<ОР РГБ, 93.II.4.29. Письмо Достоевского М. М. к Достоевскому Ф. М.>

21 октября 1859. С. п. Б.

6 часовъ п<ослѣ> обѣда

Всѣ твои письма я получаю исправно, милый другъ мой. Сей часъ получилъ отъ тебя еще письмо. Я пропустилъ три дня, не писавъ тебѣ, потому что все это время велись переговоры съ Кр<аевскимъ> и мнѣ нехотѣлось заставлять тебя участвовать въ этихъ треволненіяхъ. Наконецъ, дѣло кончено. Ныньче онъ увѣдомилъ меня /письмомъ/, что по его денежнымъ соображеніямъ Редакція О<течественныхъ> З<аписокъ> можетъ пріобрѣсти «Степанчиково» за 120 р. съ листа. Вотъ что значитъ не уронить своего достоинства. Сверхъ-того, я выторговалъ 1000 р. с. впередъ. Это была самая капитальная статья нашихъ переговоровъ. У Кр<аевскаго> рѣшительно нѣтъ денегъ и я знаю черезъ Николю, что онъ дѣлаетъ заемъ, чтобъ только изворотиться съ своею постройкою. Изъ за этихъ 1000 р. чуть-чуть было не разошлось дѣло. По крайней-мѣрѣ въ первое свиданіе наше онъ просилъ у меня еще дня сроку, чтобъ сосчитать свои средства. Въ нынѣшнемъ письмѣ своемъ ко мнѣ онъ проситъ меня назначить ему срокъ уплаты. Я отвѣчалъ ему просьбою, чтобъ онъ самъ по своимъ соображеніямъ назначилъ этотъ срокъ. Я присовокупилъ, что тебѣ очень-нужны эти деньги и потому просилъ его заплатить на дняхъ хоть 500 р., а остальные 500 р. – писалъ я – можно будетъ подождать недѣльку-другую. Можетъ-быть, ты разсердишься на меня за это, но я въ денежныхъ дѣлахъ привыкъ вести себя чрезвычайно деликатно. Недаромъ я 9 лѣтъ купцомъ. Сверхъ-того онъ самъ въ переговорахъ велъ себя совершеннымъ джентлеменомъ, о цѣнѣ почти не

// л. 50

спорилъ, а только говорилъ, что нѣтъ денегъ. Я просилъ его, чтобъ романъ былъ напечатанъ въ этомъ году. Онъ почти обѣщалъ, и въ нынѣшней запискѣ проситъ меня увѣдомить, на какой главѣ ты хочешь кончить 1^ю часть. Я отвѣчалъ, что на 13^й (погоня) т. е. чтобъ 13^ю начиналась 2^я часть. Изъ этаго я заключаю, что[бъ] романъ будетъ напечатанъ въ этомъ году. Въ отвѣтѣ своемъ я тоже просилъ его о томъ, а также и о присылкѣ корректуры. О литературныхъ толкахъ Полковника я ему напишу. О романѣ онъ сказалъ, что нѣкоторыя мѣста великолѣпны, Ѳома ему чрезвычайно нравится. Онъ напомнилъ ему Н. В. Гоголя въ грустную эпоху его жизни. Характеры тоже, особенно распространялся онъ [онъ] о помѣшаной дѣвицѣ. Это граціозное созданіе, сказалъ онъ. (Передѣлалъ ты её или нѣтъ?). Сказалъ еще, что конецъ великолѣпенъ, вся вторая часть (и я согласенъ въ этомъ) /великолѣпна/, но начало растянуто и вообще жаль, что ты поддаешься иногда вліянію юмора и хочешь смѣшить. Сила Ѳ. М. прибавилъ онъ – въ страстности, въ паѳосѣ, тутъ можетъ-быть нѣтъ ему соперниковъ, и потому жаль что онъ пренебрегаетъ этимъ родомъ. Дядюшкинъ Сонъ я немогъ дочитать, ‑ договорилъ онъ. Все это пишу я тебѣ, потому вопервыхъ, что ты просилъ меня о томъ, а во-вторыхъ потому, что слова эти – эхо будущей критики, если только будетъ

// л. 50 об.

критика. Журналы перестали теперь обозрѣвать другъ-друга. Теперь насчетъ твоихъ совѣтовъ. Вообще большое письмо твое меня опять взволновало. Ей Богу, неспалъ цѣлую ночь – все о тебѣ продумалъ. Знаю, братъ, знаю, и потому не пишу. А о совѣтахъ вотъ-что. Надо считать [б] меня ужь очень безтолковымъ, чтобъ давать такіе совѣты. Всякому неглупому человѣку должно прежде всего придти въ голову сдѣлать все-то, что ты пишешь. И я бы конечно съѣздилъ или лучше черезъ другихъ заставилъ бы къ себ[я]/ѣ/ пріѣхать Калиновскаго, еслибъ онъ жилъ близко. А то онъ теперь въ Тамб<овской> Губ<ерніи> и пріѣдетъ въ концѣ будущаго мѣсяца. Къ Некрасову же незачѣмъ идти, потому что у нихъ нѣтъ денегъ, а будущія деньги онъ, вѣроятно, бережетъ для Тургенева или Григоровича. Тебѣ же они непривыкли /еще/ платить такихъ суммъ. Сверхъ-того, онъ не такой дуракъ, чтобъ несмекнуть въ чемъ штука. Какъ ни будь <В рукописи: Какъ нибудь – ред.> съ нимъ откровененъ, а [в] онъ все таки тебѣ не повѣритъ. Сверхъ-того, я ему писалъ /давно уже/ послѣ одного изъ твоихъ писемъ, что, какъ я и предвидѣлъ, ты не согласенъ на его условія, потому что экз<емпляры> тебѣ ненужны вслѣдствіе предполагаемаго изданія; что ты очень жалѣешь объ этомъ и просишь меня увѣрить, его, Некрасова, что это нисколько неизмѣняетъ твоихъ чувствъ преданности и симпатіи къ нему или что-то въ этомъ родѣ. Вышло очень нѣжно. Дальше, ‑ пишу я къ нему – ты надѣешься, что вещь, которую ты теперь пишешь понравится ему болѣе и дастъ тебѣ случай возобновить съ бóльшимъ успѣхомъ такъ неудачно-начавшееся теперь /съ нимъ/ дѣло. Непомню ужь подлинныхъ выраженій. Послѣ этаго, согласись самъ, нечего было идти къ нему.

Теперь, братъ, о деньгахъ. Напиши мнѣ высылать ли тебѣ немедленно 500 р. по полученіи отъ Кр<аевскаго>. Дѣло

// л. 51

въ томъ, что я теперь самъ въ крайности и не знаю что дѣлать. Я былъ бы очень радъ, еслибъ могъ изъ первой получки 500 р. взять себѣ рублей 300 или 400 р. Непишу тебѣ причинъ, по которымъ мнѣ нужны деньги; скажу только, что дѣло пришло до зарѣзу. Отвѣчай мнѣ скорѣе.

Прощай, голубчикъ. Обнимаю тебя отъ всего сердца.

Да, чуть незабылъ! Ныньче былъ у меня Врангель. Онъ получилъ письмо твое въ самый день отъѣзда въ деревню, и потому не могъ отвѣчать тебѣ. Послѣ завтра онъ тебѣ напишетъ. Письмо къ Эдуарду Иван<овичу> тогда-же передано по адрессу его дядей. Ныньче Врангель пьетъ чай у Эдуарда Ивановича. Чтò и какъ? – все это онъ обѣщалъ сообщить мнѣ послѣ завтра.

Твой М. Достоевскій

P. S. Жаль мнѣ какъ-то писать больші[я]/е/ письма. Труда-то! Труда-то!

Марьѣ Дмитревнѣ мое нижайшее почтеніе.

// л. 51 об.