<РГБ

93.II.4.29>

16 ноября 1859.

Милѣйшій другъ мой, твои два письма я получилъ, и хот[я]/ь/ уже поздно (12 часовъ ночи) но мнѣ хочется хоть немного написать тебѣ. Ныньче утромъ я послалъ тебѣ 125 р. Въ субботу вечеромъ я получилъ отъ Кр<аевскаго> 500 р. Отечеств<енные> Зап<иски> тогда еще не вышли. Кажется, ныньче должны онѣ явиться. Кр<аевскій> сказалъ, что ценсура (Гончаровъ) не вымарала ни одного слова изъ твоего романа. Касательно экземпляра Кр<аевскій> сказалъ, что не знаетъ, можетъ-быть уже разобраны формы, но обѣщалъ.

Ныньче и вчера я видѣлся съ Вранг<елемъ>. Онъ говоритъ, что не понимаетъ, отчего ты не ѣдешь сюда, тѣмъ-болѣе, что Тотл<ебенъ> писалъ тебѣ, что и Князь Долгоровъ <Описка. Нужно: Долгоруковъ – ред.> и Генералъ Тимашевъ согласны на твое жительство въ Петерб<ургѣ>, что ты могъ-бы пріѣхать, основываясь на письмѣ Тотлеб<ена>. Впрочемъ Вран<гель> хотѣлъ завтра или на дняхъ увидѣться съ нимъ и поговорить. Что касается до меня, то мнѣ такъ хочется видѣть тебя, что переписка потеряла уже для меня всю прелесть. Это передъ близкимъ свиданіемъ. Конечно, я не могу тебѣ совѣтовать ѣхать сюда, ибо незнаю содержанія письма Тотлебена.

// л. 60

Это ты можешь самъ рѣшить. Я даже боюсь, что-либо совѣтовать тебѣ, чтобъ не надѣлать какихъ бѣдъ.

Прощай братъ. Глаза слипаются. Я ныньче очень-усталъ. У насъ морозы и снѣгу нѣтъ.

весь твой М. Дост<оевскій>

<На обороте листа запись рукой М. М. Достоевского:

Его высокоблагородію

Өедору Михайловичу

Достоевскому

Тверь

Близь Почтамта, д. Гальянова.

На одной печати обозначено: 17 ноя<бря> 1859 Николаевской ж. д. С. Петербургъ.

На второй печати обозначено: Получено 18 ноя<бря> 1859 – Ред.>