<На выздоровление Мецената // Сочинения Державина: [в 9 т.] / с объясн. примеч. [и предисл.] Я. Грота. — СПб.: изд. Имп. Акад. Наук: в тип. Имп. Акад. Наук, 1864—1883. Т. 1: Стихотворения, ч. 1: [1770—1776 гг.]: с рис., найденными в рукописях, с портр. и снимками. — 1864. С. 120—125>

XXVII. На выздоровленiе Мецената[1].

__

Кровавая луна блистала

Чрезъ покровенный ночью лѣсъ,

На морѣ мрачномъ простирала

Столбомъ багровый свѣтъ съ небесъ,

По огненнымъ зыбямъ мелькая.

Я видѣлъ, въ лодкѣ нѣкто плылъ.

 

// 120

 

Тутъ вѣтеръ, страшно завывая,

Ударилъ въ лѣсъ — и лѣсъ завылъ;

Изъ безднъ возстали пѣнны горы;

Брега пустили томный стонъ;

Сквозь бурные стихiевъ споры[2]

Зiяла тма со всѣхъ сторонъ.

 

Ко брегу лодка приплывала;

Приближилась она ко мнѣ;

Тѣнь бѣлая на ней мелькала,

Какъ образъ мраморный во тмѣ.

Утихъ шумъ рощъ, умолкъ ревъ водный;

Лишь стонутъ въ тишинѣ часы[3];

Стремится потъ по мнѣ холодный,

И дыбомъ возстаютъ власы;

На брегъ изъ лодки вылѣзаетъ

Старикъ угрюмый и сѣдой

 

// 121

 

И, озираясь, подпираетъ

Себя ужасною косой.

 

Тогда по брегу раздалися

Надгробный плачъ и вой людей;

Отвсюду къ старику сошлися

Безчисленны толпы тѣней;

Прискорбны, блѣдны и безгласны,

Онѣ, потупя взоры, шли;

Цѣпями Фурiи ужасны

Къ морскому брегу ихъ вели[4].

Старикъ кровавыми когтями

Къ себѣ на лодку ихъ влечетъ:

Богачъ и нищъ, рабы съ царями,

Всѣ равно оставляютъ свѣтъ.

 

Ужъ въ лодкѣ многiя мечтались

Знакомыя и мнѣ черты;

Другiя къ оной приближались:

Межъ ихъ, Шуваловъ! былъ и ты.

И ты, другъ музъ, другъ смертныхъ роду,

Фаросъ младыхъ вельможъ и мой[5],

 

// 122

 

И ты Коцита зрѣлъ ужъ воду;

Коса смертельна надъ тобой,

Разсѣкши мракъ густой, сверкала,

Подобно какъ перунъ съ небесъ;

Эреба бездна ужъ зiяла,

И ногу въ вѣчность ты занесъ.

 

Болѣзнь и страхъ неизреченный

Тогда стѣснили грудь мою:

«Кѣмъ добродѣтели почтенны,

Кто родъ и санъ и жизнь свою

Старался тѣмъ единымъ славить,

Чтобъ ближнему благотворить,

Потомству храмъ наукъ оставить,

Тому ли вѣкъ толь краткiй жить?

Ужель врагъ чести и пороку,

И злой и добрый человѣкъ

Единому подвластны року?

О Боже праведный!» — я рекъ.

 

Но вдругъ средь облака златаго,

На крыльяхъ Утренней Зари

Во зракѣ божества младаго,

Котораго рабы, цари,

Всѣ люди равномѣрно любятъ,

Но всѣ не равно берегутъ;

Котораго лѣнь, роскошь губятъ,

Крѣпятъ умѣренность и трудъ, —

 

// 123

 

Здоровье, даръ небесъ безцѣнный,

Слетѣло въ твой чертогъ и, взявъ

Въ златомъ сосудѣ сокъ врачебный,

Кропя тебя, рекло: «Будь здравъ!»

 

Ты здравъ! Хоръ Музъ тебѣ любезныхъ,

Драгую жизнь твою любя,

Намѣсто кипарисовъ слезныхъ,

Вѣнчаютъ лаврами тебя[6].

Прiявъ одна трубу златую,

Другая строя лирный гласъ,

Та арфу, та свирѣль простую,

Воспѣли — и воспѣлъ Парнассъ:

«Живи, наукамъ благодѣтель!

Твоя жизнь ввѣкъ цвѣсти должна!

Не умираетъ добродѣтель:

Безсмертна Музами она!

 

«Безсмертны Музами Периклы,

И Меценаты ввѣкъ живутъ:

Подобно память, слава, титлы

Твои, Шуваловъ, не умрутъ.

Великiй Петръ къ намъ ввелъ науки,

А дщерь его ввела къ намъ вкусъ;

Ты, къ знаньямъ простирая руки,

У ней предстателемъ былъ Музъ.

Досель гремитъ намъ въ «Илiадѣ»а

О Несторахъ, Улиссахъ громъ;

Равно безсмертенъ въ «Петрiадѣ»б

Ты Ломоносовымъ перомъ[7].

 

а Досель гремитъ мнѣ въ Илiадѣ (1783).

б Безсмертенъ также въ Петрiадѣ.

(Поправка этого стиха принадлежитъ И. И. Дмитрiеву).

 

// 125



[1] И. И. Шувалова (См. выше, стр. 50, примѣчанiе 1-е Эпистолѣ). Хвалить Шувалова Державинъ могъ совершенно безкорыстно, потому что временщикъ Елисаветинскихъ временъ хотя и занималъ мѣсто оберъ-камергера при дворѣ Екатерины, но вовсе не былъ въ силѣ» (Бартеневъ). Въ 1781 г. напечатаны были отдѣльно, въ Москвѣ: Стихи на выздоровленiе И. И. Шувалова, безъ означенiя имени автора, и Диѳирамбъ на выздоровленiе покровителя наукъ (Сопиковъ, ч. IV, 11.422 и ч. II, 3.178). Послѣднее стихотворенiе приписано Сопиковымъ Кострову, но въ собранiи сочиненiй Кострова нѣтъ ничего на этотъ предметъ: это конечно и есть пьеса Державина, появившаяся черезъ два года подъ такимъ точно заглавiемъ (Диѳирамбъ и проч.) въ I-й части Собесѣдника (стр. 24) вмѣстѣ съ одою къ Фелицѣ; потомъ она перешла въ изданiе 1798 г. (стр. 145) съ исключенiемъ изъ заглавiя слова Диѳирамбъ, и наконецъ въ изданiе 1808, ч. I, XXXI.

Первый изъ приложенныхъ рисунковъ (Олен.) есть портретъ Шувалова; второй представляетъ богиню здравiя, изображенную въ 6-й строфѣ.

[2] Сквозь бурные стихiевъ споры.

Вмѣсто этого стиха И. И. Дмитрiевъ, при просмотрѣ рукописи 1790-хъ годовъ (см. наше Предисловiе), предлагалъ: Между стихiй возстали споры; сверхъ того, въ 6-мъ стихѣ этой же 1-й строфы онъ зачеркнулъ:Я видѣлъ и взамѣнъ написалъ: казалось; взамѣнъ выраженiя. Изъ безднъ возстали (9-й стихъ) онъ предлагалъ: Изъ безднъ вздымались и на поляхъ еще приписалъ: Нельзя ли сказать: вскочили?

[3] Лишь стонутъ въ тишинѣ часы.

См. выше, стр. 88, прим. 2-е къ одѣ На смерть кн. Мещерскаго.

[4] …. Къ морскому брегу ихъ вели.

По греческому миѳу, Харонъ перевозилъ покойниковъ не моремъ, а черезъ рѣки Стиксъ, Коцитъ или Ахеронъ. Притомъ души умершихъ были приводимы къ нему не Фурiями, а Меркурiемъ.

[5] Фаросъ младыхъ вельможъ и мой.

Фаросъ — маякъ; здѣсь — просвѣтитель. Такъ названъ Шуваловъ, какъ кураторъ московскаго университета и казанской гимназiи, въ которой воспитывался Державинъ. Многiе изъ бывшихъ питомцевъ университета, какъ напр. Потемкинъ и В. С. Поповъ, занимали въ то время значительныя мѣста. (Об. Д.). Слово фаросъ употребилъ уже Ломоносовъ въ одѣ на восшествiе на престолѣ Петра III (ода 17, строфа 19):

Германiя….

На фаросъ силъ твоихъ взираетъ.

(Смирд. изд. ч. I, стр. 166).

Съ фаросомъ сравниваетъ и Петровъ Потемкина въ одѣ къ нему 1782 г.:

Высоко былъ поставленъ фаросъ

Давати помощь кораблямъ:

Онъ тако жребiемъ поставленъ

Высоко во спасенье многимъ.

(Соч. Петр., изд. 1811, ч. II, стр. 18).

[6] ….Вѣнчаютъ лаврами тебя.

Мы не рѣшились поставить вѣнчаетъ, потому что во всѣхъ текстахъ, какъ печатныхъ, такъ и рукописнымъ, употреблено здѣсь множественное число въ соотвѣтствiе собирательному имени хоръ.

[7] …. Ты Ломоносовымъ перомъ.

Ср. выше, стр. 51, стихи 12—14 въ Эпистолѣ Шувалову на возвращенiе его изъ чужихъ краевъ и примѣчанiе 2-е.