<РГАЛИ, ф. 212.1.25. Письмо
Ф. М. Достоевского к
А. Г. Достоевской>
Старая Русса 9 Iюня/72
Милая Аня, пришло твое письмо отъ 7го, въ которомъ ты меня стараешься успокоить. Я и спокоенъ, только глупо было Барчу
съ самаго начала не
говорить въ чемъ
дѣло. Эти господа воображаютъ что всѣ мы живемъ какими то отвлеченными существами, у которыхъ ни дѣлъ ни заботъ
и все время свое. Вотъ выходитъ
теперь что снятiе перевязки дѣйствительно
важная вещь: Зачѣмъ же было[1]
съ самаго начала не разсказать въ чемъ
ходъ дѣла: не было бы многихъ
недоразумѣнiй. То что снимаютъ повязку 14 а не
12го мнѣ кажется хорошо. Только жаль и тревожитъ
заранѣ, если найдутъ что дѣло еще не
сдѣлано и надо перевязку другую, войлочную. Безъ
сомнѣнiя если тебѣ велятъ остаться еще,
то остаться необходимо. Но ужъ какъ
бы желательно чтобъ поскорѣе вы воротились.
Скука здѣсь хоть умри. Но если и на скуку прiѣдешь, то все таки
мнѣ кажется тебѣ лучше будетъ, чѣмъ
теперь въ Петербургѣ, а Лилѣ и подавно.
Ты пишешь что письмо тогдашнее отправила въ минуту раздраженiя. Да и вѣдь то одно что есть такiя минуты раздраженiя много показываютъ;[2]
Думаю тоже про Лилю: въ Петербургѣ ей теперь
хуже чѣмъ зимой, а здѣсь воздухъ чистый, песокъ и можетъ быть ванны помогутъ. Объ ваннахъ
спроси хоть Михайлу Николаевича (NB. Здѣсь, чтобъ допустили[3] [4]
пользоваться ваннами надо представить удостовѣренiе отъ
доктора, который описавъ въ
этомъ удостовѣренiи болѣзнь,
помѣчаетъ что такому то больному надо принять на первый случай столько то
ваннъ (10 положимъ) а тамъ онъ увидитъ.
За эти 10 ваннъ вносятся деньги сюда въ контору и выдается[5]
билетъ на пропускъ въ ванны. Взять это свидѣтельство можно
// л. 16
и
отъ Петербургскаго доктора.
Не взять ли у Мих. Н-ча,
если найдетъ полезнымъ? А впрочемъ вѣдь это все равно. Не обойдемся же здѣсь
безъ Шенка.
Для посѣщенiя воксала,
музыки, библiотеки надо взять билетъ
единичный или семейный и заплатить особо отъ 4хъдо
6 руб. кажется.)
Если Барчь настаиваетъ
снимать перевязку собственноручно ‑ то и чудесно. Пусть покрайней[6]
мѣрѣ начатое дѣло окончится и разъ
навсегда. Но тò, что онъ
особенно настаивалъ меня нѣсколько тревожитъ.
Мнѣ ужасть какъ надо
переписывать, то что я успѣлъ написать. Ужасно затянется работа. Дорого
стоила намъ эта люцьта.
Протопопъ,
предложилъ мнѣ Владиславлевскую
люльку, которую они, когда жили, здѣсь у него оставили, и уже прислалъ мнѣ. Это огромнѣйшая люлька въ которой можно спать и большому, глубокая и безъ раскачки. И такъ для
дѣтей кроватки есть.
Ты пишешь что осматриваешь квартиры. Когда ты находишь
время? Спрашиваешь моего мнѣнiя: Да что же я могу сказать не видавъ? Одно только скажу окончательно: Ни за что не брать
квартиры въ Шестилавочной. Принципъ же мой ты знаешь на счетъ
квартиры: хоть подороже, но только пусть комфортно и спокойно; ибо въ такой больше наработаешь. А то сохранишь
рублей 200 экономiи а на 1000 руб. не
допишешь. Изъ твоихъ же описанiй мнѣ несравненно больше нравится въ Саперномъ. Но такъ какъ съ
Троицкой
// л. 16 об.
разница
въ цѣнѣ малая, то конечно на твою волю.
Да отдавай между прочимъ преимущество высокимъ потолкамъ. Чѣмъ
выше, тѣмъ лучше, пусть меньше комнатъ но выше
потолки.
600 или 700 рубл. не Богъ знаетъ что если Богъ насъ сохранитъ.
Но въ томъ бѣда, съ котораго времени ихъ считать? Съ Сентября или[7]
съ того дня какъ наймешь?
Что дѣлать впрочемъ? Надо покориться. Только чтобъ работать. Вотъ въ чемъ вся штука и загадка. Хорошо
бы нанять теперь и дать задатокъ.[8]
Ѳедя здоровъ и веселъ. Но лучше еслибы ты
поскорѣе воротилась. Побольше развлеченiя ему
полезно. Погода у насъ не дурная. Обнимаю Лиличку. Помнитъ ли она меня? Не
забыла-ли?
Твой
Ѳедор<ъ> Достоевск<iй>
// л. 17