<РГБ

ф. 93.II.4.7>

Многоуважаемый

Андрей Андреевичь!

Спасибо за письмо, но, честное слово, я не понимаю моей матери.

Десять дней тому назадъ я получила отъ нея отчаянное письмо, въ которомъ она сообщаетъ мнѣ, что бѣдный Өедя заболѣлъ сильнымъ дифтеритомъ, что она должна была пригласить къ нему какую-то московскую знаменитость которая ѣздила къ Өедѣ по четыре раза въ день смазывать горло и брала за свои визиты очень дорого, т<акъ> что бѣдная мама совсѣмъ разорилась. Сообщивъ мнѣ эти ужасныя извѣстiя мама беззаботно прибавляетъ, что послѣ 8ми дневнаго дифтерита Өедю усадили въ вагонъ и отправили на Югъ.

Ничего не понимая въ ея письмѣ я написала мамѣ, что удивляюсь, что она отправила больнаго сына въ морозъ и совершенно однаго, а также просила отнынѣ мнѣ присылать телеграммы и предложила заказать ей новыя платья у ея здѣшняго портнаго.

Теперь, судя по Вашему письму страшный дифтеритъ превратился въ [сильную] инфлуэнцу. Завтра, надо полагать, инфлуэнца окажется простымъ насморкомъ. О, женщины, женщины!

Я въ настоящее время въ отвратительномъ настроенiи и избѣгаю людей, потому что боюсь, какъ-бы ихъ не съѣсть. Если-же /Вы/ не боитесь быть съѣденнымъ, то зайдите ко мнѣ пообѣдать въ эту пятницу, 14го [пообѣдать].

Искренно уважающая Васъ

Л. Достоевская

11 Дек.

1901 г.

<На конверте:>

Здѣсь.

Васил. Остр.

8 линiя, д. 39.

Его Высокородiю

Андрею Андреевичу

Достоевскому.