1182

1182. Отъ М. А. Львовой. Москва, 20 февраля 1801.

Брать еще не уѣхалъ, а мы между тѣмъ еще, мой милый другъ Г. Р., получили отъ тебя письмо, которое еще было первое, что Николай Александровичь отъ моей неосторожности взялъ и прочелъ[1], и говоритъ, что видно не на шутку генералъ-прокуроръ[2] на насъ нападаетъ.

// С. 367

Итакъ просимъ васъ, милые друзья наши, защитить насъ и убѣдить его въ невинности нашей; а что касается до отвѣтовъ, такъ онъ (Львовъ) не только генералъ-прокурору, но даже и самому Государю отчетъ дать во всемъ можетъ, но не теперь: слабость его еще чрезвычайно велика. Я должна еще писать къ тебѣ, мой другъ, по дѣламъ его въ разсуждеиіи уголья[3]: третьего году взято у него было уголья въ Нанкъ на паровую машину на 16 тысячъ рублей, въ которыхъ онъ и росписку получилъ отъ барона Васильева; прошлаго года онъ также привезъ уголь, но его у него нигдѣ не приняли, говоря, что выписали изъ Англіи, хотя угля никакого другаго не употребляли. Итакъ у него остался уголь на рукахъ; тогда онъ сталъ просить, чтобъ дали ему мѣсто, гдѣ бы ему можно было положить уголь безопасно, и тутъ Государь приказалъ отвести мѣсто противъ Аничковскаго дворца на Фонтанкѣ; но ему не дали ни тутъ, ни въ другомъ мѣстѣ. Пришла между тѣмъ осень; барки оставить невыгруженными опасно, чтобъ льдомъ не проломило и не потопило бы угля: принужденъ онъ былъ выгрузить у себя на дачѣ, гдѣ загорѣлась пивоварня, и сгорѣлъ весь уголь, объ чемъ весь Петербургъ знаетъ. Такъ какъ вы разсудите, друзья наши: на чей ему счетъ этотъ уголь поставить, будучи правь со всѣхъ сторонъ? Итакъ теперь,

// С. 368

душа моя Г. Р., сдѣлай ему одолженіе, отбери куда ставятъ англійскій уголь; имѣя именной указъ, прикажи ему выставить столько, сколько надобно, потому что здѣшній дешевле, да изъ Англіи и привезть нельзя; также прикажи по именному жъ указу, который въ Каόннетѣ, чтобъ отдали мѣсто на уголь, чтобъ то же съ нимъ не случилось, что прошлаго году, какъ привезетъ уголь въ Петербургъ. Вотъ, мой другъ, угольное дѣло въ какомъ положеніи. Про письмо къ Государю мы съ твоими мыслями встретились; посылаемъ съ братомъ[4] къ Павлу Ивановичу Кутайцову письмо, въ которомъ мы просимъ, чтобъ подалъ письмо отъ Н. А. къ Государю, въ которомъ написано, чтобъ Государь позволилъ ему пріѣхать лѣчиться въ Петербургъ въ разсужденіи Рожерсона[5]. Вы сами его прочтите, ежели за благо вамъ разсудится; только постарайтесь, друзья милые, подать это письмо поскорѣй, чтобъ время не пропустить и мы бы могли къ вамъ поскорѣй пріѣхать и тогда бы мы все изъяснить могли словами…

_________

[1] Н. А. Львовъ оправлялся отъ тяжкой болѣзни, о которой жена его нѣсколько позже, 4 апрѣля, писала къ Державинымъ: «Больной мой начинаетъ походить на человѣка: десять мѣсяцевъ онъ былъ мертвый и теперь говоритъ что онъ совершенно забылъ всю прошедшую жизнь свою и что истинно для него теперь трояко новый вѣкъ: что онъ совершенно забылъ чтό онъ дѣлалъ и какъ онъ жилъ, и теперь каждый день, что ему вспомнится — какъ будто новая находка.»

[2] Оболъяниновъ, см. № 1146. О неудовольствіи его протнвъ Львова упоминается уже въ предыдущихъ письмахъ. Такъ въ письмѣ отъ 15 января 1801 М. А. писала, что генералъ-прокуроръ требовалъ отъ ея мужа отчета (конечно, въ земляныхъ постройкахъ, на которыя пошло много казенныхъ денегъ). Обольяниновы по имѣнію (Тáлажнѣ) были сосѣдями Львовыхъ въ Новоторжскомъ уѣздѣ. «Постарайся», говорилось далѣе въ томъ же письмѣ къ Державиной, «развѣдать отъ Анны Александровны (Оболъяниновой), за что намъ ген.-прокуроръ не доброжелательствуетъ: ежели ему надобны земляные ученики, такъ мы съ радостію отъ нихъ отказываемся, и ежели Анна Александровна захочетъ строить у себя въ Талажнѣ, такъ мы по близости все сдѣлаемъ, что имъ надобно будетъ. Пожалуста, моя душа, отбери отъ нихъ на это мнѣніе, сказавъ что они имѣютъ способъ отстроить свою деревню, дѣлая пользу государству, вводя это строеніе въ употребленіе, которое вѣрно оставлено будетъ, ежели кто-нибудь изъ большихъ строить не будетъ. Покажи, матенька, это Г. Р., согласенъ ли онъ со мною, а Николай Ал. совсѣмъ не этихъ мыслей; да еще увѣдоми меня, что ген.-прокуроръ сказалъ на то, что Н. А. просится чтобъ его отставили: право, ни желанія, ни здоровья уже нѣту ему болѣе служить; только бы безъ посрамленія отставили и безъ обиды». — Изъ этого отрывка мы можемъ заключить, что по смерти покровителя своего, кн. Безбородко, въ 1799 г., Львовъ лишился сильной опоры и сталъ испытывать обыкновенныя въ такихъ случаяхъ невзгоды.

[3] Открытаго имъ въ Валдайскомъ или Боровицкомъ уѣздѣ; см. Т. V, стр. 536 и д. по Указателю. 17 іюля 1786 года Екатерина II писала къ Н. П. Архарову, какъ новгородскому намѣстнику, съ тѣмъ чтобы Львову оказано было всякое содѣйствіе: «Кол. сов. Львовъ съ мастеромъ, знающимъ работу каменнаго уголья, и съ другими тому надежными мастерами, отправленъ для осмотра имѣющихся удобныхъ къ тому мѣстъ въ Валдайскихъ горахъ и учиненія въ томъ опытам и проч. (Т. V, стр. 880).

[4] Н. А. Дьяковымъ.

[5] Лейбъ-медика.