<ОР РГБ, 93.I.6.9а. Письмо Ф. М. Достоевскогок Достоевской Э. Ф.>
Флоренцiя 23 Янв./4 Февр./69
Любезнѣйшая и Многоуважаемая
Сестра, ЭмилiяѲедоровна,
Вы конечно сердитесь на меня, что я
долго Вамъ не отвѣчалъ; а между тѣмъ, я хоть и не могъВамъ
до сихъпоръотвѣтить, но за то употребилъвсѣстаранiя по возможности
такъ все устроить, что[1]
если и не состоялись мои старанiя, (объчемъбезпокоюсь не имѣяизвѣстiй),
то уже не по моей винѣ. Не отвѣчалъ я потому что былъзанятъокончанiемъ
романа день и ночь буквально и сверхъ того въэто-же время десять дней сильно
боленъ, ‑такъ что опоздалъсъокончанiемъ работы еще болѣе. До
окончанiяотложилъ всякую переписку. И однако писалъ Каткову (хотя далъсебѣ
слово не просить у него ничего прежде окончанiя работы, потому что это могло мнѣпотомъ
повредить въдальнѣйшихъ, главныхърасчетахъ) и просилъ его,
чтобъонъвыслалъ 100 руб. въПетербургъ на имя Ап<полона> Ник<олаевича>Майкова,
а въписьмѣмоемъкъ Аполлону Николаевичу упомянулъ, чтобы онъвыдалъВамъ
(Пашѣ и Вамъ), получивъ эти 100 руб. по 50 рублей. Это было до
праздника; но въРусскомъВѣстникѣ всегда отвѣчаютънедѣлидвѣ
по полученiи письма, въчемъ уже виновато устройство Редакцiи. Но написавъ Ап<полону> Николаевичу,
я не написалъВамъ, понадѣясь что онъувидитъ Пашу (котораго
// л. 17
онъ-же
и къмѣступристроилъ) а такимъобразомъ Вы и узнаете, что къВамъ, можетъ
быть, есть у него отъ меня деньги. Я пишу: можетъ быть, потому что не
знаю навѣрновышлетъ-ли ему Редакцiя 100 руб<.>, ‑такъ-какъвъРедакцiи,
полагаю, очень на меня теперь раздражены за то что я такъопоздалъ и
задержалъвыходъпослѣдней книги РусскагоВѣстника. Кромѣ того,
если Ап<оллона> Николаевичь и получилъ 100∞ (можетъ быть и очень поздно) то, если онъ не увидитъ Пашу
и не знаетъгдѣонъ находится, ‑ то какъонъВамъдоставитъ 50∞? Всѣ[2]
эти мысли очень меня теперь безпокоятъ, потому что я отвѣтаотъАпол<лона> Николаевича
до сихъпоръ еще не имѣю. Сверхъ того самъ, по совѣсти, чувствую
что, кажется, очень надоѣлъ ему моими просьбами.
На просьбу Миши Анна Григорьевна тотчасъ-же написала МарьѣГригорьевнѣСватковской
обо всемъобъчемъонъпросилъ. Желаю ему всякагоуспѣха и очень его люблю.
Желаю тоже всякихъуспѣховъ и Кати. Можетъбыть и увидимся въэтомъ году и
опять начнемъсъизнова. Въ настоящую минуту я не совсѣмъздоровъ. Теперь
кончилъ мою годичную работу и по неволѣдолженъ что нибудь предпринять
новое и на что нибудьрѣшиться; работа-же отвлекала меня всего. Ктому-же
есть расчеты, а ихърѣшитъ время. Я не про Петербургскiе долги мои говорю.
Находясь такъ далеко отъРоссiи, чувствую что мнѣ очень трудно, и даже не
выгодно вести мои дѣла, даже хоть какъ-нибудь[3].
ВъПетербургѣ бывали дѣла гораздо потруднѣе и оборачивались
иногда очень счастливо.
// л. 17 об.
Еслибъ
я остался въПетербургѣ, то давно[4]
бы расплатился съ кредиторами. И втрое больше отдалъвътакойсрокъ (въ 2 года)
когда жилъвъРоссiи. А теперь вышло то, что еще увеличились долги и кредиторы
мои своимънетерпѣнiемъсдѣлалитò, что ни себѣ, ни
другимъ, ‑ сами не получили и меня разстроили, да такъ что совсѣмъ
почти руки отняли. Еслибъвсѣ эти господа дали мнѣ хоть полтора года
сроку, для уплаты всего съ процентами и переписали-бы такъ свои векселя или
выдали-бы мнѣ какую-нибудь засвидѣтельствованнуюдовѣренность,
то я-бы тотчасъ-же воротился въПетербургъ и черезъгодъ они-бы уже болѣе
половины всего получили навѣрно, а черезъ полтора навѣрно все. Я
знаю какъ это сдѣлать, зналъ и прежде. Въ меня можно-бы было вѣрить:
Я много десятковътысячь рублей получилъсъ 59[5] года.
Одни вторыяизданiя сколько принесли! Но нѣтъ ничего не разумнѣенетерпѣливаго
кредитора! Въ зиму ‑66‑[6]67го года
я заплатилъ (т. е. уничтожилъ векселей) болѣечѣмъ на
8000 тысячь руб. Первый крикъотъвсѣхъостальныхъкредиторовъ: Зачѣмъ-же
не намъ, а Працу, Вейденштраху, Базунову и Стелловскому и проч<.>? Всѣмъ-бы
вмѣстѣ. ‑ Да если нельзя было раздѣлить? Если
буквально не въ моей власти состояло? Но они этого не хотѣли
слышать. ‑ А теперь я даже и[7]
войти въсоглашенiесъ кредиторами не могу. Какъ это сдѣлать заочно? Отъ
этого всѣтерпятъ, начиная съ меня перваго; потому что я,въмоихъинтересахъ,
конечно терплю значительнѣечѣмъ они.
Паша намекаетъ еще на пропажу какого-то его письма ко мнѣ.
Что это у него безпрерывнопропадаютъ
// л. 18
ко
мнѣ письма, и главное, у него одного? Я желаю ему всего хорошаго. Радъ
что хоть капелькой могу помочь (если онъполучилъ 50 руб<.>) и
желалъ-бы, чтобъ ему удалась служба на новомъмѣстѣ. Вамъ, любезнѣйшая
и многоуважаемая сестра моя, ЭмилiяѲедоровна, ‑ я ничего не
могу обѣщатьпокамѣстъ, потому что самъ еще не имѣюнадлежащихъсвѣденiй
для опредѣленiявъ точности моихъобстоятельствъ; Но надѣюсьоднакоже,
что въ довольно скоромъ времени нѣкоторые расчеты мои опредѣлятся
(не пишу какiе, это и лишнее и скучно). Прошу Васъувѣдомить меня о
своемъздоровьи и о своемъположенiи: лучше если я всегда буду имѣтьВасъвъ виду,
даже когда и не въсостоянiи помочь Вамъ, чѣмъ отставать другъотъ друга;
средства-же все-таки могутъ явиться. Прошу Васъ, ЭмилiяѲедоровна,
въкаждомъписьмѣВашемъ обозначать Вашъадрессъ (несмотря на то, что Вы
прежде его написали). Въ Пашиной припискѣ есть одинъадрессъ, но я не могу
понять: Вашъ-ли это адрессъ или только его? Мойадрессъ, покамѣстъ
Italie,
(posterestante.)
До свиданiя многоуважаемая ЭмилiяѲедоровна;
горячо желаю Вамъ здоровья и лучшаго;крѣпкоцалую Мишу. Скажите Катѣ,
что я ее очень люблю. Передайте, пожалуста, это и Пашѣ, если его увидите.
Желалъ-бы имѣть хоть какое-нибудь извѣстiеобъѲедѣ. Анна
Григорьевна Вамъотъ души кланяется.
Остаюсь искренно Васълюбящiй и душевно преданный
ВамъбратъВашъ
Ѳедор<ъ>Достоевс<кiй>
Пишу
къВамъ по адрессуизъ Пашиной приписки, т. е.въдомъКорба. Полагаю что это
Вашъадрессъ.[8]
// л. 18 об.