1067. Къ Г. Н. Городчанинову[1]. С. Петербургъ, 17 ноября 1813.

М. г. мой, Григорій Николаевичъ. Письмо ваше отъ 11 августа съ разборомъ вашимъ оды моей на взятье Варшавы[2] имѣлъ честь получить въ нынѣшнемъ мѣсяцѣ. Извиняюся, что за слабымъ моимъ здоровьемъ нѣсколько умедлилъ моимъ отвѣтомъ; но какъ бы то ни было, я долженъ васъ чувствительно благодарить за сей вашъ драгоцѣнный мнѣ подарокъ, въ которомъ виденъ вашъ трудъ, въ честь мою и прославленіе моего небольшаго таланта вами подъятый. Вы, кажется, меня болѣе хвалили, нежели разбирали безпристрастно по правиламъ нынѣшней модной эстетики мои мысли и чувства. Я, какъ у насъ называется по-просту, что видѣлъ то и бредилъ. Суворовъ изъ всякаго чувствительнаго сердца насильно исторгалъ похвалы; то если они изящны, не мнѣ, а ему словесность наша обязана. Впрочемъ мнѣ весьма будетъ пріятно, ежели вы и впредь удостоите меня перепискою вашею, пребывающаго и проч.

Гавріилъ Державинъ.

__________

1094. Къ Г. Н. Городчанинову[3]. 1 сентября 1814.

М. г. мой, Григорій Николаевичъ. Письмо ваше, отъ 31 іюля, съ приложеніемъ оды вашей, съ удовольствіемъ моимъ получилъ. Я ее со всевозможнымъ вниманіемъ прочелъ, нахожу ее весьма прекрасною, чувствы благородны, языкъ чистъ и восторги довольно пламенны. Что же касается до обращенія вашего къ Давиду, то по крайней мѣрѣ для меня не ново. Красоты въ семъ священномъ пѣснопѣвцѣ многимъ поразительны, и имъ не стыдно подражать. Оттого-то, смѣю сказать, вы хорошо и пишете, что съ юности вашей симъ вѣнчаннымъ и боговдоховеннымъ поэтомъ занимались. Пребывая и проч.

Гавріилъ Державинъ.

_________

1118. Къ Г. Н. Городчанинову. С. Званка, 26 августа 1815.

М. г. мой, Григорій Николаевичъ[4]. Рѣчь вашу и стихи, при письмѣ[5] отъ 2-го числа сего мѣсяца, имѣлъ удовольствіе получить. Простыя и легкія средства къ обученію россійскаго языка, въ рѣчи вашей публикѣ предложенныя, мнѣ очень нравятся. Ежели она сему любоотечественному совѣту вашему послѣдуетъ и подкрѣпится сіяніемъ свыше, откуда всякой свѣтъ и даръ происходить; то нѣтъ сомнѣнія, что Казань, мой отечественный градъ, съ лучшими училищами словесности сравнится и заслужитъ, какъ Аѳины, безсмертную себѣ славу. Касательно же стиховъ вашихъ, то они, по-истинѣ, весьма живы, имѣютъ въ себѣ столь много огня и благозвучія, что вездѣ честь вамъ пріобрѣсть могутъ; надобно, чтобъ только были меценаты, или простѣе сказать, могущіе люди, любители поэзіи; то древо сіе, кажется, изъ нынѣшняго зерна горушнаго[6] высоко возрастетъ, и будутъ на немъ многія обитать сладкогласныя пернатыя. — Вотъ мои вамъ усердныя предсказанія; а я между тѣмъ много благодарю васъ за доставленіе ко мнѣ вашихъ твореній[7], слѣдовательно за уваженіе меня, съ истиннымъ моимъ почтеніемъ и проч.

Гавріилъ Державинъ.

_________

 

 



[1] Въ это время экстраорд. профессору «краснорѣчія, стихотворства и языка россійскаго» въ Казанскомъ университетѣ.

[2] См. Т. I, стр. 636.

[3] Профессору русской слов. въ Казанскомъ унив. См. Т. I, стр. 202.

[4] См. № 1067.

[5] Отрывокъ изъ этого письма напечатанъ въ Казанскомъ Вѣстникѣ 1828 г., ч. XXII, стр. 109. Тамъ же сообщено и самое мнѣніе Городчанинова: онъ считаетъ нужнымъ изданіе дѣтской учебной книги, которая бы содержала въ себѣ краткія священнныя повѣсти или нравоученіе изъ притчей Соломоновыхъ, съ славянскимъ текстомъ на одной сторонѣ и русскимъ переводомъ на другой и съ присоединеніемъ внизу вокабулъ; сверхъ того онъ совѣтуетъ давать учить наизусть славянскія изреченія изъ священнаго писанія.

[6] Въ другой копіи — горчичнаго; мы не имѣли въ рукахъ подлиннаго письма.

[7] Сохранились и другія небольшія письма Державина къ Городчанинову, въ которыхъ одобряются стихи, которые послѣдній доставлялъ первому. Мы ограничились сообщеніемъ немногихъ болѣе значительныхъ изъ писемъ этого рода.