СТАНСЫ

(ИЗЪ БАЙРОНА)

Мой другъ, не приводи на память мнѣ тѣхъ дней —

Тѣхъ дней, исполненныхъ волненья,

Когда душа моя сливалася съ твоей:

Имъ нѣтъ — не можетъ быть забвенья,

Пока еще кипятъ въ насъ жизненныя силы,

И оба — ты и я — не спимъ на днѣ могилы.

Тебѣ ли позабыть, и позабуду ль я —

Когда, любуяся тобою,

Я чувствовалъ какъ грудь вздымалася твоя?

И вотъ — ты снова предо мною

Съ своими томными, усталыми глазами,

И молчаливыми, но страстными устами.

Когда склонялась ты ко мнѣ, моя любовь,

Твои глаза преображались:

То сдерживали страсть, то распаляли кровь...

Но мы все болѣе сближались,

И жаркiя уста встрѣчалися въ желаньѣ,

Какъ будто для того, чтобъ замерѣть въ лобзаньѣ.

И вотъ твои глаза смыкались до поры —

И отягченныя зѣнницы

Скрывали подъ собой ихъ синiе шары,

Межь тѣмъ какъ длинныя рѣсницы,

Сгущая тѣнь свою надъ алыми щеками,

Казались на снѣгу простертыми крылами.

Недавно снилось мнѣ, что страсть протекшихъ дней,

Любовь былая воротилась —

И сонъ тотъ слаще былъ въ фантазiи своей,

Чѣмъ если–бъ сердце насладилось

Огнемъ иныхъ очей, исполненныхъ участья,

Огнемъ иныхъ сердецъ — въ дѣйствительности счастья.

Кчему же говорить, кчему напоминать

Мнѣ о часахъ давно–минувшихъ,

Когда ихъ сладкiй сонъ намъ можетъ возвращать

До той поры, пока, уснувшихъ,

Не скроетъ насъ на вѣкъ надгробный камень въ полѣ

Съ изсѣченнымъ стихомъ, что насъ ужь нѣту болѣ.

Г. ГЕРБЕЛЬ.