Одинъ отвѣтъ на всѣ вопросы. Отъ редакцiи // Вѣстникъ Европы. 1873. № 8. Августъ. С. 760-762. 


<760>


ОДИНЪ ОТВѢТЪ НА ВСѢ ВОПРОСЫ.

ОТЪ РЕДАКЦIИ.

Намъ особенно посчастливилось въ iюлѣ мѣсяцѣ: почти одновременно напали на насъ и закидали вопросами и предложенiями «Голосъ» (6-го iюля) и «Гражданинъ» (9-го iюля). «Голосъ» составилъ предположенiе о переходѣ «Вѣстника Европы» въ лагерь ретроградовъ и сопричислилъ насъ (ужасно сказать!) къ «Гражданину», «Русскому Мiру», увѣривъ своихъ читателей при этомъ, что «Вѣстнику Европы» и такихъ союзниковъ было мало, почему онъ нисходилъ во адъ, чтобъ протянуть руку еще покойной «Вѣсти». «Итакъ, — восклицаетъ «Голосъ», — лагеря покойной «Вѣсти» и здравствующаго «Русскаго Мiра» прибыло: «Вѣстникъ Европы», наконецъ, открылъ глаза и узналъ, откуда вѣтеръ дуетъ» «Возрадуйтесь же «Русскiй Мiръ», «Гражданинъ» и tutti quanti!» Все это говорилъ «Голосъ» 6-го iюля; но не прошло и трехъ полныхъ дней, какъ нашъ новый «союзникъ», а именно «Гражданинъ» хотя и не сопричислилъ насъ къ «Голосу», но все же началъ гнать изъ своего лагеря, обвинивъ чуть не въ измѣнѣ государству, а главное, въ намѣренiи поколебать уваженiе къ православной церкви. Мы могли бы почти не отвѣчать представителямъ «либеральнаго» лагеря нашей печати и другого лагеря, который принимается первымъ за противоположный ему, и не безъ выгоды для чести остаться на нейтральной почвѣ. Но «Голосъ» въ томъ же нумерѣ усмотрѣлъ въ нашемъ молчанiи по другому вопросу сознанiе въ своей ошибкѣ, и вотъ мы вынуждены отвѣчать хоть въ немногихъ словахъ. «Голосъ» упустилъ изъ виду то обстоятельство, что каждый органъ, помимо своего направленiя, которое можетъ быть либерально, ретроградно и т. д., долженъ поступать въ полемикѣ добросовѣстно. Вышеприведенная тирада построена въ «Голосѣ» на томъ основанiи, что въ iюньской книжкѣ нашего журнала помѣщена статья гр. В. П. Орлова-Давыдова: «Земледѣлiе и Землевладѣнiе»; но газета при этомъ совершенно умалчиваетъ о нашемъ заявленiи (см. стр. 813), что наша редакцiя печатаетъ ту статью въ силу «убѣжденiя о необходимости выслушать каждое откровенное мнѣнiе въ дѣлахъ общественныхъ»; что настоящее мнѣнiе редакцiи по этому предмету было только–что выражено въ майской книгѣ, а именно въ статьѣ Е. Л. Маркова: «Всесловная волость»; и что, наконецъ, наша «редакцiя сохраняетъ за собою право выразить и свое мнѣнiе о томъ же предметѣ съ полною искренностью», т. е. по возможности. 


761


При добросовѣстности, хотя бы и на счетъ здраваго смысла, «Голосъ» могъ бы обвинить насъ въ томъ, что мы убѣждены въ необходимости выслушать каждое откровенное мнѣнiе въ дѣлахъ общественныхъ; а онъ вмѣсто того взялся за то, что мы хотѣли сдѣлать сами, и сдѣлалъ это по весьма неодобрительному прiему, какъ-бы съ убѣжденiемъ, что бросанiе грязи въ противника и гаерство составляютъ самые вѣскиiе аргументы въ полемикѣ. Пусть «Голосъ» не говоритъ, что онъ-молъ не замѣтилъ сказаннаго редакцiею на 813-й стр. майской книги! Мы очень хорошо знаемъ изъ «Голоса» же, что онъ прочелъ на этой самой страницѣ наше увѣщанiе ему отказаться отъ прежняго своего способа дѣйствiй по отношенiю къ нашимъ «Варшавскимъ письмамъ»; а онъ именно увѣрялъ, что авторъ ихъ «покровительствуетъ польскимъ стремленiямъ, претендующимъ на нашу плоть и кровь». Онъ отвѣчалъ намъ на это увѣщанiе увѣренiемъ, что въ наше время вовсе не опасно быть полякомъ или благосклонно говорить о польскихъ дѣлахъ. Это совершенно справедливо; но не одно и то же — быть полякомъ и «претендовать на нашу плоть и кровь»; послѣднее — преступно во всякое время, и потому на–обумъ сказать, что какой–нибудь журналъ покровительствуетъ подобнымъ претензiямъ — вовсе не значитъ высказать невинную мысль, какъ думаетъ «Голосъ». По нашему мнѣнiю, такiя претензiи и безумны, и преступны; неужели «Голосъ» думалъ иначе, или онъ забылъ собственные слова? Вотъ, было бы другое дѣло, еслибы «Голосъ» оправдывался тѣмъ, что его толки не имѣютъ никакой цѣны, и что мы напрасно обращаемъ вниманiе на нихъ, такъ какъ на нихъ никто не обращаетъ вниманiя. Но «Голосъ» не приводитъ этого смягчающаго обстоятельства въ свое оправданiе.

Кстати, сообщимъ «Голосу», что прежнее аналогическое его обвиненiе г. М. Т-ова, автора статьи: «Русскiе въ Галицiи», найдетъ себѣ отвѣтъ въ новомъ трудѣ того же автора: «Литератуное движенiе въ Галицiи», которое, къ нашему сожалѣнiю, по недостатку мѣста мы не могли помѣстить въ настоящей книжкѣ журнала.

Что же касается до упрека намъ со стороны «Голоса», что въ iюльской книжкѣ мы промолчали о литературномъ курьёзѣ по поводу «легкомысленной выходки» (какой снисходительный отзывъ со стороны органа — представителя нашего либерализма!) г. Ястржембскаго, — то и этотъ упрекъ напрасенъ: если наша послѣдняя книжка вышла для публики 1-го iюля, то, какъ понятно «Голосу», она была совсѣмъ отпечатана 26-го iюня, когда именно этотъ «курьёзъ» только–что появился въ газетахъ. Мы не имѣли физической возможности сдѣлать даже и «намёкъ», котораго ожидалъ отъ насъ «Голосъ», и исполняемъ это дѣло теперь, не ограничиваясь за то однимъ «намёкомъ».


762


Едва умолкъ «Голосъ», какъ раздался противъ насъ другой голосъ «Гражданина», отрывшаго въ прежнихъ книгахъ «Вѣстника Европы» критику г. Спасовича на извѣстную книгу г. Стронина. Не говоримъ о томъ, что авторъ этой выходки съ первыхъ словъ наивно сознается, что онъ «незнакомъ съ книгой г. Стронина и потому не можетъ точно провѣреть, насколько вѣрно передано ея содержанiе г. Спасовичемъ». Затѣмъ, разумѣется, онъ перепутываетъ мнѣнiя г. Стронина съ мнѣнiями г. Спасовича, возражаетъ первому, думая, что онъ имѣетъ дѣло с послѣднимъ и т. п., — однимъ словомъ, все это до крайности юродиво! Оставляемъ также въ сторонѣ всѣ обвиненiя въ государственной измѣнѣ; въ нашей современной литературѣ такiя обвиненiя стоютъ не дорого самимъ обвинителямъ, и дѣлаются сплеча; — но «Гражданинъ» заключаетъ всю свою галлюцинацiю вопросомъ: «Не потрудится ли намъ объяснить это г. редакторъ Вѣстника Европы?». Оказывается, что г. Спасовичъ въ довершенiе всего злокозненно объявилъ ту церковь, которой онъ принадлежитъ самъ вмѣстѣ съ авторомъ обвинительной статьи, «младшею» изъ всѣхъ церквей. «Удивительно, — восклицаетъ «Гражданинъ», — что многоученый редакторъ не поправилъ такой грубой ошибки! Историку должно быть извѣстно, какъ совершилось раздѣленiе церквей, ему извѣстно, конечно, что восточная церковь въ какомъ видѣ была до раздѣленiя, въ такомъ и осталась». Но редактору «Гражданина» и его доблестнымъ витязямъ слѣдовало бы къ ихъ обширнымъ познанiямъ присоединить еще одну подробность, извѣстную впрочемъ и гимназисту третьяго класса, а именно, что мы всѣ принадлежимъ не просто восточной и православной церкви, но греко-россiйской церкви, которая считаетъ своему самостоятельному существованiю не 1873 года, а несравненно меньше. Вотъ почему г. Спасовичъ называетъ ее младшею церковью, и такимъ образомъ инсинуацiи оказываются не съ его стороны, а со стороны «Гражданина», который притомъ облекъ ихъ въ формы невѣжества, отъ котораго впрочемъ можетъ по этому вопросу освободиться при помощи перваго попавшагося ему въ руки краткаго историческаго учебника; или быть можетъ онъ считаетъ нашу греко-россiйскую церковь не самостоятельною церковью? По основательности этого сужденiя «Гражданина», пусть читатель судитъ объ основательности остальныхъ; а по характеру всѣхъ выходокъ «Голоса» и «Гражданина» пусть сообразитъ степень современнаго хаоса отечественной публицистики, среди которой неудивительно, если случилось то, что «своя своихъ не познаша», и «Голосъ» за нашу «измѣну» либерализму выбранился «Гражданиномъ», а «Гражданинъ» отдалъ насъ за радикализмъ подъ судъ исторiи и другихъ вѣдомствъ. «Все это было бы смѣшно»…