<РО ИРЛИ, ф. 100, № 29681. Письмо П. Н. Горского к Ф. М. Достоевскому>

7 Января

Милостивѣйшій Государь,

Ѳедоръ Михайловичъ!

Почелъ бы за долгъ явиться къ Вамъ лично, да не въ чемъ выйдти.[1]

Хотя Вы и справедливо сердитесь за мою рекомендацію Рог<г>е, за то, что я[2] не умѣлъ написать удачной статьи для Вашего журнала, за то, что забралъ у Васъ много денегъ; — но въ этомъ виновата не моя совѣсть, а обстоятельства. Во первыхъ, облагодѣтельствованный Вами помощью[3] посѣщеніемъ меня въ больницѣ, обнадеженный словами письма Вашего въ больницу: «мы всѣ желаемъ Васъ имѣть сотрудникомъ» — я рвался изъ кожи, пиша на данную тему. Но, какъ Вы сами знаете, что лучше писать, о чемъ хочется, а излишнее усердіе портитъ дѣло, — то, не мудрено, что мои статьи не удались.

Не удались онѣ и по тому, что я былъ въ самыхъ стѣсненныхъ обстоятельствахъ: обивалъ пороги присутственныхъ мѣстъ, голодный, съ разтертыми до крови ногами, бѣгалъ, какъ угорѣлый по безчисленнымъ храмамъ Ѳемиды. И мнѣ до сихъ поръ вездѣ даютъ, однѣ справочки за № 345678273074… До письма ли тутъ? Могъ ли бы написать что нибудь путное, Тургеневъ, Вы, голодный, оборваный, убитый, не имѣя сальной свѣчки, порядочной бумаги?

// л. 9

Отъ автора, окруженнаго полнымъ комфортомъ, имѣющимъ время[4] обдумывать каждую строку недѣлю и отъ бѣдняка — пишущаго изъ хлѣба — нельзя требовать одного и того же. Вотъ отчего богатые писатели талантливѣе бѣдныхъ. Вы, какъ одна изъ передовыхъ личностей въ нашей литературѣ, обладающая громадною опытностію, знакомая со всѣми бѣдными классами — понимаете это. Между литераторомъ, написавшимъ удачный романчикъ и человѣкомъ, пишущимъ 5 лѣтъ статьи удачно[5] во всѣхъ родахъ есть разница. Нельзя черезъ перваго награждать Лондоны и Парижи, а втораго называть ни къ чему неспособнымъ и бездарнымъ. Можетъ быть и онъ, когда дадутъ ему вздохнуть, прорвется хорошенькой статьей въ 2—3—4 печатныхъ листа, тѣмъ болѣе, что у него «частности хороши, только не выходитъ цѣлаго»<.> До цѣлаго ли тутъ, когда не приходится въ сутки съѣсть цѣлаго фунта хлѣба?..

Я понимаю, что редакція — не богадѣльня, что[6] ея дѣло разбирать достоинство статей, а не положеніе авторовъ, но нельзя ли, покрайней мѣрѣ, потерпѣть, подождать, дать автору собраться съ силами, а не отвергать его на голò, какъ бездарнаго? Покойный М<ихаилъ> М<ихайловичъ> глубоко понималъ эту истину: никто не скажетъ, что я, тогда начинающій писалъ лучше, чѣмъ теперь. Никто такъ-же не скажетъ,

// л. 9 об.

что журналъ издав<авшiйся> М<ихаиломъ> М<ихайловичемъ> былъ плохъ. Можетъ быть и я, хоть малѣйшей долей талантишки былъ причиною славы, такъ гремѣвшей про «Время»?

Все это я осмѣлился Вамъ высказать для того только, чтобъ доказать Вамъ, что я не безнадежный больной.

Другой, убитый такимъ отзывомъ бездарнаго погибъ бы безвозвратно, но я, смѣю думать: неужели 8 мѣсяцовъ пустой болѣзни отъ мнительности до того сдѣлали меня дуракомъ, что я ужъ не въ состоянiи написать ни одной строчки для большаго журнала?

Не говоря о физикатѣ, всякой, кто меня теперь видитъ и знаетъ, скажетъ честно, что я совершенно здоровъ; что я нисколько не утратилъ тѣхъ маленькихъ способностей, которыми обладалъ до болѣзни.

Благоволите, по дорогѣ, справиться въ Обух<овской> больни<цѣ.>

Очень жалѣю, что образованнѣйшіе талантливѣйшіе люди раздѣляютъ убѣжденіе невѣжественной массы:

1^е) Кто побывалъ разъ въ отдѣленіи умалишенныхъ, не разбирая по какой причинѣ, — тотъ — одурѣлъ окончательно и изъ дов<ольно> талантливаго сдѣлался чистѣйшимъ дуракомъ.

2) Вѣеръ[7] многосложныхъ душевныхъ болѣзней причина одна — пьянство, и, вмѣсто того, чтобъ поддержать человѣка совершенно выздоровѣвшаго[8], по мнѣнію всѣхъ здравыхъ умовъ и врачей — нужно его опять запечатать въ больницу, чтобы онъ погибъ, зачахъ съ тоски.

Воображаютъ же эти господа, что въ больницахъ (особ<енно> нашихъ) лѣчатъ отъ душевныхъ болѣзней!!!

// л. 10

Я написалъ Вамъ честно и прямо, что думаю про Васъ и про себя. Вы, я знаю, какъ человѣкъ богатый, стоите неизмѣримо далеко отъ меня и вправѣ мою откровенность счесть за дерзость. Но я знаю и то, что автора <«>З<аписокъ> Мертваго дома<»>, до тонкости понимающаго душу человѣческую[9] непринимающаго дѣленія русскихъ на индійско-аристократическія касты — лесть, колѣносгибаніе разсердило-бы больше. Но къ дѣлу.[10] Лучше вознаградить забранные 30—40 рублей хорошей статьей и снять съ своей совѣсти пятипудовую гирю. Я употреблю всѣ силы, чтобъ статья удалась, т. е., чтобъ удалось мнѣ выплатиться. Да если ужъ мнѣ и думать нельзя печатать что нибудь[11] въ <«>Эпохѣ<»>, то — (если не узнаютъ вездѣ, начиная съ моей квартирной хозяйки о моей бездарности) я уплачу долгъ изъ денегъ, вырученныхъ съ другихъ редакцій. Наконецъ, Марта выручитъ меня. Можетъ быть она переводами выручитъ нѣсколько больше, чѣмъ «Вдовцомъ Левелемъ» переводимымъ по порученію Михаила Михайлов<ича>. Этотъ благороднѣйшій и умнѣйшій человѣкъ не одинъ виноватъ, а всѣ: самъ М<ихаилъ> М<ихайловичъ,> братецъ-его, главный беллетристъ, сотрудники его, англоманы особенно, я и сама Марта, что не справлялись[12], приступая къ переводу, — не напечатанъ ли онъ былъ прежде?

Впрочемъ Вы, какъ благороднѣйшій редакторъ, поправите ошибку въ грядущемъ.

Вотъ моя послѣдняя просьба, послѣдняя![13] 22 Декабря Рог<г>е, рекомендованный Вамъ вслѣдствіе моей ослиной довѣрчивости къ людямъ, обобралъ меня до нитки и скрылся. У Васъ дивная способность отгадывать людей<,> а я, зная его два года прежде, считалъ его честн<ымъ>. Вы, не видя этаго негодяя, какъ бы оскорбились моей рекомендаціей. Теперь я остался въ одной почти рубашкѣ. Благороднѣйшій жилецъ Кропотовъ (что будетъ къ вамъ) квар<тирная> хозяйка удостовѣрятъ В<асъ> въ этомъ. Помогите, если я того стою, деньгами (4—5) и какими[14] нибудь обносками бѣлья и платья. Богъ В<асъ> за это не оста<витъ.> Статью приготовлю. Простите за все. В<ашъ> п<окорный> с<луга> П. Горск<ій.>

Если милость будетъ — вручите деньги и платье этому достойнѣйшему студенту — Кропотову, который доказалъ, что истинно-образованный человѣкъ не можетъ быть не благороднымъ. Статью непремѣнно приготовлю получше, чтобъ расплатиться съ Вами<.>[15]

Простите, что пишу небрежно<.>[16]

// л. 10 об.

[1] Почелъ бы за долгъ ∞ выйдти вписано.

[4] Вместо: время — было: право

[7] Исправлено. в рукописи было: Веѣръ

[8] Исправлено. В рукописи было: воздоровѣвшаго

[9] Исправлено. В рукописи было: человѣческаго Далее зачеркнуто: чуж

[11] Далее была запятая и было начато: кромѣ

[12] Вместо: справлялись — было: правлялись

[13] Слово: послѣдняя! — вписано.

[14] Вместо: какими — было: какимъ

[15] Запись: Если милость ∞ расплатиться съ Вами — сделана на полях слева вдоль л. 9.

[16] Запись: Простите, что пишу небрежно — сделана на полях вверху л. 9.