Передвижная художественная выставка въ академiи художествъ // Голосъ. 1873. № 12. 12 января.




ПЕРЕДВИЖНАЯ ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ВЫСТАВКА ВЪ АКАДЕМIИ ХУДОЖЕСТВЪ.

Учрежденiе передвижныхъ выставокъ нельзя не назвать весьма полезнымъ нововведенiемъ. Онѣ обыкновенно бѣдны числомъ картинъ, но зато лучшiя изъ выставленныхъ могли бы съ честью фигурировать и на заграничныхъ выставкахъ. Въ настоящее время, въ академiи художествъ выставлено съ этюдами и акварелями всего около 50 предметовъ; поэтому, нынѣшнюю выставку нельзя не назвать очень бѣдною, но на ней, всетаки, есть что посмотрѣть. Одна портретная живопись отличается и сравнительнымъ богатствомъ экземпляровъ, и ихъ качествомъ. Можно смѣло сказать, что изъ 9 выставленныхъ портретовъ, нѣтъ ни одного, который не отличался бы большими или меньшими достоинствами. Пальма первенства, безспорно, принадлежитъ В. Г. Перову, успѣвшему уже прiобрѣсть громкую извѣстность какъ портретистъ, такъ какъ и бытовой художникъ. Г. Перовъ снова поднялъ у насъ портретную живопись, пришедшую-было въ упадокъ, благодаря фокусничеству изобразителей бобровыхъ воротниковъ и металическихъ аксесуаровъ. Не говоря уже о томъ, что всѣ портреты г. Перова отличаются поразительнымъ сходствомъ, художникъ съумѣлъ уловить самый характеръ изображаемыхъ имъ лицъ. Такъ, выставленный имъ портретъ  г. Погодина — рѣшительно совершенство въ своемъ родѣ. Портретъ нетолько передаетъ съ поразительною отчотливостью малѣйшiя особенности оригинала, но и самую манеру изображоннаго лица: такъ вотъ и кажется, что г. Погодинъ сейчасъ встанетъ и заговоритъ. Портретъ г. Камынина, того же художника, замѣчателенъ необыкновенною экспресiей и отдѣлкой аксесуаровъ, такъ что трудно сказать, который изъ нихъ лучше. Если въ чомъ можно упрекнуть талантливаго портретиста, то развѣ въ излишней яркости колорита; но и это едва ли можно назвать недостаткомъ, такъ какъ современемъ краски непремѣнно должны нѣсколько поблёкнуть. Во всякомъ случаѣ, излишняя яркость во сто разъ лучше другого, къ несчастью, столь обыкновеннаго у нашихъ художниковъ недостатка сѣроватости и тусклости, что объясняется, впрочемъ, чисто климатическими условiями.

Сверхъ этихъ двухъ высоко-художественныхъ портретовъ, г. Перовъ выставилъ еще портреты гг. Майкова, Даля, Тургенева (необыкновенно эфектно освѣщонный) и Достоевскаго, отличающiеся всѣми достоинствами талантливаго портретиста. Очень хорошъ также портретъ графа А. Н. Бобринскаго работы И. Н. Крамскаго и портреты гг. Некрасова и Салтыкова (Щедрина) работы Н. Н. Ге, но они много теряютъ отъ сосѣдства съ образцовыми портретами г. Перова. Во всякомъ случаѣ, наши портретисты заявили себя на нынѣшней выставкѣ вполнѣ блистательно, и въ этомъ отношенiи намъ нечего завидовать иностранцамъ.

Нельзя сказать того же о жанрѣ и пейзажѣ. «Семейная сцена» Н. М. Быковскаго, изображающая семейство страдающее отъ пьянства его главы, выписана необыкновенно старательно, но отличается какою-то манерностью. «Жатва» г. Дюкера отличается лишь отсутствiемъ полутоновъ и темнокоричневымъ цвѣтомъ соломы. «Уѣздное земское собранiе въ обѣденное время» Г. Г. Мясоѣдова страдаетъ обычными недостатками этого художника, какою-то театральностью и позировкой лицъ, составляющихъ группу. Гораздо лучше другая картина, того же художника; «Въ осажденномъ городѣ», изображающая внутренность квартиры, въ которую только-что влетѣла бомба. Особенно хороша голова убитой женщины. Жаль, что художнику пришла фантазiя изобразить еще неостывшее тѣло убитой  — посинѣлымъ трупомъ. Картина П. А. Брюлова, носящая странное назанiе «Прошлое лѣто», замѣчательна лишь причудливостью сюжета. На картинкѣ изображена спиной къ зрителю гуляющая по саду барышня; впрочемъ, игра солнечныхъ лучей между древесными вѣтвями передана довольно эфектно. Лучшею бытовою картиной намъ показалась картина В. Е. Маковскаго «Нищiе», на которой изображены дѣти, глодающiя черствыя корки; особенно прелестна маленькая дѣвочка. Въ другой своей, тоже хорошей картинѣ, «Точильщикъ», художникъ, къ сожалѣнiю, не удержался отъ столь милыхъ ему почему-то сизыхъ тоновъ на лицѣ, какими отливали и лица на его знаменитой «Масляницѣ»; но тамъ можно было еще свалить вину на морозъ; точильщикъ же работаетъ въ комнатѣ, и если комната эта дурно натоплена, то виноватъ, всетаки, г. Маковоскiй, ее написавшiй. Третья его картина «Стадо» доказываетъ, что художникъ такъ же хорошо пишетъ животныхъ, какъ и людей. Съ однимъ только онъ не справился: ему совершенно не удалось передать эфектъ полуденнаго освѣщенiя. Рѣзкiя тѣни кажутся на картинѣ какими-то пятнами, если смотрѣть на нее вблизи; если же смотрѣть издали – пропадаютъ отчотливо выписанныя детали, и вообще вся картина напоминаетъ живопись на фарфорѣ и смотрится съ удовольствiемъ. Г. Перовъ, кромѣ портретовъ выставилъ также и бытовую картинку: «Выгрузка извести на Днѣпрѣ», какъ названа она въ каталогѣ; но безъ этого указанiя немногiе догадаются, отчего люди, носящiе кули и самая земля, утратили свой естественный цвѣтъ. Нельзя не удивляться, что художнику пришла фантазiя напудрить известью изображенiя на своей картинѣ. Эфектъ вышелъ самый комическiй, чего конечно, не могъ желать художникъ. Фантазiя эта тѣмъ болѣе непростительна, что художнику не могло быть неизвѣстно, какъ дурно бѣлый цвѣтъ передается масляною краской. «Пашня» М. К. Клодта – картина, прекрасно написанная; особенно хороша крестьянская лошадь – на нее можно засмотрѣться. Но картина много выиграла бы, еслибъ художникъ ограничился изображенiемъ одной центральной группы, образующей пятно на слишкомъ большомъ фонѣ.

Собственно, пейзажъ не заявилъ себя на выставкѣ ни однимъ произведенiемъ, которое можно бы назвать капитальнымъ. Конечно, такiе художники, какъ А. П. Боголюбовъ, не могли написать что-нибудь совершенно никуда негодное; но даже этотъ талантливый маринистъ не выставилъ ничего, что хоть сколько-нибудь напоминало бы прежнiя его произведенiя. Лучшая изъ выставленныхъ имъ картинъ «Устье Невы», фотографически вѣрно передавая мѣстность, нисколько не передаетъ трудно уловимаго сѣвернаго колорита. За этотъ-то колоритъ сѣверные пейзажи не пользуются сочувствiемъ нашихъ художниковъ. То ли дѣло надоѣвшiе всѣмъ виды Италiи! По синему или зеленому морю мелькаютъ ярко облитые солнечными лучами паруса лодокъ, на которыхъ пестрѣютъ живописные костюмы рыбаковъ и рыбачекъ. На берегу скалы, одна другой эфектнѣе. Тамъ пинна возноситъ вверхъ букетъ своихъ желтозеленыхъ вѣтвей; тамъ темный кипорисъ стоитъ колонной у залитой свѣтомъ хижины съ плоскою кровлей; тамъ женщина въ костюмѣ балетной пейзанки несетъ на головѣ кувшинъ съ водой — и надъ всѣмъ этимъ синее южное небо; бери только кисть и пиши. Не то на сѣверѣ. Едва художникъ принялся за подмалёвку, онъ уже задумывается надъ своею палитрой. Онъ то посмотритъ на небо, то начинаетъ рыться въ ящикѣ съ красками. Взялъ онъ ультраморину, бѣлилъ, англiйскаго медiума, венецiанской яри, номножко умбры, смѣшалъ все на палитрѣ и мазнулъ этою смѣсью по полотну — нѣтъ, не то! Подбавилъ онъ еще разныхъ красокъ — вышелъ тонъ, какъ будто и подходящiй, но въ немъ, всетаки, нѣтъ этой опаловой полупрозрачности сѣвернаго воздуха, такъ смягчающей контуры видимыхъ предметовъ. Съ зеленью деревъ тѣ же хлопоты. Вылижешь каждую вѣточку — выйдетъ непохоже на сѣверное дерево: замажешь однимъ тономъ — выйдетъ пятно. Еще съ первымъ планомъ сѣвернаго пейзажа талантливый пейзажистъ кое-какъ справляется; но даль? какъ изобразить ее, чтобъ она была туманна и, вмѣстѣ съ тѣмъ, явственна. Въ южномъ пейзажѣ лишь соблюдай перспективу да постепенность въ яркости очертанiй, и дѣло въ шляпѣ. На сѣверѣ даль отдаетъ такими неопредѣленными тонами, что живописная техника до сихъ поръ оказывается несостоятельною передать ихъ. А бѣлая петербургская ночь? сколько кистей изломали наши художники, изображая ее! Но, съ другой стороны, сама трудность изображенiя сѣвернаго пейзажа и должна бы, кажется, подстрекать честолюбiе нашихъ художниковъ. Италiя и Швейцарiя писаны и переписаны столько разъ, что всѣмъ набили оскомину, а хорошихъ изображателей живописныхъ мѣстностей заграницей столько, что увеличивать ихъ число нѣтъ никакой надобности; сѣверный же, хорошо написанный пейзажъ еще не успѣлъ утратить интереса редкости, и потому представляетъ благодарное поприще для талантливаго художника. 

По части церковной живописи выставлено всего двѣ картины: «Хожденiе по водамъ» А. П. Боголюбова, ничего неприбавляющая къ его прежнимъ заслугамъ, и «Христосъ в пустынѣ» И. Н. Крамскаго. Въ этой картинѣ только и хороши одни камни; самъ же Христосъ такъ плохо написанъ, что кажется едва подмалеваннымъ. Художнику, очевидно, хотѣлось изобразить тоску и слабость Христа послѣ долговременнаго пощенiя; но это ему совершенно не удалось.

Изъ акварелей, «Стрѣлецъ» М. П. Клодта, несмотря на малый размѣръ— лучшая вещица въ этомъ родѣ. Картинка эта — сама прелесть... О другихъ выставленныхъ картинахъ лучше не упоминать.