<РГБ
93.II.4.29>
21 октября 1859.
С. п. б.
6 часовъ п<ослѣ> обѣда
Всѣ твои письма я получаю
исправно, милый другъ мой. Сей часъ
получилъ отъ тебя еще
письмо. Я пропустилъ три дня, не писавъ
тебѣ, потому что все это время велись
переговоры съ Кр<аевскимъ> и мнѣ нехотѣлось заставлять тебя участвовать въ этихъ треволненіяхъ.
Наконецъ, дѣло
кончено. Ныньче онъ увѣдомилъ меня /письмомъ/,
что по его денежнымъ соображеніямъ
Редакція О<течественныхъ>
З<аписокъ> можетъ пріобрѣсти «Степанчиково» за 120 р. съ
листа. Вотъ что значитъ не
уронить своего достоинства. Сверхъ-того, я выторговалъ 1000 р. с. впередъ.
Это была самая капитальная статья нашихъ переговоровъ. У Кр<аевскаго> рѣшительно
нѣтъ денегъ и я знаю черезъ Николю, что онъ дѣлаетъ заемъ, чтобъ только изворотиться съ
своею постройкою. Изъ за этихъ
1000 р. чуть-чуть было не разошлось дѣло.
Покрайней-мѣрѣ въ первое свиданіе наше онъ просилъ у меня еще дня сроку, чтобъ
сосчитать свои средства. Въ нынѣшнемъ
письмѣ своемъ ко мнѣ
онъ проситъ меня назначить
ему срокъ уплаты. Я отвѣчалъ ему просьбою, чтобъ
онъ самъ по своимъ соображеніямъ назначилъ этотъ срокъ. Я присовокупилъ, что тебѣ очень-нужны эти деньги и потому просилъ его заплатить на
дняхъ хоть 500 р., а остальные
500 р. – писалъ я – можно будетъ подождать недѣльку-другую.
Можетъ-быть, ты разсердишься
на меня за это, но я въ денежныхъ
дѣлахъ привыкъ вести себя чрезвычайно деликатно. Недаромъ я 9 лѣтъ купцомъ. Сверхъ-того онъ самъ въ
переговорахъ велъ себя совершеннымъ джентлеменомъ, о цѣнѣ почти не
// л. 50
спорилъ, а только говорилъ, что нѣтъ
денегъ. Я просилъ его, чтобъ романъ былъ
напечатанъ въ этомъ году. Онъ почти обѣщалъ, и въ нынѣшней запискѣ проситъ меня увѣдомить, на какой главѣ
ты хочешь кончить 1ю часть. Я отвѣчалъ, что на 13й (погоня)
т. е. чтобъ 13ю начиналась 2я часть.
Изъ этого я заключаю, что[бъ] романъ будетъ
напечатанъ въ этомъ году. Въ отвѣтѣ своемъ я тоже просилъ его о томъ, а также и о присылкѣ
корректуры. О литературныхъ толкахъ
Полковника я ему напишу. О романѣ онъ сказалъ, что нѣкоторыя мѣста великолѣпны, Өома ему чрезвычайно нравится. Онъ
напомнилъ ему Н. В. Гоголя въ грустную эпоху его жизни. Характеры тоже, особенно
распространялся онъ [онъ] о
помѣшаной дѣвицѣ.
Это граціозное созданіе, сказалъ онъ. (Передѣлалъ
ты её или нѣтъ?). Сказалъ еще, что конецъ великолѣпенъ, вся вторая часть (и я согласенъ въ этомъ)
/великолѣпна/, но начало растянуто и вообще
жаль, что ты поддаешься иногда вліянію
юмора и хочешь смѣшить. Сила Ө. М. прибавилъ онъ – въ страстности, въ паѳосѣ, тутъ можетъ-быть нѣтъ ему соперниковъ, и потому жаль что онъ
пренебрегаетъ этимъ родомъ. Дядюшкинъ Сонъ я немогъ дочитать, ‑
договорилъ онъ. Все это
пишу я тебѣ, потому вопервыхъ,
что ты просилъ меня о томъ,
а во-вторыхъ потому, что слова эти – эхо будущей
критики, если только будетъ критика. Журналы
перестали теперь обозрѣвать другъ-друга.
Теперь насчетъ твоихъ совѣтовъ. Вообще большое письмо твое меня опять
взволновало. Ей Богу, неспалъ цѣлую
ночь – все о тебѣ продумалъ.
Знаю, братъ, знаю, и потому не пишу. А о совѣтахъ вотъ-что. Надо
считать [б] меня ужь очень безтолковымъ,
чтобъ давать такіе совѣты. Всякому неглупому человѣку
должно прежде всего придти въ
голову сдѣлать все-то, что ты пишешь. И я бы
конечно съѣздилъ или лучше черезъ
другихъ заставилъ бы къ себѣ пріѣхать Калиновскаго,
еслибъ онъ жилъ близко. А то онъ теперь въ Тамб<овской>
Губ<ерніи> и пріѣдетъ въ концѣ будущаго мѣсяца. Къ Некрасову же незачѣмъ идти, потому что у нихъ
нѣтъ денегъ, а будущія деньги онъ, вѣроятно, бережетъ для
Тургенева или Григоровича. Тебѣ же они непривыкли /еще/ платить такихъ суммъ. Сверхъ-того, онъ не такой дуракъ,
чтобъ несмекнуть въ чемъ штука. Какъ ни будь съ нимъ откровененъ, а [в] онъ все таки тебѣ
не повѣритъ. Сверхъ-того,
я ему писалъ /давно уже/ послѣ одного изъ твоихъ писемъ, что, какъ я и предвидѣлъ, ты не согласенъ на его условія, потому
что экз<емпляры> тебѣ ненужны вслѣдствіе предполагаемаго изданія; что ты очень жалѣешь
объ этомъ и просишь меня увѣрить его, Некрасова, что это нисколько неизмѣняетъ твоихъ чувствъ преданности и симпатіи къ нему или что-то въ этомъ родѣ.
Вышло очень нѣжно. Дальше, ‑ пишу я къ нему – ты надѣешься,
что вещь, которую ты теперь пишешь понравится ему болѣе и дастъ тебѣ случай возобновить съ бóльшимъ успѣхомъ такъ неудачно-начавшееся теперь /съ
нимъ/ дѣло. Непомню ужь подлинныхъ
выраженій. Послѣ
этого, согласись самъ, нечего было идти къ нему.
Теперь, братъ, о деньгахъ. Напиши мнѣ высылать ли тебѣ
немедленно 500 р. по полученіи отъ Кр<аевскаго>.
Дѣло
// л. 51
въ томъ,
что я теперь самъ въ
крайности и не знаю что дѣлать.
Я былъ бы очень радъ, еслибъ могъ изъ
первой получки 500 р. взять себѣ рублей
300 или 400 р. Непишу тебѣ
причинъ, по которымъ мнѣ нужны деньги; скажу только, что дѣло пришло до зарѣзу. Отвѣчай
мнѣ скорѣе.
Прощай, голубчикъ. Обнимаю тебя отъ всего
сердца.
Да, чуть незабылъ! Ныньче былъ у меня Врангель. Онъ получилъ письмо твое въ самый
день отъѣзда въ
деревню, и потому не могъ отвѣчать тебѣ. Послѣ завтра онъ тебѣ напишетъ. Письмо къ Эдуарду Иван<овичу>
тогда-же передано по адрессу
его дядей. Ныньче Врангель пьетъ
чай у Эдуарда Ивановича. Чтò и какъ? – все это онъ обѣщалъ сообщить мнѣ послѣ завтра.
Твой М. Достоевскій
P. S.
Жаль мнѣ какъ-то
писать больші[я]/е/ письма. Труда-то! Труда-то!
Марьѣ Дмитревнѣ
мое нижайшее почтеніе.