Из кн.: Металлисты. Т. 1. — М.; Л., 1925. — С. 160—163.
Б. ЗАЙЦЕВ
Весь
завод — угрюмые груды с трубами, выступами и углами. Бурлят печи для
сталеварения, бьет молот, в тишине дремлют магазины с изделиями, а вдалеке, на
дворе, сложены штыки железа в пакетах.
Солнце
жжет, над всем пыльное облако.
Но
вдруг электрические часы сразу соскакивают на двенадцать, и сейчас же, будто в
ответ им, ревет гудок. Все быстро бросают работу. Из тянульных, литейных
гурьбой бредут рабочие.
Рабочих
в воротах ощупывают ловким движением, и они черными лентами ползут по слободам.
Там они моются, завтракают…
Только
сталелитейной нет отдыху: ей нельзя остывать. И сейчас за толстыми стенами,
глубоко внутри, плавится металл; вот ломают пробку, золотой поток брызжет в
формы, летят фонтанами огненные звезды, будто это расшалившийся фейерверк.
Сверху, с печей, смотрят мастера в беспокойстве
160
через синие
стекла; огонь проникает до костей, и лица у них опухло-бледны. А внизу кишат
рабочие, как при наводнении; на глазах их черные выпуклые очки и они, точно
водолазы, снуют под золотистыми выстрелами. Пыхтя, громыхая, подползает паровой
кран с железной рукой, повисшей наискось. Маленький машинист управляет им; как
уродливое насекомое, кружит он вокруг своей оси, спускает лапу, спокойно
цепляет сотни пудов и тащит в воздухе.
Солнце
клонит за полдень: пыль, зной, будто стон над мастерскими; железные крыши
млеют; люди горят у машин, сбрасывают рубашки и голой кучей бегут к душам;
трепещущие тела сразу ежатся под холодом, стекает наработанная грязь, — и
опять к станкам, в прокатную. Около брусьев красного металла рубашки сохнут,
как на огне, от них идет пар, и кажется, что сейчас выпарятся и сами мозги.
А
рядом гудят вальцы, сквозь них ползут мягкие комья железа, как красные тянучки.
Их гонят взад-вперед, они плющатся, вытягиваются лентой, извиваясь, и рабочие
ловко цепляют их крючьями, возвращают опять… волокут дальше, в проволочную; и
там из-под узких желобков со свистом вырывается проволока огненным бичем,
чертит воздух зигзагом, но сейчас же ее опять ловят, и она покорно наматывается
на катушку. Почерневшие и сухотелые рабочие как будто без устали воюют с ними…
Если зазеваешься, — обовьет, прожжет. Где-то гудит, вздыхает, будто на
палубе огромного корабля с тяжелым
161
ходом
машины. Мозг устает, и темные пятна идут в глазах. К четырем часам жены
приносят в платочках полдни. В углах, где потише, рабочие примащиваются поесть,
как после большой битвы; некоторые моются, потом садятся за столик; и сразу
становится тихо; гул, грохот где-то далеко, как будто дух благообразия посетил
это место.
Но
время тянет дальше, вперед; снова они бросаются в пекло; снова здания, стекла,
камень — в дымном чаду; кажется, будто из людских тел выходит горячий
туман. И около вальцов, попрежнему взмывая яркой лентой, вылетает проволока.
Вот она длинным концом охлестнула кого-то; льют воду, тащат в больницу, пахнет
горелым телом, и вокруг лица бледней.
Но
солнце закраснело в стеклах корпусов; засияли в закате медные проволоки. Опять
гудок. Снова бредут рабочие: сталевары со слезящимися глазами,
гиганты-молотобойцы, прокатчики и молчаливые «глухари» из гвоздильной. Все
они — отдельными струями; бледно-хмурые, прокаленные огнем, возбужденные,
одеревеневшие. И последними — чернорабочие. В воротах красное солнце обливает
их всех усталыми лучами. Они смотрят на воздушные громады над своими слободами
и понуро расходятся по сторонам.
Трудно
двигать ногами в предвечерней хмаре. Тяжелое утомление на всем. Засеревшие в
пыли мастерские хрипят еще, но гвоздильня уже молкнет, точно ее водопад отведен
в другое место; кажется,
162
что всем
этим дымным массам надоело стучать и грохотать.
В
чахлых садиках вокруг конторы появились самовары. И у всех самоваров тяжелые
груди и глаза с красной поволокой.
Рабочие
же дома умываются и тоже пьют чай… Но в маленькие оконца льет растопленный
воздух с сухой пылью. И скоро плац за заводом чернеет кучками. Тяжелые группы
сидят, стоят, вяло бросают орла и решку, сонно курят, лежа на спине, глядя в
небо. И кажется, что это выбросили на берег бедных рыб, которым нечем дышать.
163