<РНБ

ф. 236 №65>

СПб. 23 октября 1863

Я получилъ на этихъ дняхъ Ваше письмо, добрѣйшій Григорій Петровичъ. Премного благодарю Васъ за память и участіе. Много непріятностей, огорченій, тоски и скуки вынесъ я во все это лѣто, но кажется теперь судьба устаетъ меня преслѣдовать. Покрайней мѣрѣ я могу сообщить Вамъ, что съ января будущаго года «Время» воскресаетъ.

Что Вы дѣлаете теперь, т. е. что пишете? Это меня сильно интересуетъ. Я былъ бы очень радъ, еслибъ Вы мнѣ прислали или еще лучше сами привезли что-нибудь такое же прекрасное и занимательное какъ Вашъ послѣдній романъ. Въ самомъ дѣлѣ, я не разъ подумывалъ, что Вамъ предстоитъ теперь случай еще разъ блистательно врѣзаться въ дѣйствительность, дѣйствительность самого недавняго времени. Вѣдь Вы были свидѣтелемъ всѣхъ смутъ въ Вашихъ же краяхъ. Каковъ романъ-то вышелъ бы. Съ одной стороны все польское, пришлое, наносное, католическое, козни и заговоры поповъ, вторженіе галиційскихъ шаекъ; съ другой нашъ славный народъ, наше крестьянство, наши войска<,> наше православіе какъ знамя противъ католицизма. Романъ могъ бы выйдти глубоко патріотическ[их]/ій/ и какой занимательный-то. А главное, нов[ость]/изна/-то какая. Вѣдь Вы тогда прямо определились бы. А этнографіи сколько. Вѣдь до Васъ никто не тронетъ этого матеріала. Конечно, если Вы только были въ тѣхъ мѣстахъ, гдѣ все это происходило. А если не были, то стоило бы съѣздить.

Что Кохановская? Попросите у нея /для меня/ повѣсти. Не дастъ ли она «Роя Семена»? Я былъ бы очень радъ и счастливъ.

Прощайте, жму Вамъ крѣпко руку и еще разъ спасибо Вамъ за участіе.

Душевно преданный Вамъ

М. Достоевскій