СТИХИ,
ПРИПИСЫВАЕМЫЕ
ДЕРЖАВИНУ.
// С. 573
Державинъ
не избѣгъ того, чтὸ бываетъ съ большею частью знаменитыхъ поэтовъ:
ему и при жизни, и по смерти его приписывали много стиховъ, въ сочиненіи
которыхъ онъ не имѣлъ никакого участія. Мы получили отъ разныхъ лицъ
нѣсколько рукописныхъ стихотвореній, подписанныхъ его именемъ, но не
носящихъ на себѣ никакихъ признаковъ такого происхожденія или,
вѣрнѣе, очевидно не принадлежащихъ перу его; поэтому, какъ само
собою разумѣется, мы не могли включить ихъ въ настоящій отдѣлъ
нашего изданія. Одно изъ нихъ, которое имѣетъ характеръ пасквиля и въ
которомъ Державинъ представляется говорящимь отъ своего лица, будетъ напечатано
нами впослѣдствіи, въ разрядѣ направленныхъ противъ него сочиненій
этого рода.
Другіе стихи, пущенные въ ходъ съ его
именемъ, но безъ достаточныхъ на то доказательствъ, появились уже прежде въ
печати. Въ позднѣйшихъ Смирдинскихъ изданіяхъ сочиненій Державина
напечатаны между прочимъ, какъ принадлежащія ему, три стихотворенія, которыхъ
не было въ прежнихъ его изданіяхъ, именно: Человѣкъ,
Дежурство и Слѣпой случай.
Изъ нихъ мы принимаемъ въ свое изданіе
только вторую пьесу, потому что не имѣемъ положительныхъ данныхъ для
опроверженія слуха, распространившагося еще между современниками нашего поэта,
будто она написана имъ. Сами мы совершенно убѣждены въ несправедливости
этого слуха: къ основаніямъ, излагаемымъ нами въ примѣчаніи подъ Дежурствомъ, присоединяется еще то, что
этой довольно большой пьесы нѣтъ въ рукописяхъ Державина; въ нихъ не сохранилось
ни малѣйшаго слѣда ея, тогда какъ почти всѣ даже самыя мелкія
произведенія его встрѣчаются въ оставленныхъ имъ бумагахъ, по крайней
мѣрѣ въ одномъ, если не въ двухъ или нѣсколькихъ спискахъ, по
крайней мѣрѣ въ отрывкахъ, если не въ цѣльномъ видѣ. Въ
самомъ дѣлѣ невѣроятно, чтобы стихотворенія, обратившаго на
себя вниманіе современниковъ, онъ вовсе не занесъ въ свои тетради, еслибъ оно
принадлежало ему; невѣроятно, чтобы оно не сохранилось хоть вчернѣ,
тогда какь уцѣлѣло такое множество черновыхъ подлинниковъ другихъ,
гораздо меньшихъ или даже неконченныхъ трудовъ его.
Поэтому сомнительно также, чтобы
печатаемые нами въ настоящемъ отдѣлѣ стихи Къ Павлину и На Радищева
были написаны Державинымъ. Въ отношеніи къ эпиграммѣ на Радищева
высказанный сейчасъ доводъ не имѣетъ однакоже полной силы, такъ какъ
можно допустить, что если авторъ Путешествія
въ Москву согласно съ преданіемъ дѣйствительно поднесъ эту книгу
знаменитому поэту, то послѣдній могъ написать стихи на
// С. 575
присланномъ ему экземплярѣ и не внести ихъ потомъ въ
свои тетради. Такъ было съ надписями Автору
Сувороиды и Станевичу, которыя
сохранились единственно на книжкахъ, доставленныхъ Державину сочинителями (см.
выше стр. 361 и 435). Противъ принадлежности ему эпиграммы на Радищева
сильнѣе говоритъ внѣшній характеръ стиха ея, на что будетъ указано
ниже, въ своемъ мѣстѣ.
Что касается до Резолюціи на просьбу протопопа, то мы печатаемъ ее только въ виду
весьма распространившейся при жизни поэта молвы объ этихъ двухъ стихахъ и
просьбѣ, будто бы подавшей къ нимъ поводъ.
Но почему же исключили мы два изъ
стихотвореній, напечатанныхъ Смирдинымъ въ собраніи сочиненій Державина?
При одномъ, озаглавленномъ: Слѣпой случай, мы находимъ вь
Смирдинскомъ изданіи слѣдующее примѣчаніе: Напечатано въ Русской Бесѣдѣ, томъ II[1],
подъ именемъ сочиненія Державина; но намъ извѣстно что это
стихотвореніе — сочиненіе не Державина, а Николая Сергѣевича
Арцыбашева, написанное въ 1805 году. Здѣсь же помѣщается для того, что уже было напечатано подъ
именемъ Державина». О странности такой причины и о томъ, что мы не можемъ
признать ея для себя обязательною, распространяться нечего.
Ода Человѣкъ
перешла въ Смирдинское изданіе изъ Одесскаго
Альманаха на 1831 годъ, гдѣ она была напечатана при
слѣдующемъ примѣчаніи: «Покойный П. И. Р.,
нѣсколько времени находившійся при Державинѣ, въ бумагахъ своихъ
имѣлъ много стихотвореній знаменитаго пѣснопѣвца нашего въ
рукописяхъ; тамъ были всѣмъ извѣстныя оды: На развалины Пальмиры[2],
На смерть князя Мещерскаго, Переходъ черезъ Альпійскія горы, и между
прочимъ нигдѣ еще, кажется, не напечатанная ода Человѣкъ, — всѣ подписанныя собственною рукою
Державина. Сіи рукописи принадлежатъ теперь одному изъ издателей Одесскаго Альманаха[3],
который счастливымъ себя почитаетъ украсить оный вдохновенными звуками
сѣвернаго Пиндара».
По поводу этой находки явилась въ Московскомъ Телеграфѣ за іюль
1831 года, въ отдѣлѣ Русская
Литература (ч. ХL, стр. 103), слѣдующая замѣтка:
«...обратимъ вниманіе читателей на любопытное стихотвореніе, находящееся въ Одесскомъ Альманахѣ —
отрывокъ оды Державина, подъ названіемъ: Человѣкъ.
Кто станетъ писать о великомъ поэтѣ Сѣвера,
// С. 576
тотъ долженъ разсмотрѣть сей небольшой отрывокъ
внимательнѣе. Въ этомъ, нигдѣ донынѣ не напечатанномъ
отрывкѣ, написанномъ въ бытность Державина въ Тамбовѣ, не должно
искать тѣхъ вдохновенныхъ звуковъ, коими гремѣла потомъ лира
сѣвернаго барда. Нѣтъ! здѣсь Державинъ еще робкій ученикъ
Ломоносова; въ самомъ порядкѣ стиховъ онъ подражаетъ одной изъ пьесъ
Ломоносова (преложеніе изъ Iова). Но уже виденъ собственный полетъ Державина;
еще не сознавшій себя, геній его уже чувствуетъ свою силу. Видно, что мысль оды
Богъ зрѣла уже тогда въ умѣ Державина. Онъ написалъ оду Человѣкъ и, вѣроятно, былъ
ею недоволенъ, а потому оставилъ ее; но мысли, даже выраженія изъ сей оды
можемъ найти въ послѣдовавшихъ за тѣмъ твореніяхъ Державина. Такъ,
напримѣръ, въ стихахъ:
«Ты строишъ, рушишь, созидаешь,
Какъ Богъ, всемощною рукой,
Міры десницей потрясаешь,
Громами правишь, тишиной;
Ты мыслью бездны проникаешь,
Ты персть — и съ перстью
истлѣваешь,
Паришь подъ землю, къ солнцу, въ адъ;
Ты прахъ, ты мощный Энкеладъ!»
«замѣчаете-ли
основную мысль превосходной строфы:
«Я тѣломъ въ прахѣ
истлѣваю,
Умомъ громамъ повелѣваю,
Я царь, я рабъ, я червь, я Богъ!»
Другіе
стихи изъ оды Человѣкъ найдемъ
въ Видѣніи Фелицы (?!). Но
главное, — ода Человѣкъ
была явнымъ зерномъ, изъ коего возрасла потомъ идея оды Богъ. Ода Человѣкъ
была написана Державинымъ въ 1785-мъ, а ода Богъ
не прежде 1793[4] года,
слѣдственно, нѣсколько лѣтъ зрѣла мысль объ ней.
Державинъ сказывалъ, что онъ написалъ оду Богъ
въ нѣсколько часовъ восторга[5];
вѣримъ, но онъ самъ не понималъ, что въ эти часы восторга слились у него
идеи и неясные звуки многихъ годовъ прежней его жизни. Поэтъ есть
психологическая задача. Благодаримъ гг. издателей Одесскаго Альманахѣ за доставленіе нѣсколькихъ данныхъ къ рѣшенію задачи,
которую, на обыкновенномъ языкѣ человѣческомъ, означаемъ мы
словомъ: Державинъ».
// С. 577
Всѣ эти глубокомысленныя
соображенія становятся очень забавнымиі при ближайшемъ изслѣдованіи
дѣла.
Просматривая журналы 90-хъ годовъ
прошлаго столѣтія, мы нашли эту самую оду въ С-петербургскомъ Меркуріи, который издавали знаменитый
впослѣдствіи Крыловъ извѣстный драматическій писатель Александръ
Ивановичъ Клушинъ[6].
Она напечатана въ апрѣльской книжкѣ этого журнала за 1793 годъ
(стр. 3-10) съ подписью А—ъ Кл—ъ,
означающею очевидно втораго издателя, и состоитъ здѣсь изъ 14-и строфъ,
тогда какъ въ Одесскомъ Альманахѣ
и Смирдинскомъ изданіи Державина стихотвореніе это прерывается въ
серединѣ 7-й строфы и тѣмъ оканчивается. Такимъ образомъ ода Человѣкъ есть не сочиненіе
Державина, а только подражаніе ему и не имѣетъ никакого права на
мѣсто между его произведеніями.
Другой подобный случай представляетъ
басня Сильная рука владыка,
напечатанная въ 1860 году подъ именемъ Державина. Она была помѣщена
въ № 47 московскаго изданія Развлеченіе
за этотъ годъ при письмѣ г-на А. Зиновьева, подробно изложившаго
тутъ основанія своей увѣренности, что басня эта написана Державинымъ.
Противное тому наше убѣжденіе вполнѣ подтвердилось, когда мы въ
1862 году познакомились въ библіотекѣ казанскаго университета съ
рукописнымъ сборникомъ сатирическихъ стихотвореній, въ которомъ находится и эта
басня съ полною подписью имени ея автора: Николай
Эминъ. Мы слышали уже прежде, что этотъ писатель, котораго имя неразъ
встрѣчается въ нашемъ изданіи, сочинилъ на Державина пасквиль, получившій
нѣкоторую гласность еще при жизни обоихъ; въ названной баснѣ мы и
узнали этотъ пасквиль, въ чемъ не можетъ быть никакого сомнѣнія для того,
кому извѣстны существовавшія между обоими писателями отношенія. Эминъ,
какъ видно изъ Записокъ Державина,
служилъ при немъ въ Петрозаводскѣ, но имѣлъ по этой должности
какія-то непріятности и вслѣдствіе того былъ переведенъ на другое
мѣсто. Это происходило въ 1785 году, чтὸ совершенно согласно
съ стихомъ басни, въ которомъ Овечка говоритъ, жалуясь Льву, т. е.
Екатеринѣ II:
«Ужъ двадцать три года
ты льешь на насъ щедроты.»
Овечка и есть самъ Эминъ, Державина же онъ разумѣетъ
подъ именемъ Волка.
Слѣдовательно, этой басни мы
также не могли принять въ отдѣлъ приписываемыхъ Державину сочиненій. Она
найдетъ мѣсто при біографіи поэта, между сочиненными на него пасквилями.
______
// С. 578
[1] Читай: томъ I (Спб. 1841), гдѣ къ стихотворенію Слѣпой случай присоединено еще
примѣчаніе: «Эта превосходная, до сихъ поръ не напечатанная ода великаго
нашего Державина, — едва ли не лучшая изъ всѣхъ его одъ послѣ
оды Богъ, — найдена въ
фамильныхъ бумагахъ князей Кропоткиныхъ и сообщена для помѣщенія въ Русскую Бесѣду княземъ
Д. А. Кропоткинымъ. Изд. Маяка».
[2] Мы этой оды не знаемъ.
[3] П. Морозовъ и М. Розбергъ.
[4] Это показаніе ни на чемъ не основано:
ода Богъ была уже напечатана въ
[5] Державинъ сказалъ совсѣмъ другое,
а именно, что онъ цѣлыхъ четыре года (1780-1784) не могъ совладать съ
одою Богъ.
[6] Очеркъ біографіи Клушина, записанный
нами съ словъ сына его, см. въ Запискахъ
Ак. Наукъ, т. II, стр. 9.