дискуссии | как мы работаем | нас поддерживают | о проекте | первая страница

СЛОВАРЬ
древней и новой поэзии,
составленный Николаем Остолоповым
Действительным и Почетным членом разных Ученых Обществ.
Санкт-Петербург, 1821

Для правильного отображения шрифтов вам необходимо скачать и установить этот шрифт!

Оглавление
Предисловие
А (Адонический - Аферезис) 3-17стр.
Б (Баллада - Белые стихи) 18-21стр.
В (Вакхий - Высокое) 22-25стр.
Г (Галлиамбический - Горацианский) 26-27стр.
Д (Дактилический - Действие) 28-32стр.
Е (Евфемеизм - Ехо) 33-40стр.
Ж (Желание - Женский)нет
З (Завязка - Звукоподражание)нет
И (Идиллия - Ифония)нет
К (Канева - Куплет)нет
Л (Лаконизмъ - Логогрифъ)нет
М (Мадригалъ - Мысль)нет
Н (Надгробие - Нравственность)нет
О (Оаристь - Ответствие)нет
П (Палинвакхий - Пятистопный) 41-46стр.
Р (Развязка - Руна)52-60стр.
С (Сатира - Сценический)63-71стр.
Т (Тавтограмма - Трагедия)72-73стр.

Страницы: [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] [13] [14] [15] [16] [17] [18] [19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27] [28] [29] [30] [31] [32] [33] [34] [35] [36] [37] [38] [39] [40] [41] [42] [43] [44] [45] [46] [47] [48] [49] [50] [51] [52] [53] [54] [55] [56] [57] [58] [59] [60] [61] [62] [63] [64] [65] [66] [67] [68] [69] [70] [71] [72] [73]

ЕВФЕМИЗМЪ. — ejufhmi"moV", происходитъ отъ evu, хорошо, прилично, и отъ fhmh;, говорю. Евфемизмъ есть тропъ, потому что употребляемыя въ ономъ слова принимаются не въ собственномъ ихъ смыслѣ; но лучше можно назвать оный просто уловкою писателя, который не желая помѣстить словъ неблагопристойныхъ или непрiятныхъ на счетъ какого либо лица, употребляетъ такiя выраженiя, кои неиначе какъ по нѣкоторомъ размышленiи производятъ желаемое понятiе. —

ЕВХАРИСТИЧЕСКIЙ. Евхаристическою называется поэма, которою благодарность за милости приносится. — Слово сiе употреблено въ означенномъ смыслѣ у одного только Аполлоса въ прав. пiит.

ЕДИНОЗНАМЕНОВАНIЕ, sinonimya. Фигура рѣченiй: есть соединенiе словъ, то же или сродное и близкое знаменованiе имѣющихъ, на пр: не снесу, не стерплю, не попущу.

ЕДИНОНАЧАТIЕ, anaphora. Фигура рѣченiй; состоитъ въ томъ, когда нѣсколько краткихъ перiодовъ (или нѣсколько стиховъ) начинаются съ одного слова.

Сiя фигура не иное что есть, какъ часть фигуры Повторенiе. — См. сiе слово.

ЕДИНСТВО. См. Драма и дѣйствiе, actio, также Епическiй.

ЕКЗАМЕТРЪ. Такъ назывался у древнихъ состоящiй изъ дактилей и спондеевъ шестистопный стихъ. Слово ejxa;metron составлено изъ e[x, шесть, и mevtron, мѣра или стопа. Таковы слѣдующiе стихи Виргилiя:

—È È —ÈÈ — È È — — — È È — —

или

Tityre, tu patulae recubans sub tegmine fagi...

Екзаметръ почитается совершеннѣйшею изъ всѣхъ существующихъ формъ поэзiи, ибо заключаетъ въ себѣ главнѣйшую прелесть гармонiи — разнообразiе: онъ способенъ къ 32 измѣненiямъ въ порядкѣ и количествѣ слоговъ, не выходя изъ мѣры музыкальныхъ временъ (темповъ), коихъ имѣетъ всегда шесть, слоговъ же отъ 12 до 18. —

Измѣненiя сiи можно удобнѣе видѣть въ слѣдующемъ начертанiи:

СТОПЫ	I.	2.	3.	4.	5.	6.
5 дактилей и 1 спондей	—ÈÈ	—ÈÈ	—ÈÈ	—ÈÈ	пятая	шестая
4 дактиля и 2 спондея	—ÈÈ —ÈÈ —ÈÈ ——	—ÈÈ —ÈÈ —— —ÈÈ	—ÈÈ —— —ÈÈ —ÈÈ	—— —ÈÈ —ÈÈ —ÈÈ	стопа	стопа
3 дактиля и 3 спондея	—ÈÈ —— —ÈÈ —— —ÈÈ ——	—ÈÈ —— —— —ÈÈ —— —ÈÈ	—— —ÈÈ —ÈÈ —— —— —ÈÈ	—— —ÈÈ —— —ÈÈ —ÈÈ ——	непремѣнно	непремѣнно
4 спондея и 2 дактиля	—ÈÈ —— —— ——	—— —ÈÈ —— ——	—— —— —ÈÈ ——	—— —— —— —ÈÈ	дактиль	спондей
5 спондеев и 1 дактиль	——	——	——	——

Часть 1 С. 308-453.

Вотъ 16 варiацiй или измѣненiй въ одномъ только дактилическомъ екзаметрѣ, то есть, въ такомъ, въ которомъ пятою стопою остается непремѣнно дактиль; съ перемѣною же онаго на спондея, что въ Греческой поэзiи чаще бываетъ нежели въ Латинской, прибавится новыхъ 16 варiацiй, и того 32.

Поэмы, Идиллiи, посланiя и другiя повѣствовательнаго и описательнаго рода сихотворенiя древнихъ писаны симъ размѣромъ.

О составленiи Русскаго Екзаметра.

(Выписка изъ книги Г. Востокова Опытъ о Русскомъ стихосложенiи)

Въ 1813 году Н. И. Гнѣдичь по совѣту С. С. Уварова началъ прелагать екзаметрами Илiаду, и первый опытъ сего перевода напечатанъ въ 13–й кн. Чтенiя въ Бесѣдѣ любителей Русскаго слова. Сей примѣръ былъ, какъ кажется, сильнѣе всѣхъ предшествовавшихъ, ибо возродилъ подражателей и оспоривателей. С. С. Уваровъ въ отвѣтѣ своемъ В. В. К–сту, на предложенiе его писать поэмы Русскими стихами, имѣющими непремѣняемый порядокъ ударенiя, справедливо возразилъ тѣмъ, что «каждый размѣръ, въ которомъ ударенiе опредѣлено и однообразно, долженъ наконецъ отяготить слухъ нашъ. Кто могъ бы выслушать рапсодiю писанную прекраснымъ впрочемъ Алкейскимъ или Сафическимъ стихомъ?» — Что касается до мнѣнiя В. В. К–ста о недостаткѣ у насъ спондеевъ, и о жестокости и принужденности, какую они имѣютъ для нашего слуха (ежели мы непремѣнно захотимъ составлять ихъ сближенiемъ двухъ ударенiй), то объ этомъ и не могло быть спору; но изъ сего не слѣдуетъ, чтобъ намъ должно было, или совсѣмъ отказаться отъ екзаметра, или непремѣнно оканчивать оный спондеемъ, на зло нашей просодiи. Конечно, за недостаткомъ сей стопы екзаметръ нашъ всегда останется весьма несовершеннымъ подобiемъ Греческаго и Римскаго; но ежели и въ семъ несовершенномъ подобiи онъ для Епическаго стихотворца несравненно выгоднѣе ямбическаго или другаго какого размѣра, то за чѣмъ не присвоить намъ его и въ такомъ видѣ, то есть, замѣняя спондеи хореями? Дальнѣйшiй навыкъ стихотворцевъ нашихъ приведетъ конечно новый сей размѣръ у насъ въ возможное совершенство. Между тѣмъ осмѣлюсь предложить здѣсь нѣкоторыя замѣчанiя мои о правилахъ, по какимъ сочиняется Екзаметръ Латинскiй и Нѣмецкiй, и по какимъ долженъ сочиняться Русской Екзаметръ. — Правила сiи не могутъ быть для всѣхъ языковъ одинаковы, ибо стихосложенiе каждаго языка сохраняетъ свои особенности даже и тогда, когда подражаетъ чужимъ размѣрамъ. Такъ на примѣръ, ямбическiе и хореическiе стихи въ Русскомъ языкѣ всегда перемѣшаны съ пиррихiями, кои сообщаютъ имъ бóльшую противъ Нѣмецкихъ ямбовъ и хореевъ разнообразность. Но когда мы захотимъ составлять на подобiе древнихъ екзаметръ изъ дактилей и хореевъ, употребляя послѣднюю сiю стопу вмѣсто недостающаго у насъ спондея, тогда должны, какъ мнѣ кажется, съ большею строгостiю наблюдать чистоту хореевъ, дабы чрезъ оную, хотя отчасти, подойти къ полнозвучности спондеической, коей совершенно противоположенъ беззвучный пиррихiй. Если однако необходимость заставитъ насъ быть снисходительнѣе на счетъ употребленiя сей стопы въ екзаметрѣ, потому что трудно избѣжать ее въ языкѣ Русскомъ, то въ такомъ случаѣ непремѣнно нужно придавать пиррихiю условную долготу или силу на первомъ слогѣ и превращать оный въ хорея. На пр:

— È— È È— È È—ÈÈ — È È—È

И Прiамъ и народъ знаменитаго въ браняхъ Прiама

Иначе не будетъ выдержанъ дактило–хореическiй шестистопный размѣръ, а выдетъ вмѣсто онаго анапестическiй пятистопный

È È— È È—

И Прiамъ и народъ и пр.

Не столь нужно сiе краткаго слога протяженiе, когда употреблены три таковыхъ слога т. е. трибрахiй вмѣсто дактиля; ибо въ семъ случаѣ недостатокъ ударенiя замѣняется большимъ количествомъ краткихъ слоговъ, предшествующихъ долгому, и служащихъ оному достаточнымъ перевѣсомъ для поддержанiя мѣры. На пр.

È È È— È È

Но не толико меня сокрушаетъ судьба Илiона.

Гнѣдичь.

— È È — ÈÈ— ÈÈ ÈÈ — È È —È

Чаще молись принося умилостивительны жертвы.

Воейковъ.

По таковому же условному снисхожденiю, какого мы требуемъ при превращенiи пиррихiевъ въ хореи, можно составлять вмѣсто хореевъ искуственные спондеи, сближенiемъ двухъ ударенiй, на пр. рѣзкiй тре—скъ тру—бъ бранныхъ послышалъ, кипитъ и трепещетъ, или, видишь ли? зна—къ да—нъ! вырвавшись вонъ изъ ограды помчались сто колесницъ и пр. (Воейковъ). Но таковые искуственные спондеи должны быть употребляемы съ великою разборчивостiю, къ выраженiю, такъ какъ здѣсь, какого нибудь звукоподражанiя или картины; въ другихъже случаяхъ напрасно ими дѣлать насилiе ударенiю Русскому, а лучше стараться о употребленiи чистыхъ хореевъ и дактилей, отъ коихъ наиболѣе зависитъ плавность нашего Екзаметра. Нечистыми дактилями называю я такiе, въ которыхъ слогъ съ ударенiемъ поставленъ на мѣстѣ краткаго слога, на пр.

—È È È

Шлемъ пробило на сквозь и чело и въ глубь кости проникло

— ÈÈ

Мѣдное жало и вѣчная тьма его очи покрыла.

или

— ÈÈ

Токъ ли желаешь имѣть на гумнѣ: уравняй сперва мѣсто. —

— È È

Тамъ наконецъ двѣ морскiя побѣды и въ двухъ частяхъ свѣта.

Здѣсь слова: глубь, его, сперва, частяхъ, для составленiя дактиля лишены ударенiй. Таковые дактили всего менѣе могутъ быть терпимы въ екзаметрѣ; сей размѣръ позволяетъ по нуждѣ краткiе слоги превращать на долгiе, но не на оборотъ; въ чемъ законы его совершенно противны законамъ ямбическаго размѣра, который позволяетъ долгiе слоги ставить вмѣсто краткихъ, но никогда послѣднимъ симъ не сообщаетъ протяженiя. Словомъ сказать, при екзаметрѣ болѣе нежели при какомъ другомъ размѣрѣ важно вѣрное наблюденiе надъ словами ударенiй.

Скажемъ еще нѣчто о предпочтительномъ употребленiи той либо другой стопы екзаметра. Въ Латинскомъ екзаметрѣ красотою почитается, когда въ немъ болѣе дактилей нежели спондеевъ. Нѣмцы напротивъ стараются въ своемъ екзаметрѣ дѣлать спондей господствующею стопою (хотя по скудости своей въ спондеяхъ должны по большей части замѣнять оные хореями, такъ какъ и Русскiе). Отъ чего такая разность? очевидно отъ того, что Латинскiй языкъ изобильнѣе спондеями нежели дактилями; въ Нѣмецкомъ же несравненно болѣе послѣднихъ, нежели первыхъ. И такъ для разнообразiя тому нужны дактили, сему спондеи. Теперь посмотримъ, которая изъ двухъ стопъ екзаметра заслуживаетъ наибольшаго въ немъ употребленiя, дактиль или хорей? языкъ нашъ тою и другою стопою равно обиленъ, и потому мы не имѣемъ причины подобно Римлянамъ почитать за достоинство въ екзаметрѣ, когда въ немъ больше дактилей. Неумѣренный наборъ сей стопы сдѣлаетъ екзаметръ нашъ скачущимъ и мало соотвѣтственнымъ важному и спокойному разсказу Епопеи. Для сего надлежитъ намъ чаще перемежать дактили хореями, и даже сей послѣдней стопѣ давать преимущество, ибо повторенiе четырехъ хореевъ (а болѣе ихъ сряду въ екзаметрѣ быть не можетъ) гораздо менѣе утомительно для слуха, нежели повторенiе четырехъ и даже трехъ дактилей: но ихъ часто бываетъ по пяти сряду! — Г. Гнѣдичь въ письмѣ своемъ къ С. С. Уварову изчисляя виды или измѣненiя екзаметра полагаетъ главнымъ размѣромъ 5 дактилей и 1 хорей. На пр:

Гнѣвъ, о богиня, воспой Ахиллеса Пелеева сына.

Но ежели предыдущiя замѣчанiя мои справедливы, то приличнѣе постановить главнымъ размѣромъ 5 хореевъ при 1 дактилѣ. На пр:

— È — È — È —È —ÈÈ — È

Волны моря вставши съ ревомъ хлещутся въ берегъ.

Пятидактильный же екзаметръ употреблять рѣже всѣхъ другихъ видовъ, сберегая оный единственно для выраженiя скорыхъ и живыхъ движенiй.

Помѣщаемъ здѣсь и выписку изъ упомянутаго въ сей статьѣ письма С. С. Уварова къ Н. И. Гнѣдичу, и изъ отвѣта сего послѣдняго:

Отдаленные отрывки нашей отечественной поэзiи доказываютъ, что нашъ языкъ вмѣщаетъ всѣ оттѣнки систематической просодiи. Первые памятники нашего стихотворенiя представляютъ особенный хаарктеръ, основанный на весьма опредѣленномъ произношенiи долгихъ и краткихъ слоговъ. Сiе стопосложенiе тѣмъ болѣе соглашается съ Генiемъ нашего языка, что мы находимъ и до нынѣ въ немъ большую наклонность къ напѣву и къ музыкѣ; но вмѣсто того, чтобъ сему слѣдовать и постепенно усовершенствовать Русскую просодiю, первые и лучшiе стихотворцы отступили во все отъ сего правила. Исторiя нашей поэзiи доказываетъ тамъ то слѣпое подражанiе, съ какимъ мы приняли нетолько иноземныя идеи, но даже иноземныя формы. Предразсудокъ въ пользу Французскихъ писателей былъ такъ силенъ, что славный Ломоносовъ, который далъ истинное бытiе нашей поэзiи, слѣдовалъ самъ общему примѣру. Онъ сталъ подражать Французамъ и писать Епопею Александрiйскими стихами (см. Александрiйскiй), между тѣмъ какъ самъ же почиталъ за наилучшую и великолѣпнѣйшую форму стиховъ екзаметръ изъ анапестовъ и ямбовъ ^*) состоящiй, а также изъ хореевъ и дактилей, какъ способнѣйшiй къ изображенiю сильныхъ и слабыхъ, скорыхъ и тихихъ дѣйствiй, которымъ составилъ и примѣръ въ письмѣ своемъ о правилахъ Россiйскаго стихотворства; однакожъ онъ былъ увлеченъ общимъ предубѣжденiемъ и эпоха сiя рѣшила судьбу Русской поэзiи. Съ тѣхъ поръ подражанiе иноземному овладѣло всѣми родами словесности.....

Одна изъ величайшихъ красотъ Греческой поэзiи есть богатое и систематическое ея стопосложенiе. Тутъ каждый родъ поэзiи имѣетъ свой размѣръ, и каждой не только свои законы и правила, но такъ сказать, свой генiй и свой языкъ. Екзаметръ (шестистопный героическiй стихъ) предоставленъ Епопеѣ. Сей размѣръ весьма способенъ къ сему роду поэзiи. При величайшей ясности, онъ имѣетъ удивительное изобилiе въ оборотахъ, важную и плѣнительную гармонiю. —

Когда же Римляне захотѣли образовать свой жесткой и Греческому генiю противный языкъ, то они употребили первое старанiе на изобрѣтенiе метрическихъ формъ. Римляне заимствовали всѣ оныя у Грековъ потому, что они ихъ признавали совершеннѣйшими и что Латинскiй языкъ былъ весьма мало свойственъ для поэзiи. Всѣ знатоки согласны въ томъ, что Латинской поэзiи удалось присвоить себѣ екзаметръ лучше всѣхъ другихъ частей метрической системы Грековъ. Никогда Римляне не рѣшались писать Епопею иначе, какъ екзаметромъ...

Александрiйскiй стихъ по истинѣ весьма недостаточенъ; нетолько монотонiя его тягостна слуху, но онъ своею сухостiю, краткостiю и невольнымъ ударенiемъ на полустишiе, заслужилъ хулу самихъ Французовъ...... Прилично ли намъ Русскимъ, имѣющимъ къ счастiю изобильной, метрической просодiею наполненной языкъ, слѣдовать столь слѣпому предразсудку? прилично ли намъ, имѣющимъ въ языкѣ сiи превосходныя качества, заимствовать у иноземцовъ бѣднѣйшую часть языка ихъ, просодiю, совершенно намъ несвойственную?..... Если Нѣмцы, владѣя языкомъ весьма непокорнымъ, достигли до того, что имѣютъ хорошiе и вѣрные метрическiе переводы, за чѣмъ намъ Русскимъ не имѣть наконецъ перевода Омира екзаметрами? не забудьте Шлецера, который говоритъ, что переводъ Омира на Славяно–Русскомъ языкѣ долженъ превосходить всѣ прочiе переводы: Ein Homer Slavonisch Яbersetzt, mЯsste aller andern Яbersetzungen die palme entreissen.

Г. Гнѣдичь при отвѣтѣ своемъ изложилъ формы измѣненiй екзаметрическихъ:

Главный размѣръ.

Пять дактилей и одинъ хорей.

—È

Измѣненiя.

Четыре дактиля и два хорея.

— È —È

— È — È

Три дактиля и три хорея.

— È — È — È

— È —È — È

Два дактиля и четыре хорея.

— È —È —È —È

— È —È — È — È

Одинъ дактиль и пять хореевъ.

—È —È — È — È —È

Поелику всѣ односложныя частицы, говоритъ Г. Гнѣдичь, по свойству ихъ всегда почти короткiя, а особливо союзъ и, и въ первую стопу дактиля входятъ съ непрiятностiю для слуха, — въ избѣжанiе сего, я лучшимъ почелъ средствомъ употреблять одно изъ измѣненiй въ тѣхъ стихахъ, которые начинаются односложными частицами:

Но Адраста живымъ уловилъ Менелай ратоборный.

И на быстромъ бѣгу колесницу —

И Прiамъ и народъ знаменитаго во браняхъ Прiама и пр.

Стихи сiи въ чтенiи хотя покажутся анапестическими, но по правиламъ размѣра они совершенно дактило–хореическiе; ибо первая стопа хорей, а прочiя дактили:

— È

Но Ад|раста жи|вымъ уло|вилъ —

— È

И на| быстромъ бѣ|гу колес|ницу —

— È

И Прi|амъ и на|родъ знаме|нитаго.»

Объ Екзаметрахъ. — Выписка изъ разсужденiя А. Ф. Воейкова. — Екзаметръ или древнiй Епическiй стихъ есть полнѣйшiй, разнообразнѣйшiй, дѣлимѣйшiй и способнѣйшiй къ звукоподражанiю.

Полнота сего стиха состоитъ: 1) въ томъ, что онъ заключаетъ семнадцать, шестнадцать, пятнадцать, четырнадцать и никогда не меньше тринадцати слоговъ, и 2) въ томъ, что въ составъ его входятъ три стопы: дактиль, спондей и хорей.

Разнообразность есть свойство, отличающее Екзаметръ отъ всѣхъ другихъ стихотворныхъ размѣровъ, и ему дающее предъ ними великое преимущество. — Разнообразiю обязанъ Екзаметръ великолѣпiемъ, свободою, складностью, живостью, смѣлостью, свѣжестью и дѣлимостью. — (Сiе свойство можно видѣть въ приведенныхъ выше примѣрахъ и въ таблицѣ).

Не нужно распространяться о дѣлимости Екзаметра, которая столь благотворна для разнообразiя, и о томъ, что Александрiйскiй стихъ, состоящiй изъ двѣнадцати слоговъ, не можетъ быть столько делимъ, какъ древнiй Епическiй стихъ, имѣющiй семнадцать слоговъ.

Вразсужденiи звукоподражанiя также бесполезно доказывать, что двѣнадцатисложный стихъ изъ однихъ ямбовъ составленный, не можетъ заключать въ себѣ столько переходовъ снизу вверхъ и сверху внизъ по лѣстницѣ звуковъ, сколько семнадцати–сложный изъ дактилей, спондеевъ и хореевъ.

Вещи въ природѣ безконечно разнообразны и движенiя неизчислимо разнозвучны и разновременны.

Неоспоримо, что семнадцатью слогами лучше, нежели двѣнадцатью, выразить скорость, мѣдленность, легкость, тяжелость, тихость, громкость, шароховатость, сладкость, твердость, мягкость, грубость, плавность, нѣжность, протяженность, краткость и проч. Особливо если захотимъ изобразить для слуха картину звуковъ съ ихъ тончайшими переходами, разновременностями и оттѣнками, на примѣръ: картину сраженiя, бури съ громами, вихрями, молнiями, дождемъ и градомъ, бури на морѣ съ кораблекрушенiемъ; ада съ его ужасами и муками; землетрясенiя, работы Циклоповъ, молотьбы, скрыпа телѣги, стрекочущей стрекозы, скачущаго коня, шепчущаго вѣтерка, раздробленной горы, журчащаго ручья, шипящаго змiя, свистящаго соловья, ревущаго водопада, хохочущаго эха, каркающаго врана, воркованья горлицы, стонающаго въ глуши глухаго гула и проч.

О цезурѣ. Главныхъ цезуръ древнiй Епическiй стихъ имѣетъ двѣ, а именно: цезура въ ареѣ, то есть, окончательное повышенiе голоса и раздѣленiе стиха на долгомъ слогѣ — и цезура въ фезѣ, то есть, окончательное пониженiе голоса и раздѣленiе стиха на краткомъ слогѣ.

Въ Екзаметрѣ бываетъ или одна цезура, (въ ареѣ или фезѣ, до сего нѣтъ дѣла) на первой половинѣ третьей стопы; или вмѣсто того, двѣ цезуры, изъ коихъ одна на первой половинѣ второй стопы, а другая на первой же половинѣ четвертой стопы. — Въ первой и пятой стопѣ цезуры никогда не бываетъ. Всѣхъ же видовъ цезуръ насчитываютъ до шестнадцати, а каждая изъ нихъ, давая Екзаметру еще большее разнообразiе, имѣетъ различныя красоты и свойства, и одна другой непревосходнѣе.

У Гомера чаще встрѣчаются цезуры въ фезѣ; у Виргилiя въ ареѣ; однакожъ и у Латинскаго поэта нерѣдко находимъ цезуру на короткомъ, у Греческаго на долгомъ слогѣ. Знаменитый Германецъ Фоссъ, (переведшiй на Нѣмецкiй языкъ всѣхъ Греческихъ и Римскихъ классическихъ поэтовъ: Гомера, Гезiода, Виргилiя, Горацiя, Овидiя и другихъ) употребляетъ обѣ цезуры, не предпочитая одну другой.

О нѣкоторыхъ особенныхъ правилахъ, кои наблюдаемы были древними при составленiи Екзаметра.

1. Древнiе, также какъ и новые ихъ послѣдователи, отнимали иногда у двусложныхъ словъ ударенiе, и употребляли ихъ, какъ имѣющихъ количество, равное двумъ краткимъ слогамъ:

— È È —

O decus, o famae merito.....

— ÈÈ

Non mihi si lingue.....

Virg. Georg.

2. У нихъ были иногда между Екзаметрами стихи изъ шести стопъ и одного слога; они назывались Гиперметронами (См. сiе слово), и могли имѣть мѣсто только тогда, когда слѣдующiй стихъ начинался съ гласной, или съ литеры Н. на прим.

Navigiis pinos, domibus cadrumque cupressumque.

Hinc radios.

Virg. Georg.

3. Слово, которое оканчивается на цезурѣ стиха, не должно было рифмовать съ словомъ, которымъ стихъ оканчивается. На пр:

Per risum multum debes cognoscere stultum.

Quod coelum stellas, tot habet tua roma puellas.

4. Очень дурными почитались Екзаметры, въ которыхъ слова вмѣстѣ съ каждою стопою оканчивались. На пр:

5. Непрiятными также для слуха почитались стихи изъ словъ многосложныхъ составленные.

6. Самыми складными почитались тѣ Екзаметры, въ коихъ немногосложныя слова, окончиваясь на половинѣ стопы, дѣлали болѣе цезуръ, нежели какъ обыкновенно требовалось.

О Русскихъ Екзаметрахъ. Изъ всего вышеприведеннаго слѣдуетъ, что писать шестистопными стихами, въ которыхъ пять стопъ дактилей и на концѣ одна стопа хорей, не значитъ писать Екзаметрами; что стихи, въ которыхъ употреблены другiе виды Екзаметра, въ которыхъ пятая стопа никогда не перемѣняется, а спондеи совсѣмъ неупотребляются, утомительнѣе Александрiйскихъ, (ибо пиррихiй дѣлаетъ наши ямбическiе стихи разнообразными), и что если не пользоваться правомъ измѣненiя стопъ: то намъ нельзя похвалиться своимъ Екзаметромъ передъ Германцами.

Утѣшимся тѣмъ, что нѣтъ ничего новаго, чтобы было вдругъ и ново и совершенно. Всѣ нынѣшнiе наши опыты можно сравнить съ робкими попытками Клейста. Клопштоковы Екзаметры смѣлѣе, складнѣе и разнообразнѣе; но все еще далеки отъ того совершенства, до котораго полвѣка спустя доведены они.

Явился Фоссъ — и доказалъ, что на Нѣмецкомъ языкѣ можно писать Екзаметры во всемъ подобные Гомеровымъ и Виргилiевымъ.

Но спросятъ: можно ли на Русскомъ языкѣ составлять Екзаметры въ настоящемъ и полномъ смыслѣ сего слова? — Сей вопросъ предварительно требуетъ рѣшенiя слѣдующихъ вопросовъ: 1) можно ли намъ по условiю искуства, или по вольности переносить ударенiя въ словѣ съ мѣста на мѣсто? — 2) позволительно ли односложные слова употреблять за долгiе и короткiе по произволенiю? — 3) есть ли въ Русскомъ языкѣ двусложные слова объ двухъ ударенiяхъ? — 4) есть ли у насъ спондеи?

1. Объ ударенiяхъ въ многосложныхъ словахъ.

Гомеръ, Виргилiй и Фоссъ протягиваютъ короткiе и сокращаютъ долгiе слоги. Поэты Русскiе съ незапамятныхъ временъ пользуются симъ драгоцѣннымъ правомъ. Вотъ нѣсколько словъ, употребленныхъ съ разными ударенiями у извѣстныхъ нашихъ писателей:

Вƀтровъ, Вѣтрóвъ

Сильнѣйшiй горъ, огня, вѣтрóвъ.....

Ломонос.

Не такъ способныхъ вƀтровъ ждетъ....

Онъ же.

Отъ премѣняемыхъ вѣтрóвъ....

Державъ.

Громóвый, Громовóй.

Не слыша громовáго треску

Держ.

Тамъ кролика постигъ ружья ударъ громóвой.

Дмитр.

Зéфиръ, Зефúръ.

Какой прiятный Зéфиръ вѣетъ?

Ломонос.

Колеблетъ вѣтви тихъ Зефúръ.

Онъ же.

Крáсны, Краснӹ.

Крáсны какъ пришли денiочки

Шишковъ.

Собой они краснӹ, собой они велики.

Ломонос.

Лƀсы, лѣсá.

Листами увѣнчаетъ лƀсы.

Ломонос.

Поля, стада, лѣсà даютъ вездѣ надежду.

Онъ же.

Прáвы, Прáва, Правà.

Гдѣ прáва естества, гдѣ Божески законы?

Ломонос.

Она даетъ правá сильнѣе всѣхъ властей.

Кн. Долгор.

Талантамъ возвратились прáвы

Дмитр.

Державу, прáва, мечъ, союзы.

Ломонос.

Правà на милости имѣетъ и злодѣй.

Счáстливъ, Счастлúвъ.

Россiя! коль счастлúва ты!

Ломоносовъ.

Былъ бы счáстливъ только онъ.

Держав.

Счастлúвыхъ вымысловъ краса всегда младая.

Востоковъ.

Россiи счáстливой богиня просвѣщенна.

Ломон.

Защúтитъ, Защитúтъ.

И Ангелъ твой да не защúтитъ

Ломонос.

Кто защитúтъ меня отъ бѣдъ?

Онъ же.

Превзóйдетъ, Превзойдéтъ.

Првзóйдешь ты его дѣлами

Ломонос.

Да превзойдéтъ его лѣтами

Онъ же.

Г. Воейковъ приводитъ еще множество подобныхъ словъ, употребленныхъ съ разными ударенiями.

2.) О правѣ Употреблять односложныя слова за долгiе и короткiе по произволенiю.

Самые осторожные, самые разборчивые наши писатели произвольно употребляютъ односложныя слова за долгiе и короткiе. Здѣсь все зависитъ отъ искуснаго расположенiя словъ и тонкаго вкуса писателя.

Примѣры:

При шумѣ зимнихъ вьюгъ, пoáдъ сѣнью безопасной...

Какъ ландышъ по–дъ серпомъ убiйственнымъ жнеца.

Тoáтъ носитъ на челѣ изъ свѣжихъ розъ вѣнокъ.

И то–тъ, кого постигъ...

——Гдѣ вьется плющъ пoá лѣстницѣ крутой...

Месалла! безъ меня ты мчишься по– волнамъ...

È — È

Мнѣ всѣ ихъ имена почтенны,

—

И истуканы ихъ священны.....

È È —

Мужъ праведный сталъ дубъ, Бавкида липой стала.....

и проч. и проч.

3.) О томъ, что въ Россiйскомъ языкѣ есть двусложныя слова объ двухъ ударенiяхъ.

Древнiе Греки и Римляне, и новые Германцы, имѣютъ двоесложныя (спондеи), троесложныя (молоссы) и четверосложныя (диспондеи) слова, въ коихъ всѣ слоги длинные; намъ Россiянамъ до сихъ поръ не дозволялось имѣть не только четверосложныхъ и троесложныхъ, но даже и двоесложныхъ съ двумя долгими слогами.

Я осмѣливаюсь однакожъ утверждать, говоритъ Г. Воейковъ, что мы имѣемъ двоесложныя слова о двухъ ударенiяхъ или о двухъ рѣшительно долгихъ слогахъ.

Примѣры:

Бездна, взмахнулъ, доплылъ, вздрогнулъ, взревѣлъ, поднялъ, привѣтъ, хлѣбъ–соль, царь–левъ, пре–дво–звѣща–етъ, по–лне–ба, по–лсло–во, прижать, призракъ, призвалъ, презрѣлъ, признакъ, тотчасъ, приступить, полночь, пре–дъи–детъ, полдень, предметъ, вступилъ, предлогъ и проч.

Два слога вышеприведенныхъ словъ, будучи написаны порознь, безъ–дна, полъ–ночь, предъ–логъ, тотъ–часъ, каждое, по законамъ нашей просодiи, имѣетъ особенное свое ударенiе: гдѣ же право, по которому, будучи слиты въ одно слово, (яснѣе: написаны безъ промежутка), одинъ изъ сихъ слоговъ теряетъ свое ударенiе, и который именно? — Лучшiе наши стихотворцы пишутъ: прúступъ и пристýпъ, пóлночь и полнóчь, тóтчасъ и тотчáсъ.

4.) О спондеяхъ. — Даже у стихотворцевъ, писавшихъ ямбами, находимъ чистые спондеи, конечно неумышленно вставленные, но не меньше того доказывающiе, что спондеи есть въ языкѣ Русскомъ.

_ _ _

Отъ солнца какъ бѣжитъ нощь, тьма и мгла,

_ _ _

Такъ отъ тебя печаль, брань, смерть ушла.....

_ _ _ _

Кончать день золъ днемъ золъ другихъ...

_ _ _ _ _ _

Вотъ грусть, вотъ скорбь, вотъ смерть придетъ.....

_ _ _ _ _ _

Всѣхъ звѣздъ, всѣхъ лунъ, всѣхъ солнцевъ видъ...

_ _ _ _ _

Неправый судъ, огнь, гладъ, бунтъ, моръ....

_ _ _ _ _ _ _

Въ поляхъ ли брань? ты тмишь сводъ звѣздный.....

_ _ _ _ _ _ _ _

На васъ всѣхъ мысль, на васъ всѣхъ взоры...

_ _ _

О Россы! нѣтъ вамъ, нѣтъ примѣру.....

_ _ _ _ _ _

Безъ силъ, безъ чувствъ, полмертвы, блѣдны...

_ _ _ _ _ _

Его Царь — долгъ, его Богъ — правда.....

Державинъ.

_ _

Стой, стой, онъ гаркаетъ сверкаючи очьми...

_ _ _

Изъ тучи ливный дождъ, градъ, вихрь....

_ _

Я! я — да кто, могу ли знать? —

_ _

Я та, которая тебѣ повелѣваетъ

Скорѣе отпереть.....

Дмитрiевъ.

_ _ _

И вихрь сшибъ съ древа плодъ.....

Востоковъ.

_ _ _ _ _ _

Онъ Богъ! онъ Богъ былъ твой, Россiи!

Ломоносовъ.

Въ заключенiе Г. Воейковъ пишетъ, что онъ предаетъ мысли свои по сему предмету суду просвѣщенныхъ любителей отечественнаго слова и ожидаетъ ихъ приговора. Я не влюбленъ, продолжаетъ онъ съ свойственною хорошимъ писателямъ скромностiю, я не влюбленъ въ свои мнѣнiя и готовъ отъ нихъ отступиться, какъ скоро докажутъ мнѣ, что я ошибаюсь. — Симъ разсужденiемъ обязанъ издатель самому А. Ф. Воейкову, ибо оно нигдѣ еще не напечатано.

Образцы Екзаметра.

1. Изъ Илiады, переводимой Г. Гнѣдичемъ: — Андромаха приближась къ Гектору

Къ персямъ приникла и сжавъ его руку, вѣщать ему стала:

Мужъ благородный! тебя твое сердце великое губитъ!

Нѣтъ въ тебѣ жалости къ сыну младенцу, ко мнѣ злополучной.

Скоро я буду вдовицею! скоро сразятъ тебя Греки

Всею напавшiе силой! и мнѣ, разлученной съ тобою,

Лучше въ могилу сокрыться! не будетъ мнѣ въ свѣтѣ отрады!

Если умрешь ты, одна я останусь на вѣчную горесть! и пр.

Сiи стихи могутъ служить доказательствомъ, сколько Екзаметръ приличенъ изображенiю любви и нѣжныхъ чувствованiй; а слѣдующiе стремительнымъ паденiемъ своимъ совершенно изображаютъ описываемое въ нихъ дѣйствiе:

Бурный бѣжитъ по полямъ поражая копытами землю;

Жаждущiй плавать въ потокѣ, катящемъ прохладныя воды,

Пышетъ, подъемлетъ главу, по пречамъ его грива играетъ и пр.

2. Изъ отрывка переведеннаго Г. Жуковскимъ изъ Мессiяды:

Сумраченъ, тихъ, одинокъ на ступеняхъ подземнаго трона

Зрѣлся отъ всѣхъ удаленъ Серафимъ Аббадона; печальной

Мыслью бродилъ онъ въ минувшемъ; грозно вдали передъ взоромъ,

Смутнымъ, потухшимъ отъ тайныя скорби, являлись

Мука на мукѣ, темная вѣчности бездна; онъ вспомнилъ

Прежнее время, какъ онъ, невинный, былъ другъ Абдiила,

Свѣтлое дѣло свершившаго въ день возмущенья предъ Богомъ:

Къ трону Владыки одинъ Абдiилъ, непрельщенъ, возвратился.

Другомъ влекомъ, ужъ почти улетѣлъ отъ враговъ Аббадона;

Вдругъ сатана ихъ настигъ, въ колесницѣ гремя и блистая.....

.....Бѣшенъ, кипя нетерпѣньемъ, внималъ сатана Аббадонѣ,

Хочетъ съ престола въ него онъ ударить огромной скалою —

Гнѣвъ обезсилилъ грозно подъятую съ камнемъ десницу и проч.

Оканчивая статью сiю, напомнимъ читателямъ, что Екзаметръ вводимъ былъ въ Русской языкъ Тредiаковскимъ, который перевелъ онымъ странствованiе Телемака, и назвалъ переводъ свой Тилемахидою; послѣ Тредiаковскаго размѣръ сей оставленъ былъ въ совершенномъ забвенiи, и появился опять въ началѣ текущаго столетiя. Не утверждая, ни отвергая здѣсь достоинства Екзаметра, котораго самое составленiе, какъ видно изъ показанныхъ выше разсужденiй, не приведено еще въ надлежащiя правила, скажемъ, что онъ можетъ быть весьма прiятенъ и особенно полезенъ для переводовъ съ древнихъ языковъ, ибо въ немъ удобнѣе, нежели въ краткихъ ямбическихъ стихахъ, умѣщаются мысли подлинныхъ творенiй, писанныхъ симъ размѣромъ.