«Помни Россию» (По поводу
одного «Письма в редакцию»). Газ. Возрождение
− 3. 1929
«ПОМНИ РОССИЮ»
(По
поводу одного «Письма в редакцию»)
Это письмо
напечатано было в 1388
номере «Возрождения», 21
марта на 4-й странице,
в нижнем уголке направо, мелким
шрифтом. И приходит на
мысль, что письмо это не
все заметят, а заметить
и запомнить его необходимо. Больше: все
мы обязаны его запомнить. В письме этом, очень
кратком, − к сожалению,
имеются опечатки, и такого сорта опечатки, что могут
подать любителям все вышучивать, удобный повод
и посмеяться, хоть нам и не до
шуток.
В письме «к русским
медонцам» заключается призыв к жертве,
к маленькой жертве во имя
большого, во имя святого
дела, во имя долга, − перед Россией долга.
«Жертвуйте в фонд «Помни Россию», передавая деньги в распоряжение генерала А. П. Кутепова, принявшего на себя из рук
почившего Великого Князя Николая
Николаевича, вместе с его предсмертным
заветом ко всем нам − «помните
о России, русские люди!» − славное и тяжелое бремя заботы о русской чести и доблести, бремя охраны
здорового русского ядра −
русских военных сил − белой российской
Армии. Жертвуйте, хотя бы малым, но все, русские,
жертвуйте, не забывайте, не имеете
права забывать, не смеете забывать! − вот о чем говорит письмо, письмо «к
русским медонцам», − письмо
ко всем. В этом письме, говорю я, есть досадные опечатки: конечно, не «если
бы несколько десятков русских
людей твердо решили бы
уплачивать хотя бы по несколько
франков в месяц»… а… «несколько
десятков тысяч − только десятков тысяч»,
хотя нас, «медонцев», не десятки,
а со-тни тысяч!.. И, конечно,
не… «от нас сейчас
требуется малое − несколько франков
в месяц…», а − от каждого из нас должны поступить
в фонд «Помни Россию» франки и франки,
каждый и каждый месяц, а от кого и десятки, и сотни,
и тысячи франков каждый месяц…
и тогда… Тут уже необходима
вера, горячая вера в
великое из великих дело − спасения России.
Не ко всем, о, далеко не ко всем, следует
обратиться еще и с таким напоминанием…
Помните времена былые,
времена процветания и
могущества России, утеряно,
когда многие-многие российские интеллигенты и полуинтеллигенты, и интеллигенты
высокой марки, и миллионеры-фабриканты,
сознательно или по малости духа своего и своего разумения, давали с великой верой и гордостью, словно
свечи перед иконой ставили, − давали на…
разрушение России? Ведь давали! Теперь-то мы ясно
видим, что давали в фонды,
имя же им, − незнаемое? −
было: «Забудь Россию», «На погибель
России», «На пролитие российской крови».
Правда, тогда об этом
не думали: думали, что дают на
освобождение России от… «сапога жандарма», от «кнута царского», от «опричнины». Помните вечера и
концерты с неведомым назначением денежных сборов с них?
Помните мохнатые шапки и фуражки, ходившие
по рядам в университетских
аудиториях? Помните − миллионы
даже, отпускавшиеся «на дело» каявшимися
в чем-то фабрикантами, которые тесно
и скучно становилось в родимой
жизни? Я помню. Я, зеленый, и
сам совал с бьющимся глупым
сердцем полтинники и двугривенные
в лохматую фуражку, воровато
таскавшуюся по
рядам-коленкам. Совал − и
гордился, глупый! Так вот, на эти-то
полтинники и рубли
стекавшиеся со всей России,
на эти накоплявшиеся миллионы,
на миллионы украденные у России,
миллионы, у ней ограбленные,
с пролитием крови охранявших ее
солдат, покупались люди,
покупались динамит и бомбы,
кинжалы, револьверы, маузеры и пулеметы, чтобы
с Россией кончить, − с
Россией исторической, великодержавной, славной, с
н а ш е й Россией. С Россией кончили. Не
непосредственно нашими полтинниками
с ней кончили, но и не без
этих «полтинников» тут было,
хотя бы и не
вещественных. Наши нравственные, так сказать,
полтинники очень и очень помогали. Ну, и пострадали же даватели,
жертвователи всяческим. От
слепоты своей, от скудости своей душевной и духовной, − тогдашней,
− пострадали. Но из-за
этого-то вся, вся
Великая Россия −
страдает уже двенадцать
лет. И как страдает! Вот
какие последствия «малых
дел».
И вот, письмо
к «медонцам».. Оно тоже
говорит о малом. Но оно говорит открыто:
«Помни Россию»! Оно говорит о долге, который
мы все, все не имеем права не
сознавать, в котором мы все уже не можем ошибаться: все знаем что с Россией теперь, под каким сапогом она. Под сапогом
действительным, лежит и не дышет
вот уже сколько лет. Вспомним
нашу историю, наших «нижегородцев», нашего
мясника Кузьму, нашего князя
Пожарского… Тогда
«нижегородцы» ведь неповинны
были ни в чем, а дали веру слову
Кузьмы, отдавали последнее. Государственне ли нас били? Любили больше? Любили больше, и больше верили. Поучимся
же у них − и любви, и вере мы, медонцы.
Март,
1929 года.
Севр.