Собраніе сочиненій И. А. Бунина. Т. IX : Цикады. Петрополисъ, 1935. С. 164-165

ЖУРАВЛИ

Ясный и холодный день поздней осени, ѣду ровной рысцой по большой дорогѣ. Блескъ низкаго солнца и пустыхъ полей, осеннее безмолвное и недвижное ожиданіе чего-то, тишина земли и неба. Но вотъ, вдали, за мной, слышенъ трескъ колесъ. Прислушиваюсь — трескъ мелкій, быстрый, трескъ шибко бѣгущихъ дрожекъ. Оборачиваюсь — кто-то нагоняетъ. Этотъ кто-то все ближе и ближе — уже хорошо видна его во весь духъ летящая лошадь, затѣмъ онъ самъ, то и дѣло выглядывающій изъ-за нея и покрывающій ее то кнутомъ, то вожжами. Что такое? А онъ ужъ вотъ онъ, настигаетъ — сквозь трескъ слышно мощное лошадиное дыханье, слышенъ отчаянный крикъ: «Баринъ, сторонись!» Въ страхѣ и недоумѣньи виляю съ дороги — и тотчасъ же мимо мелькаетъ сперва чудесная гнѣдая кобыла, ея глазъ, ноздря, новыя вожжи сургучнаго цвѣта, новая блестящая сбруя, взмыленная подъ хвостомъ на ляжкахъ, потомъ самъ сѣдокъ — черный красавецъ мужикъ, совершенно шальной отъ скачки и какого-то безсмысленнаго, на все готоваго изступленья. Онъ бѣшено-быстро кидаетъ на меня, пролетая, свой яростный взглядъ, поражаетъ свѣжей красной пастью

// 164

и смолью красивой молодой бороды, новымъ картузомъ, желтой шелковой рубахой подъ распахнувшейся черной поддевкой — узнаю: богатый, хозяйственный мельникъ изъ-подъ Ливенъ — и какъ вѣтеръ летитъ дальше. А пролетѣвъ съ версту, сразу соскакиваетъ съ дрожекъ. Тутъ ужъ я гоню къ нему и, приближаясь, вижу: лошадь стоитъ на дорогѣ и тяжко носитъ боками, сургучныя вожжи висятъ по оглоблямъ, а самъ сѣдокъ лежитъ возлѣ, лицомъ книзу, раскинувъ полы поддевки.

— Баринъ! — дико кричитъ онъ въ землю. — Баринъ!

И, когда я равняюсь, вскакиваетъ и отчаянно взмахиваетъ руками:

— Ахъ, грустно-о! Ахъ, улетѣли журавли, баринъ!

И, мотая головой, захлебывается пьяными слезами.

1930.