XII. ОБ ЭКСПОЗИЦИИ

Первая часть плана, говорят наши критики, — это экспозиция.

В трагедии, содержание которой известно, экспозицию можно сделать в двух словах. Если моя дочь ступит в Авлиду, она умрет. В комедии — я сказал бы, если б посмел, — экспозиция заключена в афише. Где экспозиция в «Тартюфе»? Я был бы не прочь, чтобы поэту предъявили требование наметить эскиз всей драмы в первых же сценах.

Я знаю лишь, что в определенный момент драматическое действие должно начаться; и если поэт плохо выбрал момент, он будет либо слишком близок, либо слишком

256

далек от катастрофы. Если поэт слишком близок к катастрофе, ему не хватит материала и, быть может, придется расширить сюжет эпизодической интригой. Если он слишком далек, движение будет вялым, акты длинны и перегружены событиями и деталями, неспособными вызвать интерес.

Ясность требует, чтоб все было сказано. Жанр требует стремительности. Но каким образом и сказать все, и двигаться стремительно?

Событие, избранное для начала пьесы, послужит сюжетом для первой сцены; она вызовет вторую, вторая вызовет третью, и акт готов. Важно, чтобы действие шло с возрастающей быстротой и было ясным, — вот где нужно подумать о зрителе. Следовательно, экспозиция завершается по мере того, как разворачивается драма, а зритель все узнает и все увидит лишь тогда, когда упадет занавес.

Чем больше событий первый акт оставит позади, тем больше окажется деталей для следующих актов. Чем стремительнее и богаче замыслами поэт, тем внимательнее должен он быть. Он может ставить себя на место зрителя лишь до известного предела. Интрига драмы настолько близка ему, что самые туманные места в ней покажутся ему ясными. Дело друга — наставить его, ибо, как бы ни был талантлив поэт, ему нужен цензор. Счастье, друг мой, если он встретит такого, кто правдив и более талантлив, чем он! От него он узнает, что малейшей забывчивости достаточно, чтобы разрушить иллюзию, что пропущенная или неудачная подробность выдает ложь, что драма пишется для народа и что не нужно предполагать в нем ни чрезмерной тупости, ни чрезмерной догадливости.

Объяснять все, что нуждается в объяснении, и ничего больше.

Есть мелочи, которые зрителю нетрудно воспринять, — они сами ему даются. Разве у события не одна только причина и не появляется эта причина внезапно в сознании зрителя? Это загадка, и нужно позволить отгадать ее. Разве не может событие возникнуть просто и естественно? Объяснять это — значит настойчиво выделять деталь, ничуть не возбуждающую моего любопытства.

Прекрасно лишь то, что цельно; первое событие будет определять окраску всего произведения.

257

Если вы начнете с сильного момента, остальное должно быть написано с равным напряжением, иначе оно вовсе зачахнет.

Сколько пьес погублено началом! Поэт боялся начать холодно, и придуманные им положения были так сильны, что он не мог поддержать первое произведенное на меня впечатление.

 далее>>>