!!

Генварь и Февраль проходили довольно быстро, и въ это время я настолько сблизился съ Семеномъ Михайловичемъ Шмаковымъ, что онъ узнавъ, [(что)] о желанiи моего хозяина отдавать въ [(наемъ)] /наемъ/ /и/ другую половину дома, мною занимаемаго, (которую занималъ доселѣ онъ самъ), ‑ предложилъ мнѣ совмѣстное съ нимъ Шмаковымъ сожительство, съ тѣмъ чтобы и столъ у насъ былъ общiй, такъ какъ у меня было уже всё обзаведенiе по кухнѣ и имѣлась уже кухарка. Конечно я согласился, и вотъ кажется съ начала Февраля Шмаковъ переселился ко мнѣ въ соседство. – Помню какъ разтворили дверь раздѣляющую двѣ половины и у насъ сдѣлалась очень просторная квартира о 4^х чистыхъ комнатахъ для насъ обоихъ и одной чистой комнаты для моей Черчежной, кромѣ Передней и Кухни, которыя помѣщались особо во флигелѣ.

Въ это же время, я довольно часто бывалъ и въ домѣ Ив. Прокоф. Федорченко, проводя вечеръ въ семейномъ кругу его, но помню, что въ это время мысль о женидьбѣ, или даже о возможности этаго, меня не посѣщала! хотя я очень привязывался ко всему семейству этому, а разговоры и бесѣды со старшею дочерью, Домникою Ивановною, очень меня прельщали, и сближали меня съ нею!

Это была дѣвушка чрезвычайно симпатичная, очень не дурная собою, и на видъ гораздо моложавѣе дѣйствительныхъ своихъ лѣтъ. Ей было въ то время 25 лѣтъ, а казалось на видъ никакъ не болѣе 20^ти. ‑ Хотя она и не получила серьёзнаго образованiя, но была очень умна,… много читала, и читала съ толкомъ и съ разборомъ и тѣмъ самообразовала себя! – Характеръ у нее былъ очень живой и веселый, и я и въ послѣдствiи и даже теперь часто вспоминалъ и вспоминаю, о ея [(неподдѣльномъ)] хохотѣ и смѣхѣ, раздававшимся очень часто…. И это былъ хохотъ и смѣхъ не насилованные, ‑ недѣланные, а прямо порождаемые молодымъ веселымъ характеромъ! Отрадно и весело было смотрѣть на нее и слушать ее!

Кончалась Масленица, и въ субботу на этой недѣли, я былъ приглашенъ Иваномъ Прокофьевичемъ приходить къ нимъ заговѣться передъ постомъ. Я пришелъ вечеромъ, у нихъ никого, кромѣ меня не было и я провелъ весь вечеръ въ разговорахъ съ Домникою; просидѣлъ у нихъ до 1^го часу ночи. –

<Далее следует авторский знак: ХХ. На полях слева под таким же знаком запись:> заговѣнье т. е. ужинъ, былъ самый патрiяльхальный, и я считалъ себя, какъ бы включеннымъ въ ихъ семью а не постороннимъ!...

Помню, что возвращаясь домой, мнѣ въ первой, мелькнула мысль, о томъ что привязанность моя растетъ очень быстро, и скоро можетъ обратиться въ серьёзную любовь! Любовь,… любовь….! а послѣ что?.... и мысль о женидьбѣ въ первый разъ мелькнула въ умѣ моемъ[!]/,…./ [это бы] когда я ночью возвращался отъ нихъ къ себѣ въ квартиру!... это было съ 5^го на 6^е Марта 1850 года. ‑ И я мысль эту началъ лелѣять въ умѣ своемъ, какъ скряга лелѣетъ свое богатство, то есть сперва какъ то боязливо, неувѣренно <Было: неувѣренно, боязливо>,/…../ а потомъ мечты и фантазiи непримѣнули /вы/рисо/вы/вать цѣлые воздушные замки!

Первая недѣля Великаго Поста, [прошла] /тянулась/ для меня очень долго, и понятно отъ чего[?]…. Въ эту недѣлю я считалъ не приличнымъ быть у нихъ!... а потому едва едва дождалъ воскресенья, и съ этаго воскресенья въ продолженiи всего поста, я началъ довольно часто бывать у Федорченко. – Замѣчательно, что во всё это время, я не встрѣчалъ въ домѣ ихъ Семена Михайловича Шмакова, хотя по слухамъ въ городѣ, я навѣрно зналъ, что Шмаковъ просилъ руки Афанасiи Ивановны Федорченко. – Въ это время у нихъ [что то] произошла, какая то заминка; въ послѣдствiи я узналъ причину и въ своемъ мѣстѣ разскажу ее. ‑

Въ Елисаветрадѣ, да и во всемъ южномъ краѣ по пятницамъ въ первые четыре недѣли Поста въ Церквахъ совершается особая служба (неизвѣстная въ Россiи) – это такъ называемыя Пассiи. – На эти Пассiи я постоянно ходилъ въ Соборъ, гдѣ постоянно встрѣчался и съ Федорченками,.. провожалъ ихъ до ихъ дома, и всегда былъ приглашаемъ на стаканъ чаю. Но этотъ стаканъ чаю, [(длился)] всегда продолжался часу до 1^го ночи.

Въ концѣ поста, сожитель мой С. М. Шмаковъ поѣхалъ въ отпускъ въ Екатеринославскую Губернiю къ родному брату своему Николаю Михайловичу. – Помню что когда я въ первое свиданiе съ Федорченками, сообщилъ имъ объ этомъ, ‑ то они всѣ услышали это отъ меня какъ новость впервые услышанную. –

Наступила Пасха… Она въ этотъ годъ была очень поздняя (23^го Апрѣля) и совпадала съ началомъ Георгiевской Ярмарки, которая и открылась на 3^й день Пасхи. ‑ Жара стояла чисто лѣтняя Iюльская, и для меня какъ новичка въ этомъ климатѣ, была совершенно неожиданная. ‑ Георгiевская Ярмарка очень значительна въ Г. Елисаветградѣ, на нее съѣзжаются купцы Московскiе, Варшавскiе, Виленскiе и Бердичевскiе. Лавки и Магазины большею частiю съ краснымъ товаромъ, посѣщаются массою публики, такъ что ярмарочные ряды въ теченiи ярмарки служатъ мѣстомъ постоянныхъ прогулокъ всѣхъ Елисаветрадскихъ жителей; и жителей къ ярмаркѣ всегда увеличивалось, потомучто всѣ окрестные помѣщики [привозили] /прiѣзжали/ на ярмарку, или въ свои Елисаветградскiе дома, или нанимая постоянныя квартиры [на] мѣсяца на 1¹/₂. ‑ Я тоже часто хаживалъ на эти гулянья, всегда съ мыслiю встрѣтиться тамъ съ Домникою, и всегда случалось, что я не ошибался! И всегда по долгу вѣжливости считалъ своею обязанностiю проводить барышень до дому, часто несъ купленныя ими бездѣлки. Они [же] тоже вѣроятно изъ вѣжливости считали долгомъ пригласить меня зайти къ нимъ…… что и требовалось!... да какже иначе? вѣдь голь на выдумки хитра!!!..

‑ Съ окончанiемъ праздниковъ, а главное съ открытiемъ весны, меня началъ посѣщать Архитекторъ Алекс. Филип. Дворжецкiй, мой товарищъ по Строит. Училищу, онъ былъ назначенъ въ Херсонскую Губернiю на ваканцiю Архитекторскаго Помощника по производству работъ, а потому часто ѣздилъ въ Александрiйскiй Уѣздъ и всегда заѣзжалъ по дорогѣ ко мнѣ. – Около этого же времени заѣзжалъ ко мнѣ дня на два и Архитекторъ Николай Ивановичъ Баковъ, тоже товарищъ по Строительному Училищу, хотя и вышедшiй годомъ меня позже т. е. въ 1849 году. Онъ назначенъ былъ въ Черниговскую Строительную и Дорожную коммисiю Архитекторскимъ Помощникомъ, тоже для производства работъ, и на Пасху ѣздилъ въ Херсонъ къ матери на свою родину, и на возвратномъ пути заѣзжалъ ко мнѣ. Разсказы двухъ личностей, съ двухъ различныхъ мѣстностей Россiи о ихъ службѣ и положенiи въ обществѣ, показали мнѣ въявь, всю неприглядность моего служебнаго ярма и моего положенiя!.... Но [какъ] изъ самолюбiя, я не высказывалъ имъ объ этомъ, но напротивъ улучшилъ въ разсказахъ своихъ свое положенiе. – Баковъ впослѣдствiи перешелъ на службу въ свою родину т. е. въ Херсонскую Губернiю, скоро тамъ женился и вышелъ въ отставку. Онъ а также и Дворжецкiй часто посѣщали меня въ Елисаветрадѣ. –

На Өоминой недѣлѣ возвратился также въ Елисаветградъ и Семенъ Михайловичъ Шмаковъ изъ своего отпуска въ Екатеринославъ. Онъ разсказывая о своемъ тамъ прибыванiи у брата, былъ восхищенъ жизнiю Екатеринослава, и какъ то разговаривая со мною, не разъ говорилъ мнѣ, вотъ Вамъ бы Андрей Михайловичъ попасть въ Екатеринославъ на службу. Вотъ тамъ то бы была для васъ служба! Говоря это, онъ какъ будто бы напророчилъ мнѣ что ровно черезъ 10 лѣтъ, а именно весною 1860^го года, я буду въ Екатеринославѣ, и при томъ на должности высшей въ Строительныхъ Коммисiяхъ а именно Губернскимъ Архитекторомъ. – Онъ также очень подробно распрашивалъ меня о Федорченко, и въ скоромъ времени онъ появился /у нихъ/ вмѣстѣ со мною [(у нихъ)]. ‑

Въ Четвергъ на Өоминой недѣлѣ то есть 4^го Мая, я получилъ очень горькое для себя извѣстiе. Сестра Варвара Михайловна Карепина, послѣ 10^ти только лѣтняго счастливаго супружества овдовѣла [на] 27^ми лѣтъ отъ роду! – Милый и дорогой мой зять Петръ Андреевичъ, котораго я любилъ и уважалъ какъ отца, ‑ послѣ непродолжительной болѣзни умеръ! Я былъ очень потрясенъ этимъ извѣстiемъ, и долго не могъ свыкнуться съ этимъ несчастiемъ сестры Варвары Михайловны, оставшейся вдовою съ тремя малолѣтними дѣтьми изъ которыхъ одна (Соня) была идiоткою съ рожденiя! –

<Далее следует авторский знак: Х. Внизу на полях под таким же знаком запись:>

Въ послѣдствiи, когда я буду описывать свое дѣтство и юность, я не разъ буду говорить объ этомъ замѣчательномъ и Христiански-добромъ человѣкѣ! Это былъ человѣкъ въ полномъ смыслѣ слова Евангельскiй!!!

Петръ Андреевичъ скончался 5^го Апрѣля, и сестра только недѣли черезъ три въ состоянiи была извѣстить меня о своемъ несчастiи! – Но откровенно скажу, что случись это мѣсяца три-четыре ранѣе, ‑ то это произвело бы на меня болѣе удручающее впечатленiе! теперь же въ виду, часъ отъ часу, усиливающейся моей привязанности, ‑ горе мое было полугоремъ! Человѣкъ всегда человѣкъ, свое счастiе и благосостоянiе у него всегда на первомъ планѣ!

Три недѣли прошло послѣ Пасхи, мои посѣщенiя къ Федорченко, становились болѣе и болѣе частыми, такъ что мнѣ бывало какъ то неловко, и совѣстно появляться такъ часто у нихъ въ домѣ….

Долго думалъ я и наконецъ рѣшился заявить первоначально, о причинѣ своихъ частыхъ посѣщенiй главѣ семейства, а за тѣмъ сдѣлать предложенiе и молодой особѣ! Рѣшился на это, я какъ теперь помню, въ воскресенье 21^го Маiя въ день Константина и Елены. А когда это было рѣшено, ‑ то меня не вольно подмывало привести это рѣшенiе, въ исполненiе, какъ можно скорѣе. – [Вечеромъ] [ч]/Ч/асу въ 7^м /вечера/ я вышелъ изъ дома вовсе безъ опредѣленной цѣли; думалъ просто пройтиться, и еще разъ обдумать свое рѣшенiе. – Но по обычаю ли, по привычкѣ ли [я] незнаю какъ очутился я на Донской улицѣ, вблизи домика Федорченко. ‑ Не раздумывая больше, я вошелъ въ дверь а затѣмъ и въ домъ. – Дома засталъ однаго только отца, да и тотъ одѣвался чтобы идти куда то:

‑ А,…. Андрей Михайловичъ, Вы къ намъ[,]/?/... а вѣдь всѣ мои ушли къ /сосѣду/ имениннику, и я самъ тудаже собираюсь… Развѣ Вы туда неприглашены. –

Именинникъ былъ ближайшiй сосѣдъ ихъ по дому купецъ Константинъ Степановичъ Турчановъ, съ семействомъ котораго и я успѣлъ уже познакомиться.

‑ Да, и я тудаже приглашенъ и тамъ буду….. но,… но……. Я не помню въ какихъ выраженiяхъ я объяснилъ свой приходъ[,]/!/... я былъ очень взволнованъ! Помню только то, что высказавъ благодарность за оказываемое мнѣ родственное расположенiе, я остановился на своихъ частыхъ посѣщенiяхъ, и [высказалъ] объяснилъ ихъ своею привязанностiю къ его дочери Домникѣ Ивановнѣ, и просилъ позволенiя искать, ежели я буду такъ счастливъ, ея взаимности! ‑

‑ «Мнѣ очень прiятно, что Вы высказали, и скажу Вамъ откровенно, что я буду радъ ежели всё это устроится! Поговорите съ Домнушкой (такъ называлъ онъ Домнику), но съ своей стороны я долженъ сообщить Вамъ, что я человѣкъ небогатый и приданаго за дочерьми недаю,/…./ кромѣ приличной обстановки.» ‑

Я увѣрилъ старика (но впрочемъ, какой же онъ былъ старикъ?.. ему было тогда неболѣе 46-47 лѣтъ), что ищу взаимности, а не приданаго, и съ этими словами, мы оба вышли къ сосѣду имениннику, и съ этой минуты всѣ корабли моего отступленiя, были созжены!!... [и я] при мысли этой /я/ сильно обрадовался и успокоился!

Какъ ближайшаго сосѣда и впослѣдствiи хорошаго знакомаго, опишу семейство Турчановыхъ: Оно состояло: 1) Изъ старика отца лѣтъ 75^ти. По виду это былъ настоящiй Патрiархъ, и своимъ видомъ и чертами лица походилъ на Турка. Да впрочемъ онъ и былъ Турокъ по рожденiю и былъ взятъ въ плѣнъ лѣтъ 10-12, при взятiи въ 1788 году Очакова, или какъ онъ говорилъ въ Очаковскую зиму. – Мальчикомъ его окрестили и назвали Константиномъ. Впослѣдствiи, черезъ нѣсколько уже лѣтъ его отыскали въ Россiи его родственники, знатнаго происхожденiя то есть какiе то Паши. ‑ Но мальчика научили (какъ разсказывалъ онъ самъ) при входѣ къ родственникамъ помолиться передъ образомъ, и перекреститься, ‑ что конечно онъ и исполнилъ. Тогда /увидѣвъ это/ родственники [его] обозвавъ его Гяуромъ и собакою, отказались отъ него. – У этаго старика отца было двое сыновей [(] уже пожилыхъ лѣтъ, женатыхъ и отдѣленныхъ, и трое сыновей болѣе молодыхъ: Өедька дурн`ый, Өедька умн`ый

<Далее следует авторский знак: Х. Внизу на полях под таким же знаком запись:> Два сына Өедора; объясняется обычаемъ давать имена того святаго, въ день /памяти/ котораго родится <В рукописи ошибочно: родиться> ребенокъ.

и Силюшка. Эти трое жили при немъ, и двое младшихъ заправляли всею торговлею. Кромѣ этаго у старика были двѣ дочери уже пожилыхъ лѣтъ (я думаю свыше 40 лѣтъ) Анна Константиновна и Пелагѣя Константиновна. – Купеческiй домъ этотъ велъ значительную тогда торговлю скотомъ и саломъ, и имѣлъ свои Салотопенные заводы или такъ называемые Салганы, въ окрестностяхъ Города Елисаветграда. Ихъ называли скотинщиками, но впрочемъ это былъ, въ то время, уважаемый купеческiй домъ въ городѣ.

Когда я вошелъ въ домъ, то была уже полна хата гостей, какъ выразился старикъ Турчановъ. – Было уже близь 8^ми часовъ, а потому солидные мущины сидѣли уже за картами; солидные дамы въ гостиной за чаемъ и десертомъ, а молодежъ (но ея было мало) гуляла или на чистомъ дворѣ или [въ саду] на галлереѣ при домѣ. Хозяйски барышни, ‑ сейчасъ попросили меня на Галдарею; гдѣ я увидалъ и Домнику. – Вскорѣ какъ то мы остались одни на галлереѣ и прохаживались по ней взадъ да впередъ. – Какъ теперь помню, ‑ былъ уже /вечернiй/ полумракъ, вслѣдствiе свѣжести воздуха, Домника покрыла голову носовымъ бѣлымъ платкомъ, и была очень мила, въ этомъ непривычно[мъ]/й/ для не[е]/я/ коафюрѣ ‑……. «А я былъ сейчасъ у Васъ, и поговорилъ кое о чемъ съ Вашимъ батюшкой, и между прочимъ высказалъ ему причину, по чему я такъ часто безпокою Васъ своими посѣщенiями…..» выпалилъ я, какъ [будто] говорится съ топора, эту фразу послѣ которой неминуемо послѣдовало и дальнѣйшее объясненiе мое!..... Такое прямое и безпредисловное предложенiе [видимо смут], и притомъ сдѣланное не въ ее домѣ а въ гостяхъ, ‑ видимо смутило Домнику, и она не нашлась болѣе ничего сказать мнѣ какъ поблагодарить за честь дѣлаемую ей; Но при этомъ /на мои просьбы объ <В рукописи ошибочно: отъ> отвѣтѣ/ прибавила, что не можетъ тотчасъ дать положительнаго отвѣта, а просила времени для обдуманiя моихъ предложенiй. – Я былъ сильно взволнованъ и вскорѣ ушелъ отъ Турчановыхъ домой, не дождавшись ни ужина и не простившись съ хозяевами…..

На другой день дождавшись, кое какъ вечера, я часовъ въ 8^м пошелъ на Донскую Улицу. – При входѣ моемъ во дворъ, я увидѣлъ Домнику прогуливающуюся по двору, въ томъ самомъ /верхнемъ/ костюмѣ, въ которомъ была вчера на Галлереѣ дома Турчановыхъ, то есть въ бѣломъ бедуинѣ

<Далее следует авторский знак: Х. Внизу на полях под таким же знаком запись:> Въ этомъ же бѣломъ бедуинѣ, нѣсколько укороченномъ и передѣланномъ Домника снята на портретѣ въ 1860^м году въ г. Екатеринославѣ, который /т. е. портретъ/ и теперь хранится въ черной овальной рамкѣ. ‑

и въ бѣломъ платочкѣ на головѣ. – Это совпаденiе показалось мнѣ хорошимъ предзнаменованiемъ! Я провелъ очень прiятно вечеръ, но какъ въ этотъ день, такъ и въ два послѣдующiе, я по заранѣе данному себѣ слову, не возобновлялъ рѣчи о рѣшенiи. – Въ среду вечеромъ прощаясь я сказалъ: до свиданья до завтра, сдѣлавъ особое ударенiе на словѣ до завтра….. – До завтра отвѣчала мнѣ Домника, сдѣлавъ такое же ударенiе и такъ сказать подчеркнувъ это слово. – Изъ этого [слова,] я понялъ, что завтра рѣшится окончательно наша судьба. Въ четвергъ 25^го, я пришелъ нѣсколько ранѣе, чтобы не застать тамъ Шмакова, который тоже ежедневно сталъ ходить къ Федорченко. – Послѣ первыхъ привѣтствiй, я возобновилъ вопросъ о своемъ предложенiи, и получилъ согласiе. – Какъ только слово согласiя услышано было мною изъ устъ Домники; то я сейчасъ же повелъ ее въ домъ (дѣло всё происходило въ маленькомъ садикѣ во дворѣ) къ отцу, и тутъ же мы оба просили благословить насъ, что батюшка (такъ я его звалъ всю жизнь, и теперь буду называть въ этихъ своихъ воспоминанiяхъ) и исполнилъ съ подобающею ему важностiю, въ этомъ такъ сказать религiозномъ обрядѣ. – Мы всѣ трое горячо другъ съ другомъ поцѣловались, и я сдѣлался объявленнымъ женихомъ!.... Женихомъ!... Женихъ!.... Какою аномалiею отзывается это слово, въ устахъ, или подъ перомъ семидесяти-лѣтняго Старца, въ особенности, ежели слово это относится къ нему самому!....... Но, вѣдь и я былъ молодъ, и я былъ женихомъ, и я былъ въ Аркадiи!!! А теперь[,]/!/ а теперь…. буду продолжать прерванное.

Какъ только, въ воскресенье вечеромъ, прiйдя домой, Аөанасiя Ивановна[,] услышала, о сдѣланномъ мною предложенiи, то сейчасъ же высказалась: А, такъ у Домники есть женихъ?!.... ну теперь Шмаковъ можетъ и подождать!.... Но Шмаковъ не захотѣлъ ждать, въ особенности узнавши о согласiи Домники, и о томъ, что уже мы объявленные женихъ и невѣста! онъ настойчиво потребовалъ отвѣта, и въ скоромъ времени получилъ согласiе и сдѣлался тоже объявленнымъ женихомъ! И вотъ мы… два жениха, жившiе совмѣстно, начали совмѣстно /и/ посѣщать своихъ невѣстъ, ‑ двухъ родныхъ сестеръ. – Это ежели не оригинально, – то конечно очень рѣдко случается! ‑

Жениховство мое продолжалось повторю мѣсяцъ то есть 45 дней до 16^го Iюля, когда мы были повѣнчаны. – Во всю свою жизнь, и даже теперь на склонѣ ея, я считалъ и считаю эти полтора Мѣсяца своей жизни, самыми лучшими, самыми свѣтлыми и самыми незабвенными днями своей жизни!.....

Въ первые же дни своего жениховства, я былъ посвященъ своею невѣстою, во всѣ подробности ея предшествующей жизни. ‑ Подробности очень не казистой и невеселой ея [мо] юности и молодости. Во первыхъ начать съ того, что Домника уже прежде меня имѣла жениха съ которымъ была [обручена] помолвлена, который очень любилъ ее и къ которому и она питала любовь и привязанность. Этотъ женихъ былъ нѣкто Канивальскiй, молодой человѣкъ, очень хорошей дворянской фамилiи, сынъ помѣщика Харьковской Губернiи, и Кандидатъ Харьковскаго Университета. –

<Далее следует авторский знак: Х. На полях слева под таким же знаком запись:> его тоже звали Андреемъ.

Но судьба не судила осуществиться /этому/ предположенному браку, конечно къ счастiю Домники, а впослѣдствiи и моему! – Этотъ женихъ, ровно за годъ до моего сватовства отъ злѣйшей чахотки, умеръ въ Елисаветградѣ гдѣ служилъ въ поселенномъ Штабѣ: ‑ Прiѣзжавшiй на похороны старикъ отецъ его, оплакивая сына, со слезами утѣшалъ невѣсту, съ которой познакомился. ‑ Ранняя же юность и молодость Домники, тоже были не приглядна! Она лишилась матери [въ очень] почти въ дѣтствѣ ей было только 10 лѣтъ, сестрѣ ея Аө. Ивановнѣ 8, и брату Михаилу едва 3‑4 года. Отецъ ихъ овдовѣлъ 32‑33 лѣтъ, не хотѣлъ изъ любви къ дѣтямъ, навязать имъ мачиху, и потому и остался вдовцемъ. ‑ У нихъ было двѣ бабушки одна мать отца т. е. Федорченко, постоянно жившая у нихъ, и другая мать ихъ матери нѣкто Короновская, жившая у своего сына Родiона Ивановича Короновскаго, роднаго дяди моей невѣсты, /жившаго также въ Елисаветградѣ/. – Фамилiя Короновскихъ, одна изъ древнихъ дворянскихъ малороссiйскихъ фамилiй. – Отецъ /же/ ихъ, то есть мой тесть Иванъ Прокофьевичъ Федорченко былъ рожденъ въ мѣщанствѣ, послужившимъ въ Богуславскомъ Уѣздномъ [c]/С/удѣ, [своею] отличался своею ревностiю, и дѣловитостiю, и достигнувъ мѣста Помощника Секретаря Уѣзднаго Суда былъ произведенъ въ Первый Классный Чинъ, что въ прежнее время было вполнѣ возможно. – Богуславъ мѣстечко Кiевской Губернiи Каневс<к>аго Уѣзда былъ родиной моей Домники. – Впослѣдствiи мой тесть былъ переведенъ Секретаремъ Думы въ Елисаветрадъ. – Жизнь /троихъ/ дѣтей со старухою бабушкою, при отцѣ [вѣчно] постоянно занят[ы]/о/мъ служебными дѣлами была очень неказиста. Ктомуже матерiальныя средства этой семьи въ первое время были очень незначительны, такъ что ежели всѣ они и не бѣдствовали, то есть не терпѣли крайней нужды, но всё таки отецъ, при всемъ своемъ желанiи не въ состоянiи былъ отдать дѣвочекъ въ Пансiон[ы]/ъ/ (Гимназiй конечно тогда не было /нигдѣ/); о чемъ постоянно сѣтовалъ и впослѣдствiи. – Съ 15^ти лѣтняго возраста Домника заболѣла, кажется простудилась послѣ первой показавшейся у ней регулы, и страдала отсутствiемъ этой регулы кажется до 20 [года] 21 года. – Недугъ былъ столь значителенъ и серьёзенъ, что временами у нее отнимались ноги и ея носили какъ маленькаго ребенка. – Кромѣ того дурноты и обмороки преслѣдовали ее почти постоянно. – Доктора испытали всѣ средства, ‑ но всё напрасно. ‑ Тогда старушка бабушка (Федорченко) сказала «Плюнь, сердце, на всѣхъ д[у]/о/хт[о]/у/ровъ, и пойдемъ пѣшкомъ молиться Богу въ Кiевъ. И дождавшись /первой/ весны дѣйствительно, большой компанiей пошли въ Кiевъ, а сзади для устающихъ и для поклажи ѣхала Пароволовая арба. – Это путешествiе по самому прямому пути болѣе 300 верстъ, и въ оба конца болѣе 600 верстъ. – Прекрасная весенняя южная погода, усиленный моцiонъ, дѣйствительно исцѣлилъ больную и по обратному пути домой, [болѣзнь] /недугъ/ былъ переломленъ, регула открылась!........

Кстати уже здѣсь же сообщу и исторiю дѣтства а потомъ и дѣвической жизни Афанасiи Ивановны, моей дорогой свояченицы. – Исторiя эта была сообщена мнѣ Домникою уже тогда, когда она сдѣлалась моею женою. ‑

Исторiя дѣтства Фанички, какъ называла ее постоянно сестра, и какъ и я позволялъ себѣ называть ее заочно, а иногда и въ лицо, стольже неприглядна, какъ и Домникина. – Хотя она нестрадала болѣзнiю, но на нее находили манiи, которыя конечно были болѣзненныя! Почти съ дѣтства на нее напа[р]/л/а манiя религiозности доходящей до фанатизьма!... она молилась по цѣлымъ часамъ, соблюдала всѣ посты до аскетизьма, и вообще вела себя не такъ какъ дѣвочка, помышляя о монастырѣ и затворничествѣ!. Чѣмъ бы умѣрять такое анормальное состоянiе дѣвочки, [ба] старуха бабушка, и даже самъ отецъ поощряли и хвалили такую богомольность малютки и тѣмъ укрѣпляли въ ней такое не дѣтское состоянiе!.... Но къ счастiю состоянiе это было недолговременно, и дѣвочка впала въ противоположную крайность!.... Случилось какъ то, что отецъ на праздникахъ взялъ ложу въ Театръ, устроенномъ прiѣзжими артистами. – Дѣвочка въ первый разъ увидѣвши сцену, и на ней, можетъ быть, дѣйствительно даровитыхъ артистовъ, ‑ воспылала любовiю къ Театру, и только и мечтала, что о Театрѣ и актерахъ. Дѣло дошло до того, что она серьёзно мечтала сдѣлаться актрисою. – Но конечно, /и/ это состоянiе, тоже какъ ненормальное, ‑ скоро прошло!

Во время [ун] жениховства Андрея Канивальскаго, познакомился съ домомъ и братъ его Василiй Канивальскiй. Этотъ тоже студентъ Харьковскаго Университета, имѣлъ характеръ /не столь сёрьёзный какъ его/ братъ [его] Андрей, ‑ но болѣе легкiй и вѣтреный[,]/./ ‑ Тогда какъ братъ его бесѣдовалъ съ своей нарѣченной невѣстой, ‑ повѣса младшiй успѣлъ завлечь[,] своимъ живымъ характеромъ бѣдную [Афанасiю] Фаничку. – Ухаживанiе это увеличилось по смерти его брата, и кажется, не повѣса уже, ‑ а негодяй тонкими намёками далъ [зна] понять Фаничкѣ, что онъ будетъ искать руки ея. ‑ Но переведясь на службу въ Харьковъ, онъ въ продолженiи нѣсколькихъ мѣсяцевъ не подавалъ о себѣ никакой вѣсточки. Бѣдная дѣвушка была въ отчаянiи и чуть не на коленяхъ умоляла отца своего списаться съ [негодяемъ] /Канивальскимъ/. – Не могши устоять противъ отчаянныхъ просьбъ любимой дочери, ‑ батюшка, дѣйствительно написалъ негодяю, но черезъ нѣсколько времени получилъ отвѣтъ весьма туманный, – но изъ котораго ясно было[, то], что онъ /не думалъ/ и не думаетъ жениться! – Получивъ такой отвѣтъ батюшка, по словамъ Домники, кинулъ это письмо въ лицо Фанички, сказавъ: «вотъ какiе письма пришлось мнѣ получать по твоей милости»! Бѣдная дѣвушка послѣ этаго отвѣта была въ отчаянiи, что вѣроятно и было причиною, что она чуть чуть не связала свою жизнь съ другимъ негодяемъ, претендовавшимъ, въ это время, на ея руку! Аудиторъ Аникiевъ, кажется вышедшiй изъ кантонистовъ, но имѣвшiй порядочное служебное положенiе, и мечтавшiй, въ скоромъ времени, получить мѣсто объ-аудитор<а>, сдѣлалъ въ это время предложенiе Фаничкѣ. Это былъ солдафонъ въ полномъ смыслѣ слова, и притомъ съ подлѣйшими правилами и наклонностями! Фаничка, какъ и сказалъ я, кажется съ отчаянiя дала слово Аникiеву, и помолвка ихъ состоялась! Но къ счастiю солдафонское поведенiе объявленнаго жениха образумило Фаничку! – Онъ сдѣлавшись женихомъ въ началѣ Февраля 1850 года, выѣхалъ по дѣламъ службы изъ Елисаветграда въ Nово мiргородъ, и до Пасхи т. е. конца Апрѣля не давалъ о себѣ ни слуху ни духу! И когда явился въ Елисаветградъ и въ домъ Федорченко въ Страстную Пятницу (21^го Апрѣля 1850 г.), ‑ то получилъ совершенный отказъ, вслѣдствiе котораго пересталъ вовсе бывать въ домѣ, ‑ но не пересталъ пакостить, и пакость свою распространилъ не только на Федорченко, но даже и на меня (какъ зятя его), о чемъ я упомяну въ послѣдствiи.

Между тѣмъ около этогоже времени, то есть въ концѣ поста (1850 г.) Шмаковъ уѣзжая въ Екатеринославъ, послѣ долгихъ ухаживанiй сдѣлалъ формальное предложенiе, и какъ я сказалъ выше, вскорѣ послѣ моего то есть въ концѣ Мая М<ѣся>ца получилъ тоже согласiе Фанички.

Теперь мнѣ предстоитъ только упомянуть о сынѣ Ив. Прокоф. Федорченко Михаилѣ Ивановичѣ, или по просту Мишѣ, какъ звалъ я его все время. Съ дѣтскихъ лѣтъ это былъ идоломъ въ домѣ, какъ единственный сынъ отцу, и братъ сестрамъ. ‑ Сперва онъ [пол] окончилъ курсъ въ Елисаветградскомъ Уѣздномъ Училищѣ, а затѣмъ кончилъ курсъ въ Одесской Ришельевской Гимназiи, поступилъ въ Ришельевскiй Лицей на Математическiй факультетъ[, въ]/./ Въ лѣтнее время моего жениховства /(1850 г.)/, онъ кончилъ 1^й Курсъ Лицея и перешелъ на 2^й. ‑ Въ Iюнѣ мѣсяцѣ онъ прiѣхалъ [в] на каникулы въ Елисаветградъ, и я впервые тогда познакомился съ нимъ. Это былъ юноша лѣтъ 18—19^ти [п]/д/о того симпатичный какъ по наружному своему виду, ‑ такъ и по внутреннимъ качествамъ, что невольно привязывалъ къ себѣ, каждаго съ нимъ соприкасающаго. ‑ Я полюбилъ его какъ брата, и это чувство сохранилъ до самой смерти его въ <Пропуск в рукописи.> году. ‑

Въ Iюнѣ Мѣсяцѣ, день свадьбы нашей, былъ [болѣе или] приблизительно опредѣленъ, и я долженъ былъ озаботиться приготовить помѣщенiе т. е. квартиру для семейной уже жизни. – Шмаковъ [временно] переѣхалъ отъ меня, и временно нанялъ для себя какое то помѣщенiе; такъ какъ было рѣшено, что Шмаковъ женившись будетъ жить во флигелѣ дома Батюшки. Я же по выѣздѣ его реставрировалъ помѣщенiе въ домѣ [Нах] Еврея Нахмана Корсунскаго. Здѣсь помѣщаю, сдѣланный отъ руки планикъ этой первой моей Семейной квартирки.

Спальня  Комната        Прiемная

Проходъ  Черчежная    Парадная      Комната Столовая

По отремонтировки, она приняла очень приличный видъ, въ особенности, когда была обмеблирована Спальня съ Прiемной, приличною мебелью, которую Домник[ѣ]/а/ принесла мнѣ въ приданое. –

Дни текли за днями. Ежедневно по обходѣ своихъ городскихъ построекъ, то есть приблизительно часовъ около 2^х дня, я спѣшилъ не заходя домой, къ своей невѣстѣ. Домника уже всегда поджидала меня, и чуть я запаздывалъ, ‑ то уже являлись вопросы отчего и почему?... Это было для меня очень прiятно и привлекательно, но это же было и причиною того, что я къ невѣстѣ являлся иногда въ довольно загрязненномъ видѣ съ запачканными известью руками и т. п. ‑ И какъ то /разъ/ на заявленiе объ этомъ Домники я отвѣчалъ: «Полюби меня черненькимъ, а [чистенькимъ] /бѣленькимъ/ то меня всякiй полюбитъ». ‑.... Послѣ, много лѣтъ спустя [читая] кажется уже въ 1855 году, читая вмѣстѣ вторую часть Мертвыхъ Душъ, и дойдя до Симпатическаго анекдота разсказаннаго Чичиковымъ Генералу Бетрищеву, мы оба очень смѣялись этому выраженiю, сказанному мною своей невѣстѣ [еще] во время моего жениховства!... [Я,] Въ числѣ обязанностей моихъ какъ жениха, было ежедневно являться къ обѣду. За обѣдомъ постоянно участвовали: два жениха съ своими невѣстами, Студентъ Миша и батюшка; изрѣдка бывалъ и кто нибудь изъ постороннихъ, и довольно часто дальняя родственница Марья Осиповна Полуликова[,]/./ – Одинъ разъ помню за обѣдомъ случился со мною Смѣшной Инцидентъ. – [Былъ Петровъ Постъ, и столъ по средамъ и пятницамъ] Мнѣ какъ старшему жениху подавались блюда первому, и вотъ однажды подносятъ незнакомое мнѣ блюдо Пшенки ([кукурузы] молодой, отваренной кукурузы). – Я положилъ себѣ на тарелку два кочанка, но не зная какъ ихъ ѣсть, началъ вилкой выковыривать по одному зернушку, чѣмъ произвелъ гомерическiй смѣхъ въ присутствующихъ. – Впослѣдствiи Пшенка была моимъ любимымъ кушаньемъ!....

Наконецъ былъ [былъ] опредѣленно назначенъ день нашей свадьбы а именно на воскресенье 16^го Iюля, и я благополучно дожилъ до этого дня. – Не смотря на существующiй обычай, что бы женихъ, въ день свадьбы, не видѣлся съ невѣстой до Церкви, то есть до вѣнца; я неисполнилъ этаго предразсудка и просидѣлъ у невѣсты цѣлое утро, и былъ прогнанъ только тогда, когда нужно было одѣвать невѣсту къ вѣнцу. Бракъ былъ назначенъ въ 6^ть часовъ вечера. У меня шаферомъ былъ Семенъ Михайловичъ Шмаковъ а у Домники ‑ братъ Михаилъ Ивановичъ. ‑ Огромный Соборъ, вмѣщавшiй въ себя болѣе 6 т<ысячъ> человѣкъ былъ почти полонъ. Праздно-глазеющая Публика стояла и съ переди и сзади и возлѣ насъ, такъ что трудно было протолкаться. И вся эта масса народа устремила свои глаза въ одну точку, то есть на насъ!.... Я былъ очень взволнованъ, и окружающая меня масса народа, представлялась мнѣ какими то блуждающими призраками, какъ будто бы во снѣ! ‑ Но вотъ наконецъ Таинство брака кончилось и мы поѣхали уже вмѣстѣ какъ мужъ и жена къ батюшкѣ на вечеръ. ‑ Помѣщенiе въ квартирѣ моего тестя было очень небольшое, а потому были приглашены, только самые близкiе знакомые, въ числѣ которыхъ было и семейство Дербушевыхъ, о которомъ я еще не говорилъ, но сообщу ниже. ‑ На вечерѣ солидные люди играли въ карты, а молодежь нѣсколько даже танцовала. Хотя какъ молодаго, т. е. новобрачнаго меня и приглашали танцовать, ‑ но я рѣшительно уклонился отъ этаго, потомучто никогда не любилъ и никогда не умѣлъ хорошо танцовать, а на молодаго смотрятъ вообще взыскательно. ‑ Къ полуночи былъ сервированъ парадный ужинъ, во время котораго я съ Домникой, сидѣли на парадномъ мѣстѣ, и намъ часто приходилось подслащивать горечь вина. Однимъ словомъ все шло въ силу старыхъ дѣдовскихъ обычаевъ. ‑ Въ 1 часъ ночи ужинъ кончился, гости разъѣхались, а я съ женою поѣхалъ въ свою квартиру, гдѣ мой добрый Михайло, встрѣтилъ меня съ хлѣбомъ и солью, [котор] что онъ сдѣлалъ на свои деньги и сюрпризомъ мнѣ!.......

И такъ [было все.] холостая и одинокая жизнь моя была закончена и я началъ новую семейную жизнь!!..

Говорили въ городѣ, что на нашемъ вѣнчанiи оттого было много любопытныхъ зрителей, что въ г. Елисаветградѣ давно уже не бывало, такъ называемыхъ интелигентныхъ свадьбъ!... Но съ моей легкой руки, какъ говорится, вслѣдъ за нашею были еще двѣ свадьбы въ очень скоромъ времени. 20^го Iюля въ четвергъ, въ томъ же соборѣ была свадьба Селявина. – Помѣщикъ (ближайшiй къ Г. Елисаветграду) г. Селявинъ женился на дочери помѣщика Петковича. – Вѣнчанiе происходило тоже въ 6^ть часовъ вечера, и я съ Домникой, [тоже] /въ свою очередь/ былъ въ Церкви и въ качествѣ зрителей мы смотрѣли на эту свадьбу. – Съ помѣщикомъ Селявинымъ, я впослѣдствiи познакомился и дѣлалъ ему проектъ дома въ его деревню. А въ послѣдствiи я съ нимъ случайно встрѣтился въ Екатеринославлѣ, и онъ возобновилъ и тутъ со мною знакомство и бывалъ у насъ въ домѣ. –

‑ День 20^го Iюля (Ильинъ день) памятенъ для меня и по другому близко относящемуся ко мнѣ обстоятельству. – Съ этого дня моя дорогая Домника сдѣлалась моею женою – фактически. – Какъ?/....../ Что?.... спросятъ нынѣшнiе зоилы, послѣ Таинства брака, только на 5^й день состоялся фактическiй бракъ?!..... Да очень просто отвѣчу я….. я очень любилъ свою молодую жонушку,… а она бѣдная относилась съ какимъ то болезненно нервнымъ трепетомъ къ ожиданiю ей невѣдомаго предстоящаго!.... а потому я счелъ необходимымъ сдерживать свои страстные порывы, до болѣе благопрiятнаго времени….. Мы ежегодно справляли годовщин[у]/ы/ своей свадьбы, и отпраздновавъ день 16^го Iюля, я постоянно на 20^ое привѣтствовалъ Домнику, и помню, что въ первый же годъ т. е. въ 1851 году, она цѣлуя меня съ улыбкой – сказала: «Ты какъ Гоголевскiй Городничiй празднуешь на Антона, а не забываешь и Онуфрiя!...... Съ тѣхъ поръ и до самаго послѣдняго времени я 20^го Iюля постоянно привѣтствовалъ свою Домнику съ Онуфрiемъ и мы понимали другъ друга!<»>…

25^го Iюля во вторникъ, состоялась свадьба Шмакова съ Афанасiей Ивановной. Она была назначена на воскресенье 23^го Iюля, но по случаю тому что у жениха [муха] распухла губа отъ укушенiя, какой то злокачественной мухи, ‑ была отложена на вторникъ 25^го. – Свадьба эта вполнѣ походила нашей, и такъ сказать была повторенiемъ нашей. Послѣ свадьбы молодые поселились во флигелѣ отчаго дома. – Тутъ кстати замѣчу о разницѣ существующей въ Малороссiи и Новороссiи, отъ правилъ и обычаевъ чисто русскихъ. – Въ Россiи свадьбы не допускаются наканунѣ Среды и Пятницы, и допускаются въ самые эти дни. – Въ Новороссiи же и Малороссiи обратно, свадьбы не дозволяются въ самые дни Среды и Пятницы и происходятъ на канунѣ то есть по Вторникамъ и Четвергамъ. ‑

Спустя нѣсколько времени, мы двѣ молодые пары то есть я съ Домникой и Шмаковы дѣлали /первые/ визиты, всѣмъ бывшимъ на свадьбахъ и нѣкоторымъ не бывшимъ, но съ которыми мы думали быть знакомыми. – Были у Погорѣлко, Дербушевыхъ, Турчановыхъ и нѣкоторыхъ другихъ. ‑ Объ Семействахъ Погорѣлко и Турчановыхъ я уже говорилъ, а объ семействѣ Дербушевыхъ еще нѣтъ. – Это было семейство съ которымъ мы были дружественно знакомы, во все пребыванiе наше въ Елисаветградѣ. Оно состояло изъ старика отца Степана Даниловича, служившаго Смотрителемъ Провiантскаго Магазина т. е. по Провiантскому Вѣдомству, изъ 2^ой жены его Анны Андреевны, двухъ падчерицъ ее, и дочерей Степана Даниловича Татьяны и Олимпiады Степановны, или по просту Тани и Липы, подругъ Домники и Фанички, и нѣсколькихъ малолѣтнихъ дѣтей отъ Анны Андреевны. – Въ послѣдствiи мы даже покумились съ Анной Андреевной, такъ какъ въ 1857 году, она была воспрiемницей отъ купели нашего сына Александра. –

Чтобы разъ на всегда покончить съ своими Елисаветградскими знакомыми перечислю [ихъ] теперь, тѣхъ изъ нихъ о которыхъ я не упоминалъ:

1) Гольдштейнъ Антонъ Дмитрiевичъ и жена его Елисавета Дмитрiевна, и малолѣтнiе сыновья Андрюша, Петя и Митя. /Самъ/ Гольдштей<нъ> былъ Докторъ и очень хорошiй докторъ; мы постоянно обращались къ нему за пособiями. Оба они какъ мужъ такъ и жена были рождены евреями, и крещены уже по жени[д]/т/ьбѣ ихъ въ г. Елисаветградѣ. Оба они Дмитрiевичи, потому, что у нихъ былъ крестнымъ отцемъ Баронъ Дмитрiй Ерофѣевичъ Остенъ-Сакенъ. – Самъ Гольдштейнъ, помимо искусснаго врача, былъ страстнымъ любителемъ, но не весьма искуснымъ игрокомъ въ Преферансъ. – Не одинъ его визитъ къ Пацiенту не проходилъ безъ разсказовъ о какой нибудь курьёзной преферансовой игры. – Одну изъ таковыхъ онъ подшилъ на подкладку своей шинели, и при встрѣчѣ съ знакомымъ, распахивалъ шинель и говорилъ: видите игру,.... игралъ семь и остался безъ двухъ!.... и съ этимъ словомъ запахивалъ шинель и бѣжалъ дальше. – Жена его была добрая и не глупая женщина и оба онѣ были уже пожилые люди, но мы были коротко знакомы съ ними. –

2) Турчановъ Гаврило Константиновичъ купецъ и жена его Любовь Егоровна. – Это [сы] отдѣленный сынъ старика Турчанова, о которомъ я уже говорилъ<.> Онъ былъ тоже сосѣдомъ батюшки, былъ простой и добрый человѣкъ, а жена его была очень молодая и милая особа. Самъ Гаврило Констант<иновичъ> былъ нѣсколько грубоватъ на словахъ….. но только на словахъ!.. въ сердцѣ же это былъ наимягчайшiй и добрѣйшiй человѣкъ: напримѣръ онъ говаривалъ: вотъ моя Любка[,]/!/…. ничто полна да здорова,… а такая подлая на молоко,…. ни однаго ребенка не могла кормить сама!.... Во время нашего визита послѣ свадьбы Гаврило приподнесъ слѣдующее привѣтствiе Домникѣ: «Дай Богъ Вамъ жить да богатѣтъ, да спереди горбат‛ѣтъ!<»>.... Бѣдный малый, онъ во время холеры 185 <Пропуск в рукописи.> года пришедши домой съ похоронъ своего товарища купца, почувствовалъ себя дурно и въ тотъ же день къ вечеру умеръ. –

3) Макѣевъ Николай Никитичъ, и Иванъ Никитичъ купцы торг[у]/о/вавшiе краснымъ товаромъ. Оба женатые и знакомые намъ по домамъ. Ежегодно раза по два въ годъ мы бывали другъ у друга, и знакомство это поддерживалось до самаго моего выѣзда изъ Елисаветграда. Это были Купцы Аристократы. ‑

3) Альбертаци Николай Демьяновичъ и жена его Варвара (кажется Петровна). – Съ этимъ домомъ мы познакомились оттого, что Шмаковъ былъ знакомъ съ ними. – Мы изрѣдка бывали другъ у друга, но большой близости въ знакомствѣ не было. –

4) Пасхалисъ, Петръ Петровичъ, Аптекарь. Кажется до 1855 года въ Елисаветградѣ была только одна аптека, это П. П. Пасхалиса, а потому матерiально онъ благодѣнствовалъ. – Это былъ очень симпатичный и добрый старикъ /холостякъ/, жилъ очень скромно, но былъ крайне гостепрiимъ. – Тогда въ г. Елисаветградѣ клубовъ еще не было, а Петръ Петровичъ любилъ поиграть въ Преферансикъ по ¼ и по ½ копѣйки. И вотъ ежели только у него на окнѣ стоитъ стеариновая зазжена свѣча, то это признакъ что Петръ Петровичъ принимаетъ, и къ нему какъ мухи на медъ собира[ются]/лись/ знакомы[е]/я/. У него часто раза по 2 по 3 въ недѣлю такимъ образомъ собиралось общество, [о] и онъ былъ очень радъ. Самъ же онъ рѣдко куда ходилъ, развѣ только по приглашенiю; бывалъ и у меня раза по 2‑3 въ годъ и былъ знакомъ и Домникѣ. – Въ 1857 году онъ умеръ и на похоронахъ его былъ почти весь городъ. ‑ Уважаемый былъ человѣкъ и дѣлалъ много добра какъ оказалось въ послѣдствiи. –

4¹) Гордѣевъ Өедоръ Корнѣевичъ. – Почтмейстеръ. Онъ прiѣхалъ въ Елисаветградъ вскорѣ послѣ меня, и года черезъ три женился на молодой дѣвушкѣ, дочери помѣщика – это былъ очень Симпатичная личность, равно какъ и жена его. Мы были знакомы съ ними домами, до самаго выѣзда нашего изъ Г. Елисаветграда.

5) Скворцовы Михаилъ Ивановичъ и жена его Марья [Осиповна] /Аѳанасьевна/. ‑ Это наши позднѣйшiе уже знакомые, прiѣхавшiе въ городъ /въ/ 1854 [году] или 1855 году. – Самъ Скворцовъ былъ назначенъ ректоромъ Елисаветградскаго Духовнаго Училища, онъ былъ Магистръ Богословiя и былъ сы<номъ> Кiевскаго Кафедральнаго Протоiерея. Жена же его была дочерью Одесскаго Кафедральнаго Протоiерея. Они были тогда молодоженами и прiѣхавши въ Елисаветградъ познакомились съ нами. Это былъ очень прiятный домъ; и мужъ и жена были образованные и хорошiе люди, онъ не былъ Священникомъ и былъ свѣтскимъ человѣкомъ. Мы съ Домникой близко сошлись съ этою парочкою, и были коротко знакомы до самаго нашего выѣзда изъ Елисаветграда. – Видѣлись мы съ ними въ Елисаветградѣ и гораздо позже въ 1865 году, когда мы съ Домникой пересѣлились съ юга на Сѣверъ. – Но объ этомъ разскажу позже. –

6) Чумаковъ Александръ Өедоровичъ, Инженеръ и его жена. – Съ этимъ супружествомъ мы познакомились домами тоже [очень] гораздо позже и именно въ 1855 [‑] /или/ 1856 году. Собственно съ Чумаковымъ по служебнымъ отношенiямъ я былъ знакомъ давно; но когда онъ женился, то познакомился съ нами. Жена его очень молодая особа изъ фамилiи Кашириныхъ, была очень симпатична и мы часто [пр] въ послѣднее время своей жизни въ Елисаветградѣ, бывали другъ у друг[у]/а/.

7) Наконецъ, чтобы закончить со всѣми своими Елисаветградскими знакомыми, не могу не упомянуть о Священникѣ Өедорѣ Михайловѣ. Сей попикъ[,] былъ вдовецъ, и довольно молодыхъ лѣтъ.. и хотя про него ничего нельзя было сказать, кромѣ хорошаго, даже и въ отношенiи его сана, но онъ былъ, что называется, человѣкъ на распашку добрый, ловкiй и постоянно веселый юмористъ. ‑ Его въ шутку называли Попъ-Казакъ, и онъ не сердился на эту кличку. ‑ Онъ былъ коротко знакомъ съ моимъ тестемъ и былъ вхожъ и принятъ въ его семействѣ, почти какъ свой человѣкъ. – Вотъ тутъ то я съ нимъ и познакомился. – Что съ нимъ невыдѣлывали шалуньи барышни, онъ всё переносилъ съ доброй усмѣшкой. – Бывало зашьютъ ему широкiе рукава въ рясѣ, которую онъ снималъ и оставлялъ въ передней, и онъ бѣдный долго не могъ попасть руками въ рукавъ. – Преимущественно потѣшалась надъ нимъ /болѣе/ Марья Осиповна Полуликова, дальняя родственница Домники и Фанички, да и онъ ей платилъ тѣмъ же. – Помню какую проказу онъ устроилъ ей, въ нашемъ домѣ, когда [мы] /я/ был[и]/ъ/ уже женатъ:

Марья Осиповна гостила у насъ. Въ одинъ ненастный октябрскiй вечеръ приходитъ къ намъ и Отецъ Өедоръ, какъ мы его называли. Провели вечеръ, напились чаю, а дождь такъ и льетъ, вѣтеръ такъ и завываетъ!... – «Знаете что, Домника Ивановна и Андрей Михайловичъ, позвольте мнѣ переночевать у Васъ?.... Право не хочется въ такую слякоть идти домой!<»>.... – Да сдѣлайте одолженiе Отецъ Өедоръ, говоримъ мы ему, вотъ въ этой же комнатѣ (столовой), на этомъ же диванѣ, Вамъ и приготовятъ постель. – Порѣшивши на этомъ, мы и провели, какъ говорится, въ прiятныхъ разговорахъ весь вечеръ. Поужинали, а послѣ ужина подали арбузъ. – Отецъ Өедоръ, какъ бы наблюдая за Марьей Осиповной, неоднократно говорилъ ей: «Ей Марья Осиповна не кушайте на ночь много арбуза, на ночь онъ вреденъ»! – Ничего, ничего,… отвѣчала она усмѣхаясь. – Послѣ ужина разошлись по своимъ постелямъ. – На другой день, мы вообще вставали очень рано, часовъ въ 6^ть утра Марья Осиповна встала съ своего дивана и вышла въ кухню, чтобы умыться. – Въ это мгновенiе Отецъ Өедоръ, схватываетъ графинъ съ водой въ своей комнатѣ, и бѣжитъ къ оставленному ложу Марьи Осиповны, и выливаетъ полъ стакана воды на простыню….. Затѣмъ поднимаетъ гвалтъ и кричитъ въ нашу комнату, что Марья Осиповна не слушала вчерашнихъ его наставленiй а вотъ теперь, и испорти[р]/л/а новенькiй диванъ!.... Прибѣгаетъ Марья Осиповна, и божится и крестится, что это неправда (она была немного недалека), и насилу мы убѣдили ее, что мы не вѣримъ Отцу Өедору, и перезсказали всю его проказу. ‑ Тогда Марья Осиповна столь серьёзно разсердилась на попика, что не говорила съ нимъ болѣе полугода.

8) Еще позабылъ упомянуть объ одной личности у батюшки былъ двоюродный племянникъ Елизаръ Ивановичъ, [фамилью его позабылъ] /Морозовъ/. Мы всѣ просто называли его Заря. Это былъ симпатичный очень молодой человѣкъ. – Происходилъ онъ изъ мѣщанъ, и служилъ по найму писцомъ въ Думѣ. Добрый, услужливый и весьма неглупый, но крайне скромный молодой человѣкъ этотъ, былъ любимцемъ всѣхъ его знающихъ. – Онъ часто приходилъ [въ особенности] по праздникамъ, къ батюшкѣ, Шмаковымъ и въ особенности къ намъ. Всѣ же семейные празднества, конечно тоже безъ него не происходили. – Но здоровье его было плохое и онъ умеръ отъ чахотки, еще [въ то] /во/ время нашего пребыванiя въ Елисаветградѣ. ‑

Послѣ нашей свадьбы, у насъ небыло такъ называемаго медоваго мѣсяца, потомучто со 2^го и 3^го дня я долженъ былъ идти къ исправленiю служебныхъ занятiй, и по постройкамъ. – Жизнь наша потекла скромно, и разнообразилась только частыми посѣщенiями батюшки и Шмаковыхъ, и взаимо прiемами ихъ у себя. Въ 1^й годъ мы ежемѣсячно 16^го числа дѣлали у себя семейный обѣдъ, на который являлись батюшка и Шмаковы, и въ 1^й М<ѣся>цъ и братъ Миша. Въ концѣ Августа или /въ/ началѣ Сентября Братъ Михаилъ Ивановичъ уѣхалъ въ Одессу для продолженiя курса въ Лицеѣ, и у насъ однимъ близкимъ человѣкомъ сдѣлалось менѣе.

Около этаго же времени т. е. въ концѣ Августа или началѣ Сентября я по усиленнымъ просьбамъ Михайлы долженъ былъ отпустить его въ Москву, потомучто онъ бѣдный соскучился за своею молодою женою. Онъ долженъ былъ сперва явиться въ Москву къ Алекс. Павлов. Иванову [(] т. е. нашему опекуну, такъ какъ опека еще продолжалась за несовершеннолѣтiемъ сестры Саши. ‑

Съ наступленiемъ глубокой осени, я къ сожалѣнiю своему замѣтилъ, что только что отдѣланная мною квартирка въ домѣ Еврея Нахмана Корсунскаго, не можетъ быть теплою въ продолженiи зимы, а потому это озаботило насъ прiисканiемъ новой подходящей квартиры, что въ Елисаветградѣ было доволно трудно. Послѣ долгихъ, исподволь, розыскиванiй мы наконецъ остановились на вновь отстроенномъ домикѣ купца Корицкаго, близь Безпоповской Улицы, и не въ дальнемъ разстоянiи отъ единственныхъ торговыхъ бань. – Одно, что долго останавливало насъ, это кажущаяся дороговизна. Хозяинъ [просилъ за] /за/ квартиру въ верхнемъ этажѣ, то есть за весь верхнiй этажъ, (домъ былъ полутора-этажный, и въ нижнемъ полуэтажѣ хозяинъ жилъ самъ) – просилъ 150 рублей серебромъ въ годъ т. е. по 12 р. 50 коп. въ М<ѣся>цъ, что намъ казалось очень дорого, и дѣйствительно въ то время это было дорого, потомучто составляло 525 рублей ассигнацiями; а счетъ на ассигнацiи тогда еще небылъ забытъ /не только/ въ Елисаветградѣ, но даже и въ Москвѣ! ‑ Но то соображенiе, что я получалъ еще тогда 57 рублей съ копѣйками /(/т. е. [(]200 руб. ассигн.), квартирныхъ денегъ на Черчежную, и что въ [дом] домѣ Корицкаго, можно было отдѣлить одну комнату подъ черчежную, ‑ заставило насъ рѣшиться на наемъ этой квартиры и въ концѣ Октября М<ѣся>ца, мы переѣхали въ нее. – Домъ былъ только что отстроенъ, и все помѣщенiе было очень чистенькое и опрятное, не то что /въ/ жидовскихъ домахъ, а потому [был] мы были очень довольны этой нашей новой квартирой. ‑

Я упомянулъ что квартирка эта, была близь Торговыхъ бань. – [Дать] Такое названiе было бы очень лестно, для тѣхъ лачужекъ, въ коихъ помѣщались эти бани! Вообще въ Г. Елисаветградѣ, какъ въ Южномъ городѣ, бани не очень были въ ходу а купцы любители имѣли при своихъ домахъ свои небольшiя баньки, которыми и пользовались. – Но вотъ одна предпрiимчивая бѣдная женщина вздумала открыть при своемъ домѣ такъ называемыя общiя [т]/Т/орговыя бани, и устроила ихъ кое какъ въ существующихъ лачужкахъ. – И чтоже?.. дѣло пошло на ладъ и она кажется чуть ли не разбогатѣла! Бани топились не каждый день, и я вспоминаю характерный способъ оповѣщать жителей города, что бани топятся. Во первыхъ въ этотъ день на шестѣ навѣшивался вѣникъ, и шестъ этотъ съ вѣникомъ водружался на крышѣ одного изъ банныхъ Строенiй. Не довольствуясь этимъ, баньщикъ почти ежечасно взбирался на крышу бани, совершенно въ голомъ видѣ, и зычнымъ голосомъ, какъ съ [ту] Минарета, [вз] зазы[валъ]/ваютъ/ къ молитвѣ въ мечеть, ‑ зазывалъ любителей въ баню провозглашая: «Въ банююю!... въ банюююю! въ банюююю на просторъ, въ банююююю!!..<»> и обычай этотъ никого не шокировалъ!....

Насталъ 1851 годъ. – Помню, что въ этотъ годъ я особенно былъ занятъ служебными дѣлами, по составленiю различныхъ смѣтъ. – Особенно вспоминается мнѣ день Пятницы на Масляницѣ (16^го Февраля), когда Домника собиралась ѣхать на фоль-журка, устраива[емый]/вшiйся/ въ дворянскомъ Собранiи на Ковалевкѣ (въ 2 часа дня), а я еще не одѣтый съ самаго ранняго утра подсчитывалъ какiе то Семейные итоги, и помню что едва едва кончилъ свою работу, и едва успѣлъ одѣться въ Мундирную пару, какъ пора было уже ѣхать, чтобы не опоздать на блины, чѣмъ фоль-журка по програмѣ начинался…..

Помню, что мы прiѣхали во время, но что у меня и въ обществѣ, продолжали носиться въ головѣ, различныя вычисленiя, а большая толпа народу, казалась чѣмъ то не естественнымъ!! Домника много танцовала и веселилась, что и меня наконецъ развлекло! Какъ вспоминаю теперь 1851 годъ неособенно былъ прiятенъ для насъ [въ] /вслѣдствiе/ различны[ми]/хъ/ случивши[ми]/х/ся происшествi[ями]/й/ <Было: различн[ыми]/ыхъ/ происшествi[ями]/й/ случивши[ми]/х/ся>. – Во первыхъ въ этомъ году батюшка по непрiятностямъ по службѣ, долженъ былъ оставить эту службу т. е. службу секретаря въ Елисаветградской Думѣ. Сильно не хотѣлось ему еще въ такихъ сравнительно не старыхъ годахъ оставлять службу, но обстоятельства сложились такъ, что онъ долженъ былъ это сдѣлать. Эти невзгоды отражались конечно на Домникѣ, а слѣдовательно и на мнѣ! ‑ Далѣе случилась и для меня лично, крупная непрiятность, которую я долго не могъ переварить и затѣмъ позабыть! Изъ Кременчугскаго Поселеннаго Штаба былъ препровожденъ въ Елисаветградскiй Строительный Комитетъ безъименный скандальный доносъ на мою служебную дѣятельность! Доносъ настолько былъ грязенъ и неправдоподобенъ, что даже военное Начальство не сочло возможнымъ произвести по нему какое либо дознанiе, ‑ но просто безъ всякихъ распоряженiй препроводило этотъ скандальный доносъ въ Строит. Комитетъ. ‑ Не далѣе какъ мѣсяца черезъ два, я узналъ сочинителя этаго доноса, а именно это былъ аудиторъ Аникiевъ, ех женихъ Афанасiи Ивановны. ‑ И отъ кого же я узналъ объ этомъ?... Вѣроятно никто не повѣритъ, потомучто и трудно этому повѣрить!.... я узналъ это отъ Самого Аникiева!!! Встрѣтившись какъ то со мной на улицѣ, онъ имѣлъ нахальность самъ заговорить объ этомъ, и благо мы были наединѣ, и свидѣтелей не было, онъ сообщилъ мнѣ что написалъ доносъ онъ Самъ. – Когда же я спросилъ его, что было причиною, и что его побудило?.. онъ не смущаясь отвѣтилъ: «Шмакову я отмстить не могъ, онъ служитъ по Мин. Народ. Просв.; самому Федорченко, я тоже лишился способа отмстить, такъ какъ онъ оставилъ службу, а отмстить я хотѣлъ, и вотъ я избралъ Васъ!».... «И еще буду стараться пакостить Вамъ, сколько достанетъ у меня силъ»!... Что мнѣ было дѣлать?... Заявить кому нибудь объ этомъ,… но никто не повѣритъ…. Побить?... Но онъ былъ солдафонъ рожей,… и мнѣ съ нимъ было несправиться!.... И такъ я ограничился /только/ тѣмъ, что плюнулъ ему въ рожу! Онъ конечно проглотилъ эту любезность!... Когда я сообщилъ объ этомъ домашнимъ, то батюшка и Шмаковъ сказали мнѣ, что они были давно увѣрены что сочинитель доноса былъ Аникiевъ, и что они со стороны даже слышали объ этомъ, только мнѣ не говорили, чтобы не волновать меня!

Равнымъ образомъ очень печалило меня и Домнику и то обстоятельство, что не появлялось никакихъ признаковъ ея беременности!... а мы такъ желали этаго!... Тѣмъ болѣе завидно намъ было, что Фаничка съ самаго начала года была уже беременна!... Въ концѣ года, такъ около поздней осени, и мы было стали надѣет<ь>ся, но надежды наши рушились! Домника заболѣла,… и оказалось, что она выкинула, мѣс<я>чный зародышь! ‑

Въ лѣтнее время на каникулы прiѣзжалъ братъ Миша, онъ пробылъ въ Елисаветградѣ всё каникулярное время, и большую часть времени проводилъ въ нашей квартирѣ. – Его прiѣздъ и частое пребыванiе у насъ очень разнообразило нашу одноообразную жизнь, но съ Сентября онъ уѣхалъ опять въ Одессу, чтобы кончать въ Лицеѣ курсъ. Въ то время тамъ былъ трехъ-лѣтнiй курсъ, и онъ поступилъ уже на 3^й на послѣднiй курсъ. –

Въ концѣ Сентября /или началѣ Октября (не помню)/ у Шмаковыхъ родился сынъ первенецъ, котораго назвали Алексѣемъ (Лёлей). – Въ настоящее время это Алексѣй Семеновичъ Шмаковъ, извѣстный [п]/П/рисяжный Повѣренный Московскаго Судебнаго Округа. –

Вѣсти изъ Москвы тоже были не совсѣмъ благопрiятны: Изъ двухъ писемъ Сестры Варвары Михайловны отъ 1^го Октября и 25^го Nоября, я узналъ, что дядя Александръ Алексѣевичъ, былъ при смерти, но что ему хотя и лучше, но всё таки онъ лишился употребленiя ногъ, вслѣдствiе паралича, и у него замѣчается размягченiе мозга! Писала также Варвара Михайловна и о томъ, что братъ Михаилъ Михаиловичъ, два лѣта сряду (1850 и 1851 года) прожилъ въ деревнѣ, и что онъ предлагаетъ имѣнiе отца оставить за собою, сплативъ братьямъ и сестрамъ деньгами за причитающiяся имъ части, но не вдругъ, а въ продолженiи 10 лѣтъ! и что по ея мнѣнiю это не слишкомъ выгодно для остальныхъ наслѣдниковъ!!! Еще бы!!!!!.....

Отъ зятя Александра Павловича Иванова, (мужъ Вѣрочки) я тоже получилъ письмо, съ тѣмиже извѣстiями. Онъ по моей просьбѣ прислалъ мнѣ какъ опекунъ надъ имѣнiемъ, въ Сентябрѣ М<ѣся>цѣ, съ доходовъ имѣнiя Сто рублей (100 рублей). ‑

У нашего домохозяина купца Корицкаго, была дочка лѣтъ 9-10, это былъ очень интересный и наивный ребенокъ, она часто насъ посѣщала, и всегда очень смѣшила. – Вотъ какъ то на Рожественскiе праздники приходитъ она къ намъ на верхъ, и между прочей болтовней говоритъ: «А нашъ тятенька разбогатѣлъ, онъ купилъ пролетку и сѣраго коня (это мы и сами видѣли), и хочетъ жить вотъ здѣсь на верху»……. Вотъ тебѣ и разъ подумали мы[,]/!/... неужели же среди зимы намъ прiйдется опять перемѣнять квартиру?! Но мы не обратили серьёзнаго вниманiя на болтовню ребенка и не возбуждали никакаго вопроса. – Но вскорѣ послѣ праздниковъ, увидѣли, что дуракъ Корицкiй, не говоря намъ ни слова хочетъ выжить насъ политично, то есть, чтобы мы /сами/ отказались отъ квартиры, а не ему бы пришлось отказывать намъ! Задавшись этою мыслiю, онъ сталъ дѣлать намъ различныя пакости, напримѣръ по вечерамъ съ позаранку запирать калитку въ воротахъ, такъ что къ намъ приходившiе гости, долго не могли достучаться, и мы возвращающiеся изъ гостей, должны были по долгу ожидать[,] на морозѣ, пока намъ отопрутъ калитку. – На мои заявленiя что нельзя такъ стѣснять жильцовъ, хозяинъ отвѣтилъ, «что ежели Вамъ не нравится, то можете искать болѣе удобной, для себя квартиры». – При таковыхъ обстоятельствахъ не оставалось ничего болѣе дѣлать какъ подъискивать новую квартиру. — [И вотъ въ Генв] Кромѣ того къ этомуже времени т. е. съ Генваря 1852 года, мнѣ перестали выдавать квартирные деньги на Черчежную въ количествѣ 57 рублей съ копейками. Это уменьшенiе въ средствахъ было для меня стѣснительно, и нужно было подумать о болѣе дешевой квартирѣ. И вотъ въ [Г]/Я/нварѣ или Февралѣ Мѣсяцѣ мы наняли первую попавшуюся квартиру вблизи отъ Корицкаго, такъ что перевозка была не затруднительна. – Это было въ деревянномъ довольно ветхомъ домѣ Чиновника Стойкова. Хотя послѣ новенькаго домика Корицкаго, помѣщенiе въ старомъ домѣ Стойкого казалось и не казисто, но мы убравъ и нѣсколько обновивъ его окраскою и побѣлкою, устроились и здѣсь довольно комфортабельно. ‑

Въ первые же дни пребыванiя нашего на новой квартирѣ, а именно въ концѣ Февраля или началѣ Марта, мы были обрадованы, вполнѣ выяснившимся фактомъ беременности Домники! Радость наша не имѣла границъ, но вмѣстѣ съ тѣмъ и наложила на насъ заботу о томъ, чтобы Домника вела себя какъ можно осторожнѣе, потомучто акушерка напугала насъ тѣмъ, что при бывшемъ уже одномъ выкидышѣ, нужно [быть очень осторож] принимать всѣ предосторожности, чтобы не [произошелъ] /послѣдовалъ/ и второй! –

Въ Iюнѣ Мѣсяцѣ батюшка Иванъ Прокофьевичъ собрался и уѣхалъ въ Одессу, какъ для того, чтобы полѣчиться купаньемъ въ морѣ, такъ и для хлопотъ относительно брата Миши. – Миша окончивалъ въ это лѣто курсъ науки въ Лицеѣ, и такъ какъ онъ былъ на Математическомъ Факультетѣ, то и предназначалъ себя къ педагогической дѣятельности, а потому батюшка думалъ похлопотать [нельзя ли пол] въ Одесскомъ Учебномъ Округѣ, нельзя ли будетъ Миш[и]/ѣ/ получить гдѣ нибудь по округу мѣсто Учителя Гимназiи. – Но изъ писемъ его явствовало, во 1^х что Миша кончилъ успѣшно курсъ и получилъ дипломъ или атестатъ и 2^х что всѣ хлопоты его на счетъ учительства въ Гимназiи не увѣнчались успѣхомъ, потомучто въ Округѣ было принято за правило, чтобы окончившiе курсъ въ Лицеѣ, сперва практиковались въ педагогической дѣятельности по Уѣзднымъ Училищамъ, а послѣ этаго искуса, имъ предоставлялись мѣста и Гимназическiя. – Такъ что Миша думалъ, и батюшка уже соглашался, отправиться въ Москву [въ У] и поступить въ Университетъ, въ 4^й курсъ, чтобы тамъ докончить образованiе и получить степень Кандидата. – Дѣло это было почти уже рѣшено, но нѣкоторое обстоятельство измѣнило его. – При представленiи начальству для полученiя атестата, Попечитель округа самъ спросилъ Мишу отчего онъ не хочетъ временно принять мѣсто учителя въ Уѣздномъ Училищѣ, на что тотъ отвѣчалъ, что скудость содержанiя, не позволяетъ ему рѣшиться принять мѣсто Уѣзднаго Училища, развѣ только за исключенiемъ города Елисаветграда, гдѣ живетъ его Отецъ, который могъ бы помогать ему;… но что сколько ему извѣстно, въ Г. Елисаветградѣ не имѣется въ настоящее время ваканцiй…. «‑ Напротивъ тамъ открылась ваканцiя /Учителя Исторiи и Географiи на мѣсто Г. Мурзакевича/ и Вы можете получить ее». Сказалъ [п]/П/опечитель. – И вотъ въ тотъже день Мих<аилъ> Иванов<ичъ> подалъ прошенiе и былъ опредѣленъ Учителемъ Географiи Елисаветградскаго Уѣзднаго Училища. – [А] Въ [Августѣ] /началѣ Iюля М<ѣся>ца/ вмѣстѣ съ батюшкой, онъ воротился изъ Одессы[,] и началъ учительствовать въ Елисаветградѣ. Ему посчастливилось въ скоромъ же времени, т. е. съ Августа или Сентября получить очень хорошее и частное занятiе, а именно Наставника Наблюдателя при дѣтяхъ Корпуснаго Командира Генерала отъ Кавалерiи Гельфрейга. – Тамъ онъ имѣлъ квартиру и полное содержанiе и сверхъ того получалъ и приличный денежный Гонораръ. – Вслѣдствiе этаго онъ очень рѣдко сталъ бывать какъ у батюшки такъ и у насъ, не желая манкировать въ домѣ Гельфрейга. – Его тамъ съ перваго же времени всѣ полюбили до обожанiя, да иначе и не могло быть!... потомучто этотъ человѣкъ по своему характеру и по своимъ свойствамъ, всюду вселялъ къ себѣ любовь и уваженiе!

11^го Iюня 1852 года я получилъ письмо отъ зятя Александра Павловича Иванова, письмо дѣловое которое онъ писалъ какъ опекунъ. ‑ Оно такъ серьёзно, что я выписываю изъ него здѣсь главную суть дѣла; онъ пишетъ:

а) Что въ Iюлѣ 1852 года сестрѣ Сашѣ минетъ 17^ть лѣтъ, и что вслѣдствiе этаго опека надъ имѣнiемъ должна уничтожиться.

б) Что вслѣдствiе этаго имѣнiе (оставшееся послѣ Отца) должно будетъ остаться или въ общемъ управленiи, или должно быть раздѣлено. ‑

в) Что какъ первое такъ и второе немыслимо безъ продажи имѣнiя

г) Что отецъ заплатилъ за оба имѣнiя 12 тысячъ рублей серебромъ и что при жизни его оно было заложено въ 5¹/₂ тысячахъ серебромъ въ Опекунскомъ Совѣтѣ; но что не смотря на это имѣнiе приносило отличнѣйшiй доходъ.

д) Что предполагаемый мною (въ прежнихъ моихъ письмахъ къ Иванову) раздѣлъ есть самый справедливый т. е. раздѣлить все имѣнiе сообразно взятымъ нами частямъ изъ капитала.

е) Что по квитанцiямъ хранящимся въ Опекѣ явствуетъ что братъ Мих<аилъ> Мих<айловичъ> получилъ во все время со смерти отца 2745 руб. серебр.; я получилъ 1475 руб. и братъ Николай Мих<айловичъ> 871 рубль, т. е. всего получено нами капиталу 5091 руб. серебромъ или 17818 рубл. ассигнац.

ж) Что продать имѣнiе можно и теперь за 50.000 рублей ассигнац. т. е. по 500 рублей за ревизскую душу, такъ какъ всѣхъ душъ считалось 100.

з) Что за вычетомъ долговъ 1) Опекунскому Совѣту 22400 рублей /ассиг./; [Ва] 2) долгу Варварѣ Михайловнѣ 1800 руб. и 3) на Межевые планы и расходы 350 р. ассиг. всего же за вычетомъ 24550 рублей останется чистаго капитала 25450 рублей [Что]

и) Что къ этому капиталу должно присоединить капиталъ взятый нами братьями, а потому весь капиталъ подлежащiй раздѣлу выразится въ 25450 + 17818 = въ 43268 руб. ассиг.

i) Что изъ суммы этой слѣдуетъ вычесть ³/₁₄ части сестрамъ то есть 9270 рублей, и за тѣмъ для трехъ братьевъ останется къ раздѣлу 33998 руб. ассигнац. то есть каждому по 11332 руб. ассигнацiями.

к) Что за вычетомъ нами взятыхъ суммъ надлежитъ получить /1)/ брату Мих<аилу> Мих<айловичу> 11332‑9607 = 1725 руб. асс. 2) мнѣ 11932‑5162 = 6170 руб. ассигн. и 3) брату Николѣ 11332‑3048 = 8284 руб. ассигн. ‑

Проектъ этаго раздѣла составленъ былъ Ивановымъ согласно моей мысли, и я былъ совершенно съ нимъ согласенъ.

Далѣе Ивановъ писалъ, что онъ сыскалъ покупщицу на имѣнiе т. е. свою жену а нашу сестру Вѣрочку. Что они готовы дать за имѣнiе 50000 рублей ассигнацiями и что ежели я на это согласенъ, то что бы заявилъ объ этомъ письменно, а также и прислалъ прошенiе на Уничтоженiе Опеки. И то и другое я исполнилъ и отписалъ Иванову 21^го Iюня 1852 года. ‑

Въ началѣ Сентября Мѣсяца (10^го Числа), я получилъ опять письмо отъ Алекс. Павловича Иванова въ отвѣтъ на мое отъ 21^го Iюня. ‑ Въ письмѣ этомъ онъ извѣщалъ меня, что дѣло о покупкѣ ими имѣнiя близится къ концу, и что я скоро получу деньги за свою часть и притомъ въ нѣсколько большемъ количествѣ а именно 2000 рублей серебромъ. Это извѣстiе насъ очень обрадовало. ‑

Между тѣмъ болѣзнь моей Домники близилась къ развяскѣ, и мы оба съ нетерпѣнiемъ /и страхомъ/ ожидали дня кризиса! Впрочемъ всё время беременности Домника переносила очень бодро, и была вполнѣ здорова. – Акушерка (Елисавета Яковлевна /Рожкова/) [отзы] единственная городская и очень опытная, заранѣе была приглашена, и осматривая въ послѣднiе дни Домнику, находила, и увѣряла насъ, что все идетъ нормально, и какъ нужно. ‑ Одно озабочивало насъ это квартира…. Та квартира, въ которой мы жили то есть въ домѣ Чиновника Стойкова, была совершенно непригодна, потомучто не было удобной комнаты для дѣтской. Мы заранѣе [еще] позаботились объ этомъ, и еще въ Сентябрѣ Мѣсяцѣ подъискали квартиру, вблизи дома батюшки и вблизи дома Стойкова, такъ что перевозка должна была быть только черезъ одинъ кварталъ. Наняли мы эту квартиру у Жидовки Гинели Бродской. Но они жили сперва сами тамъ, и тотчасъ же хотѣли перебраться во флигель и освободивъ [верх] намъ сговоренное помѣщенiе побѣлить и отремонтировать его. – Но жидовскiй заразъ, продолжался нѣсколько недѣль, такъ что помѣщенiе нами сговоренное было готово только въ 1^х числахъ Октября и мы перебрались во вторникъ 7^го Октября. – Во время перевозки, хотя Домника фактически и не участвовала, то есть ничего не дѣлала, требующаго физической силы, ‑ но всё таки она много суетилась и была не совсѣмъ спокойна, и вѣроятно это было причиною того что въ день переѣзда т. е. 7^го Октября за два дня до начала родовъ произошло отхожденiе водъ, т. е. излитiе околоплодной жидкости, вслѣдствiи разрыва пузыря. Это слишкомъ раннее излитiе водъ, создало такъ называемые «сухiе роды» болѣе трудные. Мы конечно, тогда ничего этаго не знали, и приписывали явленiе это просто недержанiю мочи, а потому и необратили на это особаго вниманiя. Ночь съ 8^го на 9^е Октября проведена была довольно тревожно, что заставило меня съ утра же пригласить акушерку Елисавету Яковлевну Рожкову. – Посмотрѣвъ, сказала, что роды должны начаться скоро, но еще не начались; но всё таки она по просьбѣ моей осталась у насъ. Во время ранняго обѣда, часу во 2^м дня, такъ называемыя схватки у Домники, сдѣлались болѣе частыми и серьёзными, и я помню, что съ послѣднимъ кускомъ арбуза, Домника почувствовала сильнѣйшiя боли, и должна была встать изъ за стола. – Послѣ она вспоминала, что это былъ послѣднiй кусокъ арбуза съѣденный ею въ 1852 году. Послѣ обѣда схватки начали учащаться и боли увеличиваться, такъ что часамъ къ 3^м она не могла ходить и ее уже уложили на кровать. Въ 4^м часу я по намёку акушерки поѣхалъ за докторомъ Казекиномъ. Онъ разспросилъ акушерку, увѣрилъ, что все идетъ нормально, ‑ но что [бол] страданiя усилились, вслѣдствiе [отход] преждевременнаго отхода водъ; но впрочемъ добавилъ онъ, ежели страданiя будутъ увеличиваться, то пригласите для своего успокоенiя Доктора Варенова. ‑ Докторъ Вареновъ былъ старичекъ корпусный Штабъ-докторъ. ‑ Впрочемъ Казекинъ прописалъ какое то лѣкарство для прiема во внутръ; и по словамъ акушерки лекарство это много помогло. ‑ Часу въ 5^м я поѣхалъ за докторомъ Вареновымъ, который тоже увѣрилъ, что всё идетъ подолжному! – Въ этотъ день т. е. въ четвергъ 9^го Октября были имянины Аѳанасiи Ивановны Шмаковой, и [отсутствiе наше утромъ] манкировка /нашего/ утренняго къ нимъ визита, [показа] а за нимъ и отсутствiе наше и за обѣдомъ; показало какъ имъ, такъ и батюшкѣ въ чемъ было дѣло! Къ томуже Заря шедши изъ Думы къ Шмаковымъ встрѣтилъ меня ѣхавшимъ на извощикѣ съ Казекинымъ, и вѣроятно сообщилъ имъ объ этомъ!.... Послѣднiе шесть часовъ то есть съ 6^ти вечера до 12^ти ночи прошли въ ужасныхъ мученiяхъ, ежеминутно увеличивающихся;…. [наконецъ въ 1^м часу ночи, на] Мнѣ, въ первый разъ присутствующему при родахъ, мученiя эти казались смертельными и я былъ въ страшномъ волненiи! Кажется убѣжалъ бы куда нибудь подальше…. но какъ Домника, такъ и акушерка, не отпускали меня ни на минуту изъ спальни. Домника всё время держала меня за руку, въ особенности во время схватокъ. Наконецъ въ 1^м часу ночи раздался душу-раздирающiй крикъ, послѣ котораго всё смолкло, и я только слышалъ голосъ акушерки: «Ну вот и все!... успокойтесь!... перекреститесь! все слава Богу кончено!»…… И вслѣдъ за этимъ раздался сильный и здоровый крикъ ребенка[,]/!/.... Я вскочилъ съ постели, и весь въ слезахъ и рыдая бросился въ залу.. и тамъ наткнулся на батюшку и Фаничку, которые проводивъ своихъ гостей, зашли насъ провѣдать и очутились въ комнатѣ, въ моментъ раздавшагося [крик] младенческаго крика! – Обливаясь слезами, я перецѣловалъ ихъ!.... Подобныя минуты остаются на всю жизнь сладостными, даже и теперь 43 года спустя послѣ этаго происшествiя, я описывая его взволнованъ до слёзъ!!! Что же было тогда!!!... На вопросъ съ чѣмъ меня поздравить, я отвѣтилъ съ ребенкомъ!!... А потомъ воротившись въ спальню, я узналъ что Богъ далъ намъ дочку, которая обвитая пуповиной, какъ змѣей, съ черными длинными волосенками, лежала безъ всякаго призрѣнiя, /и издавала/ крѣпк[о]/iя/ и сильн[о]/ыя/ крики, какъ бы протестуя о невниманiи къ ней!!! ‑

<Далее следует авторский знак: ХХ. На полях слева под таким же знаком запись:> Нынѣ это дочка моя Евгенiя Андреевна Рыкачева, въ замужествѣ съ Генералъ-Маiоромъ Михаилъ Александровичемъ Рыкачевымъ. –

Но всё вниманiе было обращено на новую маменьку, которая черезъ нѣсколько минутъ весьма благополучно и покончила весь процессъ родовъ! Тогда обратили вниманiе и на дочурку! Она показалась мнѣ сильной брюнеткой, и была таковою нѣкоторое время! ‑ Пока обмывали ребенка батюшка и Фаничка, поцѣловавъ Домнику, и простившись со мною, ушли домой. – Въ моментъ перваго крика ребенка, акушерка спросила меня, который часъ?.... я посмотрѣлъ на часы было 35 минутъ 1^го часа въ ночь съ 9^го на 10^е Октября, слѣдовательно ребенокъ родился 10^го Октября. –

<Далее следует авторский знак: Х. Внизу на полях под таким же знаком запись: зачитъ зачатъ 8^го или 9^го [Ге]/Я/нваря, всего вѣроятнѣе 8^го т. е. въ день Ангела Домники!....

Часа черезъ полтора т. е. около 3^х часовъ утра Домникѣ позволено было заснуть. Ребенка положили [укут] спеленатаго и укутаннаго въ одѣяльце и покрытаго кисейкою, [въ] тутъ же на [маминой] постели въ ногахъ у мамы,… и даже акушерка видя всё исправнымъ, удалилась въ назначенную ей комнату на ночлегъ. – Я тоже ушелъ на кушетку въ сосѣднюю комнату… но мнѣ не спалось, мысль что я уже отецъ,... меня и радовала и волновала!... Черезъ полчаса я не утерпѣлъ и на ципочкахъ вошелъ опять въ спальню….. Но что же я увидѣлъ?!!.... Мнѣ кажется, что [одинъ] /сильный/ паническiй страхъ отнялъ у меня голосъ!! да и къ счастiю, а то бы я вскрикнулъ, и вѣрно напугалъ бы Домнику!..... Надъ ребенкомъ, какъ я выше сказалъ, покрытымъ кисейкой, сидѣла съ преподнятою лапою громадная черная кошка, какъ бы приноравливая/сь/ схватить и придушить ребенка!!!... Не помню какъ схватилъ я кошку,/…/ выбѣжалъ какъ сумасшедшiй[,] въ сѣни и тутъ чуть не убилъ ее!.. Не понимаю, какъ пробралась она въ комнату. Ни я ни Домника никогда не любили этихъ животныхъ, и никогда не допускали ихъ въ своихъ квартирахъ. ‑ Возвратясь въ комнату, я обошелъ всѣ углы<,> осмотрѣлъ, какъ говорится, всѣ мышиныя норки, и убѣдившись что другой кошки не было, и самъ на нѣсколько часовъ заснулъ. – Ночь, т. е. оставшiеся 2-3 часа до разсвѣта, всѣ провели спокойно. – Но съ разсвѣтомъ, то есть часовъ въ 6 утра, мнѣ нужно было идти на базаръ не только за днѣвной провизiей, но главнѣйшимъ образомъ за дровами. Дѣло въ томъ, что у насъ буквально не было ни полѣна дровъ. – На старой квартирѣ, въ д<омѣ> Стойкова, мы не хотѣли запасать дровъ, чтобы не перевозить ихъ; въ среду 8^го хотя и былъ базарный день, но мы еще не совсѣмъ устроились на новой квартирѣ; такъ что въ день рожденiя малютки въ пятницу 10^го нужно было запас/а/т[и]/ь/с[ь]я дровами. – Воротившись съ базара я нашелъ уже всѣхъ проснувшимися, и пока акушерка купала малютку, я съ Домникой возбудили впервые вопросъ о томъ какъ назовемъ мы свою дочку? Много мы перебирали именъ и склонялись было къ мысли, дать имя въ тотъ день празднуемой Святой а именно Евлампiи. – [Но] Я [вспомнивъ] /неожиданно/ при этомъ и сказалъ: [въ] /вотъ/ тоже хорошее имя Евгенiя! – Домник[и]/ѣ/[,] оно тоже понравилось,…. справились по каллендарю, когда празднуется эта Святая, ‑ оказалось, что однажды въ годъ а именно 24^го Декабря. – Въ сочельникъ!.. Ну чтоже что въ сочельникъ,… за то въ богатый сочельникъ!...... и болѣе не думая рѣшили дать своей дочкѣ это имя. – Ни у меня, ни у Домники не было никого въ роду Евгенiи, ‑ но мы такъ сказать экспромтомъ облюбовали взаимно это имя и остановились на немъ!... Нужно тутъ же добавить, что и въ послѣдующiе Шесть родовъ, мы съ Домникой ни одинъ разъ не загадывали какъ назовемъ мальчика или дѣвочку, и всегда имя выбиралось сообща уже тогда когда ребенокъ былъ на свѣтѣ. – Часовъ въ 11-12 пришелъ приглашенный Священникъ: Протоiерей Андрей Бѣлецкiй, давъ молитву новорожденной и имя Евгенiи. ‑ Когда узнали объ имени батюшка и Фаничка, то тоже удивились нашему выбору, хотя и хвалили имя! – Евгенiя въ переводѣ на Русскiй языкъ значитъ благородная или доброродная. – 18^го Октября въ субботу мы окрестили свою малютку. Воспрiемниками отъ купели были батюшка Иванъ Прокофьевичъ Федорченко и Александра Матвѣевна Погорѣлко. Крещенiе было вечеромъ часовъ въ 5, и кромѣ воспрiемниковъ были Шмаковы, самъ Погорѣлко и кажется Жуковъ /и конечно и акушерка/. – Особаго торжества не было и въ виду того, что хозяйка была еще слаба, гости долго не сидѣли и скоро разъѣхались. –

Ровно черезъ недѣлю послѣ крещенiя, а именно въ субботу 25^го Октября я получилъ опять письмо отъ зятя Алекс. Павловича Иванова, и на этотъ разъ съ /извѣстiемъ объ/ окончательн[ы]/о/мъ рѣшенi[емъ]/и/ дѣла по продажѣ моей части наслѣдства, и съ высылкою на мою долю двухъ тысячъ рублей серебромъ (2/т. р. с.). Мы были очень рады окончанiю этаго дѣла, и немедля по совѣту батюшки пристроили эти деньги, т. е. отдали ихъ изъ 10 годовыхъ процентовъ старику Турчанову, у котораго хранились /то есть были въ оборотѣ/ и батюшкины сбереженiя[!]/./ ‑ Изъ этаго же письма Алекс. Павлов. Иванова, узналъ я и о зат[е]/ѣ/ѣ брата Михаила Михайловича открыть фабрику и торговлю Папиросъ съ сюрпризами. ‑ Эту затѣю онъ предпринялъ тоже сейчасъ по полученiи своей части денегъ, и я тогда пожелалъ мысленно ему всевозможнаго успѣха никакъ не предполагалъ, что эта торговля его, лѣтъ черезъ 5-6 доставитъ ему уже солидный капиталъ <Было: капиталъ солидный>! ‑ Изъ того же письма, я узналъ еще объ Московской Новости, a именно что Тимофѣй Ивановичъ Неофитовъ недавно умеръ!....

<Далее следует авторский знак: Х. Внизу на полях под таким же знаком запись:> О томъ кто былъ Тимофѣй Ивановичъ Неофитовъ смотри воспоминанiя, о моемъ дѣтствѣ. ‑

<Далее следует авторский знак: ΨΨ. На полях слева под таким же знаком запись: Въ Декабрѣ М<ѣся>цѣ 1852 года у Шмаковыхъ родился 2^й сынъ Владимiръ. На крестинахъ его пировала и моя Женичка, а весь пиръ ее состоялъ въ томъ, что ее голодную принесла няня на квартиру Шмаковыхъ, и мама покормивъ ее грудью отослала назадъ домой. Но это всё таки было поводомъ къ тому, что Жени называла Володю Мальчишкой и Молокососомъ, подтверж<д>ая это тѣмъ что она пировала на его крестинахъ!

Тихо и мирно прошелъ конецъ 1852 года и наступилъ 1853^й годъ. ‑

Начало этаго года прошло не замѣтно безъ всякихъ выдающихся происшествiй. – Сначала каникулъ то есть въ началѣ Iюня Мѣсяца мы съ Семеномъ Михайловичемъ вдвоемъ сдѣлали маленькiй вояжъ. Семенъ Михайловичъ предложилъ батюшкѣ съѣздить въ городъ Бобринецъ, для полученiя [в]/из/ъ тамошняго Казначейства Пенсiона причита[ющагося]/вшагося/ батюшкѣ, слишкомъ какъ за годъ. – Хотя пенсiонъ этотъ былъ ничтоженъ, но всё таки его нужно было получать. – Заручившись довѣренностiю отъ батюшки, на полученiе этаго пенсiона, онъ предложилъ мнѣ сопутствовать ему. Я слишкомъ засидѣлся въ городѣ, болѣе 3^х лѣтъ не имѣя ни дня отдыха, что предложенiе это мнѣ очень понравилось, потому взявъ отпускъ на 3 дня, ‑ мы двинулись въ путь. Чудная Iюньская погода, отличнѣйшiй ароматъ въ воздухѣ отъ полей, сдѣлали маленькое путешествiе это очень прiятнымъ, а можетъ быть даже и полѣзнымъ для меня! – Около этого времени Шмаковъ сталъ хлопотать о перемѣнѣ рода службы, потомучто Учительство ему уже очень надоѣло. Ему обѣщано было мѣсто бухгальтера въ Поселенномъ Штабѣ [Го] въ городѣ Новомiргородѣ, и онъ со дня на день ожидалъ приказа о перемѣщенiи своемъ.

Въ концѣ Iюня батюшка опять выѣхалъ въ Одессу, чтобы полѣчиться /морскимъ/ купаньемъ, и Минеральною водою; и пробылъ тамъ до А<в>густа М<ѣся>ца. Михаилъ Ивановичъ въ это время т. е. весь 1853 годъ жилъ еще въ Елисаветградѣ, учительствуя въ уѣздномъ училищѣ, и проживая на кондицiяхъ у Генерала Гельфрейга. – Въ это же время въ Елисаветградѣ, показалась болѣзнь холера, но благодаря Бога эпидемiя была не слишкомъ грозна, и скоро прекратилась! Около половины Сентября Шмаковы наконецъ [пере] получивъ новое назначенiе, распростились [в]/с/ъ Елисаветградомъ и переѣхали въ Nовомiргородъ. – Ихъ провожать поѣхалъ бытюшка, а мы съ Домникой въ это время, то есть вслѣдъ за выѣздомъ Шмаковыхъ, реставрировавъ немного помѣщенiе Шмаковыхъ во флигелѣ батюшки, побѣлкою и окраскою стѣнъ, переѣхали на жительство во флигель отчаго дома, оставивъ жидовскую квартиру у Гинели Бродской. – Съ этаго времени, и вплоть до выѣзда нашего изъ Елисаветграда мы начали жить совмѣстно съ батюшкой Иваномъ Прокофьевичемъ. Онъ не бралъ съ насъ платы за квартиру; взамѣнъ чего онъ [ст] состоялъ на полномъ нашемъ содержанiи. ‑

Въ Октябрѣ Мѣсяцѣ этаго года Домника вмѣстѣ съ Женичкой и батюшкой ѣздили на побывку къ Шмаковымъ въ Новомiргородъ, я же оставался дома одинъ и занимался хозяйствомъ то есть заготовленiемъ въ прокъ капусты и бураковъ. – Въ это время, какъ видно изъ 2^х моихъ писемъ въ Nовомiргородъ, я былъ нѣсколько озабоченъ болѣзнiю глазъ у Домники, съ каковою болѣзнiю она и поѣхала въ Nовомiргородъ, но благодаря Бога, болѣзнь эта прошла безслѣдно. ‑ Такъ какъ въ это время была въ Nовомiргородѣ Ярмарка, и въ особенности лошадиная, то изъ той же переписки моей видно, что я поручилъ батюшкѣ купить для меня лошадь, каковую при квартирѣ въ отчемъ домѣ, было дѣржать можно, потому что какъ конюшни, такъ и экипажи были на лицо, такъ какъ батюшка до отставки своей держалъ лошадей. ‑ Лошадь дѣйствительно была куплена. ‑

Къ концу года, сдѣлалось извѣстнымъ, что Домника, вторично готовится <В рукописи ошибочно: готовиться> сдѣлаться Матерью, и подарить намъ втор[аго]/ымъ/ ребенк[а]/омъ/. – Я этому былъ очень радъ.

1854 годъ насталъ при тѣхъ же обстоятельствахъ, хотя въ теченiе его какъ въ моемъ семействѣ, такъ и въ родственныхъ, произошло много значительныхъ перемѣнъ. Начать съ того что вначалѣ Мая М<ѣся>ца братъ Миша (Мих. Ив. Федорченко) получилъ мѣсто [у]/У/чителя гимназiи въ Симферополѣ, куда распростившись съ Елисаветградомъ (своей родиной) и уѣхалъ. – Грустно было провожать его въ дальнiй путь, но это было для него повышенiе, а потому всѣ довольны были этому повышенiю. –

Неуспѣли мы проводить Мишу, какъ получили тревожное извѣстiе изъ Nовомiргорода о тяжелой болѣзни Старшаго сына Шмаковыхъ Лёли. – У него вслѣдствiе ли простуды или по другимъ обстоятельствамъ сдѣлалось воспаленiе въ мозгу. Вслѣдствiе извѣстiя этаго батюшка сейчасъ же собрался ѣхать въ Nовомiргородъ, а съ нимъ вмѣстѣ упросилась ѣхать и Домника съ Женичкой. – Боязно было отпускать Домнику на 6^м Мѣсяцѣ беременности, въ путь въ трясскомъ фургонѣ, потому что другихъ экипажей у ямщиковъ въ то время не было; но послѣ долгихъ разсужденiй, она рѣшилась ѣхать и конечно съ Женичкой, и я остался въ Елисаветградѣ рѣшительно одинъ! Но впрочемъ добрые знакомые меня не забывали и не давали скучать, такъ напримѣръ изъ писемъ моихъ къ Домникѣ въ то время, видно что Степанъ Даниловичъ Дербушевъ, ежедневно во 2^м часу дня заѣзжалъ за мною и увозилъ меня къ себѣ обѣдать, а вечеромъ меня навѣщали или Гольдштейнъ съ Пасхалисомъ, или я ходилъ къ нимъ. – Но всё таки мнѣ было скучненько. ‑ Изъ Новомiргорода получались письма очень тревожныя Лёля /какъ говорится/ былъ одной ногой уже въ гробу! – Но благодаря Бога недѣли черезъ двѣ ему сдѣлалось лучше, и мои путешественницы къ вёличайшему моему удовольствiю возвратились здоровы и не вредимы. Вообще надобно сказать что весь перiодъ своей второй беременности Домника переживала бодро и была въ полной мѣрѣ здорова. ‑ Но кризисъ приближался и наконецъ насталъ 31^го Августа. ‑ Послѣ 4^х часовъ /по/полудни Домника почувствовала приближенiе родовъ. Акушерка была тоже Елис. Яковлевна Рожкова. Мученiя были въ сравненiи съ Первыми родами, гораздо меньшiя, и въ ночь на 1^е Сентября, послѣ 12^ти часовъ, то есть уже 1^го Сентября родилась у насъ вторая дочка, которую мы назвали Марiей. –

<Далее следует авторский знак: Х. Внизу на полях под таким же знаком запись:> Значитъ была зачата въ ночь на 1^е Декабря то есть въ день моихъ имянинъ (30^го Nоября).

Крестили Машеньку, дней черезъ 10^ть, и воспрiемниками были тѣ же лица; то есть батюшка Иванъ Прокофьевичъ и М^me Погорѣлко (Александра Матвѣевна). ‑

Въ концѣ Октября къ намъ прiѣзжала навѣстить Домнику изъ Nовомiргорода Фаничка /съ двумя своими сыновьями/; она пробыла у насъ нѣсколько дней и около 20^го батюшка проводилъ ее обратно въ Nовомiргородъ. ‑

Письма полученныя мною въ этомъ году изъ Москвы и Петербурга, принесли мнѣ много важныхъ и большею частiю хорошихъ извѣстiй о случившемся съ близкими моими родственниками. ‑ Главнѣйшее изъ этихъ извѣстiй, было сообщенiе сестры Варв. Михайловны (весною 1854 г.) что сестра Саша вышла за мужъ, еще передъ Масляницею этаго года то есть въ /началѣ/ Феврал[я]/ѣ/ мѣсяц[ѣ]/а/. – Она вышла за мужъ за Подполковника Николая Ивановича Голеновскаго. – Голеновскiй служитъ Баталiоннымъ Командиромъ въ Павловскомъ Кадетскомъ Корпусѣ, находящимся въ Петербургѣ. Сперва онъ служилъ въ Москвѣ, въ Кадетскомъ корпусѣ, и былъ сослуживцемъ и знакомымъ Александру Павловичу Иванову. Онъ вдовецъ, и сперва былъ женатъ въ Москвѣ на Г^жѣ Дельсиль. – Отъ перваго его брака у него есть сынъ уже довольно взрослый.

<Далее следует авторский знак: Х. На полях слева под таким же знаком запись:> и дочь Софья Николаевна. – Нынѣ эта Софья Николаевна вдова и живетъ въ своемъ Тверскомъ имѣнiи Весьегонскаго Уѣзда. –

Голеновскiй въ Генварѣ М<ѣся>цѣ прiѣзжалъ въ отпускъ въ Москву, былъ [у А] /по/ старому знакомству у Алекс. Павловича, увидѣлъ сестру Сашу, и сдѣлалъ предложенiе; и вскорѣ за тѣмъ женившись, увезъ молодую жену въ Петербургъ.

<Далее следует авторский знак: ХХ. Внизу на полях под таким же знаком запись:> Отъ брака этаго у сестры Александры Михайловны было четверо дѣтей а именно двѣ дочери и два сына, дочери: 1) Марiя Николаевна, нынѣ въ замужествѣ за Максимилiаномъ Дмитрiевичемъ Ставровскимъ, сыномъ моей тетки Екатерины Өедоровны Ставровской. 2) Катерина Николаевна, нынѣ въ замужествѣ за Александромъ Ивановичемъ Трушлевичъ, учителемъ Гимназiи. 3) Александръ Николаевичъ Голеновскiй, служитъ въ П<етер>бургѣ и женатъ на падчерицѣ Алексѣя Михайловича Груздева, Директора 1^й Петербургской Гимназiи и 4^й) Николай Николаевичъ Голеновскiй, врачъ, служитъ врачемъ по Морскому вѣдомству.

При этомъ сестра Варв<ара> Михайловна сообщила, что дядя Алекс<андръ> Алексѣевичъ Куманинъ далъ за Сашей приданое въ 15 тысячъ рублей серебромъ. –

[Въ этомъ же письмѣ] Получивъ это письмо, я счелъ нужнымъ написать дядѣ письмо, въ которомъ и благодарилъ его за новый знакъ вниманiя /и любви/ къ нашему семейству проявленный имъ въ устройствѣ судьбы сестры Саши. ‑

Въ томъ же письмѣ сестра Варвара Михайловна сообщила: 1) что братъ Өедоръ Михайловичъ, окончилъ свой 4^х лѣтнiй срокъ каторги поступивъ рядовымъ въ 7^й баталiонъ Отдѣльнаго Сибирскаго корпуса, и что съ нимъ можно теперь вести переписку; но при этомъ адреса куда адресовывать письма не сообщила. 2^е) Что братъ Мих<аилъ> Михаиловичъ открылъ Табачную фабрику, и что дѣла его идутъ отлично хорошо. 3^е) Что братъ Николя въ этомъ году долженъ кончить курсъ въ Строительномъ Училище. ‑ 4) Что падчерица ея Юлiя Петровна /Карепина/, окончила курсъ въ Институтѣ, и теперь живетъ частiю у нее, а частiю у [родныхъ] /двоюродн[ыхъ]/аго// брата своего Александра Митрофановича Карепина. ‑

Изъ другаго ея письма въ августѣ мѣсяцѣ, я между прочимъ узналъ, что дядя Александръ Алексѣевичъ, былъ очень доволенъ письмомъ моимъ по поводу устроенiя судьбы сестры Саши, и что отъ чтенiя его былъ растроганъ до слёзъ. ‑

Въ Сентябрѣ М<ѣся>цѣ, уже послѣ рожденiя Машеньки, я былъ обрадованъ и полученiемъ письма отъ брата моего Михаила Михайловича. ‑ Письмо это я получилъ черезъ своего знакомаго Завадскаго,

<Далее следует авторский знак: ХХ. На полях слева под таким же знаком запись:> Завадскiй или Завацкiй. Объ этомъ знакомомъ я не упоминалъ выше, потомучто, знакомство это было случайное. ‑ Этотъ молодой человѣкъ былъ наставникомъ дѣтей, и кажется впослѣдствiи правою рукою однаго богатаго помѣщика, обитавшаго близь Г. Елисаветграда, (фамилiю помѣщика позабылъ). Этому помѣщику я дѣлалъ проекты на постройку въ его усадьбѣ дома, и тутъ познакомился съ Завацкимъ. ‑ Когда онъ по дѣламъ тогоже помѣщика ѣздилъ въ Августѣ М<ѣся>цѣ 1854 года въ Москву и Петербургъ, то я между прочими порученiями, просилъ его побывать въ Москвѣ у сестры а въ Петербургѣ у брата. ‑ Этотъ же Завацкiй, кромѣ 2^х ящиковъ папиросъ съ сюрпризами, привезенныхъ отъ брата, привезъ мнѣ по моему порученiю купленныя для меня книги Сочиненiя Гоголя, которыя и до сихъ поръ у меня имѣются.

который ѣздя въ Москву и Петербургъ былъ и у Варвары Михайловны и у брата Михаила Михаиловича. ‑ Въ письмѣ своемъ братъ сообщая о всѣхъ тѣхъ же извѣстiяхъ, о коихъ я зналъ уже изъ писемъ сестры, сообщаетъ что дѣла его по торговлѣ идутъ очень и очень хорошо, и что онъ теперь живетъ не такъ какъ прежде нуждаясь въ копейкѣ, но даже помышляетъ въ недалекомъ будущемъ составить себѣ состоянiе! ‑ Онъ черезъ Завацкаго прислалъ мнѣ два ящика Папиросъ съ сюрпризами, а въ письмѣ сообщилъ также и точный адресъ по которому можно писать брату Өедору Михайловичу. ‑

Вслѣдъ за полученiемъ этаго письма, я не откладывая въ долгiй ящикъ, написалъ первое свое письмо къ брату Өедору Михайловичу и отправилъ 14^го Сентября. Тогда же написала ему и Домника. Чтобы письма эти вернѣе <Нужно: вѣрнѣе> дошли, я послалъ его денежнымъ вложивъ въ конвертъ десять рублей (10 р.), но отвѣтъ на эт[о]/и/ письм[о]/а/, мы получили уже въ слѣдующемъ 1855 году. ‑

Какъ то въ началѣ Марта 1855 года

<Далее следует авторский знак: ХХХ. На полях справа под таким же знаком запись:> Осенью этаго же 1854 года, состоялся послѣднiй прiѣздъ въ Г. Елисаветградъ Императора Николая I на кампаментъ. ‑ Государь пробывъ нѣсколько дней, дѣлалъ смотры и остался вообще очень довольнымъ. По его отъѣздѣ случился со мною тотъ инцидентъ, о которомъ я разсказалъ при описанiи личности Генерала фонъ деръ Лауница.

______

Въ Февралѣ же 1855 года въ городъ пришло и извѣстiе о кончинѣ Императора Николая I^го. Помню что городъ былъ сильно взволнованъ этимъ печальнымъ извѣстiемъ! Всѣ думали и помышляли: что будетъ? Какъ кончится война?.. Вообще состоянiе Общества было весьма тревожное!!!

помню, что это было великимъ постомъ, сидимъ мы втроемъ за обѣдомъ, и какъ теперь помню, было подано блюдо раковъ, ‑ и вслѣдъ за нимъ является Почталiонъ и говоритъ «къ Вамъ Казенный Пакетъ», ‑ и предлагаетъ росписаться въ полученiи его, въ книгѣ. ‑ Я посмотрѣлъ на огромную сургучную печать и сейчасъ же прочелъ на ней «III^го Отдѣленiя Собственной Его Императ. Величеств<а> Канцелярiи». – У меня какъ говорится такъ и ёкнуло сердечко,…... Я знакомъ былъ уже съ III^м Отдѣленiемъ! Что думаю еще стряслось?!! ‑ Пока я росписывался въ полученiи Пакета, пока выпроводилъ Почталiона Домника и батюшка не отрывали отъ меня глазъ, потомучто, какъ говорили они, я былъ блѣденъ какъ полотно[! ‑]... «Что съ тобой? /Что съ вами?/ откуда Пакетъ?[....] былъ немедленный съ двухъ сторонъ вопросъ! ‑ Я не отвѣчая имъ поспѣшилъ вскрыть большой Пакетъ, и изъ него выпали два маленькихъ почтовыхъ листочка. ‑ Это оказались письма брата Өедора Михайловича изъ Семипалатинска; одно ко мнѣ а другое къ Домникѣ….. Я успокоился и не читая еще писемъ показалъ батюшкѣ и Домникѣ Пакетную печать. ‑ Всѣ мы поняли тогда, что хотя переписка с[о]/ъ/ нимъ и дозволена, но что его письма въ Россiю, а можетъ быть и наши къ нему, [и] идутъ черезъ III^е Отдѣленiе, гдѣ вскрываются и прочитываются. Письма брата были безъ его конверта, а прямо въ конвертѣ III^го Отдѣленiя. Успокоившись немного я началъ читать Письма, писанныя братомъ 6^го Nоября 1854 года и дошедшiя до меня только вначалѣ Марта! Эти великолѣпныя письма, растрогали меня тогда до слёзъ; они и теперь хранятся у меня на пожелтѣвшей бумагѣ! ‑ Но впрочемъ они цѣликомъ напечатаны въ Первомъ Томѣ 1^го изданiя Полного Собранiя Сочиненiй Ө. М. Достоевскаго, въ отдѣлѣ Переписки его на страницахъ 75, 76^й и 77^й. ‑ Слухъ что я получилъ пакетъ изъ III^го Отдѣленiя скоро разнесся по всёму городу, и я что бы уничтожить различныя сплетни, разсказалъ двумъ тремъ моимъ знакомымъ, что заключалось въ пакетѣ, и такъ какъ я разсказ[алъ эт]/ывалъ/ это [всѣмъ] по секрету, то черезъ нѣсколько дней всѣ въ городѣ знали какого рода пакетъ получилъ я! ‑..

Въ Маѣ М<ѣся>цѣ приiѣхалъ изъ Симферополя братъ Михаилъ Ивановичъ; вообще по причинѣ военныхъ дѣйствiй въ Симферопольской Гимназiи ученiе шло неслишкомъ акуратно, да и не мудрено! ‑ Съ прiѣздомъ его жизнь наша сдѣлалась немного разнообразнѣе. – Да и вообще жизнь въ Елисаветградѣ въ то время очень оживилась. Всѣ съ напряженнымъ вниманiемъ читали газеты, и подвиги таковыхъ героевъ какъ матросъ Кошка распространялись со скоростiю электричества! Вообще въ Обществѣ было наэлектризовано Патрiотизмомъ. Стихотворныя патрiотическiя вирши въ родѣ:

Вотъ въ воинственномъ азартѣ,

Воевода Пальмерстонъ,

Поражаетъ Русь на картѣ,

Указательнымъ перстомъ!

полагались на музыку, и даже цѣликомъ были пропѣты дѣвочками на торжественномъ публичномъ актѣ въ Пансiонѣ М^mе Погорѣлко[!]/,/ причемъ вызвали громъ рукоплесканiй и требованiе неоднократнаго повторенiя!....

[Въ половинѣ Августа Домника съ двумя дочками и въ сопровожденiи брата Михаила Ивановича ѣздила]

Около этаго же времени, или лучше сказать еще ранѣе то есть въ Великiй Постъ, со мной случилось одно служебное приключенiе, которое я считаю нелишнимъ разсказать въ подробности:

Въ концѣ года кончался срокъ старымъ виннымъ откупамъ, и должны были производиться новые торги на откупа. – И вотъ вслѣдствiе этаго, многiе домовладѣльцы каменныхъ домовъ (преимущественно, конечно Евреи), или помышляя сами торговаться или служить своими залогами другимъ предпринимателямъ, ‑ пожелали сдѣлать оцѣнку своихъ каменныхъ домовъ, подъ залогъ по виннымъ откупамъ. – Таковыхъ желающихъ чуть не явилось болѣе 3^хъ-4^хъ десятковъ лицъ. Оцѣнка Строенiй, подъ залогъ по виннымъ откупамъ, согласно узаконенi<я> производилась по [сл] особымъ правиламъ а именно по 6^ти лѣтней сложности, приносимыхъ строенiемъ доходовъ; и въ оцѣнкахъ этихъ первенствующую роль, какъ оцѣнщикъ, занималъ Архитекторъ, безъ котораго нельзя было производить этихъ оцѣнокъ. – Елисаветградская Городская Дума, въ лицѣ Предсѣдателя, а такъ же Елисаветградская военная Полицiя, очень интересовались исходомъ этаго дѣла, потому что видѣли въ этомъ большую дя себя пользу. И вотъ я получилъ кучу предписанiй отъ Строительнаго Комитета, по каждой [от] просьбѣ обывателя, отдѣльное, о томъ что бы произвести подробныя описи и оцѣнки Строенiямъ! ‑ Такъ какъ мнѣ неоднократно уже случалось производить подобныя оцѣнки, и я положилъ за правило оцѣнивать ихъ въ такую сумму, что бы вслучаѣ продажи съ аукцiона, они выдержали оцѣночную сумму[,]/./ – Хотя конечно при оцѣнкахъ этихъ /иногда/ доходъ и показывался нѣсколько большiй дѣйствительнаго, лишь бы только цѣна дома не превышала дѣйствительной стоимости. ‑ Поэтому порученное мнѣ дѣло нисколько не должно было затруднять и смущать меня…… но,… но,… но, тутъ была маленькая заковычка по Еврейскимъ домамъ. – Въ предвиденiи скорыхъ торговъ, Евреи начали усиленно строить каменныя дома для отдачи ихъ въ залогъ; но какъ не спѣшили они стройкою, но къ данному моменту дома ихъ не были еще кончены: нѣкоторые даже стояли безъ крыши, а другiе были окончены вчернѣ, т. е. не имѣли ни половъ ни потолковъ, и вообще всей внутренней обдѣлки. – И такихъ домовъ было болѣе десятка! – Конечно строенiя эти и могли стоить приблизительно той суммы, въ которую хотѣли и просили оцѣнить владѣльцы, или въ противномъ случаѣ высокую оцѣнку можно бы бы<ло> посбавить, и дѣло во всякомъ случаѣ окончить…… Но спрашивается, какъ архитектору то есть главному по закону оцѣнщику и составителю описи, помѣстить въ этой описи, что домъ совершенно оконченъ, и можетъ приносить и даже приноситъ столько то рублей ежегоднаго дохода?!..... Вѣдь это пахло бы служебнымъ подлогомъ, и могло всплыть на свѣжую какъ говорится воду, во всякую данную минуту. – Я конечно понявъ это сразу и категорически заявилъ домовладѣльцамъ, что домовъ неоконченныхъ и немогущихъ приносить дохода, я не буду цѣнить подъ залогъ, хотя бы они по Матерiаламъ и въ 20 разъ были цѣннѣе, просимой цифры оцѣнки!.. Нѣсколько дней сряду ходили ко мнѣ Еврейчики, съ просьбами и мольбами, различными гнусными обѣщанiями, но я стоялъ на своемъ! Наконецъ обдумавъ дѣло я рѣшился на маленькiй фортель!.... Въ первый же приходъ Евреевъ, я имъ съ ударенiями и подчеркиванiями высказалъ слѣдующее: «‑ Я боленъ!.... Докторъ запрѣтилъ мнѣ нѣкоторое время выходить изъ дому, и я не могу исполнить [В]/в/ашей просьбы потомучто, понимаете я болѣнъ, и нынче же подаю рапортъ о болѣзни<»>!...

– «А. а. а. а. а! онъ болѣнъ!.... Гёрстъ ду!.... онъ болѣнъ!.... и съ этими словами они выбѣжали отъ меня; а я въ тотъ же день подалъ рапортъ о болѣзни. Мгновенно былъ назначенъ исправляющiй мою должность [офицеръ Строительнаго] одинъ изъ Гарнизонныхъ Инженеровъ живущихъ въ городѣ, и жиды такъ скоро обдѣлали дѣло, что дней черезъ 10 я могъ уже явиться на службу, послѣ своей мнимой болѣзни! Нечего и говорить, формальнаго свидѣтельства въ томъ что я болѣнъ производимо не было! Жидки домовладѣльцы, послѣ, меня неоднократно благодарили. Остались довольны также и Дума и Полицiя, начавшiе на меня смотрѣть съ большимъ уваженiемъ. – Такъ же смотрѣли на это дѣло и многiе благомыслящiе люди;….. Но большинство смѣялось надо мною [за] называя простофилей и чуть не дуракомъ….. Но пускай! Я былъ спокоенъ и ничто не возмущало меня! ‑

Въ половинѣ августа Домника съ двумя дочками и въ сопровожденiи брата Михаила Ивановича ѣздили къ Шмаковымъ въ Nовомiргородъ; а мы съ батюшкой вдвоемъ оставались въ Елисаветградѣ и проводили праздникъ Успенiя, безъ Домники и Миши. Въ это время, мы съ батюшкой перемѣнились квартирами, онъ перешелъ во флигель, гдѣ жили мы, а мы въ главный домъ, потомучто тамъ было нѣсколько помѣстительнѣе, причемъ я изъ двухъ маленькихъ прiемныхъ комнатъ, снявъ перегородку, сдѣлалъ одну комнату, которую Миша увидѣвъ, назвалъ Георгiевскою залою. – Въ эту поѣздку свою въ Nовомiргородъ Михаилъ Ивановичъ заболѣлъ злѣйшей лихорадкой, которая долго не оставляла его! Въ Августѣ Мѣсяцѣ онъ не смотря на военныя дѣйствiя въ Крыму, долженъ былъ ѣхать въ Симферополь къ открытiю ученiя, объ чемъ впрочемъ говорили, что ученiе не откроется и всѣхъ гимназистовъ ввиду военныхъ дѣйствiй распустятъ, такъ что Миша ѣхалъ туда на удачу. – Проводивъ Мишу, батюшка уѣхалъ въ Nовомiргородъ къ Шмаковымъ и воротился къ концу Сентября вмѣстѣ съ Семеномъ Михайловичемъ, который прiѣзжалъ въ Елисаветградъ по дѣламъ службы и пробылъ въ немъ нѣсколько дней. Около же этаго времени (23 Сентября) нашъ сосѣдъ старикъ Турчановъ умеръ, и мы по неволѣ должны были участвовать, какъ близкiе знакомые на всѣхъ поминкахъ! И кажется съ этаго времени всѣ поминальные обѣды сдѣлались для меня противными, и я всячески сталъ избѣгать ихъ! Между тѣмъ послѣ выѣзда Миши въ Симферополь, прошло болѣе Мѣсяца и отъ него не было ни строчки въ увѣдомленiе, что онъ прiѣхалъ въ Симферополь. Батюшка, припоминая то, что Миша выѣхалъ почти больной, ‑ приходилъ въ очаянiе, да и мы всѣ недоумѣвали, что объ этомъ подумать?!... Телеграфъ, въ то время только что проведенный черезъ Елисаветградъ на Симферополь и Севастополь, былъ кажется доступенъ только для Казенныхъ депешь, а объ частныхъ сообщенiяхъ, что то не было и слуху; а потому имъ воспользоваться было или нельзя, или даже не приходило никому и въ голову. – Наконецъ Перваго Октября было получено уже 2^е письмо отъ Миши, изъ котораго мы узнали, что онъ благополучнѣйшимъ образомъ добрался до Симферополя, о чемъ и писалъ уже ранѣе въ 1^м своемъ письмѣ, которое было кудато заслано, кажется въ Елисаветполь, и пришло [въ] къ намъ уже въ концѣ Октября. –

Осенью же этаго года, кажется въ Сентябрѣ Мѣсяцѣ состоялся проѣздъ черезъ Г. Елисаветградъ Государя Императора Александра II^го въ Крымъ. ‑ День проѣзда конечно былъ извѣстенъ заранѣе и въ этотъ день, такъ называемая Большая Улица была запружена народомъ, вышедшимъ встрѣчать Государя. ‑ Проѣздъ былъ назначенъ около 2^х часовъ дня, но публика конечно собралась гораздо paнѣe. Конечно на это громадное гулянье вышли и мы съ [мамой] Домникой. ‑ День былъ ясный и теплый, и мы даже позволили вынесть и старшую нашу дочурку Женичку; а такъ какъ нянѣ тоже захотѣлось посмотрѣть на массу публики, то и она съ Женичкой явилась на Большую Улицу. – Случайно Женичка (ей было тогда ровно 3 года) увидѣла Маму, ну…. и тутъ то случился скандалъ! Мама, Мама, на меня!... Мама на меня!... раздался неистовый крикъ ее, такъ что няня сейчасъ же вернулась домой. ‑ Но вскорѣ проѣхалъ и Царь, а потому Домника сейчасъ же пошла домой къ своей обиженной дочкѣ. ‑ Государь ѣхалъ въ открытой коляскѣ, онъ показался въ лицѣ очень похудѣвшимъ, и вообще былъ очень серьёзенъ, даже пасмуренъ. Черезъ Елисаветградъ онъ проѣхалъ не останавливаясь прямо на Почтовую станцiю (почти за Городомъ) гдѣ въ прибранныхъ кое какъ жидовскихъ помѣщенiяхъ (содержатель Почтовой Станцiи былъ жидъ) сервированъ былъ для Государя и Свиты его, дорожный Обѣдъ. ‑ Я съ батюшкой на извощикѣ тоже поѣхали на [п]/П/очтовую Станцiю, что бы еще разъ видѣть Государя. Обѣдъ продолжался не долѣе одного часа, а потому вскорѣ послѣ нашего прiѣзда на Станцiю Коляска Государя, и всѣ остальные экипажи для свиты, были заложены лошадьми, и всё было готово къ отправленiю. ‑ По окончанiи Обѣда Государь вышелъ въ шинели и фуражкѣ и съ папиросою въ зубахъ, медленно сѣлъ въ коляску, милостиво раскланялся съ публикою и коляска понеслась въ скачь!.... Помню очень странный эпизодъ: /Большинство/ Публик[а]/и/ присутствовавш[ая]/ей/ при выходѣ Государя изъ Почтовой Станцiи послѣ обѣда; публика преимущественно [гдѣ] /изъ/ пожилыхъ личностей,….. осталась недовольною тѣмъ, что Государь вышелъ съ /закуренною/ папироскою въ зубахъ! Они считали это неприличнымъ для Царскаго сана!... Эту же мысль раздѣлялъ и мой Тесть. ‑ Я долгое время, и при всякомъ подходящемъ случаѣ, горячо протестовалъ противъ этаго страннаго мнѣнiя, доказывая, что Государь тотъ же человѣкъ, и что онъ измученный почти 2000^ми [пу] верстъ путешествiя, можетъ доставить себѣ право, держать себя ненавытяжкѣ, для показу, а такъ какъ ему удобно, и не отказывать себѣ въ тѣхъ привычкахъ, въ которыхъ неотказываетъ себѣ всякiй изъ насъ смертныхъ!....

<Далее следует авторский знак: Х. На полях слева под таким же знаком запись: Обратно изъ Крыма Государь[,] проѣхалъ уже другимъ путемъ и въ Елисаветградъ не заѣзжалъ. ‑>

Изъ письма сестры Варвары Михайловны, я познакомился и съ происшествiями случившимися съ моими родными въ Москвѣ и Петербургѣ въ теченiи 1855 года. Во 1^х изъ письма я узналъ что въ Февралѣ мѣсяцѣ была обручена, и послѣ Пасхи вышла замужъ Юлiя Петровна Карепина (падчерица сестры Варв<ары> Мих<айловны>), за нѣкоего Никандра Петровича Померанцова, который и увезъ свою молодую жену въ П<етер>бургъ. Эту свадьбу устроилъ Голеновскiй, съ которымъ женихъ служилъ вмѣстѣ въ Павловскомъ Кадетскомъ Корпусѣ. – Во 2^х Что Голеновскiе оба и мужъ и жена были въ Февралѣ М<ѣся>цѣ въ Москвѣ и тогда то и устроили эту свадьбу. – Въ 3^х Что лѣтомъ этаго года Варв<ара> Михайловна съ дѣтьми была въ П<етер>бургѣ и гостила у сестры Саши на дачѣ въ Царскомъ Селѣ. В 4^х Что зять Алекс<андръ> Павловичъ Ивановъ жившiй лѣтомъ [на дач] [в]/с/ъ Вѣрочкой въ деревнѣ, охотясь на ястреба, истреблявшаго у нихъ циплятъ, ‑ прострѣлилъ [ру] изъ ружья себѣ ногу, и мѣсяца два немогъ совершенно отъ этаго излѣчиться. <Въ> 5^х Что Голеновскимъ 1^го Октября Богъ далъ дочку (первую) Марiю, у которой [в] крестнымъ отцомъ былъ Государь Императоръ. Это Марья Николаевна Голеновская нынѣ Ставровская. ‑ <Въ> 6^х Что братъ Николай, по окончанiи Курса въ Строит. Училищѣ назначенъ Архитекторскимъ Помощникомъ въ Эстляндскую Строит<ельную> и Дорожную Коммиссiю то есть въ Г. Ревель. ‑ И наконецъ въ 7^х я узналъ изъ письма этаго объ ужаснѣйшей катострофѣ, случившейся съ моей теткой Катериной Өедоровной Ставровской. ‑ Она заживо сгорѣла въ церкви[;]/!/ [с]/С/лучилось это такъ: 9^го Мая 1855 года въ день Св. Николая Чудотворца Катерина Өедоровна пошла съ дѣтьми въ Приходскую Церковь и стала подъ паникадилой; на ней сверхъ легкаго лѣтняго платья былъ бурнусъ. Она была на девятомъ мѣсяцѣ беременности. ‑ Вдругъ она говоритъ своей старшей дочкѣ, что это какъ будто гарью пахнетъ; та отвѣчаетъ, что и она это слышитъ[;]/:/ ‑ Въ эту минуту Катерина Өедоровна, почувствовала обжогъ, мгновенно [скинувъ] /сбросивъ/ бурнусъ начала махать своимъ легкимъ платьемъ, и вслѣдъ за этимъ въ одно мгновенiе обратилась въ огненный столбъ!!! Всѣ окружающiе сторонились отъ нее что бы самимъ не загорѣться, а дѣти подняли крикъ и вопли! ‑ Наконецъ несчастная бросилась въ толпу, и какой то догадливый человѣкъ догадался обвить ее своимъ тулупомъ, или какимъ то другимъ тяжелымъ платьемъ. – Но послѣдствiя были ужасны!!! У страдалицы обгорѣли всѣ волосы, голова и тѣло были всё въ страшныхъ язвахъ отъ обжога! Коекакъ довезли ее до дому! Черезъ нѣсколько дней она разрѣшилась (преждевременно) отъ бремени, но ребенокъ сейчасъ же умеръ. ‑ Сама же страдалица промучилась еще двѣ недѣли и скончалась, оставивъ 5^ть человѣкъ дѣтей, изъ которых старшей дочери было уже 14 лѣтъ!..

Сорокъ лѣтъ прошло съ этаго ужаснаго факта. Можетъ быть таковыхъ же катастрофъ произошло и еще нѣсколько по Церквамъ….. а до сихъ поръ не сдѣлано никакихъ улучшенiй, по этой части! И до сихъ поръ въ Церквахъ по большимъ праздникамъ, именно тогда, когда собирается въ Церковь масса народу, и когда неминуемо и подъ паникадилами толпятся богомольцы, — въ паникадилахъ этихъ зажигаютъ по прежнему восковыя толстыя свѣчи, дающiя огромный нагаръ, часто падающiй на низъ! Стеариновыя свѣчи дающiя меньшiй нагаръ или вовсе не дающiй его, — жечь въ церквѣ считается за грѣхъ, а другаго способа освѣщенiя паникадилъ не придумаютъ!!!

Къ концу года, настроенiе жителей дѣлалось болѣе и болѣе тревожнымъ. Изъ Крыма получались всё болѣе и болѣе неутѣшительныя извѣстiя. ‑ Про битву при Черной рѣкѣ поговаривали съ покачиванiемъ головой, а про оставленiе Севастополя говорили даже шепотомъ, мало вѣря этому извѣстiю!.... Проѣздъ Государя въ Крымъ какъ будто бы ободрилъ народъ!... Многiе думали что военныя дѣйствiя еще некончены, а возобновятся съ новыми силами и энергiею! Какъ то не хотѣлось вѣрить про миръ не вполнѣ достойный величiю Россiи!!! [Въ Декабрѣ М<ѣся>цѣ]

Про мнѣнiя, которыя циркулировали[,] вблизи военныхъ дѣйствiй, а именно въ Симферополѣ можно имѣть понятiе изъ письма, которое я получилъ въ половинѣ декабря отъ брата Миши. ‑ Письмо это писано имъ 3^го Декабря, въ отвѣтъ на мое, посланное /къ нему/ не по почтѣ, а съ однимъ знакомымъ мнѣ купцомъ Г^мъ Шабли, ѣздившимъ въ Симферополь по торговымъ дѣламъ. Съ этимъ купцомъ Шабли я совѣтывалъ Мишѣ переслать свои книги къ намъ въ Елисаветградъ; вотъ что писалъ Михаилъ Ивановичъ 3^го Декабря: «Великое спасибо тебѣ ‑ за то, что придумалъ дать порученiе Шабли. – Съ книгами своими, моимъ неоцѣненнымъ сокровищемъ, я рѣшительно незналъ бы куда дѣваться, если бы вдругъ, приказано было намъ убираться изъ Симферополя, что, впрочемъ, еще очень можетъ случиться, когда, весною, начнутся военныя дѣйствiя!....» ‑ Значитъ и въ Симферополѣ еще и въ Декабрѣ М<ѣся>цѣ 1855 года, по оставленiи /уже/ Севастополя, ‑ всё таки ожидали продолженiя военныхъ дѣйствiй, даже весною 1856 года. – [Перечитавъ]

Перечитавъ сказанное письмо брата [Миши] /Мих<аила> Ивановича/ отъ 3^го Декабря, не могу удержаться, что бы не сдѣлать изъ него маленькую выписку, вотъ она:

«Не могу тебѣ разсказать мой Милый Андрей Михайловичъ, сколько удовольствiя доставило мнѣ твое письмо полученное мною въ Гимназiи отъ достопочтеннаго Шабли, которому я съ большимъ удовольствiемъ пожалъ руку, какъ земляку….. Знаешь, братъ, бываютъ минуты, что ли, такiя, или это уже особенное свойство письма твоего, только я его прочелъ съ необыкновеннымъ удовольствiемъ, и даже ничего не сказалъ рѣзкаго ученику, рѣшившему самымъ нелѣпымъ образомъ, заданную ему задачу на уравненiе 2^й Степени, въ то время, когда я былъ занятъ чтенiемъ твоего письма. – А еще ты извиняеш<ь>ся въ немъ въ какой то нескладности слога! Да помилуй братецъ, лучше такой нескладности и желать ничего не надо; если она производитъ такiя прекрасныя послѣдствiя; верхъ моихъ желанiй, ‑ писать такъ не складно, чтобы отъ этаго сдѣлалось на душѣ легче, у того, кто прочтетъ мое письмо!!». ‑

….Очень бы я желалъ, [в] /теперь,/ прочесть или даже припомнить письмо свое къ брату Мишѣ, которое произвело на него такое впечатленiе!... Но увы; 40^ка лѣтнiй перiодъ времени естественно препятствуетъ этому! –

Наступилъ 1856 годъ…. Встрѣтили мы его благополучно, но вскорѣ онъ принесъ намъ большое горе!!!..

8^го Января мы по обычаю справили день имянинъ Домники. – Въ этотъ годъ они приходились въ воскресенье, и кромѣ обычн[аго]/ой/ вечер/ин/ки съ неизбѣжнымъ преферансомъ, мы затѣяли ёлку, что бы потѣшить своихъ дѣвчурятъ. – Ёлка удалась какъ ненадо лучше и наши дѣвочки были въ восторгѣ отъ нее! Женичкѣ тогда было 3¹/₄ года, а Машинькѣ 1 годъ 4 мѣсяца. – Послѣ прыганья около ёлки ихъ по обыкновенiю рано уложили спать, и на утро онѣ обѣ встали бодрыми и веселенькими. На третiй день у обѣихъ показался маленькiй кашель, но мы необратили на это особаго вниманiя; такъ было до Четверга 12^го Января. Въ этотъ день я помню выѣхалъ рано въ городъ [кажется] /по службѣ и кажется/ на базаръ и оставилъ обѣихъ дѣточекъ веселенькими. – [Прiѣхавши по] Воротившись же часа черезъ два домой я засталъ слѣдующую картину: Домника на коленяхъ стоитъ около кроватки Машинькиной, и чутко прислушивается къ ее дыханiю; я подошелъ тоже и услышалъ у Машеньки, какъ бы одышку, ощутилъ у нее сильный жаръ и являющiйся время отъ времени кашель былъ какой то хриплый, лающiй. – Я сейчасъ же поѣхалъ за Гольдштейномъ и привезъ его съ собою. Онъ съ перваго разу констатировалъ, что у ребенка Крупъ, и тутъ же высказалъ всю с[ё]/е/рьёзность болѣзни. Прописалъ какое то лѣкарство, и сказалъ что часа чрезъ три онъ опять будетъ и привезетъ кого либо изъ врачей для консилiума. – Можно себѣ представить, какъ мы перепугались!.... Домника неотходила отъ ребенка и большую часть времени держала его на рукахъ, потомучто въ этомъ положенiи, ему какъ будто бы легче было дышать. – Часа въ три дня дѣйствительно прiѣхалъ опять Гол<ь>дштейнъ, и привезъ какого то молодаго врача, говорятъ спецiалиста по дѣтскимъ болѣзнямъ. – Они послѣ долгаго совѣщанiя рѣшили дать ей рвотнаго. – Послѣ прiема этаго лѣкарства, она /въ/ скоромъ времени вырвала и дыханiе ее сдѣлалось гораздо легче. – Доктора начали надѣеться, на счастливый исходъ, но не на долго! При нихъ же у маленькой страдалицы сдѣлался родимчикъ, и врачи повѣсили носъ!.... Уѣзжая они высказали, что ежели припадки родимчика будутъ не часты и не сильны, то исходъ можетъ быть счастливый, [но] /и что/ всё зависитъ отъ этаго! Что же касается до Крупа то онъ уже счастливо разрѣшился, и отъ него ни какихъ дурныхъ послѣдствiй ожидать нельзя! По отъѣздѣ докторовъ, Домника неспускала съ рукъ Машеньку, но съ нею время отъ времени повторялись приступы родимчика, и приступы эти разъ отъ разу дѣлались всё сильнѣе и сильнѣе, тогда какъ перiодъ времени между ними разъ отъ разу увеличивался, то есть приступы дѣлались болѣе рѣдкими, но болѣе сильными. – Мы уже думали, что все обойдется благополучно, потомучто послѣ послѣдняго приступа часовъ въ 11^ть вечера, онъ не повторялся почти въ продолженiи трехъ часовъ. Какъ вдругъ, около 2^х часовъ ночи, припадокъ возобновился, онъ былъ самый сильный и притомъ смертельный!... Головка ребенка закинулась назадъ, ручки и ножки сильно вытянулись, а у ротика показалась кровяная пѣна!... и ребенка не стало! Смерть ее послѣдовала ровно въ два часа ночи (т. е. утра) 13^го Января 1856 года….. Отчаянiе наше было невыразимо! – Это былъ первый ребенокъ котораго мы теряли! – Конечно я не зналъ тогда, что мнѣ на старости лѣтъ прiйдется дожить до потерь болѣе горькихъ и ужасныхъ!!! Но тогда и эта потеря была очень для насъ сильна. – Почти сорокъ лѣтъ прошло съ тѣхъ поръ, но я и теперь еще помню и ясно представляю младенческiя черты лица Малютки. – Это была блондиночка съ голубыми глазками, и весьма живаго характера!...... Странное дѣло!... теперь говорятъ, что крупъ тождественъ съ дифтеритомъ, слѣдовательно заразителенъ; ….тогда же о заразительности небыло и разговора, и доктора не велѣли отдѣлять здороваго ребенка (т. е. Женичку) отъ заболѣвшаго. – Равнымъ образомъ послѣ смерти ребенка, мы не дѣлали никакого дезенфектированiя, и Женичка всё время вертѣлась около насъ, и болѣзнь на ней не отразилась! Вѣрно Богъ по милосердiю [с]/С/воему не хотѣлъ сдѣлать насъ вполнѣ несчастными! На другой день то есть 14^го Января въ субботу мы отвезли маленькiй гробикъ на Петро Павловское Кладьбищѣ, а въ послѣдствiи поставили и маленькiй камень въ видѣ памятника, на дорогой намъ могилкѣ!... На [др] второй день послѣ похоронъ то есть 15^го Января батюшка уѣхалъ изъ Елисаветграда въ Новомiргородъ, ибо тамъ, съ часу на часъ, и съ минуты на минуту, Шмаковы дожидались прибавленiя семейства. И дѣйствительно, батюшка въ первомъ же письмѣ, то есть писанномъ тогоже 15^го Января увѣдомилъ насъ, что Шмаковымъ Богъ далъ дочку, которая родилась въ 4 часа дня 14^го Января. И такъ, въ тотъ день когда мы опустили въ могилу нашу Машеньку, у Шмаковыхъ родилась дочка Софiя (нынѣ Софья Семеновна Сташевская, въ замужествѣ съ Артилерiйскимъ Полковникомъ Алексѣемъ Дмитрiевичемъ Сташевскимъ). –

По отъѣздѣ батюшки въ Nовомiргородъ, скука и тоска наша усилилась. – До болѣзни Машеньки предполагалось что и Домника поѣдетъ съ батюшкой въ Nовомiргородъ, такъ какъ она обѣщалась быть и крестною матерью новорожденной; но конечно со смертью дорогаго намъ существа, ‑ это намѣренiе Домники не могло осуществиться! Тѣмъ болѣе нельзя было этого сдѣлать, что и Женичка вскорѣ заболѣла сперва незначительною простудою, и за тѣмъ простой простудный кашель обратился въ сильнѣйшiй коклюшъ! – Коклюшъ этотъ продолжался до двухъ мѣсяцевъ, а послѣ него Женичка впала въ какую то апатiю, /прежняя/ рѣзвость и игривость пропали, и на нее какъ бы напалъ какой то Столбнякъ! Бывало по цѣлымъ часамъ сидитъ на одномъ мѣстѣ и лепечетъ одну и ту же попавшую ей на умъ фразу!.... Мы совѣтывались съ докторами, почти со всѣми Елисаветградскими, но всѣ насъ успокаивали, что это пройдетъ и что это есть послѣдствiе сильнѣйшаго коклюша!.. Такъ оно дѣйствительно и случилось!.....

Съ самаго начала года, начали появляться слухи о мирѣ!... При ожиданiи котораго все какъ будто бы встрепенулось, всё какъ будто бы ожило! Наконецъ въ концѣ Марта и до насъ дошло извѣстiе, что 18^го Марта по Парижскому трактату Миръ состоялся! Конечно условiй мира никто тогда не зналъ, но всѣ были рады ему ожидая какого то возрожденiя къ чему то лучшему, и не ошиблись!!!...

Въ Маѣ Мѣсяцѣ прiѣхалъ изъ Симферополя братъ Михаилъ Ивановичъ, и почти вслѣдъ за тѣмъ то есть 1^го Iюня батюшка, Миша и Домника съ Женичкой поѣхали въ Nовомiргородъ къ Шмаковымъ. – Домникѣ и Женичкѣ нужно было провѣтриться, тѣмъ болѣе что апатiя Женички еще не совсѣмъ прошла, что видно и изъ письма ко мнѣ въ то время батюшки, онъ между прочимъ писалъ: «Домника и Жени здоровы и Вамъ кланяются. Жени на вопросъ мой сегодня, поѣдемъ ли мы домой, она какъ обыкновенно сквозь плачь отозвалась, что мы такъ не давно прiѣхали»…... – Но всѣ они пропраздновавъ въ Nовомiргородѣ у Шмаковыхъ земные праздники (Троицу), вскорѣ за тѣмъ возвратились домой. –

Съ начала лѣта, въ Елисаветградѣ начали ходить упорные слухи о скоромъ уничтоженiи военныхъ поселенiй. ‑ Графъ Никитинъ былъ отозванъ уже въ П<етер>бургъ. Да и вообще поговаривали о громадныхъ предстоящихъ преобразованiяхъ. ‑ Всѣ эти слухи невольно заставляли меня подумывать о своей службѣ. – Ясно [съ] что съ уничтоженiемъ военныхъ поселенiй, должность Городоваго Архитектора въ Елисаветградѣ, то есть должность оффицiальная, по военному Министерству, должна была уничтожиться, и я по всѣмъ вѣроятiямъ долженъ бы былъ остаться за штатомъ! [съ при] Перспектива незавидная, при неимѣнiи ничего въ виду!.... Изъ газетъ я узналъ, что бывшаго Главноуправляющаго Путями Сообщенiя Графа Клейнмихеля, дернули какъ говорится по шапкѣ, и вмѣсто него назначили Главноуправляющимъ Генерала Конст. Влад. Чевкина. ‑ Кстати о Клейнмихелѣ! Помня его мнѣ напутствiя, я убѣдившись въ полной неприглядности своей службы, писалъ Клейнмихелю письма въ 1853, 1854 и 1855 годахъ. Во всѣхъ трехъ письмахъ, я напоминалъ ему о его обѣщанiяхъ, и просилъ его дать мнѣ какое нибудь мѣсто по вѣдомству Путей Сообщенiя,… по тому вѣдомству гдѣ получилъ я свое спецiальное образованiе, и гдѣ служатъ всѣ мои товарищи по Училищу[!]..... Всѣ три письма были посланы мною [Ст] какъ тогда называлось Страховыми, но ни на одно я не получилъ хоть какого либо отвѣта!... Ясно было, что Клейнмихель не хотѣлъ имѣть въ своемъ вѣдомствѣ фамилiю, которая всё еще считалась опальною!

<Далее следует авторский знак: ХХХ. На полях слева под таким же знаком запись:> Между тѣмъ съ Iюня Мѣсяца сдѣлалось извѣстно, что моя дорогая Домника, готовится быть въ третiй разъ Матерью. – Это обстоятельство насъ обоихъ очень радовало, тѣмъ болѣе, что мы состоя уже 6^ть лѣтъ /въ/ супружествѣ, имѣли всё таки еще однаго только ребенка!! ‑ Но это вмѣстѣ съ тѣмъ и увеличивало мои думы и помышленiя о дальнѣйшей моей службѣ.

Долго думалъ, и результатомъ моихъ думъ и размышленiй было рѣшенiе мое ѣхать мнѣ въ отпускъ въ Москву и въ Петербургъ, и въ послѣднемъ лично хлопотать о перемѣнѣ службы. – Это мое рѣшенiе было поддержано какъ Домникой, батюшкой и Мишей, такъ и всѣми моими близкими знакомыми. Рѣшившись на это я выжидалъ только времени когда можно будетъ взять отпуска и ѣхать. – Было уже извѣстно что въ Августѣ состоится [Коро] Св. Коронованiе Новаго Государя. А потому, какъ въ это время, такъ и нѣсколько спустя ѣхать было не возможно, и я мысленно рѣшилъ поѣхать въ Октябрѣ М<ѣся>цѣ, когда всѣ празднества уже закончатся и когда всѣ высокопоставленныя лица будутъ уже въ П<етер>бургѣ. –

Въ Августѣ уѣхалъ изъ Елисаветграда въ Симферополь братъ Михаилъ Ивановичъ, и въ Сентябрѣ, я подалъ въ Строительный Комитетъ форменный рапортъ о дарованiи мнѣ отпуска на 28 дней для поѣздки въ Москву и Петербургъ по домашнимъ обстоятельствамъ. ‑ <Было: по домашнимъ обстоятельствамъ, для поѣздки въ Москву и Петербургъ> Но тутъ то и случился опять казу[з]/с/ъ, я думаю, неслыханный во всемъ служащемъ мiрѣ!!!.... Рапортъ мой былъ препровожденъ на разрѣшенiе Начальника первыхъ 8^ми Округовъ Новороссiйскаго военнаго Поселенiя, то есть къ Генералу Пистолькорсу, и отъ сего мужа очень скоро возвратился съ надписью на моемъ /же/ рапортѣ слѣдующаго содержанiя: запросить Городоваго Архитектора Достоевскаго, кого онъ предполагаетъ поставить для исполненiя [м]/св/оихъ обязанностей во время [моего] /его/ отпуска?... Эту резолюцiю мнѣ показалъ секретарь Думы и Строит. Комитета Андрей Трофимовичъ Карлюгинъ ([преемникъ] поступившiй на эту должность послѣ моего тестя Ивана Прокофьевича Федорченко). При этомъ Карлюгинъ сказалъ мнѣ что Гарнизонный Инженеръ NN (фамилiю позабылъ) тотъ самый который исполнялъ мою должность въ 1855 году, во время моей мнимой болѣзни (во избѣжанiе незаконныхъ оцѣнокъ). ‑

<Далее следует авторский знак: ХХ. На полях слева под таким же знаком запись:> Изъявляетъ желанiе исполнять мою должность, за право получать мое жалованье во время моего отсутствiя.

Прочитавъ эту резолюцiю, я просто вышелъ изъ себя! и по приходѣ [п]/П/редсѣдателя Думы Михаила Павловича Колосова, показавъ ему этотъ курьёзъ объявилъ ему, что я самъ пойду къ Пистолькорсу объясниться!....

Михаилъ Павловичъ Колосовъ, былъ единственный изъ существовавшихъ при мнѣ Предсѣдателей Думы, про котораго можно было сказать, что онъ умный и дѣльный человѣкъ, и онъ всегда обращался со мною очень хорошо, и былъ ко мнѣ очень внимателенъ. – Онъ видя меня въ такомъ возбужденномъ состоянiи отговорилъ меня идти къ Пистолькорсу, а посовѣтывалъ лучше подать вторичный рапортъ въ которомъ разъяснить всю суть дѣла, и рапортъ этотъ онъ самъ же хотѣлъ отвезти къ Пистолькорсу и переговорить съ нимъ о моемъ дѣлѣ. Я послушался его добраго совѣта, но бывши еще въ возбужден[iи]/номъ/ [я безъ] состоянiи, я безъ всякаго умысла припомнилъ ему какъ прошлый годъ (1855) во время моей десятидневной болѣзни, былъ прямо назначенъ Гарнизонный Инженеръ NN исполнять мою должность, и что тогда онъ не требовалъ съ меня моего жалованья. – Этимъ припоминанiемъ я попалъ Колосову не въ бровь а прямо въ глазъ, потомучто тогда т. е. въ прошлый годъ и онъ попользовался [моимъ] этою моею мнимою болѣзнiю. – Я догадался объ этомъ уже тогда когда высказался, но впрочемъ Колосовъ принялъ это какъ будто не понимая суть /моего/ намёка! На другой день я принесъ въ Строительный Комитетъ и подалъ Колосову второй свой рапортъ въ которомъ разъяснилъ: 1) что я служу городовымъ архитекторомъ не по частному найму, а по Опредѣленiю отъ Правительства, 2^е) Что вслѣдствiи этаго я могу пользоваться всѣми правами и преимуществами предоставленными закономъ всѣмъ служащимъ. 3^е) Что по закону всякiй служащiй имѣетъ право, ежегодно пользоваться 28^ми дневнымъ отпускомъ, съ сохраненiемъ своего содержанiя. – 4^е) Что съ 1848 года то есть впродолженiи восьми лѣтъ я не пользовался этимъ правомъ, но что въ настоящее время я имѣю крайнюю нужду, по домашнимъ обстоятельствамъ быть въ Москвѣ и Петербургѣ, а потому прошу разрѣшить мнѣ просимый отпускъ, тѣмъ болѣе что и служебныя мои обязанности, съ наступленiемъ осени, значительно уменьшатся, такъ какъ всѣ каменныя работы должны [буду] быть прекращены. –

Между тѣмъ еще наканунѣ, то есть когда я получилъ подпись на своемъ первомъ рапортѣ, я заходилъ къ знакомому мнѣ Инженеру Александру Федоровичу Чумакову, и показывалъ ему курьёзную резолюцiю. – Онъ много дивился этому курьёзу, и сѣтовалъ за чѣмъ я непредувѣдомилъ его подавая первый рапортъ, и что тогда онъ направилъ бы его по своему (а не по хозяйственному/)/ Отдѣленiю[)], и самъ бы докладывалъ его Генералу Пистолькорсу, и тогда бы неслучилось такой курьёзной резолюцiи. При этомъ онъ вызвался съ большою охотою, во время моего отсутствiя исполнять мою должность по Городу,

<Далее следует авторский знак: Х. На полях слева под таким же знаком запись:> Конечно безъ условiя пользоваться моимъ жалованьемъ. –

о чемъ и хотѣлъ сообщить лично Генералу Пистолькорсу. – Объ этомъ своемъ разговорѣ съ Чумаковымъ, я сообщилъ Колосову при подачѣ своего втораго прошенiя. – Колосовъ въ тотъ же день поѣхалъ въ Штабъ къ Пистолькорсу, и такъ повидавшись съ Чумаковымъ вмѣстѣ пошли къ Пистолькорсу, и какъ онъ н[е]/и/ упрямился, но всё таки принужденъ былъ [дать] /разрѣшить/ въ отмѣну своей резолюцiи, [къ] просимый мною отпускъ, назначивъ для Исправленiя моей должности Инженера Чумакова. – И такъ отпускъ мнѣ былъ разрѣшенъ, и какъ по формулярному списку моему значится, выданъ мнѣ съ 9^го Октября 1856^го года. – Выѣхалъ же я изъ Елисаветграда нѣсколько ранѣе то есть 4^го Октября, вслѣдствiе чего имѣлъ пять дней отпуска не въ зачетъ. –

Получивъ отпускъ, я началъ сбираться въ дальнее путешествiе. Сборы мои конечно были очень не велики, но главное то, что домашнiе мои очень желали, что бы я ѣхалъ н[и]/е/ одинъ а съ попутчиками, и вотъ прiисканiе этихъ то попутчиковъ и было довольно затруднительно. ‑ Но наконецъ таковые нашлись. Ѣхали въ Харьковъ на Покровскую ярмарку [три] /двое/ (средней руки) купчик[а]/овъ/, ѣхали они въ [тр] своей кибиткѣ на тройкѣ почтовыхъ и искали себѣ [четвертаго] /третьяго/ попутчика, чтобы ѣхать было дешевлѣ. ‑ Я принялъ ихъ предложенiе, [и онѣ] съ тѣмъ чтобы мнѣ было предоставлено лучшее мѣсто въ задку кибитки, и они назначили днемъ выѣзда Четвергъ 4^го Октября. ‑ Горько мнѣ было разставаться съ своей дорогой жонушкой, и оставлять ее въ состоянiи беременности на Шестомъ ужъ мѣсяцѣ! Тѣмъ болѣе, что она дорогая моя очень часто плака<ла>, помышляя о долгой разлукѣ! Да, это была первая наша разлука на долгое время!.. Женичкѣ было тогда уже 4 года, но она еще мало понимала, что долго не увидитъ своего папу!...

Наконецъ наступило 4^е Октября Четвергъ. – Вскорѣ послѣ ранняго обѣда то есть часу въ 3^м дня, подъѣхала къ нашему крыльцу повозка съ купцами. Покамѣсть укладывали вещи я окончательно простился съ своими дорогими. За тѣмъ помолившись Богу я усѣлся въ кибитку, лошади двинулись и [мы] /я/ разстал[ись]/ся/ со всѣми на долгое время!.

Тогдашнее путешествiе, было не то что нынѣшнее, сѣлъ въ вагонъ да и помчался!!... Нѣтъ, тогдашнее путешествiе было болѣе затруднительное, но за то и болѣе оставляло впечатленiй! Отъ Елисаветграда до Москвы считалось 1070¹/₂ верстъ, и проѣхать ихъ на перекладныхъ съ перемѣною лошадей, а за неимѣнiемъ своей повозки, и сей послѣдней на каждой Станцiи съ перекладкою всѣхъ вещей чего нибудь да стоило! Постараюсь здѣсь описать подробнѣе этотъ вояжъ. Во первыхъ что бы показать должное значенiе вояжа перечислю всѣ почтовыя станцiи, гдѣ мѣнялись лошади и повозки, вотъ они:

Херсонская Губернiя отъ Елисаветграда

1) Аджамка ___________ 21¹/₂ верст<а>

2) Новая Прага ________ 24. –

3) Гор. Александрiя ___ 20¹/₂ –

4) Боровская __________ 15³/₄ –

5) Павлиша ___________ 18 –

Полтавской Губерн<iи>

6) Г. Кременчугъ _______ 20.

7) Омельникъ _________ 23

8) Пески ______________ 17¹/₂

9) Буняковская ________ 16.

10) Рѣшетиловка _______ 20¹/₂ верстъ

11) Курилеховская ______ 18³/₄ –

12) ПОЛТАВА Г.Г. ______ 17¹/₂ –

13) Дудниковская _______ 20¹/₂ –

14) Федоровка __________ 22

Харьковской Губерн<iи>

15) Коломакъ ___________ 22¹/₄

16) Валки (гор.) __________ 24³/₄

17) Трудолюбовская _____ 22¹/₂

18) Двухърукская ________ 12

19) ХАРЬКОВЪ Г.Г. ______ 16¹/₂

Всего отъ Елисаветграда

До Харькова____________ 37[1]/3/¹/₂ в<ерстъ>

20^я) Лазовская_________ 18¹/₄ верстъ

Курской Губернiи

21) Журавлевская______ 20¹/₄ ‑

22) Болдыревская______ 16³/₄ ‑

23) Бѣлгородъ (городъ)_ 20³/₄ ‑

24) Колмыки__________ 15. ‑

25) Яковлево___________ 14. ‑

26) Кочетки____________ 23¹/₂ –

27) Обоянь (городъ)_____ 18

28) Дрозды_____________ 14³/₄

29) Медвѣнька__________ 15. –

30) Селиково___________ 15. –

31) КУРСКЪ Г.Г.________ 18. ‑____________ 582³/₄ в.

32) Медвѣдица_________ 14¹/₂ –

33) Жировка___________ 14¹/₂ –

34) Фатежъ (городъ)____ 15. –

35) Головинка__________ 16. –

Орловской Губернiи

36) Котомки___________ 16³/₄ –

37) Гостомля___________ 16³/₄ –

38) Кромы (городъ)_____ 16³/₄ –

39) Салтыки________ 18³/₄

40) ОРЕЛЪ Г.Г._________ 20_______________731³/₄

41) Ивановская_________ 16¹/₂ –

42) Ильково____________ 16¹/₄ –

43) Мценскъ (городъ)___ 14¹/₄ –

Тульской Губернiи

44) Богословское_______ 14¹/₄ ‑

45) Чернь (городъ)_____ 16¹/₂

46) Кондырева_________ 17. –

47) Сергiевское________ 18¹/₂ –

48) Лапотково_________ 16. –

49) Ясенки____________ 20³/₄ ‑

50) ТУЛА Г.Г.__________ 20. ‑________________ 901³/₄ верстъ

51) Большое Малахово. ____ 19¹/₄ верстъ

52) Марiино_______________ 20. –

53) Малое Малахово._______ 20. –

54) Серпуховъ Городъ_______ 18. ‑

55) Солнышевскiй выселокъ_ 20¹/₄ –

56) Молоди [(го]____________ 18¹/₄. –

57) Подольскъ (городъ)______ 18. –

58) Бирюлево.______________ 18¹/₄. 

59) МОСКВА.______________ 16³/₄.

Итого отъ Елисаветграда до Москвы – 1070¹/₂ в.

Итого 1070¹/₂ верстъ и 59 Станцiй. – Ежели положить круглымъ числомъ каждую Станцiю ѣхать 2 часа, и на каждой Станцiи дожидаться перекладки по ½ часу, то и то выйдетъ слишкомъ 6 сутокъ; Но въ нѣкоторыхъ губернскихъ городахъ приходилось имѣть остановки на болѣе долгое время, да притомъ же нужно было отчислить сколько нибудь времени и на отдыхъ, а потому станетъ понятнымъ, что я довольно успѣшно ѣхалъ, ввалившись въ Москву на [8] восьмые сутки со времени своего выѣзда. ‑

Выѣхавъ изъ дому, я долгое время былъ погруженъ, сперва въ печальныя мысли вслѣдствiе разлуки, а за тѣмъ въ болѣе серьёзные мысли, о предстоящемъ мнѣ путешествiи и пребыванiи въ столицахъ, а потому не говоря съ своими путниками, я долгое время молчалъ, и не замѣтилъ какъ тройка наша приблизилась къ 1^й Станцiи (Аджамка). ‑ Но не доѣзжая до нее спутники мои сидящiе въ передкѣ, замѣтили, что сзади насъ скачетъ легковой городской извощикъ, и махая рукой, какъ бы силится поскорѣе догнать нашу тройку. ‑ Я велѣлъ ямщику сдержать лошадей и скоро насъ догналъ извощикъ съ посыльнымъ отъ Домники, который и вручилъ мнѣ забытый мною погребецъ. ‑ За суетою прощанiй я и провожавшiе меня позабыли о немъ; а погребецъ, въ тогдашнее время былъ крайне необходимою въ дорогѣ вещiю, потомучто, ежели самоваръ и можно было найти на каждой станцiи, ‑ то приборъ крайне затруднительно было найти. Да кромѣ того у меня въ погребцѣ были уложены и нѣкоторые нужные бумаги, а потому я былъ очень доволенъ, что [дома] Домника догадалась послать его въ догонку меня, иначе мнѣ пришлось бы ворочаться домой!.... Отправивъ посланнаго съ поклономъ домашнимъ, мы въѣхали на первую станцiю Аджамка. –

Купцы спутники мои были слѣдующiе: купецъ Куцинъ и Самотолкинъ. Это были купцы средней руки болѣе похожiе на мѣщанъ; но впрочемъ они были добрые и внимательные спутники. – Изъ Аджамки намъ дали лошадей безприкословно, и доѣхавъ до Петриковки (Новая Прага) намъ пришлось дожидать лошадей часа два-три; можетъ быть и дѣйствительно лошадей небыло, а всего вѣроятнѣе это была попытка Смотрителя Станцiи сорвать съ купчиковъ на чай. – Проѣхавъ далѣе всю ночь, мы на другой день т. е. въ пятницу 5^го Октября въ 10^м часу утра были въ Кременчугѣ (120 верстъ отъ Елисаветграда). Тутъ одному изъ моихъ спутниковъ, а именно Самотолкину нужно было остановиться часа на 2 и быть у Городскаго Головы. А потому мы выждавъ два часа велѣли запрягать лошадей и заѣхали за Самотолкинымъ къ Кременчугскому Городскому Головѣ; Куцинъ какъ знакомый съ нимъ, вошелъ прямо въ домъ, а я остался дожидаться въ повозкѣ. Но вдругъ выходитъ ко мнѣ самъ хозяинъ т. е. Городской Голова, и очень любезно приглашаетъ меня къ себѣ закусить, говоря, что безъ того не отпуститъ моихъ спутниковъ въ повозку. Нечего было дѣлать и я вошелъ къ нему, но впрочемъ, я остался вполнѣ довольнымъ, этимъ приглашенiемъ, потомучто радушный хозяинъ (позабылъ его фамилiю) угостилъ меня отличнѣйшимъ завтракомъ. – Изъ Кременчуга выѣхали въ полдень, а въ первомъ часу ночи (т. е. утра) въ субботу 6^го Октября прiѣхали въ Полтаву, и не останавливаясь въ ней проѣхали далѣе. – На Третьей станцiи отъ Полтавы /т. е. уже утромъ/ у насъ произошла непревиденная задержка. Передняя ось у кибитки была деревянная, и она отъ тренiя загорѣлась! Къ счастiю этотъ казусъ случился близь трактира; мы замѣнили негодную ось новою, и послѣ на долгой остановкѣ двинулись далѣе. – Вслѣдствiе этой остановки въ Г. Валки (Харьковской уже Губернiи) мы прiѣхали только въ 5^м часу вечера. – Отъѣхавъ отъ Г. Валки, только одну станцiю мы остановились на Ст. Трудолюбовки (братолюбовка тоже <?>) подночевать, потому что до Харькова осталось только 28 верстъ и мы не хотѣли въѣхать въ него въ глухую ночь. – Но впрочемъ во 2^м часу ночи мы выѣхали изъ Трудолюбовки и прiѣхали въ Харьковъ 7^го Октября въ воскресенье въ 5 час<овъ> утра. – Остановился я въ Харьковѣ [въ] на Почтовой Станцiи, въ общей комнатѣ, что бы не тратиться на наемъ нумера. – Тутъ написалъ письмо домой /и/, когда разсвѣло [вышелъ изъ Станцiи и направился въ По] узналъ на Почтовой Станцiи, что есть попутчица желающая ѣхать на половинныхъ издержкахъ до Москвы, для чего нужно обратиться къ помѣщику Васькову. – Я взялъ извощика и поѣхалъ къ Васькову, но тутъ оказалось неудача. Оказалось что попутчица ищетъ попутчика [в]/с/ъ крытымъ экипажемъ и притомъ она такъ бѣдна (гувернантка) что не можетъ взять на себя половинныхъ издержекъ. – За тѣмъ я отправился въ Гостинницу, гдѣ остановились мои спутники до Харькова, и съ ними расплатился. На мою долю путевыхъ издержекъ пало 10 руб. 60 коп. на 2 рубля болѣе нежели я расчитывалъ, такъ какъ съ меня взяли ¹/₃ часть за подорожную. – Вообще я ѣхалъ очень экономничая, расчитывая каждую копейку, это и было причиною того что я искалъ попутчиковъ. – Но отчаявшись найти таковыхъ я рѣшился ѣхать одинъ. Отъ Харькова Подорожни уже не требовалось, и лошади отпускались по документу пассажировъ, такъ какъ тамъ, въ то время, существовала вольная почта и взамѣнъ подорожень, взималось съ лошади и версты по 3 коп. а не по 2¹/₂ какъ до Харькова. – Слѣдовательно [пасса] путешествующимъ не было выгодъ отъ уничтоженiя подорожень. ‑ Окончивъ всѣ свои дѣла въ Харьковѣ, я сходивши помолиться въ Церковь (было воскресенье) и отстоявъ обѣдню отправился въ полдень въ дальнѣйшiй путь. ‑

Перекладываясь на каждой Станцiи изъ телѣги въ телѣгу, въ 7 часовъ вечера въ тоже воскресенье прибылъ въ Бѣлгородъ (Курской Губернiи). Тутъ отъ усталости подночевалъ до 1^го часу ночи, и во 2^м часу утра 8^го Октября выѣхалъ далѣе. – Въ 11^ть утра я былъ въ Городѣ Обояни (тоже Курской Губернiи) гдѣ напился чаю, и за тѣмъ выѣхалъ далѣе на Курскъ, куда и прибылъ въ 8 часовъ вечера Понедѣльника 8^го Октября. Удалясь отъ Елисаветграда почти на 600 верстъ. – Отъ Города Бѣлгорода до Курска; я безпрестанно сворачивая съ большой дороги на проселочную, ‑ объѣзжая тѣ мѣста, гдѣ дѣятельно шла постройка новаго Шоссе. Въ то время совершенно оконченное Шоссе существовало только отъ Москвы до Курска, а отъ Курска до Харькова, только начиналось постройкою. ‑ Въ Курскѣ я подночевалъ. Я предполагалъ что отъ Курска, прекратятся мои мытарства по перекладнымъ телѣгамъ, но не тутъ то было[,]/!/ я узналъ что Почтовыя кареты, на которыя я расчитывалъ, ходятъ не ежедневно, но [2] раз[а]/ъ/ въ недѣлю, и что теперь отходъ ее состоится только въ Пятницу… Съ Понедѣльника ждать до Пятницы было не мыслимо,… и вотъ я опять поѣхалъ на телѣгахъ. Но ѣзда отъ Курска сдѣлалась несравненно лучшею. Объ грязи не было и помину, да и тряски было менѣе при ѣздѣ по только что отстроенному новому Шоссе!.... Въ Курскѣ я тоже спрашивалъ про попутчиковъ, [а] но таковыхъ не отыскалъ, а потому и двинулся по преж[д]нему одинъ. – Изъ Курска выѣхалъ въ 8 часовъ утра, такъ какъ раньше утромъ написалъ объемистое письмо Домникѣ, это былъ уже вторникъ 9^го Октября. – Въ полдень я былъ въ Г. Фатежѣ (Курской Губернiи), а въ 9 часовъ вечера прибылъ въ Г. Кромы (Орловской Губернiи). Тутъ часа 4^ре отдохнулъ до [появл] восхода Луны, потомучто темень была страшная. – Послѣ полуночи, когда я хотѣлъ было уже распорядиться на счетъ лошадей и ѣхать, я услышалъ въ сосѣдней общей комнатѣ Почтовой Станцiи (гдѣ отдыхалъ) усиленный говоръ и шумъ, которыхъ прежде не было. – Распросивъ про причину, я узналъ, что прiѣхала изъ Курска и ѣдетъ въ Москву экстренная почтовая карета, и что она остановилась въ Г. Кромы, для сдачи почтовой корреспонденцiи, и что она въ скоромъ времени отойдетъ по направленiю къ Москвѣ… Я сейчасъ же спросилъ Кондуктора, и отъ него узналъ что въ каретѣ есть мѣста какъ внутри кареты стоимостью отъ Г. Кромы до Москвы въ 18 рублей, такъ и наружные, въ открытой коляскѣ, гдѣ мѣсто стоитъ въ 13 рублей. Конечно, я сейчасъ же взялъ мѣсто въ коляскѣ за 13 рублей.

Отъ [Москвы] Г. Кромы до Москвы считается 377¹/₂ верстъ, и на перекладныхъ я долженъ бы былъ потратить прогоновъ 22 р. 65 коп., да за 21 Станцiю за перекладную и ямщикамъ на водку по 12 коп. = 2 р. 52 коп., всего 25 р. 17 коп., а въ каретѣ заплатилъ только 13 рублей, что гораздо вышло дешевлѣ. – Тутъ не мѣшаетъ упомянуть еще про одну подробность: при отдачѣ 13 руб. впередъ денегъ, я тутъ же долженъ былъ вручить Кондуктору свой видъ то есть отпускъ; и не имѣй я этаго вида, ‑ меня не за какiя бы деньги не приняли въ карету. Не правда ли теперь это кажется и страннымъ и смѣшнымъ, а тогда это было въ порядкѣ вещей, по всѣмъ почтовымъ каретамъ, даже ход[ящимъ]/ившимъ/ между Петербургомъ и Москвою, до открытiя желѣзн[ыхъ]/ой/ дороги. – Такимъ образомъ я закрѣпостилъ себя въ карету въ полную власть державнаго кондуктора!!! Въ всей каретѣ оказалось только два пассажира, это объяснялось тѣмъ, что поѣздъ ее былъ несрочный а экстренный. – Пассажиры эти: одинъ чиновникъ по фамилiи Васильевъ служащiй въ Канцелярiи Комитета Министровъ, имѣвшiй мѣсто внутри кареты, а другой я сѣвшiй въ Кромахъ. – Такъ какъ сидѣть одному было скучно, то мы оба переходили то въ карету (первыя мѣста), я къ нему въ гости, ‑ то въ коляску (вторыя мѣста) онъ ко мнѣ въ гости. – Ночью же чтобы удобнѣе спать мы разъединялись, онъ имѣлъ два мѣста и я тоже такъ что я могъ протянуться и лежать. – Ѣхать было гораздо спокойнѣе и мы прiѣхали въ Г. Тулу на другой день то есть въ Четвергъ 11^го Октября. Въ Тулѣ мы т. е. Карета останавливалась часа на два чтобы сдать и принять почтовую корреспонденцiю. – Да, нужно здѣсь упомянуть, что эти Почтовыя Кареты, какъ частное учрежденiе, были совсѣмъ другаго сорта, чѣмъ тѣ, которыя до открытiя желѣзной дороги ходили между Петербургомъ и Москвою и назывались тогда Мальпостами. – Тогда не только часы, но и минуты были расчитаны. Лошади за 10 минутъ до прiѣзда мальпоста были выведены въ хомутахъ и сбруѣ, къ мѣсту остановки его, и перекладка продолжалась не болѣе 2^х минутъ. Тамъ гдѣ нужно было сдавать и принимать Почтовую Корреспонденцiю, ‑ почтовыя дѣятели находились тоже совершенно готовыми, ожидали прихода мальпоста! Въ этихъ же каретахъ всё было болѣе патрiальхально. ‑ Перекладка происходила чуть ли не по ¹/₄ часа, и въ мѣстахъ сдачи и прiема почтовой корреспонденцiи останавливались по 2 часа; такъ что прiѣхавши въ Тулу я успѣлъ [ещ] написать объёмистое письмо Домникѣ, и снести его въ почтовую контору и опять воротиться на почтовую станцiю. Тогда сдавать письма нужно было непремѣнно въ почтовыя конторы, потомучто почтовыхъ ящиковъ и въ поминѣ не было, да не было еще кажется и почтовыхъ марокъ, потомучто за отправленiе письма уплачивались прямо въ руки прiемщику письма деньги, какъ по вѣсу /письма/, такъ и по разстоянiю, куда оно адресованое. ‑ Выѣхавши изъ Тулы 11^го Октября въ Четвергъ, мы на другой день то есть въ Пятницу 12^го Числа благополучно ввалились въ Москву, и по правиламъ Почтовыхъ каретъ проѣхали прямо на Мясницкую въ Московскiй Почтамтъ. Было ровно 2 часа когда мы въѣхали во дворъ Почтамта. Тутъ получивши свой багажъ а равно и видъ отъ кондуктора, я нанялъ извощика и поѣхалъ прямо на Петровскiй бульваръ къ сестрѣ Варварѣ Михайловнѣ, адресъ дома я зналъ хорошо. Подъѣхавъ къ дому и вошедъ въ квартиру сестры Варв<ары> Мих<айловны>, я засталъ квартиру запертою, а въ кухнѣ, которая была отперта, незнакомая мнѣ прислуга, заявила, что Варвара Михайловна съ обоими дѣтьми кудато выѣхала, должно быть къ сестрицѣ Вѣрѣ Михайловнѣ, а что дома только больная барышня Лизавета Петровна, которая съ няней сидитъ въ своей комнатѣ. – Я не хотѣлъ [съ 1^ю родс] первую родственную особу /въ Москвѣ/ встрѣтить – несчастную Идiотку, а потому не входя къ Лизѣ, которая во всякомъ случаѣ ничего бы не поняла, отправился обратно къ извощику и велѣлъ себя везти въ Лефортово къ Александру Павловичу Иванову, адресъ котораго у меня былъ. – Не успѣлъ я выѣхать на Срѣтенскiй бульваръ, какъ увидѣлъ однаго господина, гулявшаго по бульвару. Физiономiя и фигура этого Господина, мнѣ показалась, что то, очень знакомой…. Приглядываюсь и окончательно узнаю въ этомъ Господинѣ Дмитрiя Александровича Шера. –

<Далее следует авторский знак: Х. Внизу на полях под таким же знаком запись:> Объ Дмитрiѣ Александров<ичѣ> Шерѣ, смотр. въ моихъ воспоминанiяхъ дѣтства.

Я сейчасъ же всталъ съ дрожекъ и съ улицы поднялся на бульваръ. Догоняю этаго Господина и говорю:

«‑ Здраствуйте Дмитрiй Александровичъ!»

‑ Здраствуйтесь!... съ кѣмъ имѣю честь? –

‑ Какъ дядя, (я называлъ его всегда дядей, но въ первый разъ назвалъ по имени, чтобъ не ошеломить его), ‑ Вы не узнаете своего племянника?!...

‑ Каковось племянника?....

‑ А Андрюшу Достоевскаго позабыли?!. –

‑ Ба, ба, ба, ба…. Папанычъ!....

<Далее следует авторский знак: Х. На полях слева под таким же знаком запись:> Всѣ родные, въ дѣтствѣ называли меня Папанычемъ, потомучто на вопросъ кого либо, какъ меня зовутъ, я вмѣсто Андрей Михайловичъ, говорилъ Андрей Папанычъ. ‑

какими судьбами?!.... здраствуй братъ, здраствуй…. Тото вижу, что кто то очень знакомый, а признать не могъ!... Здраствуй братъ, здраствуй, и лобызаньямъ и обниманьямъ не было конца. –

Поговоривши нѣсколько съ Шеромъ и распросивши его подробно объ адресѣ Ал. Павл. Иванова, я сталъ прощаться съ нимъ.

‑ Куда же ты?... Да заѣзжай братъ ко мнѣ, чѣмъ ѣхать съ багажомъ по всей Москвѣ, мой домъ тутъ близёхонько, право заѣзжай!

‑ Нѣтъ дядя, спасибо, я на дняхъ же буду у Васъ, а теперь спѣшу повидать сестеръ. Досвиданья!...

‑ Такъ увидимся еще?!...

‑ Еще бы!.. на дняхъ же!

Сѣвъ опять на извощика и велѣвъ ѣхать по адресу, ‑ я окончательно убѣдился что я въ Москвѣ!..

На первомъ же шагу встрѣтивъ такое радушiе и гостепрiимство, я невольно вспомнилъ Горе отъ Ума, (которое зналъ и тогда на изусть) и слова Фамусова:

Рѣшительно скажу: едва

Другая съищется столица, какъ Москва….

…..Да это ли одно!... возьмите вы хлѣбъ-соль:

Кто хочетъ къ намъ пожаловать – изволь:

Дверь отперта для званыхъ и незваныхъ,

Особенно изъ Иностранныхъ;…………

………………………………………………………………………………...

Съ этими стихами на языкѣ, я ѣхалъ по Матушкѣ Москвѣ, все по [ув] мѣстамъ мнѣ знакомымъ. – Наконецъ подъѣзжаю къ дому гдѣ по адресу долженъ квартировать Ал. Пав. Ивановъ, ‑ вижу у подъѣзда стоитъ старикъ съ сѣдой окладистой бородою, въ кучерскомъ нарядѣ,.. всматриваюсь и узнаю стараго кучера отца, крѣпостнаго, который ѣздилъ съ отцомъ лѣтъ 20.

‑ Здраствуй Давыдъ!...

‑ Здраствуйте Сударь,….. да я что то не признаю Васъ. –

‑ А Андрея Михайловича Достоевскаго позабылъ?..

‑ Батюшка Андрей Михайловичъ…. и чубурахъ мнѣ тутъ же на улицѣ въ ноги!....

Насилу я велѣлъ ему встать, распросилъ куда идти къ Ивановымъ, и велѣлъ постоять у извощика съ вещами, пошелъ въ квартиру Ивановыхъ; вхожу въ переднюю, на вопросъ дома ли Алекс<андръ> Павловичъ, получаю отвѣтъ что Ал<ександръ> Павл<овичъ> и Вѣра Михайловна дома, и что у нихъ въ гостяхъ сестрица Варв<ара> Михайловна съ двумя дѣтьми и кое кто постороннiй. Я прошу вызвать Александра Павловича, и когда тотъ пришелъ обращаюсь къ нему со словами:

‑ Здраствуйте Александръ Павловичъ!....

Вижу тотъ на меня смотритъ и неузнаетъ!...

‑ Фу ты Господи, никто то меня не узнаетъ!..

‑ Баба-ба-ба! Андрей Михайловичъ[,]/!/ какими судьбами!.. Объятiя и поцѣлуи…. Вѣрочка!... Варвара Михайловна, посмотрите ка, какой дорогой гость къ намъ прiѣхалъ!!!...

Въ это время вошли въ залу сестры Вѣрочка и Варенька,.… объятiямъ и привѣтствiямъ не было конца!... Пока я немного оправился послѣ дороги, пока принесли багажные вещи…. Смотришь былъ и 5^й часъ дня, ихъ обычный часъ обѣда. – Изъ постороннихъ не помню кто обѣдалъ, но столъ былъ накрытъ на много кувертовъ. Да впрочемъ и семейка большая была, кромѣ гостей!.... За обѣдомъ тоже не было конца разпросамъ и разсказамъ. Одно изъ кушаньевъ, какъ теперь помню, подано было печёная рѣпа (сезонное блюдо въ Октябрѣ М<ѣся>цѣ). – Этаго фрукта я не ѣлъ во всё пребыванiе мое въ Елисаветградѣ то есть [6]/7^мь/ лѣтъ; а потому заявивъ объ этомъ, я поѣлъ ее въ большую сласть. – послѣ обѣда сестра Варвара Михайловна съ дѣтьми ушла домой, такъ какъ ей нельзя было остаться на вечеръ, потому что она не сказала объ этомъ дома, и не сдѣлала надлежащихъ распроряженiй насчетъ несчастной Лизы. – Я хотѣлъ было идти вмѣстѣ съ ней, чтобы ночевать у нея; но Вѣрочка и Алекс<андръ> Павлов<ичъ> рѣшительно этому воспротивились, и заявили, что главная моя квартира, должна быть у нихъ. – По уходѣ сестры Варв<ары> Михайловны, мы еще долго говорили, пили вмѣстѣ чай, а затѣмъ по Московскому обычаю и ужинали, такъ что разошлись по кроватямъ уже близь полуночи. – Вѣрочка была на послѣднихъ дняхъ беременности, /и/ они дожидались съ часу на часъ и съ минуты на минуту – кризиса. – Варенька уходя успѣла мнѣ сообщить, что она завтра будетъ у тетушки на Покровкѣ, гдѣ по случаю Субботы топятся бани, и что она сперва будетъ въ банѣ а потомъ будетъ обѣдать у нихъ. – Мы условились, что она прiйдетъ къ тётушкѣ раньше меня и предъувѣдомитъ ее о моемъ прiѣздѣ, и чтобы я приходилъ немного [позже] послѣ но никакъ не позже 12^ти часовъ, такъ какъ въ 12¹/₂ тамъ акуратно садятся за столъ къ обѣду! – На этомъ и порѣшили. –

На другой день т. е. въ субботу 13^го Октября, я проснулся по обыкновенiю рано, не смотря на то, что это была первая ночь совершенно спокойно проведенная со времени выѣзда изъ дому. ‑

<Далее следует авторский знак: Х. На полях слева под таким же знаком запись:> Проснувшись я написалъ подробнѣйшее письмо въ Елисаветградъ къ Домникѣ и закончилъ его скоро [дожда].

Дожда[вшись]/лся/, когда встали всѣ домашнiе; примундирившись, и напившись чаю, я пѣшечкомъ отправился изъ Лефортова на Покровку. Кончикъ былъ верстъ въ 5-6, но я не стѣснялся тогда хотьбой, и деньжонки берегъ, потомучто ихъ было не густо!!!.... По дорогѣ зашелъ въ главный Почтамтъ и тамъ сдалъ письмо къ Домникѣ. Подходя по Моросейкѣ къ Церкви Кузьмы и Демьяна, что на Козьмо Демьянскомъ Переулкѣ, я живо вспомнилъ свое дѣтство!..... Но вотъ и знакомый мнѣ домъ дяди!.... Вхожу и прямо иду черезъ мраморную залу въ Маленькую Гостиную къ тетушкѣ. – Она меня уже дожидалась. – Я всегда любилъ ее какъ родную мать, [въ особе] и очень уважалъ эту добрѣйшую и умную женщину! Свиданiе наше было самое радостное и искренное. – Она сейчасъ же повела меня въ сосѣднюю комнату къ дядѣ. – Но Боже мой!!!..

Хотя я и ожидалъ /по разсказамъ/ встрѣтить большую въ немъ перемѣну, но то что я увидѣлъ превзошло всѣ мои ожиданiя. Вмѣсто прежняго бодраго и здороваго человѣка, я увидѣлъ разслабленнаго старца разбитаго параличемъ. – Послѣ перваго съ нимъ привѣтствiя, я сказалъ какъ ему такъ и тёткѣ, что жена моя (Домника), просила меня передать имъ свое глубокое почтенiе, и ходатайствова/ть/ что бы они полюбили ее, также по родственному, какъ любятъ всѣхъ своихъ близкихъ родныхъ….. При этой моей рѣчи дядюшка окончательно расплакался и сказалъ: «Голубушка она моя,… за чѣмъ же ты не привезъ ее показать намъ?...<»> Тотъ же вопросъ получилъ я и отъ тетушки. – На это я сказалъ имъ: что прiѣхалъ не на долго, собственно по дѣламъ, и что по зимнему пути я не рѣшился взять жену, тѣмъ болѣе въ томъ положенiи, въ которомъ она нынѣ находится; но что и я и она не лишаемъ себя надежды на скорое свиданiе съ ними!..... Въ первомъ часу сѣли за обѣдъ, и во время обѣда дядя велѣлъ подать бутылку Шампанскаго, въ честь моего прiѣзда въ Москву. – Послѣ обѣда сестра Варинька сейчасъ же ушла, а я остался у дяди до вечера и игралъ съ нимъ въ карты, а потомъ разговаривалъ съ тетушкою. – Въ 8 часовъ ушелъ ночевать къ сестрѣ Варѣ. – На другой день 14^го Октября въ понедѣльникъ, я былъ у обѣихъ сестеръ, но у Вѣрочки долго не оставался, потому что замѣтилъ, что то не ладное и сейчасъ же вышелъ. Вечеромъ былъ у Шаровыхъ и провелъ вечеръ прiятно. Ночевалъ у сестры Вари. – Во вторникъ 15^го октября, былъ день рожденiя дяди Куманина, и я съ 12 час. утра былъ у нихъ цѣлый день и у нихъ даже по настоянiю дяди и ночевалъ. За обѣдомъ было немало родственниковъ, и обѣдъ былъ болѣе оживленный. Винъ и Шампанскаго было много, конечно дядя самъ не пилъ, а гостей усердно угощалъ, въ особенности меня какъ прiѣзжаго. – Послѣ обѣда я игралъ въ карты уже безъ участiя дяди въ болѣе серьёзную игру. – Послѣ столь же роскошнаго, какъ обѣдъ, ужина меня уложили на ночлегъ въ дядинъ кабинетъ, который и сдѣлали моею постоянною спальнею. – 16^го во вторникъ пробывъ у сестры Вари и у дядюшки, гдѣ я ночевалъ и утромъ 17^го пока всѣ еще спали написалъ 2^е письмо въ Елисаветградъ къ Домникѣ. – Въ письмѣ этомъ я сообщилъ Домникѣ что у меня осталось денегъ 150 рублей серебромъ. Слѣдовательно ежели предположить, что я истратилъ на весь вояжь отъ Елисаветграда до Москвы, съ мелкими тратами въ Москвѣ /рублей пятьдесятъ/, то окажется, что я двинулся изъ дому въ путь имѣя въ карманѣ только 200 рублей серебромъ. – Я порѣшилъ было выѣхать изъ Москвы въ П<етер>бургъ въ пятницу 19^го. Но тетушка узнавши объ этомъ моемъ намѣренiи уговорила ѣхать въ субботу, такъ какъ Пятница день тяжелый. А потому исполняя ее просьбу я рѣшился выѣхать въ П<етер>бургъ въ субботу 20^го Октября, объ чемъ и увѣдомилъ Домнику въ письмѣ, написанномъ утромъ 17^го. – Послѣднiе трое сутокъ я провелъ въ Москвѣ также какъ и первые то есть въ безпрестанныхъ посѣщенiяхъ двухъ сестеръ и тетушки. – Впрочемъ въ одинъ изъ дней я [былъ] розыскалъ своего стараго товарища Казимiра Гриневскаго, который служитъ въ Москвѣ. Онъ сообщилъ мнѣ прiятную для меня новость, что у нынѣшняго Главноуправляющаго Путями сообщенiя Генерала Чевкина, въ большой силѣ и въ большомъ фаворѣ находится бывшiй нашъ Инспекторъ Классовъ нынѣ Инженеръ Полковникъ Константинъ Ивановичъ Марченко, и Гриневскiй совѣтывалъ мнѣ ни къ кому болѣе не обращаться по своему дѣлу какъ къ Полковнику Марченко, что я конечно и исполню, не покидая намѣренiя и на подачу докладной записки Генералу Iакову Ивановичу Ростовцеву.

19^го въ пятницу я послѣднiй разъ [ночев] былъ у тетки и дяди и простился съ ними до возвращенiя изъ Петербурга. Дядя вовсе неожиданно при прощанiи со мною сдѣлалъ мнѣ довольно цѣнный по тогдашнему времени подарокъ, а именно подарилъ мнѣ на дорогу Сто рублей серебромъ, говоря, что тебѣ вѣрно нужны будутъ лишнiя деньги при хлопотахъ въ Петербургѣ. Нечего и говорить, что я очень былъ благодаренъ за этотъ подарокъ. – Распростившись съ дядей и теткой я пошелъ къ сестрѣ Варварѣ Михайловнѣ и [не] у нея къ большому своему удовольствiю получилъ письмо [изъ дому] /отъ Домники/. Это было первое еще извѣстiе полученное мною изъ дому съ 4^го Октября. Я перечитывалъ это письмо нѣсколько десятковъ разъ и всё оно казалось мнѣ интереснымъ. Письмо было отъ 11^го Октября, въ немъ ничего новаго не было, но оно мнѣ было очень любо. Женичка Малютка всё писала мнѣ письма и просила дѣдушку отправлять ихъ на почту къ папочкѣ! Простившись съ сестрой Варварой Михайловной, я отправился къ сестрѣ Вѣрочкѣ потомучто тамъ была всё таки моя главная квартира съ чемоданами и кладью. – Съ вечера я уложилъ чемоданы и всю кладь и приготовился къ завтрашнему утреннему выѣзду. Я и позабылъ отмѣтить что Вѣрочкѣ еще 17^го Октября Богъ далъ дочку Катеньку, и потому Вѣрочка еще лежитъ въ постели. На другой день утромъ до выѣзда въ вокзалъ Желѣзной Дороги я написалъ письмо къ Домникѣ, и когда проснулись хозяева, то я напившись чаю, и кое чего закусивъ двинулся съ своею кладью на [изво] лошадяхъ Иванова, въ вокзалъ Желѣзной Дороги. Во время прiѣхавъ, я взялъ билетъ 3^го класса до Петербурга, который тогда стоилъ всего 7 рублей и сдавъ багажъ помѣстился въ вагонъ, занявъ мѣсто самое неудобное возлѣ выходной двери. Это я сдѣлалъ въ виду того, чтобы при остановкахъ ближе выходить для куренiя папиросъ. –

И такъ я усѣлся въ вагонъ Ж. Д. Это было первое мое путешествiе по Желѣзнымъ дорогамъ; ежели не считать поѣздокъ изъ П<етер>бурга въ Колпино и обратно въ [1846 и] 1847 год[ахъ]/у/, когда я былъ въ высшихъ классахъ Строительнаго Училища, и часто ѣздилъ до Колпина и обратно на Практическiя занятiя при Колпинск[омъ]/ихъ/ завод[ѣ]/ахъ/. – Но тогда я ѣздилъ на открытыхъ платформахъ. Въ вагонъ же я усѣлся въ первый разъ!.. Конечно мнѣ всё казалось тогда хорошимъ и удобнымъ! Но Боже мой какiе были тогда вагоны [даже и на] на Николаевской Желѣзной Дорогѣ[!] [Во первыхъ начать] и какiе порядки! Во первыхъ начать съ того, что курить не позволялось не только въ 3^м классѣ но и въ двухъ высшихъ классахъ, хотя бы всѣ пассажиры были согласны и не претендовали на это. Запрещенiе было не въ силу удобствъ публики, но въ силу предполагавшейся опасности отъ огня. Хотя при запрещенiи этомъ опасности являлось болѣе, такъ какъ многiе курили тайкомъ, и кидали папиросы какъ школьники, куда попало, при обходѣ вагоновъ оберъ кондукторомъ и кондукторами! – Не помню съ какого именно времени послѣдовало разрѣшенiе курить, и устроены отдѣленiя для некурящихъ. –

Во вторыхъ вагоны не отапливались, и хотя въ Третьемъ классѣ и не бывало холодно, потомучто, черезъ часъ, много черезъ два, вагоны дѣлались не только теплыми, но даже жаркими отъ животнаго тепла,…. но за то въ вагонахъ третьяго класса, постоянно шелъ дождь несмотря на то что они были съ крышами! Дождь этотъ [то есть капли] происходилъ отъ того что теплое дыханiе массы людей, на холодномъ досчатомъ потолкѣ, образу[ю]/е/тъ, безчисленное множество капель, которыя и капаютъ обратно на людей, ощущенiе отъ этого гораздо худшее, нежели при испытанiи дѣйствительнаго дождя! – Такой порядокъ дѣлъ, то есть холодные вагоны всѣхъ классовъ, продолжался до 1868^го года, когда въ жестокую зиму 67-68 годовъ, въ вагонѣ 2^го класса замерзла, какъ слышно было, дѣвочка. – Съ тѣхъ поръ введено отопленiе вагоновъ всѣхъ трехъ классовъ. – Въ третьихъ, при вагонахъ 3^го класса не имѣлось ватерклозетовъ, а имѣлись таковые только при вагонахъ 1^го и 2^го классовъ. Мнѣ самому пришлось испытывать переходы изъ вагоновъ 3^го класса въ вагоны 2^го для естественной нужды, при таковыхъ переходахъ мнѣ помогалъ кондукторъ, конечно, за особую плату. – Вся же масса народа нѣсколькихъ вагоновъ 3^го класса, не имѣя [этаг] приспособленiя при вагонахъ, при каждой остановкѣ высыпала на полотно дороги, и такъ какъ устроенныя /при станцiяхъ/ ретирады, очень не объемистые не могли вмѣстить всѣхъ желающихъ, то пассажиры всѣхъ трехъ классовъ, и обоихъ половъ, могли воочiю созерцать, какъ люди обращаются въ орликовъ, и какъ они же производятъ никого не стѣсняясь (ужь до стѣсненiя ли тутъ?) поливку, желѣзно-дорожнаго полотна!... Кажется вмѣстѣ съ отопленiемъ вагоновъ, устроены и ретирады при всѣхъ вагонахъ третьяго класса. –

Но всѣ эти неудобства, тогда, вовсе не казались неудобствами, и я совершилъ свою первую поѣздку по Желѣзной Дорогѣ весьма благополучно, и ни сколько почти не усталъ, хотя и не спалъ всю ночь! –

Выѣхавъ изъ Москвы въ 11 час. утра въ субботу /20 октября/, я въ воскресенье /21^го/ утромъ въ 9 часовъ подъѣхалъ къ Николаевскому вокзалу. <Было: вокзалу Николаевскому>. – Тутъ получивъ свой багажъ, я на извощикѣ поѣхалъ отъискивать квартиру брата Михаила Михаиловича. – Теперь въ точности, тогдашняго адреса его не помню, помню только, что онъ жилъ по Екатериненскому каналу между (т. е. вблизи) Демидовомъ и Столярнымъ Переулкомъ. Тамъ была и квартира и фабрика его. ‑ Подъѣхавъ къ отыскиваемому дому, и взявъ Nомеръ билета извощика, я всѣ вещи оставилъ у него, а самъ поднялся по парадной лѣстницѣ къ квартирѣ занимаемой братомъ. Звоню. Открываетъ дверь самъ братъ Миша, и сквозь очки, своими близорукими глазами всматриваясь въ меня спрашиваетъ [Кого] /Что/ Вамъ угодно?....... Я немного погодя разразился: ‑ «Такъ вотъ какъ принимаютъ послѣ 7^ми лѣтней разлуки провинцiальнаго брата, Столичные братья?<»> ‑ «Братъ Андрюша!.... Тебя ли я вижу голубчикъ мой!!!…<»> Тутъ начались обниманья и цѣлованья. Прибѣжала жена его Емилiя Өедоровна, и на своемъ ломаномъ русскомъ языкѣ, то же начала удивляться моему неожиданному появленiю; обступила дѣтвора. Однимъ словомъ я какъ свалился снѣгъ на голову! Сейчасъ же внесли мои вещи, [я] /и/ я водворился. ‑ Братъ познакомилъ меня съ своими дѣтьми. Семейство брата состояло въ то время (да и въ послѣдствiи не увеличилось) изъ 4^х дѣтей: – Первыхъ троихъ я уже зналъ а именно 1) сынъ Өедя, /тогда/ юноша лѣтъ 15^ти; [(] а теперь

<Далее следует авторский знак: Х. Внизу на полях под таким же знаком запись:> То есть въ 1895 году. ‑

Өедоръ Михайловичъ, учитель музыки въ Саратовѣ, гдѣ имѣетъ свое маленькое Училище или школу музыки. –

2) Дочка Маша тогда дѣвочка лѣтъ 12^ти, въ послѣдствiи была въ замужествѣ за Ректоромъ С. П<етер>бургскаго Университета Мих. Иванов. Владиславлевымъ, а нынѣ уже умершая.

3) Сынъ Миша мальчикъ лѣтъ 8^ми, котораго я выѣзжая изъ П<етер>бурга въ 1849 году оставилъ еще груднымъ ребенкомъ. Впослѣдствiи онъ /очень рано/ женился, и вообще вышелъ неудачнымъ а впослѣдствiи даже алкоголикомъ. – Не знаю живъ ли онъ теперь и наконецъ 4) дочь Катя /тогда/ дѣвочка 3 лѣтъ, родилась въ Nоябрѣ или Декабрѣ 1853 года. Нынѣ состоитъ въ гражданскомъ бракѣ съ профессоромъ В. А. Манассинымъ. Я всегда думалъ, думаю и буду думать, что мы всѣ Достоевскiе и урожденныя Достоевскiе, крайне виноваты передъ этой милой, доброй и симпатичной нашей родственницей!!!.... Она конечно въ своемъ анормальномъ положенiи не могла поддерживать съ нами родственныхъ сношенiй,… а мы?!...... мы отвернулись отъ нея какъ отъ Прокаженной!!!.... Отвернулись всѣ начиная съ главы фамилiи Ө. М. Достоевскаго который при всемъ своемъ умѣ и генiальности, ‑ сильно ошибался въ своихъ на это воззрѣнiяхъ! – Отвернулась и родная сестра, вѣроятно по совѣту своего мужа-философа!.... а за ними /отвернулись/ и всѣ остальные родственники!!!... и оставили ее одну, одну съ своимъ избраннымъ, которому она вѣрна вотъ уже почти 20 лѣтъ, безъ брака, и даже безъ контрактовъ сопровождающихъ гражданскiе браки!!!..... Почемуже?.. За что?... Она видите ли положила пятно на фамилiю!! чѣѣѣѣмъ???.... Мы, для того только чтобы показаться прогрессистами, восхваляемъ публично обычаи [з]/З/апада, преклоняемся передъ ихъ Гражданами /ихъ установленiями/,…. нервно слѣдимъ за законопроектомъ въ Австро-Венгрiи по введенiю въ странѣ, тогоже Гражданскаго брака,…. а у себя не смѣемъ допустить единственнаго случая подобнаго брака, [притомъ] состоявшагося по необходимости, такъ какъ они не могутъ освятить [его] (не говорю закрѣпить, онъ и такъ оказался крѣпкимъ) его Таинствомъ, то есть церковнымъ бракомъ!!! А отъ чего?

‑ Да помилуйте, какъ представить ее обществу?.... Да она можетъ быть и не допустила бы себя, до того чтобы ее представляли обществу! Значитъ, все сводится къ тому что:

Ахъ, Боже мой! что станетъ говорить

Княгиня Марья Алексѣвна!....

‑ Нѣтъ, не къ этому одному, помилуйте,… у насъ дѣти, какой примѣръ!....

Вздоръ, вздоръ и вздоръ[,]/!..../ Дѣти малолѣтнi[е]/я/ не должны и разсуждать объ этомъ, и дѣти мало, мало подрастающiе, по мѣрѣ своего подрастанiя, должны становиться въ уровень съ высотою воззрѣнiя своихъ родителей!... И благо дѣтямъ, ежели отчiя воззрѣнiя сдѣлаютъ ихъ дѣйствительными людьми а не автоматами только!

Я тоже виноватъ[,]/!/... я не оправдываю себя,… хотя и скажу, что всякiй свой прiѣздъ въ П<етер>бургъ, въ особенности тогда, когда со смертiю брата Ө<едора> М<ихайловича> я сдѣлался Старшимъ въ родѣ, ‑ я /каждый разъ/ помышлялъ о сближенiи своемъ съ племянницею; но м/е/н[ѣ]/я/ всегда отдаляла отъ этаго, мысль что подумаютъ, что я сдѣлалъ это сближенiе /это/ въ расчетѣ на вниманiе Профессора къ моему сыну, которому предстояли экзамены сперва выпускные, а за тѣмъ докторскiе ‑ ….Знаю, что и это соображенiе попахиваетъ Княгинею Марьею Алексѣевной,…. но тутъ я держался соображенiю этому, потому, что былъ причастенъ къ этому не одинъ я но и сынъ мой! А въ послѣдствiи было какъ будто бы и поздно, но я горько жалѣю, что ни сдѣлалъ этаго сближенiя въ послѣдне[й]/е/ сво[й]/е/ [прiѣздъ] /пребыванiе/ въ П<етер>бургѣ въ Октябрѣ /и Nоябрѣ/ 1892^го года. – И ежели бы мнѣ, какимъ либо чудомъ пришлось еще разъ побывать въ П<етер>бургѣ,… то я непремѣнно исполнилъ бы это свое давнишнее желанiе и сблизился бы <съ> младшею дочерью моего покойнаго брата!

Но я отдалился отъ своего повѣствованiя, буду продолжать его[:]/./ –

Когда улеглись первые порывы чувствъ, вызванные неожиданнымъ свиданiемъ, мы съ братомъ напившись кофе, отправились въ то же утро къ сестрѣ Сашѣ въ Павловской Кадетскiй Корпусъ на Обуховскiй Проспектъ (близь Строительнаго Училища). Сестра Саша едва узнала меня, да и немудрено, я ее зналъ ребенкомъ, когда видѣлся въ послѣднiй разъ въ Москвѣ въ 1849^м году, почти мелькомъ, такъ какъ она была всё время въ пансiонѣ, то она еще была дѣвочкой 14^ти лѣтъ. – Мужъ ее Николай Ивановичъ Голеновскiй понравился мнѣ съ перваго взгляда. Это дѣйствительно, какъ и оказалось впослѣдствiи былъ добрѣйшiй и благороднѣйшiй человѣкъ! – У нихъ была уже годовалая дочка [(] Машенька [)] (нынѣ Марья Николаевна Ставровская). – И у нихъ, какъ говорилъ братъ Михаилъ Михаиловичъ, по части любви обстояло тогда, еще всё благополучно!.. У нихъ мы посидѣли часовъ до двухъ дня и позавтракали. Братъ уходя вмѣстѣ со мною отъ нихъ, пригласилъ ихъ къ себѣ нынче же на вечеръ, который онъ давалъ въ честь моего прiѣзда, какъ онъ говорилъ. День затѣмъ прошелъ не замѣтно у брата Михаила Михаиловича, а вечеръ состоялся хоть куда. Кромѣ Голеновскихъ было еще два-три дома близкихъ знакомыхъ. Конечно играли въ карты и вечеръ прошелъ довольно оживленно. Въ Понедѣльникъ 22^го Октября, въ праздничный день Казанскiя Иконы Божiей Матери, я утромъ отправился къ Полковнику Марченко, бывшему, въ мое время, Инженеру Классовъ Строительнаго Училища, а теперь (то есть въ 1856^м году) состоявшему по особымъ Порученiямъ у Главноуправляющаго Путями Сообщенiя Генерала Чевкина. – Константинъ Ивановичъ Марченко, тоже узнавъ меня, не вдругъ, принялъ меня очень радушно, какъ родной. Узнавъ о причинѣ моего прiѣзда, и о предстоящихъ моихъ хлопотахъ, онъ спросилъ меня, на какую же ваканцiю, я желаю проситься у Чевкина? – Когда же я объяснилъ ему, что я прiѣхавъ изъ за 1700 верстъ, изъ мѣстности, гдѣ даже не получаются и Приказы Главноуправляющаго, ‑ конечно не могу знать о существующихъ ваканцiяхъ, тогда Марченко сказалъ что къ четвергу постарается собрать свѣдѣнiя о ваканцiяхъ, а между тѣмъ совѣтывалъ мнѣ побывать у Брандта. – Этотъ Брандтъ служилъ начальникомъ Отдѣленiя въ Штабѣ Путей Сообщенiя и у него сосредоточены были всѣ свѣдѣнiя о ваканцiяхъ. – Этотъ же Брандтъ былъ когда то (въ мое время) преподавателемъ Русской Словесности въ Строительномъ Училищѣ, и я былъ его слушателемъ въ 1846‑1847 годахъ и онъ же пописывалъ въ Фельетонахъ Сѣверной Пчелы подъ псевдонимомъ (Я. Я. Я.). – Разставаясь со мной Константинъ Ивановичъ Марченко увѣрилъ меня, что ежели только подвернется подходящая ваканцiя, то онъ дастъ Чевкину обо мнѣ самую лучшую рекомендацiю, какъ о личности кончевшей въ 1848 году Первымъ, курсъ наукъ въ Строительномъ Училищѣ, и велѣлъ мнѣ побывать у него въ Четвергъ. – Въ этотъ же день, какъ праздничный, мы всѣ, то есть я и братъ съ семействомъ были приглашены на обѣдъ къ Голеновскимъ, куда я съ этаго же дня перевезъ и свой багажъ, основавъ свою главную квартиру у Голеновскихъ, такъ какъ казенная у нихъ квартира была гораздо помѣстительнѣе братниной, и въ полномъ смыслѣ слова громадная, и гдѣ для меня отведена была особая комната. ‑ Вечеръ этаго дня провелъ я въ семейно-родственномъ кругу. – Во Вторникъ и Среду я рыскалъ по городу. – Былъ въ Строительномъ Училище. Конечно никого изъ воспитанниковъ, не было уже мнѣ знакомыхъ; но съ многими профессорами я увидѣлся и возобновилъ знакомство. – Съ частiю ихъ я увидѣлся въ Училищѣ, а нѣкоторыхъ видѣлъ на Улицѣ и разговаривалъ, какъ то съ Добронравовымъ, Редеромъ, Лебедевымъ и другими.

<Далее следует авторский знак: Х. На полях слева под таким же знаком запись:> Описанiе всѣхъ ихъ помѣщено будетъ въ моихъ воспоминанiяхъ о дѣтствѣ и юности.

Наконецъ въ среду кажется былъ и у Брандта. – Сей мужъ принялъ меня отмѣнно хорошо, потомучто занимаясь самъ Литературою онъ былъ знакомъ /и/ съ моими братьями, а потому и дорожилъ ихъ о себѣ мнѣнiемъ. ‑ Но не смотря на это, результатъ моего визита былъ несовсѣмъ удачный, такъ какъ Брандтъ сообщилъ мнѣ, что ваканцiй Архитекторовъ вовсе нѣтъ, а есть ваканцiи Архитекторскихъ Помощниковъ, и то не завидныя въ отдаленныхъ мѣстностяхъ!! Но онъ совѣтывалъ мнѣ, какъ и всѣ видѣвшiеся со мною профессора, просить у Чевкина мѣста, безъ указанiя ваканцiй, предсказывая мнѣ въ будущемъ (т. е. при открытiи ваканцiй) – полный успѣхъ. Просить же ходатайства или рекомендацiи Генерала Ростовцева, ‑ никто не совѣтывалъ, говоря, что Чевкинъ не любитъ рекомендацiй. – Но я не смотря на это, всё таки не покидалъ мысли быть и у Генерала Ростовцева! – Въ Четвергъ я опять былъ у К. И. Марченко, онъ сообщилъ мнѣ, что есть ваканцiя Архитектора въ Москвѣ въ IV Округѣ Путей Сообщенiя, и совѣтывалъ мнѣ опять пойти къ Брандту, и справиться объ этой ваканцiи. – Я сейчасъ же отправился къ Брандту и сказалъ ему о сообщенiи К. И. Марченко, но въ отвѣтъ на это получилъ, что онъ не смѣлъ и упоминать объ этой ваканцiи, равно какъ и объ ваканцiи Областнаго Архитектора гдѣ то въ Сибири. – Первое мѣсто т. е. въ Москвѣ въ IV Округѣ Путей Сообщенiя, есть мѣсто Архитектора въ Черчежной, гдѣ нѣтъ никакихъ занятiй по постройкамъ, а онъ /т. е. Архитекторъ/ вѣдаетъ только Искусственною частiю, то есть составленiемъ и разсмотрѣнiемъ Проектовъ и Черчежей. – Что на этомъ мѣстѣ недавно состоялъ мой Товарищъ Бетюцкiй, который радъ радехонекъ былъ перевестись куда нибудь лишь бы не оставаться тамъ! – Выслушавъ это сообщенiе, я опять отправился къ Марченко, и разсказавъ ему мною слышанное, заявилъ, что я вовсе не желаю проситься на это мѣсто. – Тогда и онъ посовѣтывалъ мнѣ, просить[ся] [у] Чевкина мѣсто необозначая какого, и онъ будетъ имѣть меня въ виду. – На вопросъ же мой у Марченко можноли мнѣ просить содѣйствiя Генерала Ростовцева, ‑ Марченко отвѣчалъ, что это не мѣшаетъ, и что рекомендацiя Ростовцева очень будетъ вѣска! Да къ тому же сказалъ онъ, что Ростовцевъ состоитъ въ большой прiязни съ Чевкинымъ. – Распрощавшись съ Константиномъ Ивановичемъ, я сообщилъ ему что въ Субботу будетъ прiемный день у обоихъ Генераловъ, и что я постараюсь быть у обоихъ. – День Пятницы 26^го Октября я просидѣлъ все время дома, то есть у сестры Саши обдумывалъ и сочинялъ а потомъ переписывалъ докладныя записки къ Чевкину и Ростовцеву. – Въ Первой я изложилъ, что получилъ образованiе въ Строительномъ Училищѣ и вышелъ изъ него въ выпускъ 1848 года Первымъ, ‑ я желалъ /бы/ поступить вновь на службу въ вѣдомство Путей Сообщенiя, изъ котораго вышелъ по причинамъ отъ меня не зависившимъ, т. е. вслѣдствiе [назначить] /откомандированiя/ меня бывшимъ Главноуправляющимъ въ военное Вѣдомство съ назначенiемъ Городовымъ Архитекторомъ въ Г. Елисаветградъ а потому прошу Его Высокопревосходительство, объ опредѣленiи меня на службу на одну изъ ваканцiй Архитектора, имѣющихся по Вѣдомству Путей Сообщенiя. – Во второй докладной запискѣ къ Генералу Ростовцеву, я распространился нѣсколько подробнѣе. Началъ съ того, что въ 1849^м году, я имѣлъ несчастiе быть арестованнымъ по Высочайшему повелѣнiю, каковой арестъ впослѣдствiи оказался ошибочнымъ, объ чемъ, хотя, [Е] Ваше Высокопревосходительство, и лично писали къ моему Главному Начальнику Графу Клейнмихелю, но онъ не внявъ этому удостовѣренiю, въ тотъ же годъ вышвырнулъ меня изъ своего Вѣдомства, какъ носящаго опальную фамилiю, и откомандировалъ въ Военное Вѣдомство съ назначенiемъ Городовымъ Архитекторомъ въ Г. Елисаветградъ. – Увидѣвъ всю неприглядность своей службы въ военномъ Министерствѣ въ сравненiи со службой [м]/св/оихъ Товарищей по вѣдомству Путей Сообщенiя я просилъ неоднократно Графа Клейнмихеля о переводѣ меня опять въ вѣдомство Путей Сообщенiя но никакого отвѣта на свои просьбы не получалъ. – Что обдумывая о своемъ положенiи, я пришелъ къ убѣжденiю, что всему этому былъ причиною мой несчастный [и оши] оказавшiйся ошибочнымъ арестъ!.... Что прiѣхавъ нынѣ въ Петербургъ, я рѣшился лично хлопотать о предоставленiи мнѣ мѣста по вѣдомству Путей Сообщенiя, но что неимѣя никого, кто бы могъ помочь мнѣ въ столь важномъ для меня дѣлѣ, я осмѣлился обратиться къ Его Высоко Превосходительству съ просьбою о помощи мнѣ въ этомъ важномъ для меня дѣлѣ. –

На другой день въ субботу 27^го Октября я съ позаранку уже примундирился, и дождавшись одинадцати часовъ отправился въ дворецъ занимаемый Главноуправляющимъ Путями Сообщенiя. [Онъ] /Домъ этотъ/ тогда еще назывался дворцомъ, [такъ какъ] /въ память того что/ въ немъ жилъ въ концѣ 20^тыхъ годовъ этаго столѣтiя Главноуправлявшiй тогда Путями Сообщенiя Герцогъ Александръ Виртембергскiй. – Въ 12^м часу я былъ уже на мѣстѣ въ огромной двухъ-свѣтной залѣ. Прiемъ уже начался. Было довольно много представляющихся и я сталъ въ концѣ, имѣлъ еще достаточно времени, чтобы оправиться. – Генералъ Чевкинъ обходившiй представлявшихся, былъ человѣчекъ низенькiй, горбатенькiй, но чрезвычайно привѣтливый и мягкiй по наружности. – Дойдя /наконецъ/ до меня онъ спросилъ: Что Вамъ угодно?... Объяснивъ словѣсно все написанное въ докладной запискѣ, я подалъ ему ее. – Прочитавъ всю записку Генералъ Чевкинъ сказалъ:

‑ «Очень радъ, мой миленькiй, (это его обычный привѣтъ) принять Васъ къ себѣ на службу, тѣмъ болѣе что Вы окончили такъ блестяще курсъ восемь лѣтъ тому назадъ, ‑ но на какую же ваканцiю Вы проситесь мой миленькiй?...

‑ Ваше Высоко Превосходительство, я прiѣхалъ въ Петербургъ изъ за 1700 верстъ, изъ города, гдѣ даже не получаются приказы Вашего Высокопревосходительства, и потому я не могу знать о существующихъ по вѣдомству ваканцiяхъ. –

‑ Этому легко помочь, я велю сообщить Вамъ о всѣхъ существующихъ ваканцiяхъ, и ежели окажется подходящая для Васъ, то я съ удовольствiемъ представлю ее Вамъ, ежели же не окажется, то нужно будетъ обождать…. Я положу резолюцiю на Вашей докладной запискѣ «Имѣть въ виду». Это будетъ означать то, что при всякой открывше<й>ся ваканцiи, мнѣ будутъ докладывать о вашемъ ходатайствѣ. Еще разъ скажу, очень радъ буду принять Васъ въ свое [в]/В/ѣдомство, прощайте!...

Отвѣсивъ глубокiй поклонъ привѣтливому Генералу, я почти бѣгомъ выбѣжалъ изъ дворца. Было уже ¼ перваго часу. Я взялъ перваго попавшагося извощика и велѣлъ вести себя на Васильевскiй Островъ въ Кадетскую Линiю, гдѣ жилъ тогда Генералъ Ростовцевъ. – Долгою показалась мнѣ ѣзда по слякоти и грязи, но наконецъ я подъѣхалъ къ подъѣзду. Вижу изъ параднаго крыльца валомъ валитъ публика….. У меня такъ сердце и ёкнуло, вѣрно, думаю прiемъ окончился. – Но всё таки вхожу въ переднюю. – Въ Прiемной былъ дежурный адъютантъ Генералъ, увидѣвши меня снимающаго шинель онъ подошелъ ко мнѣ съ вопросомъ: «Вы къ Генералу?.. ‑ Да!.... – Опоздали, прiемъ уже закончился!.... – Какже мнѣ быть, мнѣ очень нужно представиться къ Генералу, а будущаго прiема я дожидаться не могу; ‑ Срокъ моему отпуску кончается,... вѣдъ я издалека изъ за 1700 верстъ прiѣхалъ!.... Вѣроятно эта моя тирада разжалобила адъютанта, и онъ участливо опять спросилъ: ‑ Вы извѣстны лично Генералу?... – Да, (рѣшился отвѣтить я), когда то я былъ лично извѣстенъ ему, и вѣроятно онъ меня вспомнитъ…. – Хорошо, подождите здѣсь въ прiемной, Генералъ теперь одѣвается, онъ сейчасъ ѣдетъ къ Государю, когда онъ одѣнется я доложу ему объ Васъ, и онъ можетъ быть Васъ еще прiйметъ… Какъ Ваша фамилiя?... – Достоевскiй, Архитекторъ Достоевскiй сказалъ я ему. Черезъ нѣсколько минутъ, вѣроятно узнавши что Генералъ уже одѣлся, адъютантъ вошелъ къ нему въ комнату. Слышу: «Достоевскiй?... что то не помню,… скажите что бы обождалъ». У меня на сердцѣ отлегло!.. Прошло минутъ десять и я успѣлъ успокоиться и <какъ> говорится освоиться. – Наконецъ дверь отворилась и вошелъ Генералъ Яковъ Ивановичъ Ростовцевъ, и прямо подошелъ ко мнѣ. –

‑ Что Вамъ угодно, ‑ чѣмъ могу служить?....

Едва только я упомянулъ объ обстоятельствахъ моего ареста въ 1849 году, когда я имѣлъ честь быть ему извѣстнымъ какъ Генералъ воскликнулъ:

‑ Какъ[?]/!/… Вы уже кончили свой Терникъ, и свободны, очень радъ, очень радъ!....

‑ Вы изволите ошибаться Ваше Высокопревосходительство, я не тотъ Достоевскiй, который потерпѣлъ кару, но я Достоевскiй младшiй, бывшiй арестованнымъ по ошибкѣ, и объ которомъ Ваше Высокопревосходительство изволило писать Графу Клейнмихелю…..

‑ Помню, помню, значитъ Вы Достоевскiй 3^й,…... былъ еще кажется Достоевскiй 1^й, который оказался повиннымъ, а Вы взяты были по ошибкѣ, помню, помню! Ну что же Вамъ угодно?... Тогда я разсказалъ всё изложенное мною въ докладной къ нему запискѣ, которую я держалъ въ рукахъ. – Онъ взялъ меня подъ руку и повелъ въ сосѣднюю комнату, вѣроятно для того, чтобы быть только вдвоемъ, съ глазу на глазъ. – И когда я упомянулъ о поступкѣ со мною Графа Клейнмихеля, то я едва услышалъ его слова:

‑ «Подлецъ….. Но чѣмъ же могу я быть Вамъ полезнымъ, говорите не стѣсняясь<»>!....

‑ Однаго слова Вашего Высокопревосходительства къ Генералу Чевкину, будетъ достаточно, чтобы онъ далъ мнѣ мѣсто въ своемъ вѣдомствѣ, а этаго я только и прошу. –

‑ Вы были у Генерала Чевкина?...

‑ Да я нынче же былъ у него, оттого и опоздалъ нынче представиться Вашему Высокопревосходительству, и Генералъ Чевкинъ обѣщался имѣть меня въ виду. ‑

‑ Я очень, очень радъ, что могу быть Вамъ полезнымъ,… я очень хорошъ съ Генераломъ Чевкинымъ, и буду его лично просить о Васъ. Очень, очень буду радъ, ежели мнѣ удастся быть Вамъ полезнымъ; но Чевкинъ все возможное, сдѣлаетъ для меня?.... Что это у Васъ въ рукахъ?....

‑ Докладная записка къ Вашему Высокопревосходительству.

‑ Вы все помѣстили въ ней объ чемъ мнѣ говорили?

‑ Да, я [рѣ] осмѣлился всё изложить въ ней, о чемъ говорилъ В. В. П^ву!...

‑ И отлично, такъ дайте сюда Вашу Записку,… причемъ онъ развернулъ и прочелъ ее…. ‑ Записку эту я передамъ лично Генералу Чевкину и изъ нее онъ узнаетъ о причинѣ Вашего перевода въ военное вѣдомство. ‑ Я всё сдѣлаю для Васъ что могу,… а теперь мнѣ некогда, прощайте!....

Я отвѣсилъ ему глубокiй поклонъ, но онъ вышелъ ранѣе меня изъ дому, и когда я вышелъ тоже на парадное крыльцо, ‑ то видѣлъ только его уда[р]/л/яющуюся карету. –

При выходѣ изъ прiемной Генерала, адъютантъ его очень радушно поздравилъ меня съ полною удачей, я отвѣсилъ и ему /также/ низкiй поклонъ, за его ко мнѣ доброту и вниманiе. –

Выйдя на улицу, я былъ какъ бы ошеломленъ, любезностiю и добротою ко мнѣ Генерала Ростовцева

…я имѣлъ нѣкоторую надежду въ томъ, что буду не худо принятъ; ‑ но такого радушнаго, такого милостиваго прiёма, я не только не ожидалъ, но даже и въ своихъ мечтахъ, въ своихъ воздушныхъ замкахъ, ‑ не могъ себѣ представить!!!.......

Нѣтъ ничего хуже, нѣтъ ничего скучнѣе, [какъ] для прежняго постояннаго жителя Петербурга, каковымъ былъ я, ‑ какъ прiѣхать въ него на нѣсколько дней, собственно для дѣловыхъ хлопотъ, въ особенности при тихомъ характерѣ какъ у меня! – Проживъ почти цѣлую недѣлю въ П<етер>бургѣ, я не о чемъ болѣе не думалъ, какъ о своемъ дѣлѣ. Самыя развлеченiя и родственныя отношенiя были для меня не такъ интересны, потому что я единственно думалъ о своемъ дѣлѣ! Теперь же вышедъ отъ Генерала Ростовцева, я почувствовалъ себя вполнѣ спокойнымъ и вполнѣ свободнымъ, какъ усердный школьникъ чувствуетъ себя послѣ послѣдняго удавшагося экзамена!.... Но я вспомнилъ, что мнѣ надобно еще быть у К. И. Марченко, чтобы сообщить ему о своихъ представленiяхъ и поблагодарить его за совѣты и участiе. – Былъ еще только второй часъ въ началѣ, а потому чтобы покончить со всѣми вообще дѣлами, я сейчасъ же взялъ извощика и поѣхалъ къ [Ген] Полковнику Марченко.

<‑> Ну что?... что новенькаго?... Какъ сошли Ваши представленiя къ Генераламъ, ‑ участливо спросилъ онъ увидя меня вошедшимъ. –

Я разсказалъ ему въ подробности какъ представленiе къ Генералу Чевкину, такъ, въ особенности, и про представленiе къ Генералу Ростовцеву. Выслушавъ меня подробно, и переспросивъ о нѣкоторыхъ выраженiяхъ не совсѣмъ ему понятныхъ, онъ наконецъ сказалъ мнѣ:

‑ Ну поздравляю Васъ съ полнѣйшимъ успѣхомъ, я хорошо знаю Генерала Чевкина, онъ не любитъ только обѣщать, ‑ но любитъ исполнять обѣщанное. Ежели онъ сказалъ, что ему при всякой ваканцiи, будутъ напоминать о Васъ, ‑ то это совершенно будетъ точно исполняемо. – Что же касается до ходатайства такого влiятельнаго человѣка какъ Генералъ Ростовцевъ, то оно только усилитъ желанiе Чевкина, исполнить Вашу просьбу. – Теперь Вы можете спокойно отправляться въ Елисаветградъ. Особо спѣшить Вамъ нечего, вы еще на службѣ, а потому выберете себѣ мѣстечко по вкусу, и тогда просите о немъ. – Вслучаѣ же ежели это очень замедлится, вы можете опять писать и Чевкину и Ростовцову. –

Я откланялся добрѣйшему Константину Ивановичу, и съ тѣхъ поръ не видалъ его до 1865 года то есть опять девять лѣтъ.… Но объ этомъ свиданiи послѣ!....

Вышедъ отъ Марченко, и закончивъ всѣ свои оффицiальные визиты, я поѣхалъ (и не пошелъ; отъ радости я весь этотъ день пѣшкомъ не ходилъ а всё ѣздилъ) къ брату Михаилу Михаиловичу, которому разсказалъ всё случившееся со мною въ этотъ день. У него я обѣдал<ъ>, и послѣ обѣда, мы кажется опять вмѣстѣ съ братомъ отправились на вечеръ къ Голеновскимъ. – Тутъ опять мнѣ предстояли разсказы о случившемся, и всѣ меня поздравляли съ полною удачею!.... Ночевалъ я по обыкновенiю у сестры, а на другой день утромъ 28^го Октября написалъ объемистое письмо въ Елисаветградъ къ Домникѣ, въ которомъ описалъ всё случившееся со мною, а главное во всей подробности моей явки къ Генераламъ Чевкину и Ростовцову. –

Послѣднiе два дня пребыванiя моего въ Петербургѣ, я провелъ спокойно, отдыхая, и осматривая Петербургскiя Новинки. Я два раза былъ въ Театрѣ, одинъ разъ въ Оперѣ Итальянской (давали Риголето); тутъ я былъ даромъ въ ложѣ брата и сестры, которые сообща были обонированы на весь зимнiй сезонъ, а другой разъ въ [Марi] Александрiйскомъ Театрѣ въ складчину, гдѣ не помню, что давали. – Новинокъ въ Петербургѣ оказалось очень мало съ 1849 году, когда я его покинулъ. Въ это Семилѣтiе онъ очень мало измѣнился. Исакiевскiй Соборъ, хотя и близокъ былъ къ концу, но еще не былъ окончательно готовъ и освященъ. – Его освятили только 30^го Маiя 1858 года, то есть еще спустя полтора года, послѣ моего пребыванiя въ немъ въ 1856 году. – Снаружи онъ былъ почти готовъ и я любовался имъ снаружи. – Изъ Новинокъ было то, что вблизи Исаакiя строили памятникъ Императору Николаю I^му. [Я видѣл] Дѣлали еще только фундаментъ. Проектъ же памятника я видѣлъ въ Строительномъ Училищѣ. – Онъ рѣшительно не понравился мнѣ! – Что за идея была представить Императора на конѣ въ полной парадной кавалердгардской формѣ, какъ будто бы на какомъ нибудь парадѣ?... Какъ будто Императоръ этотъ только и занимался парадами и разводами, какъ желчно писалъ объ этомъ тогда Герценъ въ своемъ Колоколѣ! Когда я разсказалъ свои впечатлѣнiя брату Михаилу Михайловичу, то онъ совершенно былъ со мною согласенъ, что идея памятника не приглядна и притомъ высказалъ[;]/:/ ‑ «А знаешь ли какую надпись [хотятъ сдѣлать] для Памятника сочинили здѣсь въ Петербургѣ?.... – Какую?... а вотъ какую: «Императору Николаю I^му, благодарная Россiя за 18^е Февраля 1855^го года». – Дѣйствительно-то скандальная надпись эта была измышленiе Герцена, и помѣщена въ его Колоколѣ. ‑

<Далее следует авторский знак: Х. На полях слева под таким же знаком запись:> Здѣсь, кстати отмѣчу, что тогдаже я услыхалъ курьёзное четырехъ-стишiе слѣдующаго содержанiя

‑ Ставятъ Памятникъ отцу,

‑ Стало дочери конфузно,

Что такому молодцу, –

Ей пришлось смотрѣть все въ гузно.

– извѣстно что Памятникъ Николаю I^му поставленъ задомъ, ко дворцу Марiи Николаевны.

Кстати о Колоколѣ Герцена! – Это изданiе было очень распространено въ Россiи въ первые годы послѣ смерти Императора Николая, и не смотря на запрещенiе этого Листка, онъ какъ то проникалъ всюду! Достаточно того, что на одной /почтовой/ Станцiи отъ Курска къ Харькову, я на столѣ въ общей комнатѣ для проѣзжающихъ, къ удивленiю своему нашелъ одинъ изъ современныхъ нумеровъ Колокола. Вѣроятно распространители этого журнала, нарочно оставляли нумера его во всѣхъ подходящихъ мѣстахъ. Станцiонный же смотритель конечно и не подозрѣвалъ, что это изданiе запрещенное. – И въ каждомъ то Nомерѣ этого Колокола помѣщались страшные нападки и инсуацiи на Покойнаго Императора! – [И въ первое время онъ дѣйствительно читался съ удовольствiемъ въ Россiи.] Такъ Колоколъ окрестилъ его названiемъ Незабвеннаго, и какъ Колоколъ въ Первое время то есть приблизительно до эпохи освобожденiя крестьянъ, былъ съ удовольствiемъ читаемъ въ Россiи, то названiе Незабвеннаго,чуть чуть было не [получило] привилось окончательно. – Нерѣдкость было услышать въ разговорахъ лицъ самыхъ благонамѣренно-консервативныхъ, выраженiя въ родѣ слѣдующаго «Это было при Незабвенномъ»…. «И при Незабвенномъ такихъ порядковъ не бывало!» и т. п. Но мало по малу, въ особенности съ тѣхъ поръ когда Герценъ въ своемъ Колоколѣ началъ проповѣдывать Топоры, ‑ обаянiе его на русскую публику пропало совершенно, и всѣ инсуацiи про покойнаго Императора сдѣлались вовсе не симпатичными[,]/!/ – Напротивъ же того личность Покойнаго Императора болѣе и болѣе [проя] изучалась, и прояснялась, и достигла до недосягаемой высоты Героя Рыцаря! Теперь вспоминая эти нападки и инсуацiи русской Лондонской Прессы, такъ и хочется примѣнить къ ней басню нашего безсмертнаго Крылова ‑ «Слонъ и Моська». –

Помню, что въ моемъ пребыванiи въ Петербургѣ мы узнали о радостной для насъ вѣсти, то есть о производствѣ брата Өедора Михайловича въ чинъ Прапорщика. Теперь до вс[ё]/е/прощенiя его оставалось уже не долго, и можно даже было помышлять объ этомъ!

Въ послѣднiе же дни, я съ помощiю сестры Александры Михайловны купилъ для Домники въ лучшемъ магазинѣ, бархатный бурнусъ, на что и употребилъ деньги подаренные мнѣ дядею. – Бурнусъ стоилъ не помню не то 60 не то 65 рублей серебромъ. Его хорошо закупорили въ ящикъ для предстоящаго далекаго пути. –

Наконецъ 30^го Октября во вторникъ я окончательно распрощался съ Петербургомъ впредь до 1864 года. – Съ братомъ, увы, распрощался на вѣки! Его я уже болѣе не видалъ. Онъ скончался какъ объ этомъ будетъ изложено ниже въ 1863 году. – Съ семействомъ же брата и съ Голеновскими я свидѣлся опять въ 1864 году. – Выѣхавъ изъ П<етер>бурга 30^го утромъ, я утромъ же 31^го въ среду былъ уже въ Москвѣ. – Обратное путешествiе мое до Москвы было также прiятно и спокойно, какъ и поѣздка изъ Москвы въ П<етер>бургъ. – Изъ вокзала я съ вещами проѣхалъ къ сестрѣ Варварѣ Михайловнѣ, гдѣ на этотъ разъ и основалъ свою главную квартиру. – Прiѣхавши въ Москву, я былъ обрадованъ полученiемъ 2^го письма отъ Домники отъ 16^го Октября. ‑ Изъ письма этаго я узналъ, что дома всё благополучно. Это было и послѣднее письмо изъ дому, во время этой нашей разлуки! – Въ Москвѣ я пробылъ въ этотъ разъ всего шесть дней то есть до вторника 6^го Nоября. – Всё это время, я успокоенный окончанiемъ своего Петербургскаго дѣла, проводилъ очень прiятно въ кругу многочисленныхъ родныхъ, но преимущественно конечно бывалъ у сестеръ и у Дяди. Сверхъ того въ эти дни мнѣ нужно было накупить множество вещей по порученностямъ изъ Елисаветграда. Во первыхъ помощiю сестры Варв<ары> Михайловны, я купилъ Лисiй мѣхъ и Соболiй воротникъ для Олимпiады Степановны Дербушевой. Покупка эта впрочемъ сдѣлана была еще до поѣздки въ Петербургъ, кромѣ Собольева воротника, который былъ заказанъ отдѣльно, и вотъ за этимъ то заказомъ я опять былъ въ мѣховомъ магазинѣ. – Кромѣ того, въ этомъ же магазинѣ я по порученiю Марьи Аѳанасьевны Скворцовой купилъ для нее муфту. Въ третьихъ я купилъ въ подарокъ Чумаковой легкой шелковой матерiи на платье, объ этомъ писала мнѣ Домника, такъ какъ нельзя было оставить безъ всякой /видимой/ благодарности любезность самого Чумакова, согласившагося исполнять въ мое отсутствiе [мою] должность мою. Въ [тр] четвертыхъ я купилъ большую куклу для своей дочурки Женички; такъ то съ покупками сдѣланными въ П<етер>бургѣ, чемоданъ и отдѣльный багажъ мой значительно увеличился!... Прiѣхавъ въ Москву, я передалъ конечно всѣмъ нашу общую радость по поводу производства брата Ө<едора> М<ихайловича> въ прапорщики. – Всѣ были очень обрадованы этимъ, а дядя за обѣдомъ велѣлъ матушкѣ тещѣ (такъ звалъ онъ бабушку Ольгу Яковлевну<)> распорядиться на счетъ Шампанскаго и мы всѣ выпили здоровье вновь произведеннаго Прапорщика. – Всѣ мои родные остались тоже очень довольными результатомъ моихъ хлопотъ относительно мѣста, и всѣ были увѣрены, что при таковыхъ обѣщанiяхъ Чевкина и Ростовцева я долго не останусь въ Г. Елисаветградѣ. – Между тѣмъ въ различныхъ хлопотахъ, день моего окончательнаго отъѣзда изъ Москвы приближался. Еще до поѣздки въ Петербургъ, я въ разговорахъ съ Алекс<андромъ> Павловичемъ Ивановымъ просилъ его ежели можно дать мнѣ въ услуженiе въ Елисаветградъ однаго изъ дворовыхъ мальчиковъ, которые конечно у него имѣются, и съ которымъ я бы могъ спокойнѣе совершить свой обратный вояжъ. Александръ Павловичъ съ удовольствiемъ согласился исполнить мою просьбу и предназначилъ мнѣ двороваго малаго лѣтъ 2[2]/9/^ти, мнѣ извѣстнаго еще съ дѣтства, а именно сына скотницы Черемошенской Дарьи – Ивана, но котораго я звалъ по обычаю того времени просто Ванькой. – Этотъ Ванька, сослужилъ мнѣ хорошую службу, онъ пробылъ у меня до 1861 года то есть около пяти лѣтъ, но былъ все таки не то, что Михайло бывшiй у меня въ Елисаветградѣ въ 1849‑1850 годы. Также еще до поѣздки моей въ П<етер>бургъ тетушка спрашивала у меня, есть ли у моей жены Камушки, я сперва не понялъ про какiе камушки спрашиваетъ она, но узнавъ что она понимаетъ брилiанты, ‑ отвѣтилъ, что у жены моей таковыхъ камушковъ нѣтъ. И вотъ тетушка вовремя моего отсутствiя въ Петербургъ заказала ювелиру сдѣлать золотыя самыя простыя сережки, такiе чтобы ежедневно носить, и даже въ баню ходить, по ее словамъ, было можно ходить. – Во время моихъ сборовъ, она и презентовала мнѣ для передачи отъ нее Домникѣ серьги. Брилiанты въ нихъ (по одной штукѣ) были довольно велики. – [Наконецъ наступилъ канунъ моего отъѣзда. Въ Понедѣльн] Добрая тетушка[,]/!/ обо всемъ то она думала и обо всемъ заботилась. Такъ узнавши что я назначилъ день моего отъѣзда во вторникъ 6^го Nоября, и хотѣлъ объ этомъ сообщить въ письмѣ Домникѣ, она сильно воспротивилась этому. «Мало ли что можетъ случиться, въ такой дальней дорогѣ, говорила она; ты можешь гдѣ нибудь имѣть остановку, а твоя Домника будетъ безпокоиться». «Нѣтъ, напиши просто, что ты выѣзжаешь на будущей недѣлѣ, и дня не назначай, это будетъ лучше»…. Конечно, я такъ и поступилъ. –

Но вотъ наконецъ наступилъ канунъ моего отъѣзда. Въ понедѣльникъ 5^го Nоября я пообѣдалъ у тетушки и распрощался съ добрыми дядей и теткой, съ первымъ уже навсегда, потому что онъ скончался въ <Пропуск в рукописи.> году. Съ теткой я еще видѣлся, но уже не съ той умной и компетентной женщиной, а [уже] с[ъ]/о/ старушкой [вы] терявшей память и день отъ дня съ ослабѣвшей головою. Распрощался также и съ бабушкой Ольгой Яковлевной, которая провожая меня велѣла въ мои сани положить деревянный коробокъ. На вопросъ мой что это такое, ‑ мнѣ отвѣтили что это провизiя на долговременное мое путешествiе. Оказалось что въ коробкѣ было уложено два десятка лучшихъ рябчиковъ уже изжаренныхъ поварскимъ образомъ и замороженныхъ. – Такъ что ихъ на любой Станцiи можно было разогрѣть и употреблять въ пищу. Но я поступилъ иначе, я довезъ ихъ не раскупоривая до Елисаветграда. ‑ Распростившись [съ] со всѣми на Покровкѣ, я поѣхалъ къ сестрѣ Вѣрочкѣ и тоже распростился какъ съ нею такъ и съ Алекс<андромъ> Павловичемъ и со всѣмъ семействомъ, и вечеромъ отправился къ сестрѣ Варварѣ Михайловнѣ, заказавъ Ванькѣ, со всѣмъ своимъ имуществомъ явиться ко мнѣ на квартиру Варв<ары> Михайловны къ 9^ти часамъ утра, такъ какъ въ 10^м я думалъ выѣхать. –

Прiѣхавъ къ Варварѣ Михайловнѣ, я весь вечеръ употребилъ на укладку. Признаться сказать чемоданы мои понатужились, да и лишнихъ вещей оказалось таки значительно много! Но все равно, я ѣхалъ /не/ одинъ, а у меня на подмогу былъ и Ванька! Позабылъ отмѣтить, что въ этотъ же послѣднiй день своего пребыванiя въ Москвѣ я былъ и у Шаровыхъ и также простился съ ними. –

На другой день часовъ около 10^ти, къ дому Варвары Михайловны подъѣхала почтовая пара съ телѣгой и я уложившись окончательно, и распрощавшись съ сестрою Варварою Михайловною и ея дѣтьми, сѣлъ вмѣстѣ съ Ванькой въ телѣгу и мы двинулись въ путь. Черезъ часъ проѣхали всю Москву и выѣхали въ заставу, и я распростился съ Москвою впредь до 1864 года!

Не буду слишкомъ долго останавливаться на подробностяхъ этаго обратнаго пути; скажу только одно, что онъ былъ для меня гораздо привлекательнѣе перваго пути изъ Елисаветграда въ Москву. – Это происходило оттого, что во первыхъ я былъ спокойнѣе духомъ, сознавая, что мнѣ удалось очень порядочно /и успѣшно/ окончить свои дѣла въ Петербургѣ, а во вторыхъ, я сознавалъ, что съ каждымъ поворотомъ колеи я приближаюсь къ дому, гдѣ вскорѣ свижусь и прижму къ своему сердцу дорогую Домнику! – Первые дня два я и мой личарда Ванька продовольствовались тѣми снадобьями, которыми въ изобилiи снабдили меня сестры, не прибѣгая къ укупореннымъ на глухо рябчикамъ даннымъ мнѣ отъ дома тетушки. Въ послѣдствiи же когда эта провизiя поизсякла, я началъ пробавляться кое чѣмъ горячимъ въ своихъ остановкахъ на болѣе видныхъ станцiяхъ. Такъ доѣхалъ я около трехсотъ верстъ до Г. Мценска (Орловской Губернiи). Тутъ на почтовой Станцiи я встрѣтилъ однаго Господина ѣхавшаго въ Херсонъ. При разговорахъ онъ оказался какимъ то Землемѣромъ служащимъ въ Херсонской Губернiи. Путь нашъ былъ общiй, а потому я и согласился на усиленныя его просьбы ѣхать вмѣстѣ. Первоначально я ѣхалъ на парѣ лошадей, но тутъ, такъ какъ ѣдущихъ становилось трое, то по осеннему времени нужно было припрягать третью лошадь. – Такимъ образомъ каждый изъ насъ выигрывалъ по ½ лошади. Что на всю дорогу до Елисаветграда, дало бы экономiи рублей около 12^ти. – Это и прельстило меня! Мы взяли тройку лошадей и уплатили прогоны отъ Гор. Мценска до Г. Фатежа (Курской Губерн<iи>) за пространство 152 верстъ, и поѣхали вмѣстѣ. – Но Боже мой черезъ нѣсколько же часовъ, я очень сожалѣлъ, что согласился продать за 12 руб. свою независимость! – Во первыхъ при моемъ большомъ багажѣ, и его тоже не малой клади, мы очень стѣснены были въ повозкѣ, а во вторыхъ спутникъ мой оказался любителемъ рюмочки, и въ нетрезвомъ видѣ, очень несноснымъ человѣкомъ. – Я просто измучился за [сутки] слишкомъ суточную совмѣстную ѣзду. Доѣхавъ до Фатежа, я что бы отдѣлаться отъ него остановился въ городѣ на ночлегъ, онъ же спѣшилъ ѣхать и нехотѣлъ останавливаться ночевать, и вотъ этому то случаю я и обязанъ былъ, что разстался съ своимъ несноснымъ попутчикомъ; ‑ и не радъ былъ экономiи въ 2 р. 25 коп. сдѣланной за 152 версты.

Другой эпизодъ въ этой дорогѣ, [а] я вспоминаю уже въ болѣе близкомъ разстоянiи отъ дому. Въѣхалъ я уже въ Малоросiю то есть въ Полтавскую Губернiю, чуть свѣтъ, въ понедѣльникъ 12^го Nоября, я проѣхалъ Полтаву, и часовъ въ 9^ть утра подъѣзжалъ къ знаменитому имѣнiю Рѣшетиловка. Сдѣлалось холодненько, а я цѣлую ночь проѣхалъ нигдѣ не останавливаясь, продрогъ, а главное проголодался страшно. Не доѣзжая до Рѣшетиловки, спрашиваю у Ямщика, не держитъ стола Смотритель Рѣшетиловской Станцiи; ‑ но получаю [вопр] отвѣтъ отрицательный. – А гдѣ бы тутъ можно было поѣсть спрашиваю я? – Гдѣ? [из]/…./ извѣстно гдѣ,… на постояломъ дворѣ, гдѣ обозы и чумаки останавливаются. – Вези меня въ лучшiй изъ этихъ постоялыхъ дворовъ приказалъ я…. Вотъ подъѣхалъ къ одному /видимо/ зажиточному дому. Встаю съ тарантаса и иду по указанiю ямщика въ хату. На встрѣчу вышла хозяйка.

‑ Что можно у Васъ чего нибудь поѣсть?....

‑ /Есть то есть, какъ не быть,/ да не знаю понравится <В рукописи ошибочно: понравиться> ли Вамъ, у насъ кушанья простыя, мужицкiя…

‑ А что же именно есть теперь.

‑ А есть поросенок холодный съ хрѣномъ, борщъ съ гусинымъ потрохомъ, Гусь жареный; а больше уже ничего нѣтъ; вчера было воскресенье такъ были пироги и взваръ (въ родѣ компота изъ сливъ), а нынче этаго нѣтъ.

‑ Такъ давайте всё что есть то есть трехъ кушаньевъ, да на двоихъ.

Черезъ нѣсколько минутъ, начали подавать кушанья. Порцiи были чисто ямщицкiя!... Какъ не голоденъ я былъ но всё таки не могъ одолѣть [поросенка], и часть кушанiй остались не съѣдеными. – Ванька тоже не могъ одолѣть. – При томъ кушанья эти были изготовлены вкусно и даже чисто. – Наѣвшись какъ говорится до отвалу спрашиваю у хозяйки<:>

‑ Ну хозя[й]/юш/ка спасибо за хлѣбъ соль, ‑ сколько съ меня слѣдуетъ.

‑ Не на чѣмъ, не взыщите,…. полтину не обидно будетъ?..

‑ Нѣтъ не обидно,/…. ‑/ и подаю ей полтинникъ (въ одной монетѣ, тогда таковые еще были въ ходу)… ‑

‑ Да какъ же мнѣ быть, у меня здачи нѣтъ. Вамъ слѣд<у>етъ /сдачи/ двугривенный, да пятьалтынный, да грошь мѣди а у меня ихъ нѣтъ!....

Я такъ и разинулъ ротъ отъ удивленiя, это она запросила съ меня за всю ѣду пятьдесятъ коп. ассигнацiями или какъ говорилось тогда 50 копѣекъ мѣди..… Я далъ ей пятьалтынный.

‑ Да у меня жь и гроша нѣтъ Вамъ сдачи.

‑ Ну грошь подайте нищему, отвѣтилъ я и поблагодаривъ вышелъ и сѣлъ въ телѣгу. – Такъ вотъ какъ было, въ то время. За 25 коп. асигнац. (7¹/₄ коп. сереб.), можно было въ дорогѣ насытиться человѣку, да какъ насытиться!.... А еще ямщикъ сказалъ мнѣ, что хозяйка взяла съ меня лишнее, какъ съ барина, и что простой народъ платитъ постоянно за такой обѣдъ по двѣ гривны то есть немного менѣе 6 коп. сер. Выѣхавъ изъ Рѣшетиловки въ 10^м часу утра, я благополучно прибылъ въ Кременчугъ въ 6^м часу вечера. – Подъѣзжая къ Кременчугу, я мечталъ, въ виду свѣтлой [и] ясной /и/ звѣздной ночи переправиться тотчасъ же черезъ Днѣпръ и взявъ въ [Крю] Посадѣ Крюковѣ лошадей, двинуться на всю ночь въ дорогу и на другой день то есть 13^го Nоября во вторникъ быть утромъ дома. – Но я позабылъ про усиливающiйся морозъ, который и приготовилъ мнѣ такой неожиданный сюрпризъ, какой я незабуду какъ говорится до Гробовой доски!

Въѣхавъ въ Кременчугъ, я велѣлъ ѣхать прямо къ Почтовой Станцiи и прiѣхавъ тотчасъ же пообыкновенiю закричалъ: Лошадей, живо лошадей!!...

‑ Да Вамъ куда? спросилъ Смотритель. –

‑ Въ Елисаветградъ, то есть на Крюковъ….

‑ Да какiе лошади на Крюковъ[,]/!/ туда развѣ птица теперь перелѣтитъ[,]/!/ ‑ а человѣкъ не попадетъ! Лёдъ во всю рѣку идетъ, и днемъ то небыло перевоза а вы захотѣли ночью!....

Меня какъ громомъ поразило это извѣстiе. Главная суть состояла не въ томъ, что я ночью /сейчасъ/ не поѣду далѣе,… а въ томъ, что и завтра то и послѣ завтра то, окажется ли возможность переправиться. – Смотритель наговорилъ кучу таковыхъ вещей, что невольно приходилось раздуматься!... Нечего было дѣлать я велѣлъ внести всѣ свои вещи, велѣлъ поставить самоваръ, и пивъ чай размышлялъ о своемъ горькомъ положенiи!... Вѣдь могло случиться, что недѣлю и болѣе не будетъ переправы; а у меня и денегъ то въ кошелькѣ осталось немного, только что хватало на прогоны до Елисаветграда! – [Въ] /Отъ/ тако[мъ]/ваго/ свое[мъ]/го/ раздумья я былъ пробужденъ сильнымъ звономъ подъѣзжающаго колокольчика, черезъ минуту слышу:

‑ Лошадей, Курьёрскихъ!

‑ Да Вамъ куда?

‑ На Крымъ! –

‑ Черезъ Днѣпръ нѣтъ переправы. Лёдъ идетъ!

‑ Да я по Высочайшему повелѣнiю! –

‑ Всё равно нельзя!... Да Вы лучше поѣзжайте къ завѣдующему переправой Маiору Путей Сообщенiя. Переправа зависитъ отъ него! –

Слышу, разговоръ умолкъ и фельдъегерь отправился къ завѣдующему переправой. – Черезъ полчаса является обратно и прямо ко мнѣ въ комнату, комната была одна. – Слово за слово разговорились. Я предложилъ ему стаканъ чаю; и разсказалъ о своемъ горемычномъ положенiи! –

‑ Да чего же лучше, пойдемте завтра утромъ вмѣстѣ. Завѣдующiй переправою обѣщалъ завтра вызвать охотниковъ, которые бы переправили меня на ту сторону. – За платой я не постою, деньги не мои а казенные, и Васъ въ долю, относительно платы, ‑ не поставлю!» ‑…. Конечно, я поблагодарилъ, и мнѣ мелькнула надежда на благопрiятный исходъ! –

Проснувшись на другой день (т. е. во вторникъ 13^го Nоября) мы съ фельдъегеремъ сейчасъ же на легковомъ извощикѣ отправились на берегъ къ мѣсту переправы, предварительно заѣхавъ къ завѣдующему Маiору. – Вещи же какъ мои такъ и фельдъегеря подъ наблюденiемъ моего Ваньки перевезены были къ берегу на почтовой повозкѣ. – Когда явился завѣдующiй перевозомъ ‑ Маiоръ, ‑ то сдѣлалъ вызовъ охотниковъ, чтобы переправить насъ на ту сторону. – Матросы, конечно, сейчасъ /же/ смекнули, что ихъ не приневоливаютъ а предлагаютъ хорошiй заработокъ, ‑ начали отговариваться, но послѣ довольно долгихъ переговоровъ согласились перевести за плату по три цѣлковыхъ на брата. Лодка была Шести весельная, большихъ размѣровъ слѣдовательно гребцовъ должно было быть 6 человѣкъ, да одинъ рулевой и того 7 человѣкъ, слѣдовательно плата выразилась въ 21 руб. серебромъ. Порѣшили окончательно на 20 цѣлковыхъ. Когда Матросы изготовили все къ переправѣ и сами уселись, ‑ Фельдъегерь тоже вскочилъ въ лодку,… я же всё еще медлилъ!....

‑ Ну чтоже ѣдете ли со мною, или остаетесь здѣсь зимовать спросилъ онъ. –

‑ Я перекрестился и тоже усѣлся въ лодку. Матросы мигомъ перетащили мои вещи, Ванька тоже вскочилъ въ лодку и лодка тронулась! – Первые 20‑30 саженей отъ берега рѣка была свободна отъ льда, и мы въ мгновенiе ока прошли это пространство!... Но вотъ мы и въ Цар[в]/ст/вѣ льда!....

Описать въ подробности всѣ впечатленiя отъ этой переправы, теперь черезъ 39 лѣтъ весьма затруднительно но думаю, что и современно сдѣлать было это еще затруднительнѣе! – Мѣста для наблюденiй здѣсь небыло! я думаю теперь воздухоплаватели болѣе имѣютъ спокойнаго времени для физическихъ и прочихъ наблюденiй, чѣмъ имѣли бы въ тѣхъ обстоятельствахъ, въ какихъ находились мы!.. Тутъ еж[и]/е/минутно всё вниманiе было напряжено на то, что бы бороться со льдомъ, стремящимся сносить нашу лодку внизъ по теченiю рѣки. Изъ Кременчуга мы выѣхали въ 8 час. утра, а къ полудню не проѣхали и половины ширины. Ширина же /Днѣпра/ въ этомъ мѣстѣ болѣе версты. – Матросы почти недѣйствовали веслами, исключая очень рѣдкихъ случаевъ, когда выходили на [площадку] /плесикѣ/ воды менѣе загромажденн[ую]/ый/ льдомъ! Дѣйствовали болѣе баграми и топорами! Въ самомъ же сгущенномъ льду, лодка наша начинала зловѣще трещать и скрипѣть, тогда рулевой входилъ на средину лодки, и начиналъ ее по немногу раскачивать, чтобы придать ей возможность двигаться самостоятельно, а неувлекаться только льдомъ внизъ по теченiю. – Къ довершенiю горя, вѣтеръ послѣ полудня сталъ усиливаться и повалилъ снѣгъ, залѣпляющiй глаза! Минутами положенiе дѣлалось критическимъ;

<Далее следует авторский знак: XX. На полях слева под таким же знаком запись: Ежелибы гдѣ нибудь внизу, заперло лёдъ, то гибель наша была бы почти неизбѣжна! Но къ счастью заторовъ не было.

[но] /а/ молодцы матросы не унывали, и работали до поту! У фельдъегеря было во фляжкѣ болѣе бутылки водки, онъ предложилъ было матросамъ по рюмкѣ, чтобы согрѣться…. – Не на томъ мы дѣлѣ, теперь, что бы забавляться водкой?! былъ отвѣтъ,…. да къ томуже она можетъ и повредить…. сонъ нагнать!!!.... Одинъ было изъявилъ желанiе выпить рюмочку, но былъ строго выруганъ старостою или атаманомъ. – Въ сумерьки послышался звонъ колоколовъ, это въ Церьквахъ Кременчуга и Крюкова благовѣстили къ вечернѣ. – Гулко, хотя и не рѣзко слыша[лись]/лся/ [удары кол] звонъ; отдаленность [мѣша] устраняла рѣзкость, и дѣлала звонъ болѣе печальнымъ! Набожно перекрестились, снявъ шапки, матросы, причемъ Староста или атаманъ крикнулъ: Приналягъ ребята! завтра въ Крюковѣ утромъ заговѣнье!

<Далее следует авторский знак: XX. На полях слева под таким же знаком запись:> 14^го Nоября въ день Св. /ап./ Филиппа, бываетъ заговѣнье передъ Рожественскимъ Постомъ.

И ребята приналегли, и вслѣдствiе этаго, или вслѣдствiе того что напоръ льда сдѣлался менѣе, ‑ мы черезъ часъ то есть въ началѣ 6^го часа вечера приблизились къ правому берегу р. Днѣпръ. – Но насъ теченiемъ отнесло очень сильно, такъ что мы отъ Крюкова находились верстахъ въ пяти. Около праваго берега, также какъ и около Кременчуга, была довольно широкая полоса воды не занятая льдомъ, и мы должны были подниматься [на верхъ] вверхъ по рѣкѣ верстъ 5^ть. Но это было уже пустяки и мы неболѣе какъ въ три четверти часа [совершили эт] прошли это пространство! Къ Крюкову подошли въ 6^ть часовъ вечера. Было уже совершенно темно и начали ударять ко всенощной. – [Н] Когда я вышелъ на берегъ, то почувствовалъ себя, какъ бы возрожденнымъ!! Отъ себя я далъ матросамъ на ½ ведра водки полтора рубля серебромъ, и они остались этимъ очень довольны! Фельдъегерь сей часъ же поѣхалъ далѣе, даже и не выпивъ стакана чаю. – Я сердечно поблагодарилъ его за услугу, и по отъѣздѣ его расположился греться чаемъ и успокоиваться морально!... Да, день 13^го Nоября 1856 года, останется для меня на всегда памятнымъ. И теперь вспоминая всѣ синуты прожитыя мною тогда, становится жутко; чтоже было тогда!....

Обогрѣвшись и отдохнувъ какъ физично такъ и морально, я изъ Крюкова двинулся далѣе, часовъ въ 10 вечера[,]/./ ‑ Снѣгъ съ самаго полудня валилъ сильный, такъ что на слѣдующей Станцiи Павлиши, мнѣ вмѣсто телѣги дали сани. – Санная ѣзда по первопутку, послѣ тряски по [кол] замершимъ колеямъ на колесахъ, показалась мнѣ прiятнымъ катаньемъ или гуляньемъ. – Но прiятности этой предстояло сильное разочарованiе, потомучто въ скверномъ Городишкѣ Александрiи и въ Посадѣ Новая Прага, мнѣ пришлось, дожидаться лошадей часа по [4] /3‑4/. – Я надѣялся быть дома къ обѣду, а тутъ и къ вечеру дай Богъ пораньше попасть. – Но наконецъ вотъ и послѣдняя Станцiя Аджамка, тутъ къ счастiю лошади были, и я часу въ 6^м выѣхалъ изъ нее. – Мое нетерпѣнiе въ эту послѣднюю станцiю, конечно будетъ понято всѣми бывшими въ моемъ положенiи! Шесть недѣль тому назадъ, я ѣхалъ по этой же дорогѣ печальный и озабоченный; ‑ теперь же возвращаюсь веселымъ и успокоеннымъ!... Но Боже мой что узнаю я черезъ часъ, полтора?.. Будетъ ли прiѣздъ мой радостнымъ или повергнетъ меня въ печаль?... Вѣдь цѣлый почти мѣсяцъ я не имѣлъ извѣстiй изъ дому. Послѣднее письмо отъ Домники было отъ 16^го Октября…. Мѣсяцъ много времени,… все можетъ случиться!... Вотъ эти мысли преслѣдовали меня всю послѣднюю Станцiю. Но вотъ и Городъ! У заставы остановился ямщикъ подвязывать колокольчикъ… Боже мой, какъ долго онъ возится; но наконецъ онъ садится мы ѣдемъ <В рукописи ошибочно: ѣдемъ> по Улицамъ города. – Вотъ повернули на нашу улицу. Вотъ домъ Турчановыхъ, вотъ и нашъ домикъ! Ставни въ окнахъ по обыкновенiю затворены, но сквозь ихъ въ щели не проглядываетъ обычнаго свѣта, отъ горящихъ лампъ и свѣчей, отъ чего бы это, Боже мой!!! Стучу неистово въ калитку воротъ, долгое время нѣтъ никакого отклика, только цѣпная собака рвется на цѣпи и неистово лаетъ! Но вотъ наконецъ кто то идетъ, отворяетъ калитку дѣвочка, и съ крикомъ: ахъ Баринъ!!.... мгновенно кудато скрывается. Я автоматически вхожу во дворъ, на крыльцо своего домика, вижу [дверь] входная дверь заперта висячимъ замкомъ!!... Отчего это??.... Самаго простаго и самаго рацiональнаго предположенiя, что домашнiе уѣхали въ гости, ‑ мнѣ неприходило на умъ; и приходили все какiя то страсти и ужасы!... Но вотъ наконецъ изъ флигеля, выходитъ кухарка со свѣчкою въ рукахъ, и на мой вопросъ всё ли благополучно, ‑ кухарка взглядываетъ на меня и говоритъ[;]/:/ «Да что съ Вами баринъ, на Васъ лица нѣтъ!.... Все благополучно, всѣ здоровы и всѣ то есть барыня съ Женичкой и старый баринъ, поѣхали въ гости къ Дербушевымъ на заговѣнье. – Тутъ я немного успокоился, и сейчасъ же послалъ за своими къ Дербушевымъ. – До нихъ было вѣрныхъ версты 1¹/₂, и мнѣ пришлось подождать почти часъ времени. – Но я ожидалъ уже спокойно, а то по словамъ кухарки, я былъ блѣденъ какъ полотно!... Но вотъ слышу визгъ саней, это подъѣхали наши. – Я выбѣжалъ въ сѣни, и наконецъ былъ въ объятiяхъ своей Домники!!! Цѣловалъ Женичку, и батюшку!... Долго сидѣли мы въ этотъ вечеръ, и Женичка у которой слипались уже глазки, все не хотѣла насъ оставить….. Дѣло въ томъ, какъ я догадался, что она поджидала всё обѣщанную куклу. – Нечего было дѣлать, какъ ни трудно было мнѣ прервать бесѣду съ Домникой и батюшкой, нужно было принять<ся> за откупорку чемодана. Кукла была наверху, и скоро была вынута къ несказанному удовольствiю малютки Женни. Кукла оказалась нѣсколько выше самой Женни! – Вскорѣ Женни, конечно вмѣстѣ съ куклой улеглась въ свою кроватку и мгновенно уснула обнявъ куклу. – Конечно тутъ же кстати, [в] я разобралъ весь свой багажъ, и передалъ подарки Домникѣ! ‑

На третiй день прiѣзда своего, я созвалъ къ себѣ близкихъ знакомыхъ (мужчинъ), на обѣдъ, въ которомъ главную роль фигурировали московскiе рябчики. – Дѣйствительно они оказались очень вкусными, и прикрасили весь обѣдъ. Конечно послѣ обѣда состоялся на нѣсколько столовъ Преферансъ; и мы весело отпраздновали мой прiѣздъ!...

Въ Субботу 17^го я явился въ Строительный Комитетъ [къ своимъ об] и вступилъ въ свои служебные обязанности, представивъ на дни просроченные /сверхъ отпуска/ докторское свидѣтельство (выданное мнѣ при отъѣздѣ моемъ изъ Москвы Александромъ Павловичемъ Ивановымъ)[,]/./ ‑

Окунувшись вновь въ свою служебную дѣятельность, [в] я въ тотъ же день услышалъ о многомъ интересномъ случившемся во время моего отсутствiя.

Во первыхъ въ Кременчугѣ, какъ только узнали о моемъ отпускѣ съ цѣлiю ѣхать въ П<етер>бургъ, сей часъ прислали запросъ на какомъ основанiи дали мнѣ отпускъ помимо разрѣшенiя Инспекторскаго Штаба? – Когда этотъ вопросъ былъ отпарированъ законными доводами; то появилось нѣсколько частныхъ, такъ сказать конфидицiальныхъ вопросовъ: а) Зачѣмъ я поѣхалъ, б) Не хотѣлъ ли быть и хлопотать о чемъ въ Д^тѣ Военныхъ Поселенiй, в) не способенъ ли я на сдѣланiе доносовъ и т. д. и т. д., и т. д…. На это знавшiе меня отвѣчали: а) что я поѣхалъ по своимъ семейнымъ дѣламъ и для свиданiя съ родными, б) что по всѣмъ вѣроятiямъ я въ Д^тѣ Военныхъ Поселенiй даже не буду вовсе, (въ чемъ и не ошиблись), в) что главнѣйшая цѣль моей поѣздки это ходатайство о полученiи гдѣ нибудь мѣста въ вѣдомствѣ Главнаго Управленiя Путями [с]/С/ообщенiй. – Собравъ эти свѣдѣнiя Кременчугъ успокоился. – Если же бы дѣйствительно просьба моя объ отпускѣ была направлена на разрѣшенiе въ Кременчугъ, то вѣроятно мнѣ бы долгое время не пришлось получить и воспользоваться отпускомъ!!!.... Но слава Богу этаго не случилось[, и я]/!/ ‑

Недѣли черезъ двѣ по возвращенiи своемъ изъ отпуска, а именно 28^го Nоября 1857 года я получилъ неожиданно /изъ Петербурга/ форменную бумагу изъ Штаба Корпуса Путей Сообщенiя отъ 14^го Nоября 1856 г. за № 10288^м. Бумага эта такъ меня тогда интересовала, что приведу е[я]/е/ [с]/з/дѣсь цѣликомъ съ полною вѣрностiю<.>

Главнаго Управленiя

Путей Сообщенiя

и

Публичныхъ Зданiй

Штабъ

Корпуса Путей Сообщенiя.

Отдѣленiе III

Въ С. Петербургѣ

14^го Nоября 1856 г.

№ 10288^й.

_____»____

«Елисаветградскому Городовому

Архитектору Господину Титулярному

Совѣтнику Достоевскому

Корпусный Штабъ въ слѣдствiе изъявленнаго Вами желанiя поступить на службу Архитекторомъ въ Вѣдомство Путей Сообщенiй и Публичныхъ зданiй, проситъ Васъ доставить свѣдѣнi[я]/е/, для доклада Его Высоко Превосходительству Господину Главноуправляющему, на какую именно должность Вы желаете поступить?

Къ сему Штабъ неизлишнимъ считаетъ присовокупить, что въ настоящее время имѣются въ виду свободныя ваканцiи: Якутскаго Областнаго Архитектора, и въ Губернскихъ Строительныхъ и Дорожныхъ Коммиссiяхъ: Вологодской Архитекторъ, Бессарабской, Градненской, Лифляндской и Эстляндской – Архитекторскихъ помощниковъ для производства работъ, Городоваго Архитектора во Владимiрѣ, и Архитекторъ въ Искусственномъ Отдѣленiи Правленiя IV^го Округа Путей Сообщенiя. – Должности эти полагаются: Якутскаго Областнаго Архитектора въ VIII классѣ, съ жалованьемъ по 336 руб. 24 коп. Вологодскаго Архитектора для производства работъ въ VIII классѣ съ жалованьемъ по 475 рублей. Архитекторскихъ Помощниковъ въ IX классѣ съ жалованьемъ по 350 руб. и Городоваго Архитектора въ X классѣ съ жалованьемъ по 428 руб. 57 коп. сереб. въ годъ. Архитектору же IV^го Округа присвоенъ VIII классъ съ жалованьемъ 568 рублей сереб. въ годъ. – Подписали: Завѣдующiй Дѣлами Штаба, Дежурный Штабъ офицеръ Полковникъ Деморъ, и Исправляющiй должность начальника Отдѣленiя Л. Брантъ.<»> ‑

‑ Бумага эта была для меня совершенною неожиданностiю, но она была мнѣ всё таки очень прiятна, потомучто въ ней, я видѣлъ первое исполненiе резолюцiи положенной на моей докладной запискѣ Генераломъ Чевкинымъ. – Хотя ваканцiи эти всѣ были мнѣ извѣстны еще въ П<етер>бургѣ, но я получа бумагу, вновь призадумался. Одна изъ ваканцiй меня нѣсколько прельщала а именно Архитектора въ IV Округѣ Путей Сообщенiя (т. е. въ Москвѣ), и классъ должности и жалованье, по тогдашнему /времени/ было порядочное (560 руб.). Жить же въ Москвѣ, всегда было для меня привлекательно. Но вспомнивъ совѣты К. И. Марченко, относительно того, что бы не торопиться выборомъ мѣста, и выждать совершенно подходящее, и тогда проситься на него, ‑ я рѣшился и теперь отказаться отъ всѣхъ этихъ ваканцiй и просить имѣть меня въ виду при открытiи ваканцiи въ болѣе близкихъ, къ моему настоящему служенiю, ‑ мѣстахъ. – Въ этомъ смыслѣ я и отписалъ отвѣтъ въ Штабъ Корпуса Путей Сообщенiя. ‑

Какъ мои разсказы, о Петербургскихъ хлопотахъ, такъ главное и полученная мною бумага изъ Штаба, очень [много] /сильно/ возвысили мой престижь, въ кругу моихъ знакомыхъ, и всѣ Елисаветградцы, начали смотрѣть на меня, какъ на имѣющаго сильную руку въ Петербургѣ, и какъ на отрѣзанный ломоть…. Но увы я /не/ былъ отрѣзаннымъ ломтемъ еще въ продолженiи полутора года. – Но впрочемъ служба съ надеждой скораго улучшенiя, бы<ла> уже не такъ пассивна, и послѣднее время пребыванiя моего въ Елисаветградѣ, было не дурно. –

При таковыхъ обстоятельствахъ насталъ 1857^й годъ. – Время разрѣшенiя Домники отъ бремени приближалось. – Какъ и всегда [въ] подобное [тр] время было полно тревожными ожиданiями. Акушерка тоже Елисавета Яковлевна Рожкова, была заранѣе приглашена на эти третiе роды[!]/./ ‑ Въ день Срѣтенiя [Пр] (т. е. 2^го Февраля), уже оказались первые признаки начала родовъ. – Акушерка не уѣзжала отъ насъ и осталась ночевать. – На этотъ разъ какъ Домника такъ и Акушерка прогнали меня изъ спальни, спать въ сосѣднюю комнату, говоря, что бодрствованiе мое понадобится позже, когда уже начнутся [ро] настоящiе роды. Долго я не спалъ и прислушивался, но наконецъ сильная усталость взяла свое и я уснулъ. – На другой день проснулся въ 6^ть утра, когда Домнику уже уложили. Безъ особо тяжкихъ мученiй всё благополучнѣйшимъ образомъ кончилось въ 8 часовъ и 6^мин. утра 3^го Февраля /въ воскресенье/ Богъ далъ намъ сына!

<Далее следует авторский знак: X. Внизу на полях под таким же знаком запись:> Слѣдоват. онъ былъ зачатъ въ началѣ Мая мѣсяца! ‑ . ‑ Зачатъ въ Маѣ, рожденъ въ Февралѣ, записанъ въ Метрическую книгу Елисаветградскаго Корпуснаго Собора въ статьѣ на № 13^й! – Какiе все фатальныя предзнаменованiя!!! –

радость наша не имѣла предѣловъ, и мы тутъ же порѣшили назвать нашего перваго сына именемъ Александръ въ честь молодаго Государя, плодотворныя дѣйствiя котораго, и тогда уже предвѣщали тѣ великiя преобразованiя, которыхъ мы были свидѣтелями въ послѣдствiи!!! Батюшка тоже былъ несказанно радъ внуку. Онъ въ этотъ день долженъ былъ идти къ имянинницѣ Аннѣ Андреевнѣ Дербушевой, и хотѣлъ было не идти, ‑ но мы упросили его идти на имянинный пирогъ, и тамъ онъ на вопросъ отчего я не пришелъ отвѣтилъ очень серьёзно, что ко мнѣ неожиданно прiѣхалъ изъ Петербурга дорогой гость и ближайшiй родственникъ Александръ Андреевичъ, котораго я никакъ не могъ оставить. – Хозяева и нѣкоторые гости долгое время не могли понять этаго туману напущеннаго имъ батюшкою, но когда раскусили въ чемъ дѣло, ‑ то поздравленiямъ не было конца!.... Какъ легко Домника родила, такъ легко и поправлялась, такъ что ровно черезъ недѣлю то есть 10^го Февраля въ воскресенье, мы могли и окрестить нашего сына. – Воспрiемникомъ былъ тотъ же самый, что и прежнiе года т. е. батюшка Иванъ Прокофьевичъ, а воспрiемницею, на этотъ разъ была не Александра Матвѣевна Погорѣлко, которая въ это время уже не жила въ Елисаветградѣ, а самая близкая наша знакомая Анна Андреевна Дербушева. Кстати здѣсь будетъ разсказать, о причинѣ по которой /Г.Г./ Погорѣлки выѣхали изъ Елисаветграда /рас/продавъ свой домъ и все имущество, /и/ прекративъ внезапно, свой устроенный на широкую руку, ‑ Пансiонъ.

Поставивъ свой Пансiонъ на широкую ногу, и утвердивъ славу его во всемъ околоткѣ, ‑ они, какъ говорится, ‑ заѣлись, и попросту сказать зазнались!.... Вездѣ и во всякомъ денежномъ предпрiятiи случаются недочеты, вслѣдствiе неакуратности платежей. Случается это конечно и въ Пансiонахъ, [гдѣ] /куда/ нѣкоторые изъ родителей помѣстили своихъ дочерей; ‑ немогутъ въ срокъ взнести условленную и должную плату. – И вотъ съ [одной] /однимъ/ изъ таковыхъ неисправныхъ плательщиковъ Господа Погорѣлк[и]/о/ поступили уже слишкомъ нахально, а именно[,]/:/ Снарядивъ дочку ихъ маленькую дѣвочку, они съ няней т. е. женской прислугой, отправили ее въ деревню къ родителямъ, за нѣсколько десятковъ верстъ, въ простой повозкѣ на саняхъ, что бы [з]/с/дать ее обратно родителямъ, конечно съ письмомъ /или извѣстiемъ/, что они даромъ немогутъ воспитывать его дочь! – Помѣщикъ оказался изъ умныхъ и ретивыхъ господъ,…. сильно обидясь за свою дочь онъ подалъ на Погорѣлко Просьбу къ Попечителю Одесскаго Учебнаго Округа, гдѣ описавъ всё случившееся, прибавилъ, что малолѣтняя дочь его проведя въ зимнюю пору нѣсколько часовъ въ дорогѣ, [з] сильно заболѣла!.... Попечитель былъ изъ вновь назначенныхъ, слѣдовательно, какъ новая метла, чистилъ жостко и чисто; возмутясь безспорно возмутительнымъ поступкомъ Господъ Погорѣлко, онъ написалъ Штатному Смотрителю Уѣзднаго Училища то есть Григорiю Ивановичу Жукову предложенiе, въ коемъ обозначивъ всё дѣло, наставлялъ ему на видъ халатный съ его стороны надзоръ за Пансiономъ, и вмѣстѣ съ тѣмъ предложилъ ему сообщить Г^{[дамъ]/жѣ/} Погорѣлко, что Пансiонъ ее онъ закрываетъ, и проситъ прекратить Педагогическую ея дѣятельность въ городѣ Елисаветградѣ. ‑ Бѣдный Григорiй Ивановичъ Жуковъ, какъ мы послѣ узнали, чуть не заболѣлъ, получивъ эту бумагу, и не зная какъ сообщить объ ней Погорѣлкамъ! – Вообще онъ не только привыкъ къ нимъ, но даже не много побаивался ихъ!... Когда же Погорѣлки узнали о бумагахъ, то они сейчасъ же прекратили уроки въ своемъ Пансiонѣ, дали знать всѣмъ родителямъ, что они [обсто] непредвидѣнными обстоятельствами, вынуждены закрыть свой Пансiонъ, и просили ихъ немедленно взять своихъ дочерей или родственницъ; и распродавъ все, ‑ выѣхали изъ Елисаветграда еще лѣтомъ 1856 года. – Бѣдный же Жуковъ чуть ума не рѣхнулся отъ всего этаго переполоха. – Вначалѣ этихъ своихъ воспоминанiй, я мелькомъ упоминалъ о Григорiѣ Ивановичѣ Жуковѣ, какъ о первомъ своемъ Елисаветградскомъ знакомомъ. – Но право личность эта стоитъ того, что бы сказать о ней еще нѣсколько словъ. – Это былъ студентъ Харьковскаго Университета конца 30^х годовъ, умный и /отчасти/ хитрый малороссъ, всегда отзывчивый ко всему хорошему, хотя [сред] сложившiеся обстоятельства, сначала въ видѣ крайней, во вс<е>мъ, нужды, и за тѣмъ въ одинокой жизни Елисаветградской трущобы, и сдѣлали его подчасъ сухимъ и чёрствымъ; но временами, когда онъ вспом[нивъ]/иналъ/ свою молодость, расчувств[уется]/овавшись/, ‑ онъ дѣлался юнымъ мечтателемъ, [и] готовымъ на всё хорошее! Про его разсѣянность и служебную безпечность (хотя онъ былъ хорошимъ и добрымъ смотрителемъ Училища), ходило множество разсказовъ и анекдотовъ, вотъ одинъ изъ нихъ могущiй охарактезировать его. ‑ Въ Городѣ /какъ то/ ожидали, о чемъ [онъ] /Жуковъ/ и былъ извѣщенъ [/Жуковъ/], ‑ Попечителя Одесскаго Учебнаго Округа, который долженъ былъ прiѣхать въ Елисаветградъ, за нѣсколько дней до /прiѣзда тудаже/ Министра Народнаго Просвѣщенiя, [котораго Попечитель] /чтобы встрѣтить его/ послѣдняго, и представить ему Елисаветградское Уѣздное Училище, въ лицѣ его дѣятелей. – Это было весною въ началѣ Мая, то есть въ разгаръ Георгiевской Ярмарки, когда въ Гостинницахъ немыслимо было найти ни однаго свободнаго номера. – Вотъ разъ подъ вечеръ, когда Григорiй Ивановичъ лежа на диванѣ, читалъ книжку, ‑ является къ нему въ квартиру одинъ Господинъ въ вице-мундирѣ /Министерства/ Народнаго Просвѣщенiя съ Владимiрскимъ крестомъ на шеѣ и спрашиваетъ: «Вы смотритель Уѣзднаго Училища?... – Я отвѣчаетъ Жуковъ….. – Нельзя ли мнѣ здѣсь остановиться?.... – Нѣтъ, здѣсь не постоялый дворъ отвѣчаетъ Жуковъ….. Прiѣзжiй уходитъ, а черезъ нѣсколько времени приходятъ къ Жукову, сказать, что прiѣхалъ Попечитель Округа, и требуетъ его къ Себѣ. – Жуковъ облекается въ мундиръ и идетъ къ прiѣзжему Попечителю. Но каково же было его положенiе, когда въ [п]/П/опечителѣ онъ призналъ давешняго посѣтителя, которому отказалъ въ Прiютѣ! – Извиненiямъ не было конца,…. Но Попечитель успокоилъ взволнованнаго Старика, и поговоривъ о дѣлѣ, сообщилъ [ему], что въ ночь прiѣдетъ Министръ, а потому и поручилъ его изготовить заранѣе рапортъ о состоянiи Училища и къ 10 часамъ утра, со всѣми преподавателями явиться въ помѣщенiе отведенное для Министра. – Жуковъ возвратившись отъ Попечителя, чѣмъ бы заняться порученнымъ дѣломъ, снова залегъ на диванъ, что бы продолжить свое прерванное Чтенiе. – На другой же день, только пришедшiе учителя напомнили ему о предстоящей явкѣ къ Министру. Онъ наскоро облекся въ Мундиръ, и когда ему напомнили о рапортѣ, то онъ тогда только принялся за составленiе его, [наконецъ] и окончивъ и подписавъ, онъ вмѣсто песочницы, ‑ опрокинулъ на него Чернильницу, и увидя на злополучномъ рапортѣ море чернилъ, окончательно растерялся и досталъ изъ мундирнаго кармана дорогой шелковый платокъ (который былъ принадлежностiю Мундира), началъ имъ вымакивать чернила /и послѣ опять положилъ его въ карманъ/. – Одинъ изъ учителей наскоро переписалъ рапортъ, который наконецъ окончательно былъ благополучно подписанъ. – Настало время идти; и всѣ учителя, съ Жуковымъ во Главѣ, отправились, въ Мундирахъ и треуголкахъ, по улицамъ Елисаветграда, къ дому гдѣ остановился Министръ. – Былъ жаркiй день…. При входѣ въ залу, Жуковъ вынимаетъ свой дорогой [и] /еще мокрый отъ чернилъ/ шелковый платокъ и вытираетъ имъ свое лицо, отчего вдругъ преобразовывается въ негра. – Изъ Учителей, никто этаго не успѣлъ замѣтить, но встрѣтившiй ихъ въ залѣ Попечитель, обращается къ Жукову съ словами.

‑ Боже мой, что съ Вами Григорiй Ивановичъ, посмотрите Вы на себя!

‑ Оставьте меня пожалусто, мнѣ не до Васъ теперь!.... отвѣчаетъ [ему] /своему ближайшему начальнику/, всё еще непришедшiй въ себя Жуковъ. ‑ Тогда Попечитель, подводитъ его къ зеркалу; и отправляетъ въ уборную Министра, гдѣ Жуковъ съ мыломъ едва отмываетъ чернила съ лица. – Конечно Учителя объяснили Попечителю въ чемъ было дѣло. – Представленiе Министру сошло благополучно, и по осмотрѣ [состоянiе] Училище найдено въ блестящемъ состоянiи, за что Жуковъ получилъ благодарность Министра. – Но всё таки, долгое время спустя, ежели какое нибудь обстоятельство вспоминало ему этотъ эпизодъ его жизни, ‑ то онъ краснѣлъ до корней /своихъ/ волосъ. – Что бы покончить съ Жуковымъ нужно сказать, что у Жукова дѣтей не было;….. у Настасьи же прекрасной дѣти были, но они были содержимы въ черномъ тѣлѣ, и кажется одинъ изъ нихъ только остался въ живыхъ; прочiе же перемерли. –

Но буду продолжать прерванное свое повѣствованiе. – Еще до рожденiя Саши, мы рѣшили, что Домника /на этотъ разъ/ не будетъ сама кормить ребенка, и мы заранѣе позаботились прiисканiемъ кормилицы. – Кормилица, слава Богу, съ перваго разу нашлась хорошая и исправная. Она вскормила Сашу, и въ послѣдствiи жила у насъ въ родѣ няни. – Здоровье малютки въ первое время было совершенно хорошо, но это какъ увидимъ продолжалось не долго. –

Съ наступленiемъ лѣтняго времени, то есть сейчасъ же послѣ Пасхи, я получилъ приглашенiе отъ Графа Сакена надзирать за постройкою, затѣваемой имъ Церкви. – Вскорѣ послѣ паденiя Севастополя Графъ остался не у дѣлъ. Конечно онъ числился на службѣ, но не имѣя опредѣленной должности, поселился въ своемъ Прiютѣ, близь Станц. Громоклеевской въ 70 верстахъ отъ Елисаветграда. – Графиня Анна Ивановна жила въ это время гдѣ то за границей, вѣроятно у однаго изъ своихъ сыновей, а Графъ жилъ одинокимъ и занимался серьёзно своимъ маленькимъ хозяйствомъ. – И вотъ онъ затѣялъ постройку небольшой каменной церкви въ своемъ прiютѣ. Проектъ /постройки/ былъ уже утвержденъ Херсонскою Строительною и Дорожною Коммиссiею, и оставалось только приступить къ Постройкѣ. Первая поѣздка моя въ Прiютъ къ Графу Сакену для разбивки мѣста подъ рвы фундаментовъ состоялась въ Маѣ Мѣсяцѣ. Ѣздилъ я тогда съ Протоiереемъ Бершацкимъ, который находился всегда въ дружескихъ сношенiяхъ съ Графомъ. ‑ Прiѣхавши въ Прiютъ я засталъ [г]/Г/рафа въ легенькомъ бѣломъ сюртучкѣ гражданскаго покроя (а не въ кителѣ) съ Георгiевскимъ крестомъ на Шеѣ. Это его былъ постоянный костюмъ лѣтомъ, и я во всѣ свои четыре прiѣзда, всегда заставалъ его въ этомъ костюмѣ. Странно было видѣть его, бывшаго Елисаветградскаго Падишаха въ такомъ скромномъ [костюмѣ] /одѣянiи/!!

Въ первый свой прiѣздъ, я мало его и видѣлъ. Выѣхавъ изъ Елисаветграда часовъ въ 6 утра мы были въ Прiютѣ уже послѣ полудня. – Пока позавтракали, былъ уже 2^й часъ, и я сейчасъ же пошелъ съ подрядчикомъ разбивать рвы для всѣхъ фундаментовъ, предварительно опредѣливъ Линiю отъ Запада къ востоку, куда долженъ [былъ] быть обращенъ олтарь. – Зная акуратность Графа, я хотѣлъ сдѣлать все самъ, самымъ вѣрнѣйшимъ образомъ, а потому эта работа была довольно продолжительная, но мнѣ хотѣлось ее окончить въ тотъ же день, что бы хоть къ вечеру выѣхать обратно въ Елисаветградъ а не ночевать въ Прiютѣ. Меня насилу оторвали отъ работы къ обѣду, послѣ котораго я опять сейчасъ же ушелъ на мѣсто постройки; ‑ и часамъ къ 7^ми вечера закончилъ всю работу. – Прощаясь со мною Графъ сдѣлалъ мнѣ комплементъ сказавъ: «Однакоже Вы работникъ неутомимый!». –

Другой свой визитъ я сдѣлалъ недѣли черезъ двѣ, уже въ Iюнѣ Мѣсяцѣ, тоже съ Протоiереемъ Бершацкимъ на закладчину, и освященiе начала постройки. – Тогда я былъ менѣе занятъ, и успѣлъ ближе познакомиться съ Графомъ, онъ показался мнѣ очень добрымъ и радушнымъ хозяиномъ. – Послѣ закладчины, во время обѣда Бершацкiй сдѣлалъ тонкiй намёкъ, что нехудо бы было спрыснуть новую постройку (вообще Протоiерей былъ не дуракъ выпить!). – На это Графъ сказалъ: «Извините Шампанскаго у меня нѣтъ, я не заготовилъ, а ежели уже необходимо спрыснуть, то я Вамъ предложу по рюмочкѣ стараго Венгерскаго вина. У меня еще есть нѣсколько бутылокъ вывезенныхъ мною изъ Венгрiи, когда я былъ тамъ во время Кампанiи»……. Ну уж[е]/ь/, какъ будто бы, Ваше Сiятельство, по одной только рюмочкѣ Вы позволите намъ выпить!.... – Вы пожертвуйте ужь намъ цѣлую бутѣлочку?... Что Вы, что Вы,.. [да Вы, и отъ рюмки….] больше одной рюмки ни какъ нельзя!... Подали Венгерское и графъ своеручно налилъ намъ по довольно большому бокалу этаго вина, мы пили его прихлебывая маленькими глотками, и дѣйствительно, это былъ нектаръ, но нектаръ довольно [ст] сильный и крѣпкiй. – Когдаже послѣ пирожнаго Графъ предложилъ встать изъ стола, то я кое какъ еще поднялся, а Бершацкiй [ни] долгое время ни какъ не могъ совладать съ ногами!... Это было дѣйствiе однаго бокала Стараго Венгерскаго!... Графъ очень долго хохоталъ, и говорилъ[,]/:/ а не хотите ли Отецъ Өеодосiй еще по рюмочкѣ!... На что Отецъ Өеодосiй отвѣчалъ: съ большимъ удовольствiемъ, вѣдь не часто приходится пить подобный напитокъ!.... – Нѣтъ, я Вамъ тогда предложу еще по рюмочкѣ, когда Вы будете уѣзжать и сядете въ Екипажъ, а то я боюсь, что Вы не въ состоянiи будете влѣзть въ екипажъ!... И дѣйствительно, когда мы простившись съ нимъ сѣли уже въ Тарантасъ, ‑ лакей пришелъ съ рюмками, и налилъ намъ по рюмкѣ, остальное оставшееся въ бутылкѣ презентовалъ Бершацкому. –

Третiй мой прiѣздъ къ Графу былъ уже въ Сентябрѣ при закрытiи каменныхъ работъ на зиму. Стѣны Церкви были выведены свыше подъоконниковъ, но окна еще не закончены перемычками. – Работы производились очень тщательно. – Въ этотъ свой прiѣздъ я сдѣлалъ наставленiя какъ укрыть стѣны на зиму, и много дѣлалъ исчисленiй на потребные матерiалы, которые нужно было заготовить въ зимнее время и подвести по зимнему пути.

<Далее следует авторский знак: #. На полях слева под таким же знаком запись:> Въ этотъ же прiѣздъ, я между разговорами попросилъ графа показать мнѣ орденъ Св. Андрея Первозваннаго, который мнѣ не случалось еще ни разу видѣть. Онъ съ удовольствiемъ исполнилъ мое желанiе, и показалъ какъ Орденъ, такъ и цѣпь Андреевскую, объяснивъ при томъ когда и какъ эта цѣпь надѣвается. ‑

Четвертый и послѣднiй мой прiѣздъ былъ уже въ Маѣ М<ѣся>цѣ 1858 года, когда я съ часу на часъ ожидалъ Приказа о переводѣ меня изъ Елисаветграда. ‑ Распорядившись работами, и сдѣлавъ наставленiе на будущее время, я не скрывалъ отъ Графа, что этотъ мой прiѣздъ будетъ вѣроятно послѣднимъ, такъ какъ я ожидаю перевода. Графъ очень жалѣлъ объ этомъ, но пожелалъ мнѣ всего хорошаго въ будущей моей дѣятельности. – Церковь возведенная подъ моимъ надзоромъ до половины, послѣ была окончена и освящена. Я видѣлъ ее издали проѣзжая черезъ Прiютъ въ 1865 году, но объ этомъ упомяну еще въ свое время и въ своемъ мѣстѣ. – Но /самаго/ Графа Сакена, я уже болѣе не видѣлъ!

Во время пребыванiя Сакена въ Елисаветградѣ, то есть когда онъ былъ Корпуснымъ Командиромъ, называли Сакена Ханжой и Святошей. Былъ ли онъ дѣйствительно, или только казался таковымъ? – Скажу, что я по вынесенн[ому]/ымъ/ мною [убѣжденiю] наблюденiямъ, совершенно убѣдился, что Сакенъ не былъ ни ханжой, ни Святошей! Это былъ дѣйствительно глубоко-религiозный человѣкъ но и только! Ханжа и Святоша въ особенности въ разговорахъ съ уважаемымъ имъ Священникомъ, неминуемо бы высказался. Между тѣмъ я бывъ свидѣтелемъ [ихъ] /его/ бесѣдъ съ Бершацкимъ невольно замѣчалъ, что бесѣды эти ничего не имѣли особеннаго!......

Въ заключенiе скажу, что Сакенъ при послѣднемъ визитѣ моемъ, расчитался со мною вполнѣ хорошо. – При всякомъ визитѣ онъ впередъ выдавалъ мнѣ прогонные деньги на слѣдующiй прiѣздъ по 10 руб. серебромъ, объ дальнѣйшемъ же вознагражденiи я не договаривался, и даже не думалъ что оно послѣдуетъ. – Между тѣмъ Бершацкiй /послѣ послѣдняго моего визита/ передалъ мнѣ отъ Графа въ видѣ гонорара Сто рублей (что составляло по мимо прогоновъ по 25 рублей за прiѣздъ<)>.

<Далее следует авторский знак: #. На полях слева под таким же знаком запись:> У меня хранятся два собственно-ручныхъ письма Графа Сакена писанныя /имъ/ въ 1857‑1858 годахъ, по поводу постройки Церкви. ‑

Въ половинѣ Iюня 1857 года, прiѣхалъ къ намъ въ Елисаветградъ, на каникулы, братъ Михаилъ Ивановичъ; и это былъ послѣднiй прiѣздъ его на каникулы въ Г. Елисаветградъ, такъ какъ въ слѣдующемъ 1858 году, мы всѣ уже сами собирались къ переѣзду въ Симферополь. Въ этотъ прiѣздъ свой братъ Мих<аилъ> Ив<ановичъ> былъ какъ то не въ своей тарелкѣ, и въ концѣ концовъ повѣдалъ намъ, что онъ сильно влюбленъ въ нѣкую Нину Джаксонъ, и очень много разсказалъ намъ (т. е. мнѣ и Домникѣ, батюшка же до поры до времени въ это не посвящался) о своихъ сношенiяхъ съ ней, а равно и о надеждахъ своихъ. – Но какъ я такъ и Домника, съ первыхъ /подробныхъ/ разсказовъ поняли, что изъ этаго ничего не будетъ и быть неможетъ; такъ какъ мы вполнѣ догадались, что въ семействѣ Джаксонъ за нимъ ухаживаютъ оттого /только/ что въ Гимназiи учился маленькiй братъ Нины Джаксонъ, которому онѣ и хотѣли предоставить покровителя въ лицѣ брата Мих<аила> Ивановича; но конечно мы ничего объ этомъ не говорили бѣдному мечтателю[!]/,/ что бы еще болѣе не погрузить его въ печаль! ‑

Въ Августѣ М<ѣся>цѣ, батюшка съ Мишей ѣздили въ Nовомiргородъ къ Г. Шмаковымъ, откуда Миша и проѣхалъ прямо въ Симферополь. – Въ концѣ же Августа и Домника съ Женичкой, вмѣстѣ съ M^me Гольдштейнъ ѣздили въ Nовомiргородъ къ Шмаковымъ но провели тамъ не долѣе однаго-двухъ дней, такъ какъ маленькiй Саша оставался со мною, и въ мое отсутствiе изъ дому, находился подъ [е] надзоромъ одной мамки. – Я тѣмъ болѣе боялся за это ее путешествiе, что къ концу Сентября выяснилось, что Домника опять сдѣлалась беременною, и я очень боялся ея путешествiю въ первый мѣсяцъ ее беременности. Но слава Богу все обошлось благополучно. –

Въ 1^х числахъ октября мы получили первое письмо отъ /брата/ Михаила Ивановича изъ Симферополя. Письмо дышащее почти отчаянiемъ, такъ какъ онъ убѣдился что [изъ] люб[ви]/овь/ его къ Нинѣ Джаксонъ, сею послѣднею, не раздѣляется, и что у нихъ произошелъ окончательный разрывъ. – Признаться сказать [и] я и Домника были нѣсколько и отчасти довольны этимъ, такъ какъ изъ всѣхъ разсказовъ Миши видѣли, что эта особа, далеко ему не пара, какъ по своему характеру, такъ и по воспитанiю! Вслѣдъ за этимъ письмо<мъ>, я получилъ вновь письмо отъ Миши изъ Симферополя отъ 10^го Октября, въ которомъ онъ увѣдомля[лъ]/етъ/ меня, что въ Симферополѣ, то есть въ Таврической Строительной и Дорожной Коммиссiи открывается ваканцiя Архитектора для Производства работъ, а потому совѣтовалъ не упускать времени и прямо проситься на это мѣсто въ Петербургѣ. –

Узнавъ объ этомъ я почти не медля то есть [на] черезъ нѣсколько всего дней, написалъ докладную записку прямо Главноуправляющему Чевкину въ которой изъяснилъ, что узнавъ объ открывающейся ваканцiи въ Таврической Губернiи, я прошу Его Высоко Превосходительство о предоставленiи этой ваканцiи мнѣ. –

Отправивъ эту просьбу, мнѣ долгое время пришлось ждать на нее отвѣта. –

Къ этому же кажется времени я долженъ отнести одно происшествiе въ Г. [Ярославлѣ] /Елисаветградѣ/, которое осталось у меня въ памяти. – Въ Маѣ М<ѣся>цѣ (26^го Мая) /1857 года/, умеръ въ Одессѣ Архiепископъ Херсонской и Таврическiй Иннокентiй, великiй проповѣдникъ и Ораторъ земли Русской! – На мѣсто его былъ назначенъ [Дмитрiй.] Архiепископъ Дмитрiй. – Не помню навѣрное лѣтомъ ли и уже Осенью /этаго года/ проѣзжалъ къ мѣсту своего новаго назначенiя Архiепископъ Дмитрiй, черезъ Г. Елисаветградъ; только помню, что сосѣди наши купцы Турчановы давали ему обѣдъ, на который былъ приглашенъ и я. – Пригласивъ на обѣдъ таковую выдающуюся Личность, Турчановы оказались на столько неопытными и не находчивыми, что не пригласили никого изъ выдающихся лицъ такъ сказать представителей Города. Кромѣ своихъ купцовъ, Градскаго Головы, тоже купца, [да никого не было,] да мѣстнаго Духовенства, ‑ никого не было. – Когда начали садиться за столъ, то всѣ, даже и Городской Голова, ‑ стремились занять мѣсто по дальше отъ Архiепископа, и поближе къ своимъ друзьямъ и бутылочкамъ, такъ что хозяинъ упросилъ меня сѣсть рядомъ съ Архiепископомъ, и я долженъ былъ занимать его разговорами. – Но оказалось, что не мнѣ пришлось занимать его, ‑ но что онъ самъ, былъ такъ любезенъ и внимателенъ ко всѣмъ, что всѣхъ привлекъ къ себѣ своею краснорѣчивою бесѣдою! – Онъ оставилъ во мнѣ очень прiятное впечатленiе! Семьнадцать лѣтъ онъ Святительствовалъ въ Херсонской Епархiи и жилъ въ Одессѣ; и въ 1874 году былъ назначенъ Архiепископомъ Ярославскимъ и Ростовскимъ, куда и прибылъ въ концѣ года. Черезъ Семнадцать слишкомъ лѣтъ я имѣлъ счастiе опять представляться этому истинно великому [По] Архипастырю [бывши] служивши Губернскимъ Инженеромъ въ г. Ярославлѣ. –

Тутъ кстати будетъ разсказать объ одномъ дѣянiи Архiепископа Дмитрiя въ первое время пребыванiя его въ Одессѣ, вѣсть о которомъ (т. е. дѣянiи) распространилась по всему Новороссiйскому краю, въ особенности между духовенствомъ, въ первой половинѣ 1858 года. Вотъ оно:

Пр[о]/и/ предшественник[а]/ѣ/ Архiепископа Дмитрiя, ‑ то есть при /покойномъ/ Архiепископ[а]/ѣ/ Иннокентiи, какъ говорили тогда, было, вслѣдствiе слабости Управленiя, допущено въ громадныхъ размѣрахъ взяточничество и мздовымогательство. – Это, и единственно только это, ставилось тогда въ укоръ почившему великому Проповѣднику! – Конечно и до Дмитрiя дошли эти слухи, а потому вскорѣ по прiѣздѣ своемъ въ Одессу, Архiепископъ Дмитрiй принимая служащихъ по Духовн[у]/о/му Вѣдомству, а также и духовенство, [такъ] выразился говорятъ приблизительно слѣдующими словами: «Что было прежде, ‑ на то я закрываю свои глаза, и ничего нехочу знать[,]/. ‑/ [н]/Н/о теперь, при мнѣ, я прошу измѣнить прежнiе обычаи. – Я монахъ, и мнѣ [чере] съ излишкомъ достаточно, казеннаго содержанiя, прошу и Васъ быть осмотрительнѣ<е> и сдерженнѣе; ибо не исполнившiй этаго моего желанiя, покажетъ мнѣ, что служить со мною не хочетъ!... Наставленiе жосткое, и всѣ поняли, что это не одни только слова! – Но тѣмъ не менѣе прежнiе порядки вдругъ прекратить и не могли!.... Въ Новоросiи существуетъ обычай, умершую личность, сколь возможно скорѣе собрать и приготовить къ выносу въ Церковь, такъ что бы покойникъ покрайней мѣрѣ хоть одну ночь простоялъ въ Церкви. Обычаю этому въ особенности придерживаются простой бѣдной классъ народа. – Вотъ случилось, что умеръ [оди] въ Одессѣ одинъ бѣдный ремесленникъ. – Вдова идетъ къ Приходскому Священнику, и проситъ вынести обряженнаго уже покойника въ Церковь; Тотъ по примѣру прежнихъ обычаевъ, требуетъ за это Пять рублей, и не смотря ни на какiя просьбы вдовы, взять менѣе не соглашается. [Такъ] /Она/ уходитъ и разсказываетъ о своемъ горѣ всѣмъ встрѣчающимся. Тѣ, выслушавъ ее горе, совѣтуютъ идти къ новому Архiерею, говоря, что онъ всѣхъ принимаетъ и всѣмъ помогаетъ. [Та по] Вдова послушалась и пошла къ Архiерею... ‑ ‑ Что матушка Вамъ угодно? ‑ говоритъ Архiерей.

‑ Ваше Высоко Преосвящ<енство> у меня мужъ умеръ!

‑ Что дѣлать, матушка, это участь всякаго, всѣ умремъ. Жалѣю о Вашемъ горе. Нате Вамъ на траты…..

‑ Да я не за милостынею пришла /Ваше Высо<ко> Пр<еосвященство>/, благодарю Васъ кое какъ, хоть съ грѣхомъ пополамъ, обряжу /дорогаго мнѣ/ покойника на свои маленькiя средства!

‑ Такъ что же Вамъ угодно матушка?

‑ Да Приходской Священникъ притесняетъ проситъ Пять рублей. Этаго я дать не могу, предлагала два рубля неберетъ. –

‑ Не беретъ!..... Ничего успокойтесь матушка, идите опять къ Священнику и попросите, ежели всё таки не согласится, скажите, что были у меня и что я велѣлъ ему похоронить покойника, прощайте!..

Та идетъ опять къ Священнику и тотъ къ удивленiю ея не слова неговоря соглашается нынче же принять /т. е. проводить/ гробъ въ Церковь. – Образумѣлся онъ, и побоялся какъ бы вдова не пошла жаловаться къ Архiерею, и не подозрѣвая того, что она уже была у Архiерея и обжаловала его. –

Но Архiерей хотѣлъ по своему наказать Священника. – Съ этою цѣлiю онъ черезъ Консисторiю объявляетъ, что желая познакомиться со всѣми приходами города, онъ завтраже будетъ служить /обѣдню/ въ приходѣ N.N, гдѣ начальствовалъ обжалованный Священникъ. – Консисторiя даетъ знать объ этомъ мѣстному Священнику; Тотъ сейчасъ же бѣжитъ въ консисторiю и докладываетъ, что у него въ Церкви покойникъ, и что понравится ли это Архiерею,… не доложить ли объ этомъ ему, можетъ онъ отложитъ день своего служенiя. – Консисторiя тоже призадумалась и совѣтовала Священнику самому явиться къ Архiерею и лично доложить объ этомъ обстоятельствѣ. Тотъ идетъ и докладываетъ Архiерею.

‑ Что батюшка Вамъ угодно?....

‑ Ваше Высоко Прiосвященство, изволили объявить, что завтра будете служить литургiю въ Церкви N.N. гдѣ я /состою/ Священникомъ; осмѣлюсь доложить, что у меня въ Церкви стоитъ покойникъ, и завтра должно его хоронить, слѣдовательно будетъ заупокойная обѣдня. –

‑ Такъ что же батюшка?.... развѣ это обстоятельство можетъ помѣшать мнѣ служить? ‑… Вѣдь стыдно мнѣ /монаху/ бояться и сторониться покойниковъ!! – Пускай будетъ какъ [пу] слѣдуетъ заупокойная обѣдня,… я всё таки буду у Васъ завтра служить. – Прощайте до завтра!....

Тотъ уходитъ, но у него, что то неспокойно на душѣ!.... На завтра Архiерей съ обычною торжественностiю то есть съ двумя Протоiереями, протодьякономъ и прочимъ духовенствомъ при хорѣ пѣвчихъ отслужилъ обѣдню. – Всѣ думали, что за тѣмъ Архiерей /со своею Свитою/ уѣдетъ предоставивъ совершить похороны мѣстному священнику, но онъ облачается въ мантiю /и омофоръ/ и приглашаетъ всѣхъ соборнѣ отпѣть тѣло покойнаго, а по окончанiи отпѣванiя предлагаетъ тоже всѣмъ отдать послѣднiй долгъ умершему брату и проводить его до могилы и предать землѣ. – Предложенiе это, конечно, тоже приказанiе, и всѣ идутъ на кладьбище съ Архiереемъ во Главѣ. – Предавъ землѣ Покойника Архiерей обращается ко /всему/ духовенству со словами:

‑ Нынче нечаянно мнѣ /и Вамъ/ случилось [сд] совершить обрядъ погребенiя…. Мы всѣ устали и взалкали. Бѣдная вдова, конечно, насъ всѣхъ, принять не можетъ, а потому я прошу Васъ пожаловать ко мнѣ, виновнику Вашей усталости, ‑ отдохнуть и подкрѣпиться, и вмѣстѣ съ тѣмъ по русскому обычаю помянуть покойника. –

Приглашенiе это, есть тоже приказанiе, и всѣ отправились къ Архiерею. – Тутъ послѣ очень скромной Монашеской трапезы, было предложено по стакану чая, а затѣмъ всѣ духовныя лица, желая дать покой Владыкѣ, стали подходить подъ благословенi[я]/е/ и прощаться. – Послѣднимъ подходитъ и Приходской Священникъ, и тоже получаетъ благословенiе и идетъ къ выходной двери. –

‑ Батюшка[,]/!.../ батюшка!.. вернитесь,…. это Вы кажется Настоятель Церкви, гдѣ я сегодня служилъ?...

‑ Точно такъ Ваше Высокопреосвященство. –

‑ Вы требовали за похороны Пять рублей?... Я принялъ всѣ расходы по этимъ похоронамъ на себя. Нате и возьмите Ваши Пять рублей!....

‑ Ваше Высокопреосвященство!!...

‑ Бери!....

‑ Ваше Высокопреосвященство, простите и помилуйте!...

‑ Бери!.....

‑ Нечего было дѣлать взялъ Священникъ трепещущими руками ассигнацiю, и ни живъ ни мертвъ возвратился домой!... Всякую минуту, всякiй часъ, всякiй день ждалъ несчастный заслуженной /себѣ/ кары. – Зная что столь строгiй начальникъ на первыхъ порахъ неоставитъ такого проступка безъ наказанiя! – Поминутно ожидалъ онъ или отрѣшенiя отъ [п]/П/прихода, и назначенiя куда нибудь въ деревню,…. въ село!!! – Но проходитъ мѣсяцъ, проходитъ два, объ немъ какъ будто бы позабыли!.. ‑ Но онъ то,.. не забылъ своего горя и отчаянiя!.. Даже заболѣлъ и исхудалъ весь отъ ежеминутнаго ожиданiя страшной для него развязки!!.. Да такъ промучился онъ чуть ли не полгода! – Наконецъ въ 1^й день Пасхи получаетъ онъ неожиданно приказъ находиться [въ] /въ числѣ/ сослужащихъ съ Архiереемъ въ Соборѣ. – По окончанiи службы, подзываетъ его Архiерей къ себѣ:

‑ Ну что обдумалъ ли о своемъ проступкѣ?

‑ Ваше Высокопреосвященство, простите и помилуйте!!!...

‑ Знаю, что ты большое наказанiе вытерпѣлъ! Но и проступокъ твой былъ не изъ маленькихъ! Нынче такой день, что всѣ должны прощать другъ друга, а потому и я прощаю тебя! Моли Бога, что бы и Онъ тебя простилъ!.... Да впередъ будь осмотрительнѣе за собою, и теперь Богъ тебя проститъ!!.....

Такъ вотъ какъ уме[р]/л/ъ Высокопреосвященный наказывать, и какъ глубоко зналъ онъ сердце Человѣческое! Извѣстiе объ этомъ происшествiи мгновенно облетѣло всю Губернiю и сдѣлалось извѣстнымъ и въ Елисаветградѣ вскорѣ послѣ Пасхи 1858 года. –

Въ Декабрѣ Мѣсяцѣ батюшка Иванъ Прокофьевичъ снова ѣздилъ въ Nовомiргородъ къ Шмаковымъ, и въ этотъ разъ за тѣмъ, что бы проводить ихъ изъ Новомiргорода въ Вознесенскъ, куда Семенъ Михайловичъ былъ переведенъ на службу изъ Nовомiргорода: – Переводъ этотъ состоялся въ концѣ Декабря, и 27^го Декабря всѣ Шмаковы и съ батюшкой выѣхали изъ Nовомiргорода въ Вознесенскъ. – Такъ что всѣ праздники и новый Годъ мы встрѣчали въ Елисаветградѣ одни безъ батюшки.

Наступилъ новый 1858 годъ, я чувствовалъ и почти былъ увѣренъ, что это послѣднiй новый годъ я встрѣчаю въ Елисаветградѣ. Такъ оно въ дѣйствительности и случилось. – Въ Февралѣ Мѣсяцѣ [я в] 14^го числа, я на свою просьбу къ Главноуправляющему, получилъ изъ Штаба Корпуса Путей Сообщенiя слѣдующую бумагу:

<«>Главное Управленiе

Путей Сообщенiя

и

Публичныхъ Зданiй

Штабъ

Отдѣленiе III^е

Столъ 2^й

Въ С. Петербургѣ

22^го Января 1858 г.

№ 611^й

Елисаветградскому Городовому

Архитектору Господину Титулярному

Совѣтнику Достоевскому. –

Въ послѣдствiе просьбы Вашей отъ 16^го Октября 1857 г. съ коею обратились къ Господину Главноуправляющему Путями Сообщенiя и Публичными Зданiями, объ опредѣленiи Васъ Архитекторомъ для Производства работъ Таврической Губернской Строительной и Дорожной Коммиссiи, состоящей въ Г. Симферополѣ, на открывающуюся тамъ, будто бы, подобную ваканцiю, Корпусный Штабъ увѣдомляя, что вакансiи этой доселѣ не открывалось, ‑ проситъ Васъ доставить свѣдѣнiе: не пожелаете ли занять должность Производителя работъ, вмѣсто Инженера въ Харьковской Губернской Строительной и Дорожной Коммиссiи, съ званiемъ Архитектора въ VIII^м классѣ полагающемся, и съ жалованьемъ по 475 руб. сереб. въ годъ; если только на это послѣдуетъ соизволенiе Его Высокопревосходительства[,] Господина Главноуправляющаго. – Подписали: Завѣдующiй Дѣлами Штаба, Дежурный Штабъ Офицеръ Полковникъ Деморъ и Начальникъ Отдѣленiя Л. Брантъ. –

На бумагу эту, я на второй же день полученiя ея то есть 15^го Февраля 1858 года отвѣтилъ слѣдующимъ рапортомъ. –

Въ Штабъ Корпуса Инженеровъ Путей Сообщенiя

Елисаветградскаго Городаваго Архитектора Достоевскаго

Рапортъ.

На запросъ Штаба отъ 22^го Января 1858 г. за № 611, полученный мною сего Февраля 14^го дня, имѣю честь почтительнѣйше отозваться, что желая занять упом[янутую]/инаемую/ въ сказанной бумагѣ должность, производителя работъ вмѣсто Инженера, въ Харьковской Строительной и Дорожной Коммиссiи, съ званiемъ Архитектора, я имѣю честь покорнѣйше просить оный Штабъ ходатайствовать у его Высокопревосходительства, Господина Главно Управляющаго о переводѣ меня на памянутую ваканцiю. – Елисаветградскiй Городовой Архитекторъ Титулярный Совѣтникъ Достоевскiй. – 1858 года Февраля 15^го дня. ‑

Вмѣстѣ съ этимъ рапортомъ я написалъ письмо и брату Николаю Михайловичу, который въ то время служилъ уже въ П<етер>бургѣ, и просилъ его прослѣдить за моимъ дѣломъ. – Объ назначенiи же въ Симферополь, я пересталъ и думать, полагая очень естественно, что меня согласно изъявленнаго мною согласiя назначатъ въ Харьковъ. – Объ которомъ я и началъ подумывать. Но не долго я былъ въ этихъ мечтахъ. Братъ Николай Михайловичъ вскорѣ увѣдомилъ меня, что вслѣдъ за отсылкою мнѣ запроса изъ Штаба, въ немъ получено извѣстiе объ открытiи ваканцiи въ Симферополѣ, и что Чевкинъ прямо назначилъ эту ваканцiю мнѣ, и велѣлъ по этому сдѣлать [под] соотвѣтствующiя распоряженiя. – Вскорѣ и въ Елисаветградѣ оффицiально сдѣлалось извѣстнымъ о моемъ переводѣ, потомучто въ Штабъ 8^ми [о]/О/круговъ, послѣдовало отношенiе изъ Штаба Путей Сообщенiя, о томъ не имѣется ли препятствiй къ моему переводу въ Таврическую Губернскую Строительную и Дорожную Коммиссiю. – Отмѣчу здѣсь, что временное предположенiе о назначенiи меня въ Харьковъ, видимо не понравилось батюшкѣ Ивану Прокофьевичу, хотя онъ по деликатности своей ничего не [говорилъ] /высказывалъ/. – Зато удовольствiе его при полученiи оффицiальнаго извѣстiя о назначенiи меня въ Крымъ [очень ему понравилось.] /почти не имѣло границъ!/ – Дѣло въ томъ, что онъ мечтая о назначенiи моемъ въ Крымъ, положилъ и самъ переѣхать съ нами, что бы всѣмъ вмѣстѣ, то есть съ нами и Михаиломъ Ивановичемъ жить въ Симферополѣ, что давало бы ему возможность ежегодно ѣздить на Южный Берегъ Крыма для Леченiя. ‑ [Пасха въ этомъ] Да и у Домники, видимо лежало сердце болѣе къ Крыму нежели къ Харькову, а потому и я былъ доволенъ этою перемѣною, и вовсе не жалѣлъ о Харьковской ваканцiи! –

Пасха въ этомъ году была самая ранняя а именно 23^го Марта. Получивъ извѣстiе о скоромъ своемъ переводѣ, ясное дѣло, у меня уже не лежало сердце къ работамъ въ Елисаветградѣ; а тутъ какъ нарочно подошли занятiя по давно скопившимся въ Полицiи дѣламъ по оцѣнкѣ недвижимыхъ имуществъ т. е. домовъ, и я почти ежедневно /въ продолженiи всего Поста/ цѣлыя утра производилъ вмѣстѣ съ Полицiею описи и оцѣнки домамъ. – Тутъ кстати отмѣчу, нѣкоторый курьёзъ случившiйся при этихъ оцѣнкахъ. – При оцѣнк[и]/ѣ/ домовъ по претензiямъ за долги, кромѣ оцѣнщиковъ, должны по закону призываться депутаты отъ тѣхъ сословiй, къ которымъ принадлежатъ описываемыя дома. – А потому ежели дома принадлежали дворянамъ то и Депутаты должны были быть изъ дворянъ, и при каждой оцѣнкѣ ихъ должно быть не менѣе двухъ. – Таковыхъ депутатовъ отъ дворянъ въ Городѣ было, сколько запомню, трое а именно два отставныхъ Маiора Витвицкихъ /(родные братья)/ и Отставной же Маiоръ Хлѣбниковъ. Это были всѣ трое очень уже пожилые старички и имъ всѣмъ вмѣстѣ было, чуть ли не болѣе двухъ Столѣтiй!...

Маiоръ Витвицкiй старшiй былъ /полякъ и/ женатъ былъ на Полькѣ. Маiоръ же Витвицкiй Младшiй, конечно тоже былъ Полякъ но былъ женатъ на Русской. Это послѣднее обстоятельство, то есть женидьба на иноверкахъ <Так в рукописи. Нужно: иновѣркахъ>, было причиною отдѣленiя братьевъ другъ отъ друга и взаимной холодности ихъ, хотя при постороннихъ они держались въ очень вѣжливыхъ отношенiяхъ. 3^й же депутатъ Маiоръ Хлѣбниковъ, былъ старше обоихъ братьевъ Витвицкихъ, и его безпокоили для оцѣнокъ только въ крайнемъ случаѣ. ‑

И вотъ при оцѣнкѣ каждаго почти дома, при подписи [происходила] /разыгрывалась/ между братцами Витвицкими слѣдующая сценка:

‑ «Вы братецъ Маiоромъ на службѣ или въ отставкѣ спрашиваетъ Старшiй Витвицкiй<»>.

‑ Въ отстав<к>ѣ,… а Вы?.....

‑ Я тоже Маiоръ въ отставкѣ.

‑ А позвольте спросить братецъ съ какого года Вы въ отставкѣ. –

‑ Съ 1835 года!... А Вы?

‑ А я съ 1830^го, слѣдовательно мнѣ нужно выше Васъ братецъ подписываться!....

И это происходило рѣшительно передъ каждою подписью, и невольно вызывало улыбки въ Присутствующихъ. Ежели же къ оцѣнкѣ случайно вызывался Витвицкiй Старшiй и Маiоръ Хлѣбниковъ, который былъ гораздо Старше Витвицкаго, то послѣднiй говаривалъ:

‑ Ужь право не знаю, кому изъ насъ подписываться первымъ?...

‑ Подписывайтесь, подписывайтесь, отвѣчалъ добродушный Маiоръ Хлѣбниковъ,.. – Скоро всѣ сравняемся,… скоро всѣ будемъ у Петра и Павла.

<Далее следует авторский знак. X. Внизу на полях под таким же знаком запись:> т. е. на кладьбищѣ. Церковь Петра и Павла была на кладьбищѣ. –

При этомъ Витвицкiй всегда отплевывался, и отказывался подписываться первымъ, что бы не быть [раньшимъ] /первымъ/ кандидатомъ къ Петру и Павлу!....

[‑] Въ этомъ же великомъ Посту я занимался послѣднею своею работою по Херсонской Губернiи, а именно дѣлалъ планъ Помѣщику (блись Г. Елисаветграда) Жуковскому. – Я работалъ для этаго помѣщика и прежде и имѣлъ отъ него /сиротку/ дѣвочку Машку, лѣтъ 13^ти которая жила у меня /въ услуженiи/ уже болѣе полугода /и/ просилась со мною и въ Крымъ сильно не желая возвращаться въ деревню къ Жуковскому. – И вотъ при этой своей работѣ я выговорилъ, чтобы онъ давая мнѣ дѣвочку Машку на нѣсколько лѣтъ, и позволилъ взять ее съ собою въ Крымъ. – Жуковскiй очень былъ радъ отдѣлаться маленькимъ гонораромъ, уплативъ который далъ мнѣ удостовѣренiе засвидѣтельствованное въ Полицiи въ томъ что онъ даетъ мнѣ дѣвочку Машу, въ услуженiе на 8^мь лѣтъ. – При этомъ онъ [сказалъ мн] увѣрилъ меня, что онъ совершенно даритъ мнѣ эту дѣвочку, но только, [чт] для простоты написалъ такъ въ бумагѣ. – Вообще я былъ очень доволенъ, что дѣвочка Машка останется у меня и поѣдетъ со мною въ Крымъ. – Она тогда была очень хорошая и добрая дѣвочка, но послѣ немного избаловалась, хотя и прожила у меня до /конца/ 1862 года, бывъ со мною и въ Крыму и [даже] въ Екатеринославѣ. –

Наконецъ наступила и Пасха. Дорогая моя жонушка, уже еле-еле передвигалась въ послѣднемъ мѣсяцѣ беременности, но чувствовала себя вполнѣ хорошо. – Она была бодра и весела, и съ удовольствiемъ помышляла о скоромъ нашемъ выѣздѣ изъ Г. Елисаветграда. –

Наконецъ, 12^го Апрѣля въ субботу недѣли Св. Мνроносицъ, въ 9¹/₄ часовъ утра Богъ далъ намъ дочку, которую мы назвали Варварой, въ честь моей сестры Варвары Михайловны. – Процессъ [рожд] родовъ былъ вполнѣ благополученъ, мученiя Домники были не особенно велики и перiодъ родовыхъ болей былъ не очень продолжителенъ. Однимъ словомъ, казалось, всё окончилось благополучно;… какъ вдругъ Домникѣ сдѣлалось дурно, и она впала въ обморокъ! Это уже случилось близь 11^ти часовъ утра. Я сейчасъ же бросился за докторомъ, и только выбѣжалъ на улицу, то къ счастiю увидѣлъ дивизiоннаго врача ѣхавшаго мимо нашего дома. – Сейчасъ же остановивъ доктора, я пригласилъ его къ больной. – Онъ осмотрѣлъ Домнику, которая уже мало-по малу приходила въ сознанiе, и переговоривъ съ акушеркой, ‑ констатировалъ, что это былъ Послѣ-родовой обморокъ, который часто случается у роженицъ, и что ничего особеннаго нѣтъ. – И дѣйствительно, Домника скоро оправилась отъ этаго обморока, который уже больше не повторялся. – Вскорѣ мы и окрестили нашу новорожденную малютку. Воспрiемникомъ былъ батюшка Иванъ Прокофьевичъ, и воспрiемницей я пожелалъ имѣть сестру Варвару Михайловну, за отсутствiемъ которой, вмѣсто ее, при купели находилась Олимпiада Степановна Дербушева. – Пролежавъ въ постели узаконенные обычаемъ девять дней Домника поднялась съ постели, и чувствовала себя вполнѣ хорошо. – На этотъ разъ она во что бы то не стало рѣшилась кормить ребенка сама. Но впрочемъ молока у нее всегда оказывалось достаточно, и этимъ процессомъ она не особенно тяготилась[!]/./ ‑ Успокоившись послѣ неизбѣжныхъ хлопотъ и суеты, сопряженныхъ всегда[,] съ рожденiемъ въ семействѣ маленькаго – но дорогаго существа, ‑ я написалъ письма въ Москву къ сестрѣ Варварѣ Михайловнѣ, о рожденiи у меня дочки Варвары, воспрiемницею которой, я распорядился поставить и записать ее Варвару Михайловну. Равнымъ образомъ я написалъ письмо и брату Николаю Михайловичу въ Петербургъ, съ просьбою извѣстить меня о ходѣ дѣла относительно моего перевода. – На послѣднее письмо, я получилъ отъ /брата/ Николая Михайловича отвѣтъ въ концѣ Мая, въ которомъ онъ извѣщалъ меня, что дѣло перевода уже закончено, и что 9^го Мая состоялся уже Высочайшiй Приказъ о переводѣ меня въ Таврическую Губернскую Строительную и Дорожную Коммиссiю. – Въ началѣ же [Мая] Iюня получено было объ этомъ оффицiальное извѣщенiе въ Г. Елисаветградѣ. ‑ И съ этаго времени de facto, я пересталъ быть Елисаветградскимъ городовымъ Архитекторомъ. –

Приближаясь, въ /этихъ/ воспоминанiяхъ своихъ, къ концу пребыванiя моего въ Г. Елисаветградѣ, мнѣ хотѣлось бы прежде нежели закончить ихъ, сдѣлать нѣкоторыя дополненiя о лицахъ, объ которыхъ [воспом] говорилъ или только вскользь, или даже вовсе не упоминалъ. – Нужды нѣтъ, ежели воспоминанiя объ этихъ лицахъ будутъ помѣщены въ концѣ, а не въ надлежащихъ мѣстахъ[!]….

Въ началѣ своихъ Елисаветградскихъ воспоминанiй я вскользъ упоминалъ о родномъ дядѣ Домники т. е. объ Родiонѣ Ивановичѣ Короновскомъ и женѣ его Домникѣ Макаровнѣ. Объ личностяхъ этихъ и теперь не могу многаго высказать, потомучто мало былъ знакомъ съ ними, но хоть что нибудь что знаю, ‑ выскажу. – Въ лѣта дѣтства Домники, Короновскiе жили тоже въ Елисаветградѣ, но въ то время, когда я познакомился съ домомъ Федорченко, ихъ не было уже въ Елисаветградѣ, но они ежегодно прiѣзжали погостить къ батюшкѣ Ивану Прокофьевичу. – Въ первый изъ ихъ прiѣздовъ я и познакомился съ ними. ‑ Они при мнѣ прiѣзжали въ Елисаветградъ раза два или три. – Это были настоящiе Гоголевскiе Старосвѣтскiе помѣщики, ‑ но съ нѣкоторымъ своеобразнымъ оттѣнкомъ. Ихъ было только двое и у нихъ былъ одинъ сынъ Ваничка (тогда уже Иванъ Родiоновичъ служащiй въ Кiевѣ, въ канцелярiи Генералъ-Губернатора), въ которомъ, какъ говорится, они <В рукописи ошибочно: уни> души не [чаяли!] слышали!... Родiонъ Ивановичъ держалъ высоко знамя своего главенства надъ Домникой Макаровной, хотя главенство это было только на словахъ, на самомъ же дѣлѣ, онъ былъ покорнѣйшимъ слугою Домники Макаровны!.... Онъ всегда говорилъ ей ты, рѣдко даже называя по имени и отчеству; ‑ она же всегда величала его Родiономъ Ивановичемъ и говорила ему Вы…. Вы приказали Родiонъ Ивановичъ……. Вы говорили… и т. д. даже въ третьемъ лицѣ она отзывалась о немъ не иначе какъ въ множественномъ числѣ: «Родiонъ Ивановичъ ушли въ городъ<»> и т. д. Но не смотря на это она умѣла вести такъ дѣла, что всегда ставила на своемъ. – Это бы и очень хорошо, потомучто подъ старость Родiонъ Ивановичъ пошаливалъ и придерживался рюмочки, очень и очень значительно. – Единственная отрада ихъ жизни былъ сынъ, и они только и говорили, что о своемъ Ванѣ, который кажется былъ не слишкомъ внимателенъ [къ] къ старикамъ. По расказу моего тестя, какъ то разъ, когда ихъ Ваня былъ еще гимназистомъ въ Кiевской Гимназiи, онъ (т. е. Ваня) чуть было не свихнулся, переставъ учиться и задумавъ идти въ актеры. Бѣдные старики чуть ума не лишились, и упросили тестя поѣхать въ Кiевъ и урезонить Ваничку. –

‑ «А вотъ я урезоню его!... Я ему покажу [какъ] гдѣ раки зимуютъ<»>, расходился не на шутку Иванъ Прокофьевичъ…..

‑ Да Вы понѣжнѣе съ нимъ братецъ! дитя благородное не привыкло къ грубому обращенiю!

‑ А вотъ я покажу ему благородство!... не захочетъ учиться, такъ я его въ пастухи сдамъ…… Въ пастухи не возьмутъ, то въ подпаски къ Кiевскимъ пастухамъ сдамъ!.....

<‑> Что Вы, что Вы братецъ!.. Дворянское то дите да въ подпаски[?]/!/…..

Не знаю какъ уже поступилъ тесть, но поѣхавъ въ Кiевъ онъ объорудовалъ дѣло, и заставилъ Ваничку [у] продолжать курсъ Гимназiи. — Объ этомъ я [сл] слышалъ и отъ самого Ивана Родiоновича, который съ благодарностiю относился къ тестю, что тотъ наставилъ его, въ дѣтствѣ, на путь истинный. –

Съ сыномъ ихъ Иваномъ Родiоновичемъ я познакомился лѣтомъ [въ] 1854^го года, когда онъ похоронивъ кажется своихъ родителей заѣзжалъ въ Елисаветградъ и гостилъ у батюшки Ив. Прокофьевича. – Это былъ тогда [му] молодой человѣкъ свыше 30^ти лѣтъ, но весьма сентиментальнаго направленiя. – Онъ былъ немного поэтъ въ душѣ, и восторгался всѣмъ [хор] что хоть нѣсколько выдавалось изъ обыденной жизни, и сверхъ того былъ большой мечтатель. Я съ нимъ не очень сошелся, можетъ быть по тому что свиданiе наше было очень кратковременно. Онъ прогостилъ у дяди только дня два-три. – Женичкой, тогда еще двухъ-лѣтней малюткой онъ очень восхищался, говоря: это будетъ у Васъ благородная. – Въ послѣдствiи, я болѣе уже не имѣлъ случая видѣться съ Иваномъ Родiоновичемъ. – Не помню въ какомъ году извѣстилъ онъ насъ о своей женитьбѣ на дѣвицѣ /Паулинѣ Павловнѣ/ лютеранскаго вѣроисповѣданiя, какъ онъ самъ выразился въ письмѣ. За тѣмъ въ 1870^х годахъ онъ служилъ уже въ Харьковѣ Членомъ Харьковской Судебной Палаты, и у него въ дому умеръ мой дорогой тесть въ 1873 году. Какъ разскажу объ этомъ /въ своемъ мѣстѣ/ въ дальнѣйшихъ своихъ воспоминанiяхъ[, в]/./ –

Говоря объ Елисаветградѣ въ перiодъ времени 1849‑1858 года, ‑ немыслимо было /бы/ не упомянуть о личности тогда [вс] не только всѣмъ извѣстной, но всѣмъ даже знакомой. Я говорю о Отставномъ Генералъ-Маiорѣ Василiѣ Михайловичѣ Бакунинѣ. – Личность эта ничѣмъ болѣе не выдается, какъ только тѣмъ, что онъ всюду былъ вхожъ всюду былъ знакомъ. Не было именинъ, свадьбы, похоронъ на которыхъ бы небылъ Василiй Михайловичъ. Приглашали его или не приглашали, онъ этимъ не стѣснялся однимъ словомъ онъ былъ въ качествѣ лизоблюда принимаемъ всюду, а у купцовъ такъ даже съ почетомъ! Всякiй день ежедневно, онъ съ утра на аспидной дощечкѣ грифелемъ подписывалъ день, число, имена празднуемыхъ святыхъ, и именины, рожденiя и семейные праздники всѣхъ городскихъ обывателей; ‑ Которыхъ всѣхъ и обходилъ, гдѣ позавтракаетъ, гдѣ пообѣдаетъ а гдѣ и просто посидитъ выкуривъ предложенную папиросу, ходилъ онъ вѣчно въ [фра] черномъ фракѣ съ орденомъ pour le mérite на шеѣ. – Ежели не было на примѣтѣ дѣйствительныхъ именинниковъ, то онъ приходилъ съ поздравленiемъ [и въ], какъ будто бы не зная, въ другiе дни когда праздновался тотъ же Святой. [Очень] Напримѣръ очень хорошо зная, что Домника была именинницей 8^го Января, ‑ онъ часто приходилъ и Октября 12^го (празднуется тоже Домника), и приготовя визитъ свой всегда къ завтраку Домники, и потому [ему хотя] ему и предлагали всегда чашку кофе. За зваными /большими/ обѣдами онъ не стѣсняясь вынималъ изъ кармана листъ бумаги и завертывалъ въ него кусокъ или два жаркова, и кусокъ сухаго пирожнаго, и всё это пряталъ въ карманъ своего фрака. – Онъ былъ не глупый человѣкъ, много сперва видавшiй и испытавшiй, а потому бесѣда его была довольно занимательна, но впослѣдствiи она утратила эту занимательность, такъ какъ онъ погрязнувъ въ свое ежедневное лизоблюдническое скитальчество, ничѣмъ не занимался, и всѣ мысли свои напрягалъ только на то, что бы куда нибудь попасть на пирушку. – При таковомъ своемъ образѣ жизни, онъ былъ еще и тѣмъ замѣчателенъ, что не былъ никогда Сплетникомъ, и не переносилъ сору изъ одной избы въ другую…. И за то ему спасибо!... Въ сопоставленiи съ этою личностiю, мнѣ совѣстно даже вслѣдъ за нею упомянуть о личности вполнѣ достойной всеобщаго почтенiя и уваженiя, ‑ это объ личности Инженеръ Генералъ Маiора Николая Ивановича Панаева. Этотъ достойный во всѣхъ отношенiяхъ старикъ, былъ предсѣдателемъ Временной Строительной Коммиссiи по постройкѣ Штабныхъ (дворцовыхъ) помѣщенiй. Онъ прiѣхалъ въ Елисаветградъ [кажется] въ концѣ моего тамъ пребыванiя то есть въ 1855 или 1856 году. Я познакомился съ нимъ, и онъ часто бывалъ у меня въ домѣ, равно какъ и я у него[,]/./ [м]/М/огу сказать, что онъ очень полюбилъ меня, что и высказалъ мнѣ при прощанiи. Онъ былъ вдовъ и имѣлъ двухъ взрослыхъ уже даже пожилыхъ дочерей дѣвицъ. Онъ много распрашивалъ меня про мою Техническую дѣятельность и много разсказывалъ про свою полную интереса дѣятельность, въ особенности про службу свою въ Nовогородскомъ Военномъ Поселенiи. – Онъ служилъ тамъ, и въ бывшiй бунтъ въ Nовгородскомъ Поселенiи, и избѣгнулъ смерти, только по причинѣ той, что былъ извѣстенъ поселянамъ и любимъ ими. – У него были составлены обстоятельныя записки объ этомъ бунтѣ и я читалъ ихъ въ его рукописи. – Они очень любопытны, въ особенности были любопытны въ то время то есть въ концѣ 50^тых годовъ, когда въ печати ничего подобнаго не появлялось. – Вѣроятно записки эти затеряны, ибо до сихъ поръ кажется не появлялись въ печати, по крайней мѣрѣ въ Русской Старинѣ, гдѣ помѣщена новая библiографiя этой эпохи про записки Инженера Панова не упоминается. А жалко, записки были очень интересныя, какъ очевидца, и по его словамъ [очень] /совершенно/ правдивыя. –

Я упомянулъ, что въ началѣ Iюня былъ полученъ приказъ о моемъ переводѣ. – Съ этаго времени я началъ готовиться серьёзно къ отъѣзду; но такъ какъ сборы предстояли большiя, то я и попросилъ въ Штабѣ, что бы не слишкомъ спѣшили давать мнѣ ордеръ объ отправленiи къ мѣсту новаго служенiя, и выдачи казенной подорожной. – Мнѣ это обѣщали и я могъ не спѣша приготавливаться къ предстоящему далекому пути. – Между тѣмъ [21^го Iю] въ концѣ Iюня я получилъ письмо отъ /брата/ Мих. Ивановича Федорченко [письмо] изъ Симферополя, въ которомъ онъ сообщалъ, что меня въ Строительной Коммиссiи уже ожидаютъ, и что ему говорилъ Правитель Канцелярiи Строит. Коммиссiи Товстоноговъ, что мнѣ послана уже бумага о скорѣйшей явкѣ; но впрочемъ бумаги этой я не получалъ. Въ этомъ же письмѣ братъ М<ихаилъ> И<вановичъ> увѣдомлялъ, что онъ нанялъ для меня уже и квартиру въ Симферополѣ очень удобную, близь зданiя Губернскаго Правленiя въ домѣ Козаковой, съ мебелью и фруктовымъ садомъ, отдаваемомъ въ полное распоряженiе нанимателя, за 30 рублей въ мѣсяцъ. – Но впрочемъ я недолго былъ успокоенъ мыслiю о готовой квартирѣ потому что черезъ недѣлю Миша писалъ батюшкѣ, что наемъ квартиры у Козаковой не состоялся, но что онъ ждетъ насъ въ свою маленькую квартиру, и что по прiѣздѣ мы сами найдемъ себѣ подходящую. –

Первое, что озабочивало меня, это [то] /вопросъ/, въ чемъ мы поѣдемъ?... Ѣдущихъ насъ было: я, Домника, батюшка, трое дѣтей, нянька и дѣвочка Маша, слѣдовательно пятеро взрослыхъ на трое дѣтей. – Сперва я предполагалъ купить большой Тарантасъ, и въ подмогу къ нему бричку, что бы на двухъ тройкахъ почтовыхъ лошадей, можно было совершить переѣздъ. Объ этомъ я и сдѣлалъ распоряженiе, поручивъ всѣмъ факторамъ разыскивать тарантасъ и бричку. – Но вдругъ [м] я узналъ, даже помимо факторовъ, что у однаго отставнаго Полковника Иванова, продается дорожная карета. – На всякiй случай я розыскалъ Полковника Иванова и осмотрѣлъ карету. Это оказался цѣлый Ноевъ Ковчегъ. Начать [того] съ того, что карета четырехъ-мѣстная, но въ ней можно было помѣститься Шестерымъ; на козлахъ съ кучеромъ тоже могъ сидѣть одинъ, да сверхъ того сзади было устроено особое Панье [для] [съ] /т. е. очень/ удобн[ымъ]/ое/ сидѣнь[емъ]/е/. – Въ самой каретѣ было устроено два громадныхъ ящика для поклажи, а сверхъ кареты особо двѣ важи, или плоскихъ сундука. – Экипажъ оказался временъ 30^х годовъ, и былъ очень проченъ. – Сперва за него запросили 75 рублей, но обѣщались сдѣлать и уступку. – Послѣ осмотра экипажа батюшкою и другими знающими и опытными людьми, я рѣшился купить эту карету, какъ совершенно удобный экипажъ для нашего переселенiя и мнѣ удалось выторговать ее за 50 рублей. Истративъ на мелочную починку ее рублей 10^ть, она обошлась мнѣ въ 60 рублей, но сослужила добрую службу въ продолженiи 7^ми лѣтъ! –

Успокоившись на счетъ экипажа, я долженъ былъ подумать объ обмундировкѣ; [а у] а обмундировываться предполагалось капитально. Во первыхъ надо было сшить мундирную пару, за тѣмъ вице-му<н>дирную, и наконецъ прiобрѣсти всё штатское платье начиная съ сюртука и пальто и кончая фракомъ. – Всю мундирную и вице-мундирную одежду [я конечно] равно какъ и фрачную пару, я заказалъ еврею портному, конечно накупивъ самъ сукно и прочiй матерiалъ; чтоже касается до остальнаго Штатскаго платья, то я воспользовавшись Петро-Павловскою ярмаркою, купилъ у [ви] Виленскихъ купцовъ подходящее мнѣ платье то есть сюртукъ, жакетку, два пальто и нѣсколько паръ брюкъ. – Облекшись послѣ 9^ти лѣтняго ношенiя военной формы, въ простую Штатскую, я не [чувствовалъ] /слышалъ/, какъ говорится, подъ собою ногъ, отъ радости что сбросилъ съ себя ненавистную крѣповоротничную ливрею! – А знакомые встрѣчаясь со мною едва узнавали меня не привыкнувъ видѣть въ таковомъ одѣянiи! –

Батюшка рѣшившись окончательно, переселиться, вмѣстѣ съ нами, изъ Елисаветграда въ Симферополь; сдѣлалъ важный для себя шагъ продавъ свой домикъ сосѣдямъ купцамъ Турчановымъ, которымъ было выгодно купить сосѣднее мѣсто, и которые давно, какъ говорится, точили зубы на этотъ домъ. – Мы съ Домникой съ своей стороны тоже рѣшили распродать всю грузную обстановку то есть Мебель и прочую рухлядь. – Что и принялись осуществлять, частiю помощiю знакомыхъ и /большею/ частiю помощiю Жидовъ-факторовъ. – [Такъ какъ] Какъ мы не раздумывали, а кромѣ кареты, необходимо было снарядить еще подводу, для перевозки двухъ /большихъ/ сундуковъ съ имуществомъ; а порѣшившись на этомъ, мы предположили на эту же подводу, и положить [ко] нѣкоторую мебель особо для насъ дорогую; а именно: комодъ орѣховаго дерева съ туалетомъ Домники, нашу дву-спальную кровать, тоже орѣховаго дерева и большую дву спальную пуховую перину. – Тогда матрацовъ хорошихъ, въ особенности пружинныхъ, ‑ не было еще и въ поминѣ, и потому перину нужно было перевезти, чтобы не тратить большихъ денегъ на обзаведенiе. – Для этаго мы наняли Парный Жидовскiй фургонъ, куда можно было уложить всѣ сказанныя вещи. Съ этимъ фургономъ я договорилъ поѣхать Сашину кормилицу, которая за небольшую плату, и за обѣщанiе препроводить ее обратно въ Елисаветградъ согласилась ѣхать. – Съ этимъ же фургономъ я хотѣлъ отправить и своего Ваньку, но онъ какъ нарочно передъ самымъ отправленiемъ фургона сильно заболѣлъ и я долженъ былъ помѣстить его въ больницу, прося своего знакомаго А. Т. Карлюгина (служившаго Секретаремъ Думы вмѣсто батюшки) поблюсти за тѣмъ, чтобы по выздоровленiи Ваньки, отправить его ко мнѣ въ Симферополь, къ чему случаи являлись почти еженедѣльно. –

Приготовившись не спѣша къ выѣзду, я выхлопоталъ себѣ скорѣйшiй ордеръ и казенную подорожную на 6 лошадей. Получивъ эти документы мы назначили день своего выѣзда на 15^е Iюля во вторникъ. – Фургонъ же съ вещами, въ сопровожденiи кормилицы Сашиной, былъ отправленъ мною нѣсколько ранѣе а именно въ субботу 12^го Iюля. – Въ эти остальные дни мы дѣлали прощальные визиты. Всѣ знакомые выражали искреннее (и видимое) сожалѣнiе прощаясь съ нами. – Въ воскресенье же 13^го Iюля, я былъ съ прощальнымъ визитомъ у Генерала Пистолькорса; у него конечно я былъ въ вновь пошитомъ мундирѣ (Архитектора Вѣдомства Путей Сообщенiя). Сей мужъ ничего болѣе ненашелъ сказать мнѣ какъ фразу: «Желаю, что бы Васъ тамъ полюбили». – Послѣднiе два дня то есть воскресенье и понедѣльникъ, карета была подвезена къ крыльцу дома, и мы по немногу укладывались какъ въ сундуки кареты, такъ и въ верхнiя важи, а равно и въ чемоданъ который предполагался къ помѣщенiю у задняго /лакейскаго/ сидѣнья (въ Паньѣ).

Наконецъ наступилъ и день отъѣзда 15^е Iюля. Предчувствовали мои дорогiе дочки, что, въ послѣдствiи, день этотъ, для нихъ обѣихъ будетъ много знаменательнымъ днемъ! Впрочемъ [они] всѣ трое дѣтки [мои] наши были еще очень малы. Женичкѣ было почти 6 лѣтъ, Сашѣ почти 1¹/₂ года и Вареточкѣ всего три мѣсяца! Вполнѣ сомнѣваюсь, помнитъ ли во всѣхъ подробностяхъ /это/ наше переселенiе и наша старшая дочка Женичка?...

Такъ какъ многiе изъ нашихъ знакомыхъ выразили желанiе прiѣхать проводить насъ, то мы назначили часъ выѣзда нашего въ 1^м часу дня. – Вотъ наступилъ и этотъ часъ, Шестерикъ почтовыхъ лошадей съ ямщикомъ и форрейтеромъ были въ совершенной готовности, мы помолились Богу, распрощались съ прiѣхавшими проводить насъ, знакомыми и усѣлись всѣ въ карету. Въ 2^х заднихъ мѣстахъ сѣла Домника, батюшка и Женни; Въ передкѣ сѣли нянька съ ребенкомъ и я, а на Паньѣ помѣстилась дѣвчонка Маша, однимъ словомъ, рыдванъ былъ плотно нагруженъ. Но впрочемъ Шестерикъ добрыхъ лошадей шутя сдвинулъ и покатилъ нашъ рыдванъ, который только покачивался изъ стороны въ сторону, на своихъ крѣпкихъ и упругихъ круглыхъ рессорахъ. – Выѣхавши изъ города, мы всѣ опять повставали изъ кареты, и окончательно простились съ провожавшими насъ знакомыми, за тѣмъ я предоставилъ свое мѣсто дѣвушкѣ Машѣ, а самъ усѣлся къ ямщику на козлы и съ малыми исключенiями всю дорогу проѣхалъ на козлахъ. –

Когда, киванье и маханье платками прекратились, и знакомые наши сѣли въ свои экипажи и поѣхали по домамъ, ‑ я сидя одиноко на козлахъ впалъ въ глубокое раздумьѣ! – Вотъ онъ, удаляющiйся отъ меня Елисаветградъ,…. Вотъ тотъ Городъ, который такъ сурово, и такъ недружелюбно принялъ меня къ себѣ девять лѣтъ тому назадъ[,]/!/…. Но при этомъ я вспомнилъ, что я прожилъ въ немъ почти 9 лѣтъ, и провелъ въ немъ свою первую молодость! Я вспомнилъ, что ежели не сдѣлалъ въ немъ себѣ служебной карьеры,…. то за то я получилъ въ немъ свое семейное счастiе!... Я вспомнилъ, что 9 лѣтъ тому назадъ я въѣзжалъ въ него одинокимъ бобылемъ, и въ настоящее время выѣзжаю изъ него счастливымъ семьяниномъ, окруженный женою и дѣтьми!!!....

Я вспомнилъ всё это, и мнѣ жалко стало удаляющагося изъ глазъ Елисаветграда, и я съ благодарностiю въ мысляхъ взглянулъ послѣднiй разъ на него,.… но онъ былъ уже въ туманѣ!.....

Какъ тогда мнѣ жалко было разставаться съ Елисаветградомъ, ‑ такъ и теперь черезъ 37 лѣтъ, мнѣ жалко заканчивать свои воспоминанiя и разставаться съ ними. Около двухъ мѣсяцевъ, я провелъ за ними, вспоминая малѣйшiя подробности столь давно пережитаго, подробности своей молодости и устраивавшагося моего семейнаго очага! При нѣкоторыхъ воспоминанiяхъ меня даже прошибали слёзы, но слёзы не горькiя, а слёзы сладкихъ воспоминанiй. Понятно, что мнѣ горько разстаться съ ними! –

Дальнѣйшее наше путешествiе, нашъ прiѣздъ въ Симферополь и житьё тамъ, будутъ служить предметомъ послѣдующихъ моихъ воспоминанiй. –

А. Достоевскiй

Г. Ярославль.

13^го Nоября 1895 года

Понедѣльникъ