<РГАЛИ, ф. 212.1.27. Письмо
Ф. М. Достоевского к
А. Г. Достоевской>
Старая-Русса
19 Декабря/74.
Милая Аня, Пишу тебѣ вотъ
уже третье письмо. Надѣюсь что сегодня хоть нѣсколько строкъ получу и отъ тебя. ‑
У насъ всѣ здоровы и все благополучно. Дѣтки
гуляютъ и играютъ. Сегодня
погода[1]
довольно теплая, но нѣсколько сырая; но гуляли много. Ведутъ
себя прекрасно; Ѳедя немножко слишкомъ буянитъ, но очень невинно. Лиля очень мила. Заспорили о лопаткахъ и такъ какъ Ѳедя не хотѣлъ ей дать свою поиграть, то
она объявила что онъ «сестру не любитъ».
А Ѳедя отвѣчаетъ мнѣ: «Что она говоритъ,
я ее день и ночь люблю». Потомъ изъ
кабинета слышу ужасный плачь Лили. Вошелъ: она рыдая
жалуется что Ѳедя не захотѣлъ сидѣть у ней на колѣняхъ,
какъ у няни: «Если ты только у няни сидишь, такъ пусть же она тебѣ сестра и будетъ».
Я примирилъ тѣмъ что посадилъ
Лилю[2],
а Ѳедю къ ней на колѣни и дѣйствительно
просидѣли съ минуту.
Я послалъ тебѣ вчера письмо Черенина. Не важно спрашиваетъ: 5 экземпляровъ!
Всѣ они боятся отдавать должныя деньги, и навѣрно
у него не 6 экземпляровъ
Бѣсовъ продано, а больше, такъ что онъ, чтобъ только деньги не отдавать,
и не спроситъ[3]
еще «Бѣсовъ». Стало быть давать на комиссiю не
совсѣмъ выгодно. ‑ Да и предчувствую очень что «Мертваго Дома»
не много разберутъ.
// л. 44
Теперь, въ эту минуту, ты должно
быть ужасно хлопочешь, ходишь и ѣздишь. Не торопись, не рви, а главное
береги здоровье. Мнѣ все мерещится что ты тамъ
простудишься и что нибудь схватишь. Хороша ли погода?
Непремѣнно будь у докторовъ.
Вчера прислала свое письмецо Прохоровна, которое я и послалъ тебѣ. Ради Христа отыщи его и дай ей что нибудь къ празднику, но не менѣе
3хъ рублей. Пожалуста Аня.
Я здоровъ. Дѣти здоровы и спятъ хорошо. Скучно безъ тебя
очень; очень. Обнимаю тебя и цалую, дѣтки тоже.
Твой тебя любящiй
Ѳедор<ъ> Достоев<скiй.>
Береги здоровье.
// л. 45