<РГАЛИ, ф. 212.1.70. Письмо Н. Горелова к Ф. М. Достоевскому>

 

Милостивый Государь

Ѳедоръ Михайловичъ,

Уже съ недѣлю, кажется, вышелъ вашъ дневникъ; съ каждымъ днемъ я нетерпѣливо поджидаю его и на вопросы о присылкѣ «Дневника» получаю, къ прискорбiю, отрицательный отвѣтъ. Все время я получалъ ваши дорогія и пріятныя бесѣды исправно, неужели съ послѣднимъ № случится еще что нибудь непріятное, вѣдь и безъ того уже грустно, что на этомъ №рѣ обрывается задушевная бесѣда. –

Разставаясь съ вами не могу не сказать вамъ – спасибо за искреннiя, прямыя

// л. 1

 

отрезвляющiя рѣчи! Среди трескотни и фразистости передовой литературы, ставящей мало-мальски несамостоятельныхъ и нестойкихъ людей на путь самоотрѣченiя и самооплеванiя и подкупающей европейской постановкой взглядовъ даже и людей съ прочно сложившимися убѣжденiями, среди напущеннаго тумана ваши бесѣды всегда затрогивали прежде сердце, а за тѣмъ вступалъ въ свои права разумъ и просвѣтлялся логичностью мысли бесѣдующаго[1]. – Приношу вамъ спасибо прежде всего за себя: подъ влiянiемъ «Дневника»[2] я сознаю, как я открѣпъ во взглядахъ на самыя дорогiя стороны въ жизни нашей родины; ваша любовь къ народу и отечеству дѣйствовала на меня самымъ животворнымъ образомъ. Поставленный наставникомъ многочисленнаго юношества, воспитывающагося

// л. 1 об.

 

въ учительской семинарiи, я въ «Дневникѣ» почерпалъ и матеріалъ и направленiе для бесѣдъ съ людьми, вышедшими изъ селъ и деревень, поддерживалъ и развивалъ или лучше сказать дѣлалъ сознательною[3] [4] ту глубокую любовь къ родинѣ, которою преисполнены ихъ неиспорченныя ложною тенденціозностью – натуры.

Благодаря влiянiю вашихъ бесѣдъ я смѣло начиналъ бесѣды съ учениками съ тѣхъ ходячихъ, самооплевывающихъ фразъ, которыя такъ бойко разошлись и держатся по лицу русской земли и бесѣда всегда заканчивалась трезвыми опроверженiями и указанiями ложности постановокъ вопросовъ и убѣдительными доказательствами въ пользу совершенно обратнаго взгляда на русскую жизнь въ разнообразныхъ ея проявленіяхъ. – Спасибо вамъ

// л. 2

 

отъ меня, какъ воспитателя и за учениковъ. – То, что вы говорили не было ново, оно давно уже чувствовалось въ глубинѣ помысловъ и вертѣлось на языкѣ и я знаю нѣсколькихъ (въ числѣ ихъ и себя считаю), которыя читая «Дневникъ» выражались о немъ[5] такъ: «Какъ онъ хорошо умѣетъ выразить то, что давно хотѣлось сказать, да какъ-то неукладывалось въ ясную прочувствованную рѣчь».

Досвиданья. Желаю вамъ здоровья и исполненiя вашихъ желанiй. –

Николай Горѣловъ

Г. Торжокъ. Учительская семинарія. 26го Января 1878 г. –

P. S. Нѣтъ-ли какой неисправности въ посылкѣ послѣдняго № «Дневника»? –[6]

Готовясь опустить письмо получилъ сегодня т. е. 27[7] Ян. Дневникъ № 12. – Распечатываю для увѣдомленія. – Завтра высылаю 2 р. 50 к. с. для высылки мнѣ «Дневника» за 1876 годъ. –

Николай Горѣловъ

// л. 2 об.

 

<На конверте:>

Его Высокородiю

Ѳедору Михайловичу

Достоевскому.

Въ С. Петербургъ. Греческiй проспектъ, подлѣ Греческой церкви д. Струбинскаго. Кв. №6ой. –

 

<На штемпелях:>

<1.> Торжокъ 27 янв. 1878

<2.> Торжокъ 27 янв. 1878

 

// л. 3

 

<На обороте конверта штемпель:> С. Петербург. 28 янв. 1878

// л. 3 об.


[1] Вместо: бесѣдующаго – было: бесѣдающаго

[2] Вместо: «Дневника» – было: «дневника»

[3] Вместо: сознательною – было: сознательную

[4] Далее была запятая.

[5] о немъ вписано.

[6] Запись: Нѣтъ-ли ∞ «Дневника»? – – зачеркнута.

[7] Вместо: 27 – было: 26