<РГАЛИ, ф. 212.1.25. Письмо Ф. М. Достоевского
к А. Г. Достоевской>
Москва
2 Января/72 года
‑‑‑‑‑‑‑
Милая, безцѣнная моя Аня, вчера былъ
обрадованъ твоимъ письмомъ и отъ Любочки. Ангельчикъ мой! воображаю какъ она писала. Расцалуй ее и будь подобрѣе къ
ней если она капризится. Ѳедька
истинно обрадовалъ меня тѣмъ что
выздоровѣлъ, здоровы ли вы только теперь? Расцалуй
мальчишку моего; бьюсь объ закладъ что онъ узнаетъ меня по прiѣздѣ и улыбнется
мнѣ. ‑ Слушай Аня, меня ваши 13 градусовъ
безпокоятъ (здѣсь въ этомъ родѣ но сегодня не болѣе 8). У тебя
пальто не для 13 градусовъ, не простудись ради
Бога, береги себя и если что – извести[1]
по телеграфу. Безпокоюсь я за васъ
очень и, главное, хочется увидѣть. А между тѣмъ здѣсь, (по
поводу праздничнаго времени) я ужасъ
какъ много трачу времени даромъ,
что и скучно и убыточно. Вчера оставилъ только визитныя карточки
Каткову и его супругѣ; Сегодня же, не смотря на то
что Катковъ ужасно занятъ,
и главное, что и безъ меня
// л. 1
бездна
людей поминутно мѣшаютъ ему своими посѣщенiями ‑
отправился въ часъ къ Каткову, говорить о дѣлѣ.
Едва добился: въ прiемной
комнатѣ уже трое, кромѣ меня, ждали аудiенцiи.
Наконецъ я вошелъ и прямо изложилъ просьбу о деньгахъ и о сведенiи старыхъ[2]
счетовъ. Онъ обѣщалъ
дать мнѣ окончательный отвѣтъ послѣ
завтра (4го числа). И такъ
только 4го получу отвѣтъ, а тамъ на счетъ выдачи и прочаго опять потребуется свое время. Хорошо если я
выѣду 5го, а ну какъ
если 6го или 7го? Главное проживусь.
Обѣдать звалъ меня[3]
Аверкiевъ завтра; у Вѣрочки
же я провожу только вечера, а обѣдать совѣщусь, потому что у нихъ кажется очень тонко и это видно. Такъ что обѣдаю на свой счетъ. Итакъ послѣ
завтра я тебѣ напишу о результатѣ окончательно. Если же[4]
что случится напишу и завтра. Кажется Катковъ дастъ что нибудь ‑ и это вѣрно. Я сужу по его тону и
не захотѣлъ бы онъ самъ
меня
// л. 1 об.
задерживать
напрасно. Отъ Каткова поѣхалъ къ Аксакову, который прекрасно и радушно принялъ меня и у котораго
просидѣлъ часа три. Звалъ въ
Четвергъ къ себѣ вечеромъ, но только случай какой нибудь можетъ задержать меня и въ Четвергъ въ
Москвѣ.
Я все думаю, голубчикъ мой, не испугалъ бы тебя какъ нибудь Поляковъ. Но ради Бога не тревожься, онъ никакихъ мѣръ дурныхъ не
успѣетъ принять до моего возвращенiя, еслибъ и хотѣлъ повредить. Вотъ
съ Гинтерлахъ такъ надо бы было объясниться: Это[5]
меня болѣе безпокоитъ.
Гдѣ встрѣчала Новый годъ? Я разумѣется у Вѣрочки.
Былъ Саша Карепинъ и было
довольно забавно. Но все таки грустно очень. Плещеева
здѣсь нѣту. Думаю заѣхать къ Чаеву. Въ Бесѣдѣ кажется не буду. У Елены Павловны быть еще не
успѣлъ, а главное ‑ дѣти у ней въ скарлатинѣ. Береги нашихъ, ради Бога береги. Глазъ
не много сталъ болѣть больше (но не такiе припадки какъ
въ Петербургѣ). До свиданiя ангелъ мой. Я думаю послѣ 4го числа тебѣ уже
// л. 2
и
нечего писать ко мнѣ, потому что мы съ письмомъ разъѣдемся. Но 4го напиши,
и если что нибудь случится, то пиши или
телеграфируй. Но дай Богъ чтобъ не было никакихъ этихъ крайностей.
Обнимаю тебя отъ всего сердца, люблю
тебя очень. Цалую и благословляю дѣтей,[6]
очень благодарю Любу за пифо поцалуй
ей за то ручку, купи нададу и скажи что отъ папи. Разиняротаго Ѳедюрку цалую
прямо въ ротикъ.
Твой весь
Ѳ. Достоевск<iй>
// л. 2 об.