ИРЛИ
27.392
Скарабелли Илья
Письма
(3) Далю
Владимиру
Ивановичу
на л. 2 приписка Е. Зайцевского
1822,
июня 23 ―
1822,
июля 5
6 лл.>
<В
описании ошибочно прочитано: 23 июня.>
Шагингирей. Iюня 28
1822
Письмомъ
моимъ отъ 23 ты удостовѣришься о здоровьи
Карла Христофоровича. Теперь прибавлю, что ему ни в чемъ
небыло недостатка: ни въ пользованіи, ни въ присмотрѣ, ни въ попеченіяхъ дружбы. Жаль, право жаль, что я не могу
показать ему въ ету минуту
письма твоего. Унего, я увѣренъ,
сердце забилось бы отъ признательности, видя какія беспокойства причинило
нездоровье его въ домѣ
вашемъ. Приятно, но я мало говорю; ето прямое благополучіе быть такъ любиму, comme vous faites[1].
Да наградятъ <В
рукописи описка: нагрядатъ — ред.>
его безсмертные Боги подобными
друзьями. Ето утѣшитъ
его нѣкоторымъ образомъ
за ту недовѣрчивость, которую оказыва[ли]/ютъ/ ему розумныя
головы держащіяся на плечахъ, покрытыхъ развѣсистыми Еполетами. Какъ можно, говорятъ они,
поручать такому молодому человѣку, едва брѣщему бороду, столь важную Експедицію;
какъ будто нѣтъ у насъ заслуженныхъ, опытныхъ людей. Entendez
vous
mugir
ce
peuple
de
benêts, сказалъ
бы французъ искусный въ примѣненіяхъ. Но оставимъ
//
л. 1
ето. ― Знаешь ли ты, что я долженъ разсердиться на тебя за
твои размышленія, послѣ
которыхъ ты рѣшился
писать комнѣ; за твою дерзость, и за прочіе выраженія твоего письма [ко
мнѣ:] но я милостивъ
и кротокъ. Прошу, однакожь,
впредь писать ко мнѣ безъ размышленій,
и по чаще принимать таковую дерзость ― для меня ничего не можетъ быть приятнѣе твоей довѣренности и приязни. ― Вчера я ходилъ вмѣсто горбунка по лавкамъ и нашелъ сахаръ битый по 26р пудъ.
Ето не дурно; но въ кофе я
толку не знаю; Левкатской по 80р, а Мартиницкой по 74. Потрудись съ
первою почтою сказать мнѣ, котораго
нужно. ― Если бъ ты видѣлъ
свободу, которою мы пользуемся, живучи на корветѣ,
ты не разстался бы съ нами.
Вѣтры дуютъ прохладительные,
море не шелохнетъ, вода такъ
тепла, мы такъ веселы ―. Но вотъ вѣлятъ перестать смѣяться и готовиться
принять Графа Ланжерона и Графиню Сулистровскую ―
мы рады гостямъ ― но непринужденность
//
л. 1 об.
милѣе. Ето
случается не очень часто. Adiu
Cher, надобно
кончить, иду на вѣрхъ подымаю брам-реи и
приготовляю все до прихода Капитана. Еще разъ adiu.
Илья Скарабелли.
Федоръ
Ивановичь немного не можетъ.
А лѣнивецъ Зайцевскій приписываетъ
кланяться, потому что нѣкогда, надобно одѣваться; а онъ одѣвается 3/4 часа. ―
<Приписка
рукой Е. Зайцевского:>
Неправда,
я есть поклоняющійся тебѣ
въсего на минуту.
Е. Зайц<евскій>
// л. 2
Шагингирей.
24 Iюня. 1822.
Федоръ
Ивановичь поручаетъ тебѣ, любезнѣйшiй Владимиръ Ивановичь, принять съ транспорта Елисаветы отъ Тунды,
адрессованныя на имя его вѣщи.
Тамъ сукно, пике и паммада.
Карлъ оставилъ мнѣ деньги, чтобы купить на нихъ
сахару и кофе. Я постараюсь все ето исправя, переслать къ вамъ въ домъ.
Яхта, снявшись отсюда вчера, пошла къ тендрѣ. Я провелъ все время
прибыванія ея здѣсь съ Кнорре въ палаткѣ,
а потомъ и на квартирѣ, куда онъ принужденъ былъ перебраться, занемогши отъ
непривычки и жары, легкою горячкою. [Дръ]
Д<окто>ръ Карузо поставилъ его на ноги въ три дня.
Все счастливо кончилось. Жаль только, что достойный Кнорре
встрѣчаетъ множество затрудненiй
весьма неприятныхъ въ отправленiи дѣлъ
своихъ. Нѣкоторые
люди находятъ особенные достоинства въ исполненiи дѣла, требующаго вниманiя, точности, и возможной непринужденности, руководств[уясь]/оваться/
//
л. 3
тѣсными соображенiями
/своими/, которыхъ ни продолжительная
опытность, ни долговременныя занятiя
по сей части не могли распространить, не могли [подать] /привести къ/ яснымъ и точнымъ
понятiямъ о вѣщахъ.
А! Довольно. Послѣ ты больше узнаешь. Но все ето между нами. Знай, однакожь,
что подчеркнутое части не для умысла поставлено. Когда Берхъ съ Карломъ
Хр<истофоровичемъ>
и сомною явился къ каратинному директору Милосу,
чтобы взять позволенiе расположиться на бастiонѣ крѣпости,
состоящей въ его вѣденiи:
то слушая причины къ тому, спросилъ.
“Да по какой ето части, по
астрономической? а! извольте, извольте.” [Я]/Мы/ нашли ету
часть забавною. — Фрицъ такъ страстенъ, что не вѣритъ своему счастiю. Ему все кажется, что онъ
останется въ Севастополѣ.
Такiя пустыя
страхи беспокоятъ его! Кнорре
во все время былъ такъ занятъ, что ему
//
л. 3 об.
не
удалось даже въ театръ
заглянуть; не удалось посвятить ни одной минуты удовольствiю. За всѣмъ тѣмъ его не умѣютъ цѣнить, не хотятъ взять етаго на счетъ. — Федоръ Ивановичь, передавая меня проситъ поклонит/ь/ся тебѣ,
и спросить скоро ли ты приѣдѣшь
въ часть, и сказать тебѣ
что здѣсь много дичины, и больше ничего. Видишь
ли я пишу слова его. Онъ ходилъ не давно на охоту верстъ
за 40. —
Время
свое я помаленьку убиваю: сплю, читаю, прохаживаюсь. Теперь наступили жары; купанье
настоящее удовольствiе. Что-то
ты, my
dear, подѣлываешь? — Здѣсь
разнеслась вѣсть о несчастiи встрѣтившемся съ Адмираломъ. Ето право очень жаль! — Маминька,
я слышалъ, намѣрена ѣхать въ ПБ. со Львомъ; прежде, нежели пожелаю имъ
счастливаго пути, я надѣюсь
извѣститься отъ тебя,
когда ето будетъ. Ахъ, какъ я виноватъ!
Столько времяни
//
л. 4
прошло
и я не написалъ ни слова! Сколько разъ
выпадало перо изъ моихъ рукъ! Писать на языкѣ, на которомъ я не умѣю написать
сносной записки, всегда казалось мнѣ труднѣйшимъ предприятiемъ. — Если ты видишься съ
Проутомъ, поклонись отъ
меня; да непремѣнно. Весьма досадно будетъ, если забудетъ меня такой человѣкъ, которому я такъ много одолженъ. Маминькѣ же съ почтительностiю равною сыновней, прошу тебя, поцѣловать руки и засвидѣтельствовать
со всею искренностiю, что я
считаю себя счастливымъ, пользуясь продолженiемъ благорасположенiя ея. — Adiu.
Твой
Илья Скарабелли.
P. S. Ты хорошо сдѣлаешь,
если разорвешь ето письмо, оно никуда не
годится. —
//
л. 4 об.
Шагингирей.
5го Iюля. 1822.
Меѳодiй
Петровичь Панютинъ доставитъ къ вамъ
пудъ сахару, купленный мною за 28 руб. Я нашелъ и по 26, но тотъ гораздо
хуже етаго. У меня остается 37р вашихъ денегъ, на которыя должно купить коже, но я жду, чтобы ты написалъ мнѣ, котораго, Левкатскаго ли, или мартиницкаго, ибо цѣны ихъ различны. Ты упомянулъ въ прошедшемъ
письмѣ о винѣ — ну, тутъ я уже не знаю что и сказать, потому что ето если не весьма, такъ очень
трудно. Хорошее вино продается цѣлыми боченками въ полу<нрзб.> — ето едва
ли позволятъ мнѣ
пронести въ явь, а тайкомъ упаси боже; а если
покупать исподоволь по ведру, два, въ теченiи того времени, пока
нальется послѣднее ведро, вино отъ жары можетъ скиснуть — и
все пропадетъ. —
//
л. 5
Скоро
я буду въ родимый Николаевъ;
по крайнѣй мѣрѣ надѣюсь, что
въ отсудствiе Адмирала, Комитетъ дозволитъ мнѣ явиться на четырнадцать дней. — Федоръ Ивановичь вчера вечеромъ пришелъ съ трехдневнаго
странствованiя на охотѣ
и разсказываетъ, что она болѣе
утомительна, нежели приятна. За то онъ видѣлъ то, чему бы не повѣрилъ
еслибъ слыхалъ разсказы о томъ; имянно: чумаки, или хохлаки какiе-то кроили въ темную ночь штаны; кроили и наконецъ
выкроили. Вотъ люди! у нихъ
ни одинъ диференцiалъ времени не пропадаетъ.
Вотъ какими бездѣлицами я занимаю тебя. А! Я и забылъ, что прошедшее письмо мнѣ
помѣшали кончить гости, собиравшиеся приѣхать къ намъ. Точно; они приѣхали въ числѣ седми, или осьми особъ женскаго пола. Разсматривали нашъ корветъ; любопытствовали о его лѣтахъ,
службѣ — словомъ
принимали въ немъ самое короткое участiе. У трехъ, или четырехъ
//
л. 5 об.
молодинькихъ полячекъ
станы превосходные. Недавно случилось мнѣ быть въ театрѣ и я слышалъ свистки бѣднымъ актрисамъ; но вотъ у кого надобно
учиться [при] сохраненiю присудствiя
духа — не смѣшиваясь продолжаютъ
игру, какъ бы дѣло
шло о Китайскомъ мандаринѣ.
Mais
voilà les bêtises![2]
Я завираюсь, и осуждаю тебя читать подобныя
бѣдности. Adiu. До свиданiя. Твой Илья Скарабелли.
<Приписка
рукой Е. Зайцевского>
Благодарю
тебя за письмо, за приятное воспоминанье, задружескую
твою ко мнѣ довѣренность;
Поздравляю съ новымъ умѣньемъ исправлять себя, жалѣю
объ участи пѣтуховъ
и желаю какъ можно менше слышать
о завтрак[ѣ]/ахъ/; изготовленн[омъ]/ыхъ/ на торжественномъ
в<нрзб.>еніе Литературныхъ твоихъ успѣховъ; Небоишься ли ты Котлина Лагеря и Чугунной его крышки? — Радъ душевно исполнить для тебя все: но Батюшкова отдалъ И. Рогулю, а Жуковск<аго> [у] Панютин[а]/у/. — Мнѣ
подобно бы написать къ тебѣ
особое писмо, но для твоего такъ
лѣнивца лѣность
такъ лѣнива, перья такъ неисправны, время на почту такъ
коротко… Будь доволенъ, что
есть и не ворчи, не ругая извиняй мою праздность.
Et défends toi d`une
faiblesse
Dont je ne veux jamais
jeurir<?>
Твой
Е<нрзб.> Зайцевскій
// л. 6 об.