<РО ИРЛИ, ф. 93,
оп. 2, № 81. Письмо Ф. М. Достоевского к П. Исаеву>
Римъ 30/18 Сентября/63.
Милый и дорогой Паша, благодарю
тебя за письмо твое. Я до сихъ поръ
не отвѣчалъ тебѣ,
потому что не дождался писемъ въ
Парижѣ и уѣхалъ
въ Римъ, да въ дорогѣ опоздалъ и въ Римъ
прибылъ недавно, такъ что и
письмо твое получилъ только теперь. – Варвара Дмитріевна мнѣ писала[1]
недавно, но ничего не написала о твоемъ экзаменѣ. Изъ этого я
заключаю, что ты его не выдержалъ. Еслибъ выдержалъ, она бы непремѣнно написала мнѣ
объ этомъ, чтобъ меня обрадовать.
Что мнѣ
сказать тебѣ на это Паша? Другъ
мой, покамѣстъ я живъ
и здоровъ ты на меня можешь, конечно, надѣяться, но потомъ? Да
что деньги; еще это второе дѣло. Въ солдаты можно пойти въ крайнемъ случаѣ. Но быть невѣждой, сознательно, по своей волѣ,
отстать отъ своего поколѣнія,
быть
// л. 51
ниже и хуже другихъ,
и, не имѣя образованія,
не понимать стало быть того, что кругомъ происходитъ – и безпрерывно
чувствовать это, ‑ вотъ что скверно и
ужасно будетъ. Будутъ дни,
что проклянешь самъ судьбу свою и вспомнишь наши
слова. Ты думаешь конечно, что съ ученіемъ
всегда можно поспѣть. Нѣтъ,
братъ, ученіе вещь трудная,
потому что требуетъ огромнаго,
усидчиваго терпѣнія;
а коль не сдѣлаешь къ
этому привычки съ раннихъ лѣтъ – никогда потомъ
не пріучишься. Ну да что говорить! Много вѣдь разъ я говорилъ тебѣ объ этомъ.
О смерти твоего дѣдушки мнѣ писала
Варвара Дмитріевна. Конечно можетъ
быть лучше не писать мамашѣ. Такъ и Варвара Дмитріевна совѣтуетъ. Хотя впрочемъ
мамаша можетъ быть[2]
разсердится за это. Отъ нея я
// л. 51 об.
еще ни одного письма не получилъ. И какъ я все это время
мучился; думалъ что она такъ
больна, что уже и писать не можетъ и Богъ знаетъ что еще думалъ. Но вдругъ Варвара Дмитріевна мнѣ пишетъ недавно, что мамаша ей писала будто она[3]
ни одного письма отъ меня еще не получила. Ужасно мнѣ это было странно слышать. Я мамашѣ
больше всѣхъ писалъ,
поминутно писалъ. Какже она
ничего не получила, тогда какъ къ
другимъ всѣ мои
письма дошли?
Дня черезъ
три изъ Рима поѣду въ Неаполь, гдѣ пробуду съ недѣлю и потомъ ворочусь въ Петербургъ черезъ Туринъ и Женеву. Въ Петербургѣ буду къ половинѣ Октября. ‑
‑ Желалъ бы я знать[4]
очень какъ ты проводишь время. Неужели не отсталъ еще от<ъ> Юсупова сада и отъ
привычки со всѣми знакомиться? Много мнѣ писалъ о тебѣ откровенно
Михаилъ Васильевичь. Многое
изъ сообщеннаго имъ о тебѣ мнѣ очень не
// л. 52
понравилось Паша, прямо тебѣ говорю. Надѣюсь впрочемъ на твое доброе сердце и на Михаила Васильевича,
житье съ которымъ вѣрно принесетъ тебѣ хоть какую нибудь
пользу.
Я здоровъ,
припадковъ у меня не бываетъ[5]
и хоть тутъ много развлеченія,
есть что видѣть и осматривать, но очень хочется
воротиться въ Россію. Такъ что въ иную минуту тяжело за
границей.
Прощай Паша, воспользуйся остальнымъ временемъ, учись[6],
пользуйся почаще обществомъ и разговорам<и>
Михаила Васильевичь[7]
и утѣшь меня хоть чѣмъ
нибудь
Тебя очень любящій
Тв<ой> Ѳ. Достоев<скій.>
Поклонъ тетѣ,
Колѣ и всѣмъ нашимъ добрымъ знакомымъ. Тетю и Колю навѣщай.[8]
Досвиданія; скоро увидимся.
// л. 52 об.