<РНБ
ф. 236 №65>
СПб.
23 октября 1863
Я получилъ на этихъ дняхъ Ваше письмо, добрѣйшій Григорій Петровичъ. Премного благодарю Васъ
за память и участіе. Много непріятностей,
огорченій, тоски и скуки вынесъ
я во все это лѣто, но
кажется теперь судьба устаетъ меня преслѣдовать. Покрайней мѣрѣ я могу сообщить Вамъ, что съ января будущаго года «Время» воскресаетъ.
Что
Вы дѣлаете теперь,
т. е. что пишете? Это меня сильно интересуетъ. Я
былъ бы очень радъ, еслибъ Вы мнѣ прислали или
еще лучше сами привезли что-нибудь такое же прекрасное и занимательное какъ Вашъ послѣдній романъ. Въ самомъ дѣлѣ, я не разъ
подумывалъ, что Вамъ предстоитъ теперь случай еще разъ
блистательно врѣзаться въ
дѣйствительность, дѣйствительность
самого недавняго времени. Вѣдь
Вы были свидѣтелемъ всѣхъ
смутъ въ Вашихъ же краяхъ. Каковъ романъ-то вышелъ бы. Съ одной стороны все
польское, пришлое, наносное, католическое, козни и заговоры поповъ,
вторженіе галиційскихъ шаекъ; съ другой нашъ славный народъ, наше
крестьянство, наши войска<,> наше православіе какъ знамя противъ католицизма. Романъ могъ бы выйдти глубоко патріотическ[их]/ій/
и какой занимательный-то. А главное, нов[ость]/изна/-то
какая. Вѣдь Вы тогда прямо определились бы. А этнографіи сколько. Вѣдь до
Васъ никто не тронетъ этого
матеріала. Конечно, если Вы
только были въ тѣхъ мѣстахъ, гдѣ все это
происходило. А если не были, то стоило бы съѣздить.
Что Кохановская?
Попросите у нея /для меня/ повѣсти.
Не дастъ ли она «Роя Семена»? Я былъ
бы очень радъ и счастливъ.
Прощайте,
жму Вамъ крѣпко руку
и еще разъ спасибо Вамъ за участіе.
Душевно преданный Вамъ
М. Достоевскій