<РГБ
ф. 93.II.4.7>
Многоуважаемый
Андрей
Андреевичь!
Спасибо за письмо, но, честное слово, я
не понимаю моей матери.
Десять дней тому
назадъ я получила отъ нея отчаянное письмо, въ которомъ она сообщаетъ
мнѣ, что бѣдный Өедя заболѣлъ сильнымъ дифтеритомъ, что
она должна была пригласить къ нему какую-то московскую знаменитость которая
ѣздила къ Өедѣ по четыре
раза въ день смазывать горло и брала за свои визиты очень дорого,
т<акъ> что бѣдная мама совсѣмъ разорилась. Сообщивъ мнѣ
эти ужасныя извѣстiя мама беззаботно прибавляетъ, что послѣ 8ми дневнаго
дифтерита Өедю усадили въ вагонъ и отправили на Югъ.
Ничего
не понимая въ ея письмѣ я написала мамѣ, что удивляюсь, что она
отправила больнаго сына въ морозъ и совершенно однаго, а также просила
отнынѣ мнѣ присылать телеграммы и предложила заказать ей новыя
платья у ея здѣшняго портнаго.
Теперь, судя по
Вашему письму страшный дифтеритъ
превратился въ [сильную] инфлуэнцу. Завтра, надо полагать, инфлуэнца окажется
простымъ насморкомъ. О, женщины, женщины!
Я въ настоящее время
въ отвратительномъ настроенiи и избѣгаю людей, потому что боюсь, какъ-бы
ихъ не съѣсть. Если-же /Вы/ не боитесь быть съѣденнымъ, то зайдите
ко мнѣ пообѣдать въ эту пятницу, 14го
[пообѣдать].
Искренно
уважающая Васъ
Л. Достоевская
11 Дек.
1901 г.
<На конверте:>
Здѣсь.
Васил. Остр.
8 линiя,
д. 39.
Его
Высокородiю
Андрею
Андреевичу
Достоевскому.