Смѣсь. Литературныя извѣстiя и замѣтки // Финскiй Вѣстникъ. 1846. Т. 8. С. 1-10.
<1>
VI.
СМѢСЬ.
ЛИТЕРАТУРНЫЯ ИЗВѢСТIЯ И ЗАМѢТКИ. Нынѣшнему новому году суждена честь многихъ новостей въ русской литературѣ. По-крайней-мѣрѣ его первые два истекшiе мѣсяца весьма замѣчательны большимъ количествомъ новостей, преимущественно прiятныхъ. Укажемъ на нѣкоторыя, начавъ однако съ болѣе или менѣе прискорбныхъ.
— «Маякъ современнаго просвѣщенiя», отъ котораго мы, съ общаго голоса, ожидали только легкихъ измѣненiй, потерпѣлъ, вопреки всѣмъ вѣроятностямъ, самое коренное преобразованiе, ибо изъ существующихъ журналовъ перешелъ въ существовавшiе. Кто бы подумалъ, что 1846 годъ для добраго Маяка разразится великимъ вопросомъ: быть или не быть? Раздѣляя съ почтеннымъ Маякомъ убѣжденiе въ несуществованiи истинной смерти, надѣемся, что
2
журналъ возродится въ иное и лучшее бытiе, но какое именно, узнаемъ уже отнюдь не прежде будущаго года.
— Одинъ старый знакомецъ русскихъ журналистовъ, который въ послѣднiе годы столько разъ прислуживался имъ поводами къ весьма забавнымъ статейкамъ и рецензiямъ, и котораго съ подписью и безъподписи имени они всегда узнаютъ по извѣстнымъ признакамъ, также какъ и онъ ихъ узнаетъ «по когтямъ», съ нынѣшняго года самъ возобновилъ — и еще въ какомъ блестящемъ видѣ! — свои претензiи на званiе литературнаго судьи, и пишетъ похвалы себѣ и обвиненiя врагамъ въ одной петербургской газетѣ, подъ замысловатою фирмою Я. Я. Я. О происхожденiи этой фирмы любознательные люди, желающiе все объяснять, толкуютъ различно: одни говорятъ, будто это есть просто троекратное повторенiе личнаго мѣстоименiя въ свидѣтельство той нѣжной любви, которую питаетъ авторъ къ своему лицу и таланту; другiе увѣряютъ, что трижды Я знаменуетъ какое-то русское слово, въ которомъ будто буква я составляетъ окончанiе. Нельзя не признать того и другаго очень вѣроятнымъ, какъ нельзя не признать примѣрнаго прямодушiя автора, не умѣющаго скрыть себя даже въ подписи. Какъ бы то ни было, журналистика обогатилась новымъ судейскмъ голосомъ, и вслѣдъ за прочими мы сочли долгомъ возвѣстить русскому читающему мiру о появленiи новаго критикана, безпардоннаго витизя противъ О. Записокъ, Библiот. д. Чтенiя, Иллюстрацiи, Финскаго Вѣстника, и горячаго приверженца творенiй г-на Леопольда Бранта, автора анализовъ сердца и жизни человѣка, представляющихъ собою замѣчательный фактъ въ медицинскомъ отношенiи! Во всякомъ случаѣ, опыты критикана очень оригинальны, печатаются ли они въ видѣ писемъ къ г-ну Булгарину, фёльетонисту Сѣверной Пчелы, или въ видѣ рецензiй на столбцахъ все той же Сѣверной Пчелы. Не мудрено, что эти опыты перейдутъ въ воспоминанiя отдаленнаго потомства, вкупѣсъ извѣстными уже опытами «Почненнѣйшаго опыта», которымъ года два назадъ Библiотека для Чтенiя столько потѣшала своихъ читателей.
3
— Больше нежели вѣроятно возобновленiе журнала «Сына Отечества», съ половины текущаго года. Все можетъ перемѣниться; но мы имѣемъ причины вѣрить въ достаточную основательность слуховъ. Подождемъ и поглядимъ, какими то достоинствами снова блеснетъ этотъ журналъ, замѣчательный своимъ старшинствомъ, богатствомъ рѣдко выполнявшейся программы и превратностью своихъ судебъ.
— Ходятъ также упорно слухи о предпрiятiи какихъ то добрыхъ людей издавать родъ Энциклопедическаго Лексикона въ не обширномъ, но и не слишкомъ сжатомъ объемѣ. При совершенномъ отсутствiи такого рода лексикона въ нашей литературѣ, будетъ весьма прiятно увидѣть осуществленiе столь дѣльнаго замысла. Но съ другой стороны, при недостаткѣ дѣльныхъ издателей, какъ то мудрено ожидать порядочнаго выполненiя подобнаго сложнаго и не легкаго предпрiятiя.
— Воспоминанiя г-на Ѳаддея Булгарина заняли довольно интересно публику, конечно не достоинствомъ ихъ (Воспоминанiй), но достоинствомъ рецензiй на нихъ въ Литературной Газетѣ, писанныхъ господиномъ Полевымъ. Для рецензента какъ будто ожила его лучшая журнальная пора, цвѣтущiе годы Московскаго Телеграфа. Изъ рецензiи г-на Полеваго, вызвавшихъ очень запальчивыя выходки со стороны автора Воспоминанiй, публика получила чрезвычайно основательный поводъ снова и снова сильно усомниться въ познанiяхъ г-на Булгарина по части исторiи и военнаго искусства, въ знанiи владѣть русскимъ языкомъ, и въ любви къ правдѣ, о которой онъ безпрестанно публикуетъ. Конечно, для избранной части публики все это было давно рѣшеннымъ вопросомъ, но для ежедневно пребывающей массы читателей трудъ г-на Полеваго былъ столько же свѣжъ, сколько полезенъ. Мы, въ нашихъ рецензiяхъ на 1-ю часть Воспоминанiй, въ прошлой книжкѣ журнала, и на 2-ю, въ нынѣшней, имѣли въ виду слѣдить единственно за личностью автора, признавая истину положенiя, что «собственное сознанiе паче всякихъ уликъ». Осторожно и бережливо проговаривалась въ Воспоминанiяхъ эта личность; но по силамъ и
4
возможности, кажется, мы уловили ее на столько, на сколько она проговорилась. Г-нъ Полевой поставилъ своимъ рецензiямъ иную задачу, и выполнилъ ее, къ сожалѣнiю г-на Булгарина, такъ хорошо, что фельетоны Сѣверной Пчелы долго не забудутъ ѣдкой соли критическаго дарованiя г-на Полеваго. Прощай, дружба и сотрудничество! забытъ съобща писанный романъ «Счастiе лучше богатырства», и г-нъ Булгаринъ уже объявилъ г-на Полеваго своимъ непримиримымъ врагомъ. Еще поразительный, хотя уже не новый, примѣръ непрочности земныхъ вещей!
— Литература обогатилась весьма счастливымъ прiобрѣтенiемъ новаго таланта. Разумѣемъ г-на Достоевскаго, котораго романъ Бѣдные Люди обратилъ общее вниманiе и возбудилъ повсемѣстные толки въ Петербургѣ. Въ слѣдующемъ томѣ Финскаго Вѣстника поговоримъ очень подробно о талантѣ г-на Достоевскаго, явившагося послѣ Бѣдныхъ Людей уже съ новымъ большимъ произведенiемъ Двойникъ, напечатаннымъ въ одномъ изъ перiодическихъ изданiй. Какъ водится, немедленно оказались у автора отъявленные порицатели и азардные приверженцы, готовые захвалить въ конецъ. Счастливъ авторъ, если похваламъ этихъ друзей придаетъ еще меньше значенiя, чѣмъ порицанiямъ враговъ. Опасности для него тѣмъ больше, что въ расточаемыххъ ему похвалахъ, къ счастью или къ несчастью, несравненно болѣе отчетливости и знанiя дѣла, нежели въ порицанiяхъ. Одинъ извѣстный журналистъ, любящiй до поры до времени извѣстную средину мнѣнiя, говоря о г-нѣ Достоевскомъ и склоня ихъ впрочемъ скорѣе на сторону порицанiя, по-крайней-мѣрѣ откровенно признался, что желаетъ видѣть талантъ автора на настоящей дорогѣ. Подобное призванiе, конечно, странно и не опасно. Порицанiя въ общихъ словахъ, хотя и рѣшительныя порицанiя, болѣе выгодны, тѣмъ вредны для молодаго автора. Но хвалители, хвалители!... Впрочемъ, они, будучи камнемъ преткновенiя, служатъ также и пробнымъ камнемъ для истиннаго таланта, котораго первое свойство равнодушiе ко всѣмъ похваламъ и ко всѣмъ указанiямъ, кромѣ заключающихся въ собственномъ сознанiи автора. При подробномъ разборѣ произведенiй г-на Достоевскаго увидимъ, что ему
5
нужно особенно остеречься азардныхъ хвалителей. Какъ бы то ни было, но покамѣстъ русскiе читатели могутъ только поздравлять себя съ находкою молодаго таланта. Честь его открытiя принадлежитъ альманаху г-на Некрасова, Петербургскому Сборнику, гдѣ и напечатаны Бѣдные Люди. Альманахъ подастъ намъ прiятный поводъ поговорить объ интересныхъ для русской литературы вещахъ, сверхъ романа г-на Достоевскаго: содержанiе его обильно, хотя и не разнообразно въ смыслѣ разнохарактерности направленiя вкладчиковъ. Петербургскiй Сборникъ есть плодъ литературной партiи par excelience, и партiи, преобладающей до настоящаго времени. Вотъ его содержанiе, по которому знакомые съ ходомъ вещей текущей литературы могутъ сами судить о достоинствѣ и качествахъ альманаха: Бѣдные Люди, романъ Ѳ. М. Достоевскаго; Помѣщикъ, разсказъ въ стихахъ И. С. Тургенева; Капризы и раздумье, Искандера; Парижскiя увеселенiя, И. Н. Панаева; Макбетъ, трагедiя Шекспира, переводъ Кронеберга; Мартингалъ, изъ записокъ гробовщика, князя В. Ѳ. Одоевскаго; Машенька, поэма А. Н. Майкова; Три портрета, повѣсть И. С. Тургенева; О характерѣ народности въ древнемъ и новѣйшемъ искусствѣ, А. В. Никитенки; Мелкiя стихотворенiя г-дъ Тургенева, Майкова, Некрасова, графа Соллогуба; Мысли и Замѣтки о русской литературѣ, В. Г. Бѣлинскаго. Все это занимаетъ почти шесть сотъ страницъ самой убористой, хотя четкой и красивой, печати въ большую восьмую долю листа. Значитъ, даже количественно альманахъ сущая находка для любителей русскаго чтенiя, тѣмъ болѣе качественно. Но о качественной сторонѣ содержанiя Сборника распространимся въ 3-ей книжкѣ Ф. Вѣстника.
— Альманахъ Смирдина, 3-й томъ Новоселья, обѣщанный въ скорѣйшемъ времени вслѣдъ за двумя перепечатанными первыми, доселѣ остается при посулѣ. Бываютъ впрочемъ разныя понятiя о скорости времени! Говорятъ, въ этомъ 3 томѣ Новоселья публика прочтетъ драму г-на Гедеонова Смерть Ляпунова. Драма эта, надѣлавшая много шума, отчасти справедливо пользующаяся замѣчательнымъ успѣхомъ въ русской публикѣ, какъ
6
первый опытъ, подаетъ большiя надежды видѣть со временемъ въ г. Гедеоновѣ достойнаго соперника г-дъ Кукольника и Полеваго.