<РО ИРЛИ, ф. 100, № 29681. Письмо П. Н. Горского к Ф. М. Достоевскому>

Милостивѣйшій Государь,

Ѳедоръ Михайловичъ,

Позвольте Вамъ рекомендовать знакомаго мнѣ Господина Рóг<г>е. Онъ чиновникъ, занимается адвокатскими дѣлами и исполняетъ всякія порученія литературныя. Напримѣръ, онъ у Генкеля отлично сбываетъ мои «Сатирическіе разсказы», пріискалъ мнѣ двухъ издателей: одного Савостина, а другаго Генкеля… Г. Рогге знакомъ, какъ нужный человѣкъ, чуть ли не съ половиной города; каждый день бываетъ въ хорошихъ обществахъ,[1] трактирахъ, ресторанахъ, гдѣ сталкивается съ разными богатыми господами изъ провинціи — и часто съ тѣми, которые подписываются на большіе журналы и нуждаются въ совѣтѣ. Онъ обладаетъ удивительнымъ даромъ слова, не столько краснорѣчивъ, сколько убѣдителенъ и увлекателенъ. Вы увидите его сами сегодня и поймете, что онъ можетъ Вамъ пригодиться въ такое горячее время для подписки, какъ теперь. Онъ беретъ, напримѣръ, у Генкеля, у прочихъ произведенiя поизвѣстнѣе, и распродаетъ по 20-30 экземпляровъ нà день. Если онъ успѣлъ мнѣ пріискать двухъ издателей, распродать въ полгода половину моихъ «разсказовъ», то что же онъ можетъ сдѣлать съ такимъ солиднымъ журналомъ, какъ «Эпоха». Не думайте, чтобъ онъ бралъ много билетовъ на журналъ, или самый журналъ. Онъ берется сначала сбыть хоть 3—5 экземпляровъ и принять за нихъ деньги, разумѣется, съ удержаніемъ условленнаго процента. Попробуйте поразговориться съ нимъ сегодня и Вы увидите, что онъ для Васъ будетъ преполезнѣйшій человѣкъ. (Онъ женатъ на Херсонской помѣщицѣ подъ Елисаветградомъ, которую я узналъ коротко во время парадовъ, а съ ея мужемъ встрѣтился вторично три года назадъ.<)>

Пишу статью «Старое и новое»[2]. Посылаю начала одинъ листъ, чтобъ не затруднять Васъ лишнимъ чтеніемъ. Начинается только съ внѣшней разницы стараго отъ новаго, а потòмъ будетъ показано, какъ народъ нашъ, во всѣхъ оттѣнкахъ общества, нравственно перерабатывается въ эти десять лѣтъ. — Не понравится — воротите поскорѣй, чтобъ я не бѣдствовалъ, въ напрасномъ ожиданіи. Если удѣлите время — дайте совѣтъ.[3]

// л. 5

Ему нетрудно распространить кругъ подписчиковъ <«>Эпохи<»>, потому-что она пользуется хорошей репутаціей. Тутъ очень будетъ полезенъ такой неутомимый, дѣятельный человѣкъ, какъ Г. Рог<г>е. Онъ въ однѣ сутки облетаетъ полгорода. Не думайте, чтобы я рекомендовалъ дурнаго мало знакомаго мнѣ человѣка. Я такъ обязанъ и Вамъ, и покойному брату Вашему, что мнѣ было бы стыдно и подумать объ этомъ.

Впрочемъ Вы все увидите сами и послѣ мнѣ же скажете спасибо. Надобно замѣтить, что онъ денегъ впередъ не беретъ, а только возьметъ по исполненіи дѣла.

Вручаю Вамъ это письмо черезъ Г^жу Франкъ мою квартирную хозяйку. Спѣшу увѣдомить на счетъ бѣдной Марты, что она въ ужасномъ положеніи. Посланные Вами три рубля у нея украли въ больницѣ же. Ей пора выписаться, а я ей помочь не могу. Ей остается только, въ этакой холодъ, идти по дорогѣ разврата... Я бы радъ душою помочь[4] ей, но со мной такъ низко, подло, безчестно русское правительство. Я ноги окровавилъ, обносился, голодаю, какъ собака, шатаясь изо дня въ день по разнымъ министерствамъ. До того ли мнѣ теперь, чтобъ попасть совершенно въ тактъ[5] требованіямъ <«>Эпохи<»> моею статьею. Меня только Ваши рублики спасали отъ голодной смерти, а теперь у меня часто и полутора копѣекъ нѣтъ, чтобъ купить хлѣба. Если мнѣ никто не дастъ помощи, я непремѣнно долженъ погибнуть, тогда какъ 15 рублей всего спасли меня отъ этаго. Я хоть вздохнулъ бы свободно; могъ написать чтò-нибудь для Васъ, для другихъ, а гдѣ ужъ тутъ писать, когда хозяйка гонитъ вонъ, морозитъ въ комнатѣ, нѣтъ самаго необходимаго. Мнѣ не тáкъ себя жаль, какъ бѣдной женщины, которая такъ честна и благородна, что скорѣе будетъ просить Христа-ради, чѣмъ напомнитъ, что хочетъ пить и ѣсть... Не вѣрите мнѣ — съѣздите въ больницу; справьтесь у начальства, правду ли я говорю о себѣ, спросите у хозяйки, точно ли я въ такомъ жалкомъ состояніи. Только пятнадцать рублей — послѣдніе[6] изъ послѣднихъ и нужно, чтобъ не погибнуть. Не откажите, добрѣйшій Ѳедоръ Михайлычъ, на эту долѣ[7] (цѣну экземпляра Богъ пошлетъ Вамъ<)>. Одинъ лишній подписчикъ и покрытъ убытокъ. Одинъ Рог<г>е сколько Вамъ ихъ доставитъ. Вѣдь я не грабить хочу наслѣдниковъ М<ихаила> М<ихайловича> а кровь моя вопіетъ: по милости начальства,

// л. 5 об.

мнѣ остается только умереть за мою честную боевую службу. Еще вы требуете спокойнаго тона, пожалуй эпоса. Да милліонъ <«>Искръ<»> и[8] <«>Современниковъ<»> мало, всѣхъ остроумцевъ міра, чтобъ покарать эту барскую шушеру, которая не вѣритъ бѣдности, а по заношенному платью считаетъ голоднаго пьянымъ.

А еще пишутъ, какъ бы весь свѣтъ зà ново.

Не думайте, что[9] я драматически-ломаюсь! Пишу за тѣмъ чтобъ пòпусту растратить эти 15 р. жертвуемыхъ Вами на спасеніе погибающаго. Да Вы умилостивьтесь — пошлите въ пакетѣ Мартѣ, или Марѳѣ, по адрессу:

Въ Петропавловскую больницу,

Въ 5^ю женскую палату.

Марѳѣ Паниной.

Будьте увѣрены, что она эти деньги заработаетъ, трудясь, какъ волъ надъ переводами (хоть съ 3 языковъ для очистки долга)<.> Еслибъ Вы знали, что она четыре мѣсяца сидѣла надъ Левелемъ, до 3—4 ночи. Что дѣлать, что Левель обратился въ груду бумаги. А между тѣмъ Боборыкинъ хотѣлъ непремѣнно напечатать и было бы рублей сто. Вотъ отчего она таскалась несчастная, голодная, оборваная (какъ Вы ее видѣли въ больницѣ<)> продавая и въ слякоть, и въ морозъ съ вѣтромъ, да и теперь тоже придется ей погибать,[10] если рѣшитесь отказать.

Я ужъ объ себѣ не жалѣю. Меня весь вѣкъ давили, такъ ужъ за одно. Петербургъ такъ на это утонченно-гадокъ, что готовъ отнять способности, заслуги отъ служащаго, талантъ отъ литератора, а потомъ соболѣзновать о бѣднякѣ что онъ потерялся, сердешный, должно быть отъ водки.

И такъ, умоляю, пришлите, на имя Марты, или мое 15 рублей, въ послѣдній изъ послѣднихъ разовъ. Вытолкайте меня изъ редакціи, если я, послѣ этой получки, попрошу денегъ впередъ, не заработавши прежнихъ. Клянусь Вамъ, Рог<г>е добудетъ Вамъ много подписчиковъ. Онъ такъ на это расторопенъ, что Вы съ нимъ не разстанетесь. Испытайте; онъ денегъ за это не попроситъ. Если ужъ Вы сомнѣваетесь, что я не въ состояніи, по бездарности, отработать въ <«>Эпохѣ<»> забраныя у Васъ деньги, то посылаю росписку, которую, въ случаѣ неплатежа можно представить ко взысканію. Меня посадятъ въ Долговое отдѣленіе, за 50 или около рублей долгу, а за такую сумму скоро выкупаютъ жертвователи и Вы получите свое. Простите за длинное письмо, простите, что надоѣлъ Вамъ просьбами объ деньгахъ. Неужели Вы думаете, что я сталъ бы попрошайничать, еслибъ не голодъ, не эти низости разныхъ лже-благодѣтелей. Бога ради, не вините въ моемъ попрошайничествѣ Марту: она скорѣе умретъ съ голоду, чѣмъ попроситъ, замучится сидя надъ переводами, чѣмъ не расплатится. Если ужъ не хотите, чтобъ я и она погибли — пошлите въ[11] мой счетъ, а на <ея им>я[12]. Рог<г>е пришлю около 3—4. Увидите что онъ вознаградитъ Васъ за расходы на меня. Съ глубочайшимъ уваженіемъ, какъ къ моему благодѣтелю и избавителю отъ голодной смерти Петръ Горск<ій>[13]

// л. 6

Его Высокоблагородію

Ѳедору Михайловичу

Достоевскому

Одному изъ наслѣдниковъ-издателей «Эпохи»[14]

// л. 6 об.

[1] обществахъ вписано. Далее вписано и зачеркнуто: и

[2] Вместо: «Старое и новое» — было: «Переломъ»

[3] Запись: Пишу статью ∞ дайте совѣтъ. — сделана на полях слева.

[5] Далее зачеркнуто: статьею

[6] Вместо: послѣдніе — было: послѣднія

[7] Возможно, имелось в виду: на эту долю

[9] Вместо: что — было: чтобъ

[10] Далее следует густо зачернутое слово.

[11] Вместо: въ — было начато: н

[12] Край листа на фотокопии загнут.

[13] Запись: Васъ за расходы ∞ Петръ Горск<ій> — сделана на полях слева.

[14] Запись на обороте закрытого письма.