<РГАЛИ, ф. 212.1.30. Письмо Ф. М. Достоевского к А. Г. Достоевской>

15 Iюля/77

Милый другъ мой Аня, Завтра, 16 Iюля, хочу выѣхать изъ Петербурга, вечеромъ съ курьерскимъ поѣздомъ. Съ самаго 8^го Iюля, когда получилъ отъ тебя письмо изъ Кiева, отъ 6^го Iюля, не получалъ отъ тебя до сихъ поръ ни одной строчки! Что съ вами сталось, что сдѣлалось ‑ понять не могу! Неужели письмо пропало на почтѣ? Почему же ни одно твое письмо, ни къ дворнику, ни къ Колѣ, ни къ Марьѣ Николавнѣ, за все лѣто, не пропадало? Какъ мнѣ не думать и не сомнѣваться? Вотъ уже трое сутокъ хожу какъ пришибленный. Ночью сплю часа по 4 не больше, и все[1] вижу кошмары. Удивительная задалась мнѣ поѣздка: Прiѣхалъ ‑ хлопоты, неудачи и сейчасъ припадокъ. Тутъ, въ болѣзненномъ состоянiи выпускъ №, и вотъ только чуть-чуть освѣжилась голова ‑ муки объ васъ, объ тебѣ и объ дѣткахъ! Дальше выносить не могу и завтра выѣзжаю. Завтра подожду до 2^хъ часовъ: Если не придетъ отъ тебя письма, то телеграфирую съ нарочнымъ, (если только примутъ телеграму въ Мирополье или въ Суджу, съ доставкою въ Малый Приколъ.) Въ телеграмѣ буду просить тебя телеграфировать мнѣ немедленно (а для того попросить послать для этого нарочно Гордея въ Суджу[2]) къ Еленѣ Павловнѣ въ Москву, на Знаменкѣ, домъ Кузнецова, у которой нарочно для этого остановлюсь. Въ Воскресенiе 17 Iюля, я буду въ Москвѣ и прожду въ Москвѣ телеграмы до Понедѣльника до 2^хъ часовъ. Если не получу отъ тебя отвѣтной телеграмы, то уже не поѣду въ Даровое, взглянуть на мѣста моего дѣтства, а отправлюсь прямо къ вамъ въ Приколъ.[3] Что[4] дѣлать, Аня,

// л. 5

тяжело мнѣ теперь въ эту минуту. Сегодня съ вечера началось сердцебiенiе и не проходитъ. Все думаю, думаю и Богъ знаетъ что приходитъ въ голову. Мнѣ все представляется что дорогою изъ Кiева, который нибудь изъ нихъ, Ѳедя или Лиля, попалъ подъ вагонъ и ты[5] въ[6] отчаянiи.[7] Такимъ образомъ это письмо придетъ можетъ быть вмѣстѣ со мною, а потому о подробностяхъ по выпуску № и проч. писать здѣсь не буду, тѣмъ болѣе что во всякомъ случаѣ скоро увидимся. Что-то будетъ, какъ-то свидимся!

Сегодня передъ вечеромъ ѣздилъ къ Марьѣ Николавнѣ, отвозилъ ей №№ ‑. ‑ Она мнѣ сообщила что ты ей еще очень недавно писала что намѣрена съѣздить въ Кiевъ и въ Харьковъ. Это меня заставило задуматься: очень можетъ быть что ты поѣхала и въ Харьковъ, тѣмъ болѣе что тебѣ, помнится мнѣ, этого желалось. Такимъ образомъ, и особенно съ дѣтьми, ты спѣшила и рвала, устала, устали и дѣти, письма мнѣ изъ Харькова писать не хотѣла, домой, въ Приколъ[8] воротилась поздно, а тутъ еще пожалуй Гордей пьянъ напился, ‑ и вотъ письмо ко мнѣ пошло, вмѣсто обѣщанной Субботы ‑ въ Понедѣльникъ или во Вторникъ. ‑ Только и тутъ вѣдь надо было бы ему уже придти. Подожду до завтра. Въ Москвѣ буду ровно столько времени ждать твоей телеграмы, пока нужнѣйшiя дѣла покончу, т. е. буду въ Понедѣльникъ у Салаева и куплю себѣ 8 бутылокъ Есентуки (по настоянiю[9] Михаила Николаевича Сниткина). Если же получу въ Москвѣ телеграму, то проѣду на сутки въ Даровое.

// л. 5 об.

Если ты была въ Харьковѣ, то въ этомъ одно только дурное: то что ты сдѣлала это, по обыкновенiю твоему, скрытно отъ меня. Да, Аня, ты во всѣ 10 лѣтъ нашей жизни была ко мнѣ недовѣрчива, и не знаю виноватъ-ли я въ этомъ? Думаю что нѣтъ, а недовѣрчивость въ твоемъ характерѣ. На счетъ же поѣздки въ Харьковъ вѣдь ты знаешь что я бы не воспротивился. Все что ты дѣлаешь ‑ то хорошо. Твоему уму и расчету я[10] давно во многомъ довѣряюсь, но ты мнѣ не довѣряешься, а еслибъ довѣрилась, то написала бы мнѣ не ожидая возвращенiя въ Приколъ, изъ Харькова, и я не сидѣлъ бы въ такой мукѣ, какъ теперь. Не знаю почему, но мнѣ очень хочется повѣрить толкованiю Марьи Николавны что ты была въ Харьковѣ. Потому что иначе приходится думать о несчастьи, о смерти кого-нибудь изъ дѣтей.[11]

Объ дѣлахъ, повторяю, при свиданiи. Да и мало ихъ было, денегъ получилъ[12] не много, а истратилъ много. NB. Рудинъ внесъ (очень недавно) 150^∞ Печаткину, но хозяину не заплатилъ. Я не видалъ его.

Завтра упаковка и хлопоты, равно какъ и телеграма. Завтра 16^го рожденiе Ѳеди: Цалую его и благословляю, равно Лилю и Лешу, поздравляю ихъ всѣхъ, а тебя особенно. Милый Ангелъ мой, Аня: становлюсь на колѣни, молюсь тебѣ, и цалую твои[13] ноги. Влюбленный въ тебя мужъ твой! Другъ ты мой, цѣлые 10 лѣтъ я былъ въ тебя влюбленъ и все crescendo, и хоть и ссорился съ тобой иногда, а все любилъ до смерти. Теперь все думаю какъ тебя увижу и обниму. А думаешь-ли ты обо мнѣ сколько нибудь? Ну, до свиданiя, до близкаго! Въ Троицкую

// л. 6

Лавру, еслибъ и получилъ телеграму, не поѣхалъ-бы, такъ хочется поскорѣе съ вами увидится[14]. А въ Даровое, если получу телеграму[15], хотѣлось бы съѣздить всего только дня на 1¹/₂: Иначе я эти мѣста никогда уже не увижу болѣе!

Обнимаю васъ всѣхъ еще разъ ‑

Твой весь

Ѳ<.> Достоевск<iй.>

Суббота 16 Iюля. 2 часа пополудни.

Прождалъ письма до 2^хъ часовъ. (Кiевское письмо тогда[16] пришло ко мнѣ въ полдень). Не получилъ ничего, а теперь въ сомнѣнiи и рѣшилъ сегодня не выѣзжать, а выѣхать завтра ‑ единственно потому, что, какъ мнѣ кажется, пускать теперь телеграму поздно. Пойдетъ она въ 3 часа. Пока дойдетъ въ Суджу, пока пошлютъ изъ Суджи нарочнаго ‑ и прiѣдетъ онъ въ Приколъ пожалуй въ полночь, тебя разбудятъ, ты не выспишься, на меня разсердишься. Лучше пошлю завтра, въ Воскресенiе, 17^го, часовъ въ 9 утра и дойдетъ она къ вамъ еще засвѣтло. Если въ Понедѣльникъ (18^го) отправите Гордея въ Суджу подать отвѣтную телеграму, то онъ даже въ полдень поспѣетъ подать ее, ну въ 2 часа и все таки я къ вечеру въ понедѣльникъ могу получить ее у Елены Павловны. Я же, выѣхавъ завтра въ Москву, поспѣю въ Москву въ Понедѣльникъ утромъ. Въ Понедѣльникъ буднiй день и я все успѣю сдѣлать: и у Салаева буду и Есентуки куплю и даже пожалуй увижусь съ Аксаковымъ. Затѣмъ, если не получу телеграмы, то выѣду, если не успѣю въ Понедѣльникъ же вечеромъ, то во Вторникъ утромъ (все судя по поѣзду) и въ Среду буду у васъ. Если же получу телеграму и у васъ благополучно, то съѣзжу въ Даровое. Милый другъ мой, сегодня ровно 8 дней какъ я не получалъ отъ тебя извѣстiя и ровно 10 дней какъ ты мнѣ писала изъ Кiева! Срокъ тяжелый, нельзя не задумываться. Не только одно, но и 2 письма могли-бы ужъ придти! До свиданiя, ангелъ мой, храни васъ всѣхъ Богъ. Буду опять сегодня мучиться. Но[17] авось придетъ еще письмо въ продолженiе дня, или завтра. Цалую тебя и дѣтей, а тебя крѣпко-крѣпко. Твой весь

Ѳ<.> Достоев<скiй.>

Ѳедю поздравляю.

Адрессъ Елены Павловны: Москва, на Знаменкѣ, домъ Кузнецова<.> Еленѣ Павловнѣ Ивановой[18]

// л. 6 об.

---

[1] Далее было начато: ж

[2] въ Суджу вписано.

[3] Вместо точки была запятая.

[4] Вместо: Что – было: что

[5] Далее было: не знаешь

[6] въ вписано.

[7] Далее поставлен знак: |

[8] Далее была запятая.

[9] Вместо: настоянiю ‑ было: назтоянiю

[10] Далее было: во всемъ

[11] Далее было: Это хоть рядомъ<?> <1 нрзб.>.

[12] Далее было начато: всего л

[13] Вместо: твои ‑ было: твою

[14] Так в рукописи.

[15] Вместо: телеграму ‑ было: телеграмы

[16] тогда вписано.

[17] Далее было: у

[18] Запись: Адрессъ Елены Павловны: Москва, на Знаменкѣ, домъ Кузнецова<.> Еленѣ Павловнѣ Ивановой, [Г^ну Достоевско<му>] – сделана на полях слева.