LI. ХРИСТОСЪ[1].

________

Никтоже пріидетъ ко Отцу, токмо мною.

Iоан. гл. 14, ст. 6.

О Сый, котораго перомъ[2], 1.

Ни бреннымъ зрѣніемъ, ни слухомъ[3],

Ниже витійства языкомъ

Не можно описать, а духомъ[4]

// С. 193

И вѣрой пламенной молить!

Твоею благодатью плѣнный,

Какъ бы на небо восхищенный[5],

Тебя дерзаю я гласить[6]. —

Тебя; — но кто же сущій Ты, 2.

Что человѣкомъ чтимъ и Богомъ?

Лице, какъ солнца красоты[7]!

Хитонъ, какъ снѣгъ во блескѣ многомъ!

// С. 194

Изъ ребръ нетлѣнныхъ льется кровь[8]!

Лучи — всю плоть просіяваютъ!

Небесный взоръ, уста дыхаютъ

Сладчайшимъ благовѣстьемъ словъ!

Кто Ты, — что къ намъ сходилъ съ небесъ 3.

И паки въ нихъ вознесся въ славѣ[9]? —

Вовѣкъ живый и тамъ и здѣсь

Несмѣтныхъ царствъ своихъ въ державѣ[10],

Въ округѣ и срединѣ сферъ.

Хлѣбъ жизни и животъ струй вѣчныхъ[11],

Самъ святъ, безгрѣшенъ; а всѣхъ грѣшныхъ

Единая къ спасенью дверь[12]!

Кто Ты? — кого изъ древнихъ лѣтъ 4.

Сивиллы, маги и пророки[13]

Приходъ предвозвѣстили въ свѣтъ;

Полкъ горнихъ силъ сквозь блескъ далекій[14]

Дивился съ трепетомъ кому,

// С. 195

Что Бога и Царя небесна,

Безсмертна суща, безтѣлесна,

Сходяща видятъ смерти въ тму?

Кто Ты, — въ которомъ сквозь эфиръ[15] 5.

Съ горы ниспадшій зрѣлся камень,

Кѣмъ міра сокрушенъ кумиръ;

Тотъ лѣпый юноша, что пламень[16]

Внутрь пещи въ росу претворилъ,

И прежде, чѣмъ на свѣтъ явился,

Во тьмѣ чудесъ предобразился

И чаяньемъ языкомъ былъ[17]?

Кто Ты, — котораго звѣзда[18] 6.

Часъ возвѣстила въ міръ явленья,

Казала путь къ кому ведя

Царямъ, волхвамъ для поклоненья;

Чей тронъ не въ златѣ средь порфиръ,

Но въ вертѣ[19], въ ясляхъ былъ возвышенъ[20],

Надъ кѣмъ ликъ ангеловъ былъ слышенъ:

Сошелъ во человѣки миръ!

Кто Ты, — вспять Іорданъ бѣжалъ[21] 7.

Кого омыть съ стремленьемъ шумнымъ,

// С. 196

Въ пустынѣ свѣтъ осіявалъ;

Гласъ Агнцемъ проповѣдалъ чуднымъ[22],

Могущимъ всѣхъ грѣхи подъять.

Таинственнымъ страша всѣхъ слухомъ,

Что, не родясь водой и духомъ[23],

Небесъ не можно достигать.

Кто Ты, — что отверзалъ слухъ, взоръ 8.

Глухимъ, слѣпымъ — прикосновеньемъ[24];

Кротилъ свирѣпость бурь и морь[25]

Единымъ перста мановеньемъ?

И не Тебѣ ль былъ сонмъ духовъ[26]

Послушнымъ, всякая стихія,

И гласъ не Твой ли изъ земныя

Взывалъ утробы мертвецовъ[27]?

Не Ты ль величественный мужъ 9.

Во славѣ, въ блескѣ несказанномъ[28]

Между живыхъ и мертвыхъ душъ[29]

На холмѣ зрѣлся лучезарномъ,

Какъ нѣкій дивный властелинъ

// С. 197

И днешня и грядуща міра?

Надъ коимъ громъ гремѣлъ съ эмпира:

«Се мой возлюбленнѣйшій Сынъ[30]!»

Какъ! — Неба сынъ Ты? — ужасъ, мракъ 10.

Мои всѣ пробѣгаютъ кости!

Ты Богъ? — но Твой поруганъ зракъ

Отъ человѣческія злости!

Окровавленны красоты!

Съ злодѣями на древѣ крестномъ[31]

Висишь въ томленьи скорбномъ, смертномъ,

Блѣднъ, бездыханенъ, мертвъ! — Кто жъ Ты?

Кто Ты? — и какъ изобразить 11.

Твое величье и ничтожность,

Нетлѣнье съ тлѣньемъ согласить,

Слить съ невозможностью возможность?

Ты Богъ, — но Ты страдалъ отъ мукъ[32]!

Ты человѣкъ, — но чуждъ былъ мести[33]!

Ты смертенъ, — но истнилъ скиптръ смерти[34]!

Ты вѣченъ, — но Твой издше духъ[35]!

О тайнъ глубокихъ океанъ! 12.

Пучина дивъ противоборныхъ!

Зачѣмъ сходилъ Ты съ звѣздныхъ странъ

// С. 198

И жилъ въ селеніяхъ юдольныхъ?

Творецъ Ты, — могъ все съ высоты;

Ты тварь, — почто же трепетала[36]

Вся твердь, какъ жизнь Твоя увяла?

Открой, открой себя мнѣ Ты!

Открой себя, открой, молюсь! 13.

И се — гласъ слышу сердца въ дверяхъ:

«Доколь воплю, доколь толкусь[37]

Воскреснуть въ хладныхъ маловѣрахъ?

О свѣта сынъ! о рабъ днесь тмы!

Свлеки съ себя покровъ твой бренной

И мыслью, вѣрой воскрыленной

Мой Промыслъ о себѣ вонми:

Премудрость, сила и любовь, 14.

Богъ духъ, въ трехъ свѣтахъ Свѣтъ ввѣкъ живый[38],

Единствомъ тройчнымъ до вѣковъ

Въ своемъ совѣтѣ положивый

Свою въ тмѣ славу проявить,

Воззвать изъ безднъ созданье ново

Послалъ единородно Слово[39],

И словомъ: — тма — вселенной бысть[40].

Изобразилось естество, 15.

Незримое всезримымъ стало

И въ человѣкѣ Божество,

// С. 199

Какъ солнце въ морѣ, возсіяло!

Все покорилося ему[41],

Что благъ былъ, кротокъ, чистъ, незлобенъ

И во зерцалѣ какъ подобенъ

Творцу безсмертну своему[42].

Но поелику созданъ онъ[43] 16.

Съ свободною душой изъ персти;

То обаялъ мечтаній сонъ

Его и ухищренье лести[44]:

Онъ, въ красоту свою влюбясь,

Возмнилъ быть Богъ — и возгордился,

Отъ Единицы отклонился

И отблескъ въ немъ Ея погасъ.

Погасъ! — палъ въ тму вселенной царь, 17.

Нетлѣнье превратилось въ тлѣнье[45];

Ему совоздыхая тварь[46],

Доднесь страстей своихъ въ бореньѣ,

Вѣкъ будетъ въ прѣ — не утолитъ

Доколь гнѣвъ Отчь сей низкой долей[47],

Что волей палъ, и той же волей

Себя къ Нему не возвратитъ,

И плоти не отвергнетъ такъ[48], 18.

// С. 200

Ничто чтобъ духъ не отягчало;

Но палъ какъ въ толь глубокій мракъ,

Что силъ его возстать не стало[49];

То тутъ Любовь, временъ въ исходъ[50],

Сошла смирить страстей злыхъ ревы:

Сый возсіялъ отъ чистой Дѣвы,

Какъ солнца лучъ отъ чистыхъ водъ!

Имъ пробудилось божество, 19.

Уснувше чувствъ отъ обольщенья,

Духовно свѣта существо,

Какъ искра камня отъ біенья,

Вспрянуло, — и явился Богъ

Въ плоти его страданьемъ Слова:

На свѣтъ Имъ трисвятый зрѣть снова

Адамъ сподобиться возмогъ.

Адамъ бы падши не возсталъ, 20.

Когда бъ въ Христѣ не воскресился,

Не воскресясь — не возсіялъ,

Не возсіявъ — не возродился

Въ блаженство первородно вновь.

Се, какъ смиреніемъ, терпѣньемъ,

Страданьемъ, скорбью, умерщвленьемъ

Возводитъ всѣхъ къ себѣ Любовь!

Такъ подлинно, безъ плоти духъ 21.

Не могъ въ тлѣнъ пасть. Безъ духа жъ силы

// С. 201

И плоть слаба духовъ втечь въ кругъ

Къ землѣ съ прикованными крылы:

То по совѣту трисвяту,

Скудель въ санъ серафимскъ возставить,

Безсмертьемъ смертнаго прославить

Предоставлялося Христу.

И Имъ со славой, съ торжествомъ 22.

Явилась міру Божья сила:

Какъ западъ, насъ златымъ лучомъ[51]

Святая кровь Его покрыла,

И освѣтила благодать,

Давъ область въ чадъ Его вчиняться[52],

Младенцевъ смысломъ умудряться[53]

И разумъ вѣрѣ покорять, —

Чтобы, надѣясь на Его 23.

Одну мы благость, милосердье,

Могли искать себѣ того

Наслѣдна, прежня озаренья,

Имъ кое только можно зрѣть:

Святымъ внутрь духомъ очищаясь,

Живясь, свѣтлѣясь, возвышаясь,

Любовью къ Божеству горѣть.

Се, что есть Сый, что есть Христосъ, 24.

Чго Бого-Человѣкъ, что Слово:

Онъ самый тотъ, который взнесъ

Духовно и тѣлесно въ ново

Тѣмъ бытіе, что, страждя самъ,

// С. 202

Всѣмъ подалъ ясные примѣры[54],

Какъ силой доблести и вѣры

Входить возможно къ небесамъ!

Такъ, Онъ единъ: никто другой 25.

Слѣпца привесть не можетъ къ свѣту,

Потерянному чувствъ стезей;

Лишь словомъ устъ Его согрѣту

Внутрь вскрыться могутъ очеса.

Поитъ струей Онъ вѣчной жизни

И сладость древнія отчизны

На землю сводитъ, небеса.

Онъ — сшедша Истина съ небесъ, 26.

Онъ — Добродѣтель воплощенна,

Отерша токи смертныхъ слезъ.

Въ лицѣ подобострастна тлѣна

Сходилъ Онъ къ смертну естеству[55]

Отъ узъ грѣховныхъ міръ избавить,

На прежней степени поставить

И уподобить Божеству.

Такъ, безъ Него никто къ Отцу[56] 27.

Его приближиться не можетъ.

Безъ Сына дверь наградъ къ вѣнцу

Таинственную не проторжетъ.

Живетъ въ Отцѣ, Отецъ же — въ Немъ[57];

Безднъ, неба и земли посредникъ,

Ходатай, вождь, всѣхъ благъ наслѣдникъ[58]

И подвигоположникъ Онъ.

// С. 203

Предвѣчной Правдѣ, трисвятой 28.

Противно бъ было безконечно,

Чтобъ смертный за проступокъ свой

Предъ Вѣчнымъ не былъ виненъ вѣчно

Кто жъ Бога удовлетворитъ?

Лишь Сынъ Его изъ милосердья,

Взявъ на себя всѣхъ преступленья[59],

Возмогъ міръ миромъ примить[60].

Се есть Христовыхъ цѣль заслугъ: 29.

Да благость сблизитъ съ правосудьемъ,

Да воцаритъ надъ тѣломъ духъ, —

И сихъ великихъ дѣлъ орудьемъ

Онъ пребылъ Самъ, что Самъ страдалъ:

Онъ могъ призвать въ защиту громы;

Но, волею на казнь ведомый,

Своей Онъ смертью смерть попралъ.

И чрезъ примѣръ явилъ сей свой, 30.

Что не мірскія наказанья

На лобномъ насъ мрачатъ хулой[61],

Равно и не коронъ сіянья

Богоподобными творятъ;

Но правда, вѣра, добродѣтель

Ввѣкъ провозвѣстникъ и свидѣтель

И блескъ неложный свѣта чадъ.

Се тако Іисусъ всѣхъ спасъ 31.

И познанъ Человѣко-Богомъ,

Что такъ ни чей покоить гласъ

И сладость въ насъ лить въ бѣдствѣ строгомъ

// С. 204

Не силенъ, какъ Его единъ.

Бывъ выше всѣхъ, — училъ быть низшимъ[62],

Любить враговъ, и сердцемъ чистымъ[63]

Молилъ за нихъ лишь Божій Сынъ.

Онъ Царь, Законодатель тотъ, 32.

Что устъ своихъ однимъ глаголомъ

Ко благу общу всѣхъ ведетъ,

Равняетъ хижину съ престоломъ:

«Просящему», речетъ Онъ, «дай[64],

Болящаго призри въ больницѣ,

Печальнаго утѣшь въ темницѣ,

Голодна, жадна напитай».

Первосвященникъ Онъ, Пророкъ[65], 33.

Кой вѣрющимъ въ Него любовью

Себя далъ вѣры ихъ въ залогъ,

Запечатлѣвъ завѣтъ свой кровью[66],

И такъ его тѣмъ утвердилъ,

Что Имъ обѣщанный, небесный

Въ языкахъ огненныхъ чудесный[67]

Излилъ свой Духъ и научилъ:

Былинки злобно не сломить[68], 34.

Но быть всѣмъ кроткимъ, всѣмъ радушнымъ,

// С. 205

Лишь по себѣ другихъ судить[69],

И не чрезъ рать себѣ послушнымъ

Быть міру, но чрезъ рыбъ-ловцовъ[70]

Простыхъ велѣлъ, — и синагоги,

Ареопагъ имъ палъ предъ ноги[71]:

Се силенъ какъ законъ Христовъ!

Христосъ весь благость, весь любовь, 35.

Блескъ свойствамъ даже трисвященнымъ;

Весь кругъ бы безъ Него міровъ[72]

Неполнымъ былъ, несовершеннымъ.

Богъ-Умъ могъ все предначертать,

Богъ-Мощь — все сздать; любви жъ безъ Бога

Могли ль премудрость, сила строга

Горѣ къ себѣ сердца воззвать?

Такъ, Богъ и дивенъ и великъ 36.

Намъ паче воплощеньемъ Сына:

Могъ плоть и духъ создать Онъ вмигъ,

Но связь сихъ крайностей едина

Всѣхъ удивительнѣй чудесъ!

Адамъ пусть волею палъ злою;

Но взнесся плотью онъ святою

Въ Христѣ превыше всѣхъ небесъ.

Отецъ и Сынъ и Духъ Святый, 37.

// С. 206

Незримый Свѣтъ тріνпостасный;

Но въ плоти Сынъ пріявъ черты,

Какъ человѣкъ подобострастный,

Открылъ Себя и научилъ

Чтить Бога истиной и духомъ[73].

Кумировъ свергъ своимъ Онъ слухомъ,

Какъ силу ада сокрушилъ[74].

Христосъ насъ Искупитель всѣхъ[75] 38.

Отъ первороднаго паденья.

Онъ свѣтъ, ‑ тмой необъемлемъ ввѣкъ[76];

Но тмится внутрь сердецъ невѣрья[77],

Свѣтясь на лонѣ у Отца[78].

Христа нашедши, все находимъ[79],

Эдемъ свой за собою водимъ,

И храмъ Его — святы сердца[80].

О Всесвятый! Превѣчный Сый! 39.

Свѣтъ тихій Божескія славы!

Пролей свои, Христе! красы

На духъ, на сердце и на нравы,

И жить во мнѣ не преставай;

// С. 207

А ежели и уклонюся

Съ очей Твоихъ и затемнюся,

Въ слезахъ моихъ вновь возсіяй[81]!

Услышь меня, о Богъ любви! 40.

Отецъ щедротъ и милосердья!

Не презрь преклоншейся главы

И сердца грѣшна дерзновенья[82]

Мнѣ моего не ставь въ вину,

Что изъяснить Тебя я тщился, ‑

У ногъ Твоихъ коль умилился

Ты, зря съ мастикою жену[83].

// С. 208

Приложеніе.

_____

Въ тетрадяхъ Державина ода Христосъ сохранилась въ одномъ только чистомъ спискѣ, совершенно согласномъ съ напечатаннымъ въ его сочиненіяхъ текстомъ; но изъ другихъ бумагъ поэта видно, что предъ изданіемъ ея, въ 1814 году, была представлена въ цензуру иная редакція, мѣстами отличавшаяся отъ позднѣйшей. Державинъ долженъ былъ по нѣскольку разъ измѣнять многія строфы. Наконецъ «избранные имъ самимъ разсмотрители» были удовлетворены послѣдними его исправленіями, и рукопись была возвращена ему съ одобреніемъ цензурнаго комитета. Просвѣщеннымъ посредникомъ между нимъ и духовною цензурою былъ знаменитѣйшій архипастырь нашего времени, нынѣ высокопреосвященный Филаретъ московскій, бывшій въ ту пору ректоромъ с-петербурской Духовной академіи. О томъ свидѣтельствуютъ два письма его къ Державину (отъ 10 и 28 марта 1814 г.). Въ переданныхъ намъ рукописяхъ нашли мы черновой листъ, содержащій послѣднія объясненія Державина на нѣкоторыя изъ цензорскихъ замѣчаній, которыя тутъ же имъ выписаны. Помѣщаемъ здѣсь эти объясненія поэта вмѣстѣ съ предшествовавшими имъ замѣчаніями цензора.

«3амѣчаніе на строфы 16 и 36, будто причиною паденія перваго человѣка было то, что онъ созданъ съ плотію.

«Объясненіе. Такъ мнѣ точно кажется по самому строгому смыслу Священнаго Писанія: Богъ, взявъ персть, изъ земли создалъ человѣка и потомъ по его преступленіи объявилъ ему свой приговоръ: земля еси и въ землю пойдеши; слѣдовательно, сотворя его съ одной стороны изъ персти, сотворилъ чрезъ то не токмо съ возможностію пасть, но и осудилъ его за преслушаніе необходимо умереть или идти въ землю по той причинѣ, что онъ взятъ былъ отъ земли. Съ другой же стороны, поелику Богъ вдунулъ въ лице его дыханіе жизни съ свободною волею, то далъ ему чрезъ то купно и возможность не пасть, или быть безсмертнымъ. Поелику жъ онъ, преступивъ заповѣдь, и духомъ палъ и тѣломъ умеръ; то и совершился надъ нимъ смертный приговоръ. А какъ нельзя предполагать, чтобъ Всевѣдущій не предвидѣлъ искони сихъ бѣдственныхъ случаевъ, то для того и предопредѣлилъ Онъ чрезъ Сына своего избавить его отъ оныхъ. Когда же было то не такъ, то не для чего было Христу воплощаться и страдать, подавая собою образъ къ возрожденію. Мнѣ могутъ сказать, что Ангелы безплотны были, но пали. Пусть такъ. Но такое ли ихъ было паденіе, какъ человѣка, и предположено ли было ихъ искупленіе какъ его, и могутъ ли они возвратиться въ прежній свѣтъ свой, какъ онъ? — Это неисповѣдимая тайна, а потому и говорить о ней не должно; здѣсь же мы токмо видимъ и чувствуемъ всякій разъ по себѣ, что причина соблазна и паденія духа нашего — наши

// С. 209

чувства; то для чего и не предполагать, что плоть была причиною паденія и первосозданнаго человѣка, а особливо когда говоритъ то стихотворецъ, который объясняется болѣе чувственно, а не духовно, какъ богословъ? Наконецъ припомню и слова самого Спасителя: духъ бодръ, а плоть немощна[84]; слѣдовательно она причиною паденія.

«Замѣчаніе на строфу 20, будто паденіе перваго человѣка было неизбѣжимо и необходимо для блаженства.

«Объясненіе. По свободной волѣ человѣка было оно избѣжимо, слѣдовательно и обходимо; но когда оное случилось, то само по себѣ разумѣется, что для возвращенія прежняго блаженства нужно было возрожденіе чрезъ Іисуса Христа, который не явился бы міру для искупленія человѣка, когда бы онъ не палъ.

«Замѣчаніе на строфу 37: что Отецъ и Сынъ и Духъ Святый взяли въ образѣ Христа видимыя подобострастныя черты, нельзя того допустить, ибо воплотился токмо Сынъ Божій, а не вообще Святая Троица.

«Хотя Святая Троица исповѣдуется православіемь никогда и нигдѣ не раздѣлимою, то и можно бы основаться на семъ догматѣ моимъ мнѣніемъ; но какъ Христосъ Спаситель молилъ Отца, чтобъ мимо шла чаша Его и жаловался на крестѣ, что вскую Его Отецъ оставилъ, то я охотно повинуюсь сему замѣчанію и исправляю мою погрѣшность такимъ образомъ:

Отецъ есть, Сынъ и Духъ Святый,

Незримый свѣтъ тріνпостасный;

Но Сынъ, пріявъ въ плоти черты

Какъ человѣкъ подобострастный,

Открылъ въ себѣ и научилъ и проч.

«Удовлетворительны ли будутъ сіи объясненія? Но какъ бы то ни было, оконча ихъ, за нужное нахожу сказать, что піитъ не есть догматикъ: онъ говоритъ иногда загадочно, подразумѣваемо, кратко, а иногда съ нѣкоторою свободою или вольностію. — Сіе ему тѣмъ паче кажется извинительно, что самое богословіе подвержено разнымъ противорѣчіямъ. — Доказательство сему — что находится въ библіотекѣ многихъ вѣковъ нѣсколько тысячъ богословскихъ и философскихъ споровъ, еще по сіе время нерѣшеныхъ и никогда рѣшиться не могущихъ, потому что судебъ и таинъ Божіихъ никто изъ смертныхъ изъяснить не можетъ. Въ семъ случаѣ полезнѣе бы было всего плѣнять только разумъ слѣпою вѣрой и ни богословамъ, ни философамъ ничего не проповѣдывать и не писать относительно существа Божія и Его Промысла; — но какъ писали, пишутъ и писать будутъ, и непротивно сіе Священному Писанію, которое говоритъ: Вси бо вы сынове свѣта есте, и — всякое писаніе богодухновенно есть ко ученію[85]; то думаю, что и сіе сочиненіе не произведетъ раздора въ православіи нашемъ, тѣмъ паче ежели при сумнительныхъ мѣстахъ удостоится оно краткихъ примѣчаній святѣйшихъ отцовъ, какъ что по-богословски понимать должно».

// С. 210

---

[1] Эта духовная ода Державина не имѣетъ ничего общаго ни съ латинскимъ гимномъ Гейнзіуса, въ переводѣ Опица (Dan. Heinsii Lobgesang Jesu Christi), ни съ тѣми многочисленными стихотвореніями на эту же тему, которыя можно найти у подражателей германскаго поэта (см. Гервинуса Geschichte d. deut. Dichtung, т. IIІ, стр. 210 и 234).

Во II-мъ Томѣ нашемъ, въ примѣчаніи къ Безсмертію души (стр. 3), мы уже упомянули мимоходомъ, какъ высоко Мицкевичъ ставилъ оду Христосъ, хотя и находилъ начало ея слабымъ. «Le commencement de son ode au Christ est très-faible» Il regarde toujours le Christ comme un souverain: cette idée de souveraineté le domine. Il admire surtout l'origine du Christ, sa puissance extérieure, l'éclat de sa gloire. Mais vers la moitié de l'ode le poète est à lui-même, il développе son système, d'ailleurs très-philosophique, il regarde l'homme, d'après quelques-unes des traditions religieuses, comme ayant été créé sans la matière, et comme matérialisé par sa propre faute. Jésus, la lumière divine, arrive pour le relever. Il y a des vers admirables de simplicité et de naïvete; je ne trouve rien de pareil dans les autres ouvrages de Dierźawin*». За этимъ слѣдуютъ строки, уже приведенныя нами въ указанномъ мѣстѣ и содержащія между прочимъ странную догадку Мицкевича, будто поэтъ написалъ оду Христосъ въ первой молодости. Наконецъ Мицкевичъ особенно выставляетъ конецъ 12-й, 13-ую и 15-ую строфы: въ послѣдней онъ находитъ философическую идею.

Ода эта сперва была напечатана отдѣльно въ 1814 году (въ типографіи военнаго министерства), подъ заглавіемъ: Христосъ. Свыше Благословенному приношеніе. Имя автора только въ концѣ. Потомъ 1816 г. въ ч. V, іі. Въ 1851 году ода Христосъ была опять издана отдѣльно въ Петербургѣ, Натальею Расторгуевою (въ большую осмушку, 16 страницъ).

Такъ какъ всѣ примѣчанія къ этому стихотворенію ограничиваются ссылками на Св. Писаніе, сдѣланными Державинымъ, то для сбереженія мѣста не выписываемъ подъ текстомъ стиховъ, къ которымъ онѣ относятся.

*«Начало его оды Христосъ очень слабо. Онъ все смотритъ на Христа какъ на царя; эта идея державной власти у него господствуетъ. Онъ восхищается особенно происхожденіемъ Христа, его внѣшнимъ могуществомъ, блескомъ его славы. Но около середины оды поэтъ становится достоинъ себя, онъ развиваетъ свою систему, весьма философическую, и, основываясь на нѣкоторыхъ религіозныхъ преданіяхъ, признаетъ человѣка созданнымъ безъ матеріи и матеріализованнымъ по собственной своей винѣ. Іисусъ, божественный свѣтъ, является къ нему на помощь. Есть стихи изумительные по простотѣ и чистосердечности; ничего подобнаго не нахожу въ другихъ сочиненіяхъ Державина».

[2] «Сый, всегда вездѣ пребывающій. Іоанна гл. 1, ст. 18: Сый въ лонѣ отчи». Д.

[3] «Тамъ же: Бога никтоже видѣ нигдѣже».

[4] «Къ Коринѳян. первое послан. Павла, гл. 12, ст. 3: Никто же можетъ рещи Господа Іисуса, точію Духомъ Святымъ».

[5] «Къ Коринѳ. второе послан. гл. 12, ст. 2: Восхищена бывша до третіяго небесе».

[6] «Послан. первое Іоан. Богосл. гл. 2, ст. 27: Помазаніе въ васъ пребываетъ, и оно учитъ вы о всемъ».

[7] «Матѳ. гл. 17, ст. 2: Лице его яко солнце. — Марка гл. 9, ст. 3: Ризы блестящи яко снѣгъ».

[8] «Іоан. гл. 20, ст. 27: Принеси руку и вложи въ ребра моя».

[9] «Іоан. гл. 3, ст. 13: Никтоже взыде на небо, токмо сшедый съ небесе».

[10] «Іоан. гл. 14, ст. 2: Въ дому Отца моего обители многи суть».

[11] «Іоан. гл. 6, ст. 61: Азъ есмь хлѣбъ животный. — Тамъ же гл. 7, ст. 37: Аще кто жаждетъ, да пріидетъ ко мнѣ, и піетъ».

[12] «Іоан. гл. 10, ст. 9: Азъ есмь дверь, мною аще кто внидетъ, спасется».

[13] «Царица Никавля и она же Сивилла Савская, увидя въ Іерусалимѣ у Соломона не гніючее древо, на коемъ около тысячи лѣтъ послѣ распятъ Христосъ, въ изступленіи возгласила: Се древо, на немъ же Богъ облеченный плотію умретъ въ воскресеніе. — Также Эрифрейская, Куманская и прочія Сивиллы и Трисмегистъ въ Египтѣ предвѣщали о Христѣ. См. Лактанція въ 4 кн. — Магъ Сирійскій Валаамъ, 4 книги Числъ Моисея гл. 24, ст. 17, сказалъ: возсіяетъ звѣзда отъ Іакова и возстанетъ человѣкъ отъ Израиля. — Пророкъ Аввак. гл. 3, ст. 1: Господи, услышахъ слухъ твой и убояхся, и проч.» О царицѣ Савской см. книгу 3-ю Царствъ, гл. 10. Ср. ниже, подъ 1815 г., Полдень.

[14] «Іова гл. 38, ст. 7: Возгласиша мя гласомъ веліимъ вси Ангели мои».

[15] «Даніилъ гл. 2, ст. 34: Отторжеся камень отъ горы безъ рукъ, и удари тѣло въ нозѣ желѣзны и скудельны, и истни ихъ до конца».

[16] «Дан. гл. 3, ст. 92: И зракъ четвертый подобенъ Сыну Божію».

[17] «Псал. 117, ст. 25 и 26: О Господи! поспѣши же. — Благословенъ грядый во имя Господне. — И прочіе пророки предвѣщали о Мессіи или Помазанникѣ Божіемъ Христѣ».

[18] «Матѳ. гл. 2, ст. 2: Видѣхомъ бо звѣзду его на востоцѣ и пріидохомъ поклонитися ему».

[19] «Въ вертепѣ». Д.

[20] «Луки гл. 2, ст. 7: И положи его въ яслѣхъ».

[21] «Псаломъ 113, ст. 5: И тебѣ Іордане, яко возвратился еси вспяты».

[22] «Iоан. гл. 1, ст. 29: Се агнецъ Божій, вземляй грѣхи міра».

[23] «Іоан. гл. 3, ст. 5: Аще кто не родится водою и духомъ, не можетъ внити въ Царствіе Божіе».

[24] «Іоан. гл. 9, ст. 6: Помаза очи бреніемъ слѣпому. — И Луки гл. 7, ст. 22: Слѣпіи прозираютъ, хроміи ходятъ, прокаженніи очищаются, глусіи слышатъ, мертвіи возстаютъ, нищіи благовѣствуютъ. О сихъ чудесахъ Іисуса доносилъ и Понтійскій Пилатъ императору Тиверію».

[25] «Матѳ. гл. 8, ст. 26: Тогда возставъ запрети вѣтромъ и морю, и бысть тишина велія».

[26] «Матѳ. гл. 8, ст. 32: И рече (бѣсамъ): идите».

[27] «Іоан. гл. 11, ст. 43: И воззва: Лазаре, гряди вонъ».

[28] «Матѳ. гл. 17, ст. 1 и 2: И возведе ихъ на гору высоку едины и преобразися предъ ними».

[29] «Тамъ же ст. 3: Се явистася имъ Моисей и Илія (изъ коихъ второй по преданію святыя Церкви живъ и донынѣ)».

[30] «Тамъ же ст. 5: Гласъ изъ облака глаголя: сей есть Сынъ мой возлюбленный».

[31] «Исаія гл. 53, ст. 12: И со беззаконными вмѣнися. — Матѳ. гл. 27, ст. 38: Тогда распяша съ нимъ два разбойника: единаго одесную, и единаго ошуюю».

[32] «Матѳ. гл. 27, ст. 30: Пріяша, тростъ, и біяху по главѣ его».

[33] «Луки гл. 23, ст. 34: Отче, отпусти имъ: не вѣдятъ бо, что творятъ».

[34] «Ко Евреемъ послан. гл. 2, ст. 14: Да смертію упразднитъ имущаго державу смерти».

[35] «Луки гл. 23, ст. 46: И сія рекъ издше».

[36] «Матѳ. гл. 27, ст. 51-и 52: И земля потрясеся, и каменіе распадеся. ― По описаніямъ путешественниковъ и нынѣ видима разсѣлина въ каменной горѣ Голгоѳѣ».

[37] «Апокалипс. гл. 3, ст. 20: Се стою при дверехъ и толку».

[38] «Іоан, гл. 4, ст. 24: Духъ есть Богъ. — И его же первое послан. гл. 1, ст. 5: Богъ свѣтъ есть».

[39] «Іоан. гл. 1, ст. 14: И Слово плоть бысть».

[40] «Бытія кн. 1, гл. 1, ст. 3: И рече Богъ: да будетъ свѣтъ: и бысть свѣтъ».

[41] «Ко Евр. гл. 2, ст. 8: Вся покорилъ еси подъ нозѣ его».

[42] «Бытія гл. 1, ст. 26: И рече Богъ: сотворимъ человѣка по образу нашему и по подобію».

[43] «Бытія гл. 2, ст. 7: И созда Богъ человѣка, персть вземъ отъ земли, и вдуну въ лице его дыханіе жизни».

[44] «Тамъ же гл. 3, ст. 5: И рече змій: и будете яко Бози».

[45] «Тамъ же ст. 20: Яко земля еси, и въ землю отъидеши».

[46] «Къ Римлян. гл. 8, ст. 22: Вѣмы бо, яко вся тварь съ нами совоздыхаетъ».

[47] «Къ Колоссаемъ гл. 1, ст. 20: И тѣмъ примирити всяческая къ себѣ».

[48] «Посланіе второе къ Коринѳ. гл. 5, ст. 4: Воздыхаемъ, да пожерто будетъ мертвенное животомъ. — И къ Колос. гл. 3, ст. 5: Умертвите уды ваша яже на земли».

[49] «Посланіе второе къ Коринѳ. гл. 12, ст. 9: Сила бо моя въ немощи совершается».

[50] «Къ Галат. гл. 4, ст. 4: Егда же пріиде кончина лѣта, посла Богъ Сына своего единороднаго».

[51] «Вечерняя пѣснь св. Софронія, Патріарха іерусалимскаго: Пришедше на западъ солнца, видѣвше свѣтъ вечерній».

[52] «Іоан. гл. 1, ст. 12: Даде имъ область чадомъ Божіимъ быти».

[53] «Матѳ. гл. 11, ст. 25: Яко утаилъ еси сія отъ премудрыхъ и разумныхъ, и открылъ еси та младенцемъ».

[54] «Ко Евреемъ гл. 12, ст. 2: Взирающе на начальника вѣры, и совершиителя Іисуса».

[55] «Первое посланіе къ Тимоѳ. гл. 3, ст. 16: Богъ явися во плоти».

[56] «Іоан. гл. 14, ст. 6: Никтоже пріидетъ ко Отцу, токмо мною».

[57] «Тамъ же ст. 10: Яко азъ во Отцѣ, и Отецъ во мнѣ».

[58] «Ко Евр. гл. 8, ст. 6: И лучшаго завѣта есть ходатай».

[59] «Исаія гл. 53, ст. 11: И грѣхи ихъ той понесетъ».

[60] Къ Колоссаемъ гл. 1, ст. 20: И тѣмъ примирити всяческая къ себѣ».

[61] «Къ Галат. гл. 6, ст. 7: Богъ поругаемь не бываетъ».

[62] «Матѳ. гл. 11, ст. 29: Научитеся отъ мене, яко кротокъ есмь и смиренъ сердцемъ: и обрящете покой душамъ вашимъ».

[63] «Матѳ. гл. 5, ст. 44: Любите враги ваша».

[64] «Матѳ. гл. 25, ст. 35 и 36: Взалкахся бо, и дасте ми ясти и проч.».

[65] «Ко Евр. гл. 5, ст. 10: Нареченъ отъ Бога Первосвященникъ, по чину Мелхиседекову».

[66] «Ко Евр. гл. 7, ст. 27: Единою (жертвою) себе принесъ».

[67] «Дѣян. Апост. гл. 2, ст. 3: «И явишася имъ раздѣлени языцы яко огненни».

[68] «Исаія гл. 42, ст. 3: Трости сокрушены не сотретъ».

[69] «Къ Римлян. гл. 2, ст. 1: Имже бо судомъ судиши друга, себе осуждаеши».

[70] «Матѳ. гл. 4, ст. 19: Грядита по мнѣ, и сотворю вы ловца человѣкомъ».

[71] «Дѣян. Апост. гл. 17, ст. 22: Ставъ же Павелъ посредѣ Ареопага. ‑ Тамъ же гл. 18, ст. 4: Стязашеся же на сонмищахъ (или въ синагогахъ)».

[72] «Іоан. гл. 1, ст. 3: Вся тѣмъ быша: и безъ него ничтоже бысть, еже бысть. — Къ Ефес. гл. 4, ст. 10: Сшедый и возшедый превыше всѣхъ небесъ, да исполнитъ всяческая. — Къ Колос. гл. 1, ст. 18: Яко да будетъ во всѣхъ той первенствуя».

[73] «Іоан. гл. 4, ст. 23 и 24: Егда истинніи поклонницы поклонятся Отцу духомъ и истиною».

[74] «Исаія гл. 11, ст. 4: И духомъ устенъ убіетъ нечестиваго».

[75] «Къ Галат. гл. 3, ст. 13: Христосъ искупилъ насъ отъ клятвы законныя».

[76] «Іоан. гл. 1, ст. 5: Свѣтъ во тмѣ свѣтится, и тма его не объятъ».

[77] «Второе посланіе къ Коринѳ. гл. 4, ст. 3: Благовѣствованіе наше въ гибнувшихъ есть покровено».

[78] «Іоан. гл. 1, ст. 18: Единородный Сынъ, сый въ лонѣ Отчи».

[79] «Матѳ. гл. 6, ст. 33: Ищите прежде Царствія Божія, и правды его, и сія вся приложатся вамъ».

[80] «Послан. второе къ Коринѳ. гл. 6, ст. 16: Вы есте церкви Бога жива».

[81] «Псаломъ 6: Слезами моими постелю мою омочу».

[82] «Послан. 2 Пав. къ Тим. гл. 3, ст. 16: Всяко писаніе Богодухновенно и полезно есть къ ученію».

[83] «Матѳ. гл. 26, ст. 7: Приступи къ нему жена сткляницу мνра имущи многоцѣннаго».

[84] Ев. отъ Матѳея, гл. 26, ст. 41.

[85] Ап. Павла посл. 1 къ Сол., гл. 5, ст. 5, и посл. 2 къ Тимоѳ., гл. 3, ст. 16. Д.