<НИОР РГБ, ф. 93.II.2.73. Письмо Е. Н. Гейден
к Ф. М. Достоевскому>
Сердечно уважаемый учитель,
Мнѣ хочется назвать Васъ этимъ именемъ
сегодня, этимъ дорогимъ именемъ, которое дается такому человѣку, у котораго мы обрѣтаемъ теченiе
живаго слова и котораго по
этому предполагаемъ – у самаго
источника. Дай Вамъ Господь пить у этого
чистѣйшаго изъ источниковъ
всегда и долго по сроку жизни, чтобы раздавать своевременно и намъ – алчущимъ и жаждущимъ правды или только нищимъ
и стыдящимся своей нищеты изъ Вашей русской братiи, ту долю питiя, то
вѣщательное слово, которое отрезвляетъ и ободряетъ
// л. 5
къ жизни. – Вся Россiя внимала Вамъ на Пушкинскомъ праздникѣ и, принимая непосредственно изъ Вашихъ устъ
Ваше исповѣданiе русскихъ идеаловъ,
она шла за Вами, какъ – одинъ
человѣкъ, въ разоблаченную дѣйствительность,
которую Вы исходили трудами и слезами и потому Россiя
признала за Вами право оглашать ее и звать за собой въ
тихое пристанище любви, откуда Вы взираете на насъ со
властью. Въ эту минуту Васъ
всѣ понимали и глубоко заронялось Ваше слово въ
юныхъ сердцахъ, ищущихъ съ чистымъ
восторгомъ задачь
// л. 5 об.
своей
жизни. – Благословенны Вы за это руководительство.
Я была въ
Петерб. и слышала обо всемъ
торжествѣ, радовалась сердечной радостью, а здѣсь въ деревнѣ, встрѣтившись мѣсяцомъ спустя съ сыномъ-студентомъ, который былъ на этомъ праздникѣ, онъ мнѣ съ умиленiемъ сказалъ: всю жизнь не
забуду слова Достоевскаго.
– Если я сама была подъ сильнымъ влiянiемъ
сочувствiя и восторга – зачѣмъ-же я раньше
не писала Вамъ? спросите, можетъ-быть.
Оттого, что Вы принадлежали въ это время исторiи, окружающимъ, корифеямъ слова. Я одного
// л. 6
для
себя жаждала, прочесть Ваше слово въ полномъ его подлинникѣ, что и теперь не получила, такъ какъ оно еще не явилось во всемъ своемъ объемѣ въ печати. Но я предчувствую его во всей его силѣ. Да
кромѣ того, не скрою отъ Васъ,
что я слишкомъ дорожу той лептой личнаго
участiя, которымъ Вы меня
подарили, чтобы нести свое сочувствiе гуртомъ, въ общiй
складъ, чтобы оно тамъ
прошло незамѣченное Вами. Я сердцемъ
присоединяюсь къ общему торжеству и рада высказаться съ другими о Васъ и про Васъ, но передъ Вами, Учитель,
хочу предстать одна, когда восторги толпы уже угомонились и Вы смиренно сидите съ своей отзывчивой душей въ
// л. 6 об.
2.
уединенiи Старой-Русы. –
Не думайте, что меня потянуло
первый разъ сегодня желанiе
съ Вами побесѣдовать: кажется не было дня, съ тѣхъ поръ какъ я съ Вами простилась, чтобы
я мысленно не вопрошала Васъ, чтобы я не помолилась
за Васъ – чтобы Богъ сохранилъ Вамъ Вашу чистую,
семейную радость, такъ какъ
Вы меня поразили своей, не по чьей мѣркѣ, привязанностью къ дѣтямъ. Это хорошо – но пусть Богъ будетъ милостивъ
къ Вамъ, о томъ надо молиться любящимъ Васъ. – Писать я собралась было разъ
въ Петерб. подъ чувствомъ сильнаго удрученiя, когда
утомленное сердце просило сочувствiя
// л. 7
и
поддержки, я подумала о Васъ. Въ
теченiи послѣдняго полутора мѣсяца прожитаго мною въ Петерб. до 15 Iюня, я отдалась очень усидчиво
многотрудному дѣлу ‑ и дѣловая сторона было душила меня.
Я задумала или скорѣй принуждена строить больницу, строить новый домъ для Общины и пр. и. пр. и все это не въ дальнiй срокъ
но сейчасъ же, одновременно испрашивая
разрѣшенiя, уступки, разбирая планы, собирая деньги и т. д. –
Не зная меня, подумаешь, что меня тѣшитъ и увлекаетъ
именно эта лихорадочная дѣятельность, безумное желанiе
воздвигать и удивлять или даже можетъ быть
болѣе мелкое тщеславiе, но Вы, Ѳедоръ Михайловичь,
// л. 7 об.
уже
не думаете обо мнѣ послѣдняго, я увѣрена – а я хочу быть
вполнѣ понята Вами и если возможно одобрена впослѣдствiи, вотъ почему непремѣнно хочу повернуть на Вашъ судъ характеръ
моей дѣятельности. Итакъ слушайте. – По[1]
своей внутренней склонности къ созерцанiю,
по прiобрѣтенному размышленiемъ убѣжденiю
о необойденности въ каждомъ творенiи закона
послѣдовательности и даже медленности – я чужда всякихъ
замысловъ скороспѣлости и чужда оцѣнки количественнаго въ жизни, притомъ я робка, я скептична, не обольщаюсь относительно средствъ исполненiя въ томъ или другомъ –
и вотъ несмотря на всѣ эти привѣшанныя
// л. 8
къ ногамъ
моимъ гири, я пускаюсь на дѣло безъ оглядки, на дѣло общественное, осмѣливаюсь
организовать безъ опыта, строить безъ
денегъ и пр., я завлекаю за собой другихъ
людей и, жалѣя ихъ глубоко, нарушаю ихъ покой. Я мучусь, истрачиваю
постоянно и ненормально свой запасъ внутреннихъ силъ, но силы
возобновляются, охота ростетъ и даже годы не обуздываютъ меня. – Но что-же
въ итогѣ? Есть ли программа въ
моей дѣятельности? Могу ли дать себѣ отчетъ
въ достигаемомъ? Какiе плоды этихъ усилiй? Удовлетворяюсь ли ими? – Скажу просто: не знаю
или даже хуже не вѣрю..... съ точки
зрѣнiя критическаго ума, мнѣ кажется
результаты не выдерживаютъ критики; все шатко,
// л. 8 об.
3.
не
потому что я или другiе легкомысленно работали въ этомъ дѣлѣ, но
потому что наша подробность стоитъ на общей
почвѣ недоразумѣнiй и верхоглядства. Моя точка соприкосновенiя
къ жизни мнѣ дала познать всю запутанность людскихъ отношенiй и взростила въ сердцѣ живую
неудовлетворенность, которую задѣваетъ каждый частный случай, каждая
скорбь, и свою дѣятельность могу назвать только своимъ
участiемъ, переходящимъ изъ слова въ дѣло. Стараюсь
группировать это участiе вокругъ
одного дѣла, чтобы привалить къ нему, такъ сказать по-больше порядка,
связать свои усилiя съ усилiями
другихъ, вотъ и все –
если я разширяю свое дѣло вдругъ
// л. 9
какъ-то быстро, впутываясь въ цѣлую дебрю заботъ – это только тогда когда моя
неудовлетворенность пересиливаетъ инстинктъ
самосохраненiя и осторожности, которыя
я признаю въ себѣ. Все таки страшно, но страшно
не за обязательства, которыми опутываюсь, но изъ-за невольнаго сомнѣнiя: имѣла ли я право начать
борьбу? разсчитала ли свои духовныя
средства? имѣю ли я надежду полагаться на помощь Божiю? –
И въ этихъ
сомнѣнiяхъ, повергающихъ меня къ ногамъ Спасителя, я со слезами
самоосужденiя отрекаюсь отъ
своихъ дѣлъ, приношу ихъ
въ жертву Богу какъ свое
дѣтище, своего Исаака – и, успокоенная чистотою своихъ
побужденiй, я вновь возвращаюсь къ
дѣлу съ терпѣнiемъ.
// л. 9 об.
Вотъ какъ
дѣйствуетъ искреннее Христiанство на
человѣка робкаго, неумѣлаго –
воздвигая его постоянно на борьбу и на служенiе
общественное путемъ личнаго
самоосужденiя – а Градовскiй
въ № Голоса отъ 25 Iюня открещивается отъ плодовъ смиренiя,
говорит<ъ> что никакое общественное совершенствованiе не можетъ быть
достигнуто чрезъ улучшенiе личныхъ качествъ людей его составляющихъ. Что значитъ его
только? Зачѣмъ же онъ не допускаетъ
общественнаго совершенствованiя,
какъ прямое, ожидаемое слѣдствiе отъ улучшенiя всѣхъ его единицъ? А потому мнѣ кажется, что онъ Христiанство понимаетъ въ ограниченномъ
смыслѣ, въ значенiи какихъ то[2]
церковныхъ[3]
обычаевъ, потому что онъ самъ не окунулся въ Церковь
// л. 10
живую,
а потому послѣднее слово его гражданственность, тогда какъ
гражданственность есть только одна форма развитiя
человѣчности, которая даетъ свой лучшiй цвѣтъ когда люди, составляющiе
эти гражданскiя единицы, будутъ
проникнуты животворнымъ духомъ
любви и смиренiя. Да, того и другого
вмѣстѣ, а слѣпые вожди превозносятъ
одну только любовь, потому что въ наше время понятiе о любви уже предвкушено, оно есть тотъ волшебный талисманъ, которымъ похваляются всѣ, который оспариваютъ
другъ у друга, но чей смыслъ
не разгаданъ состязателями, потому что они исключили изъ нея[4]
смиренiе, отбросивъ такъ сказать плоть и кости, чѣмъ поразили любовь безплодностью. Стыдно имъ кажется
смиренiе. Стыдно быть Христiанами!
// л. 10 об.
4.
Они
представляютъ себѣ смиренiе
чѣмъ то въ родѣ безсилiя,
дряблости, стоячей воды! ‑ а она то есть тотъ
первый шагъ искренности, который ведетъ[5]
къ спокойствiю, къ вѣрѣ и къ
силѣ. А какъ пойдешь на борьбу сознательно безъ вѣры или безъ самонадѣянности
по крайней мѣрѣ[6].
Только разница въ томъ, что
самонадѣянности долго не хватитъ, нѣтъ у
ней опоры въ терпѣнiи развѣ злобу взять въ союзницы.
Увлеклась я въ
сторону отъ своей интимной повѣсти по поводу
этой газеты, которая раздражила меня и[7]
о которой я хотѣла съ Вами поговорить. Но это
не мое дѣло, а Ваше. – Простите, если я уклонилась отъ простоты, въ которой
мнѣ должно оставаться и если удалось
// л. 11
мнѣ
вызвать Ваше сочувствiе, позвольте прибѣгать къ Вамъ на почвѣ
дѣйствительности, когда я буду падать духомъ. –
Теперь у меня искушенiя для этого мало. – Я
удалилась отъ дѣла, на отдыхѣ до конца
Августа, живу въ прелестной мѣстности, на
Югѣ Россiи, среди роскошной природы, все
зелено, благоухаетъ и тепло, живу среди семьи
замкнуто, наслаждаюсь, читаю и если что безпокоитъ
меня иногда – это полнота моего досуга, моя собственная лѣнь и
баловство.
Но довольно на сегодня. –
Хотѣлось бы мнѣ получить отъ Васъ письмецо, узнать какъ Вамъ живется въ Старой-Русѣ,
работается ли, здоровится ли Вамъ? Господь
// л. 11 об.
съ Вами и съ
Вашими дѣтками. – Мой привѣтъ Вашей милой женѣ. –
Искренно Вамъ
преданная и любящая Васъ
Е. Гейденъ
2[8] Iюля 1880. –
Адресъ мой: Юго-Западной жел. д.
ст. Гнивань, село Шершни.
// л. 12
<На конверте:>
Его Высокоблагородiю
Федору Михайловичу
Достоевскому
Новгородской г.
Старая-Руса
<На штемпеле:>
ПОЧТОВЫЙ ВАГОНЪ.
3 IЮЛ.
1880
<На обороте конверта штемпели:>
ПОЧТОВЫЙ ВАГОНЪ.
4 IЮЛ.
1880
ПОЧТОВЫЙ
ВАГОНЪ.
5 IЮЛ.
1880
СТАРАЯ-РУССА.
7 IЮЛ.
1880