<НИОР РГБ, ф. 93.I.6.17. Письмо Ф. М. Достоевского к С. А. Ивановой>

 

Вевей 5 Iюля/23 Iюня /68

Милый и добрѣйшій другъ мой Софья Александровна, я передъ Вами невыразимо виноватъ, голубчикъ, что на письмо Ваше[1] (отъ 3 Мая) до сихъ поръ не отвѣчалъ. Но я былъ въ такомъ горѣ въ какомъ никогда не былъ. Да и теперь оно не прошло; еще сильнѣе. Соня моя умерла, вотъ уже слишкомъ мѣсяцъ. Она была больна недѣлю. Глупый докторъ (первый въ Женевѣ!) не разсмотрѣлъ болѣзни и даже въ день смерти ея говорилъ, что ей легче. Я за два часа[2] до смерти еще не думалъ, что она умретъ, вѣря доктору! Ахъ Сонечка, ахъ ангелъ мой, если Вы вытерпѣли несчастье, то я ужъ конечно не меньше выношу. Да что считаться; Это уже была для меня личность, она меня знала, улыбалась мнѣ, уже любила когда я подходилъ, провожала меня глазками. Вотъ ужъ мѣсяцъ прошелъ какъ ея[3] нѣтъ, а я не только не забылъ ея, но чѣмъ дальше тѣмъ больнѣе, и тѣмъ ярче она въ моемъ воспоминаніи. Мы похоронили ее въ Женевѣ,[4] и переѣхали сюда, въ Вевей, на другой конецъ озера. ‑ Анна Григорьевна плачетъ по цѣлымъ ночамъ до сихъ поръ. Не знаю что съ нею дѣлать, но она конечно[5] больна. Она худѣетъ, нервы ея раздражаются и не знаю что будетъ. Ея мать, Анна Николавна Сниткина, пріѣхала къ ней изъ Петербурга и живетъ теперь съ нами. Пріѣхала ходить за Соней и ‑ вотъ! ‑·‑ Кромѣ[6] этого горя, я и прежде запоздалъ романомъ (потому что рожденіе Сони и уходъ за ней и за Анной Григорьевной у меня много взяли[7] рабочаго времени и разстроили[8] мое здоровье) а теперь по болѣзни Сони запоздалъ еще больше. Наконецъ переѣздъ. И потому не смотря на все горе весь этотъ мѣсяцъ сидѣлъ день и ночь за романомъ (и какъ проклиналъ работу, какъ непріятно и гадко было писать!) и написалъ очень мало. Вотъ уже 3й № выходитъ: Апрѣльскій<,> Майскій и теперь Iюньск<ій>, а я[9] все помѣщаю клочками и отрывками и до сихъ поръ тянется только 2я часть. Я забралъ деньги впередъ, они на меня надѣялись

// л. 9

 

и расчитывали; по составу книжекъ Р.<усскаго> Вѣстника вижу, что они, конечно въ надеждѣ имѣть отъ меня постоянно и по многу романа, почти[10] совсѣмъ не запаслись этимъ отдѣломъ Литературы[11]. И вотъ теперь я ихъ посадилъ! Такъ какъ романъ длиннѣйшій и остается его писать еще 30 печатныхъ листовъ, то[12] надо поправиться и покрайней мѣрѣ конецъ доставлять помногу и чтобъ работа была лучше. Какъ это для меня важно, можете судить, голубчикъ, потому что на романѣ этомъ совокупилась теперь вся моя надежда въ будущемъ. Во первыхъ надо сдѣлать порядочно, во 2хъ отработать долгъ Редакціи, а въ третьихъ[13] сдѣлать чтобъ они на меня не сердились и охотно присылали теперь деньги, потому что я живу только ихними присылками. И потому перспектива: Сидѣть день и ночь на одномъ мѣстѣ, никуда почти невыѣзжая, никакого развлеченія себѣ не позволяя, писать съ тоской въ сердцѣ, и мучиться смотря на мученія[14] жены. Надѣюсь, Соня, ангелъ мой милый, что Вы не станете очень винить меня, прочтя все это, за молчаніе мое. Я и никому не отвѣчалъ; ‑ даже на нужнѣйшiя письма не отвѣчалъ еще.[15] ‑ Однакоже знаю, по письму Вани Сниткина, что Вы уже въ деревнѣ. Отъ Васъ, отъ Васъ жду, Сонечка, писемъ. Напишите что-нибудь, молчаливый, но вѣрный другъ мой. Такъ-ли? Такъ-ли? Вѣдь вѣрный! Вѣдь мы съ Вами никогда, никогда не разойдемся сердцемъ. Мою Соню[16] я назвалъ Соней въ Вашу честь. Другъ мой милый, какъ Вы мнѣ дороги. ‑ Напишите, (я хочу знать все это непремѣнно) ‑ какъ Вы, то есть

// л. 9 об.

 

Вѣрочка и вы всѣ, какъ и[17] когда намѣрены вернуться въ Москву, гдѣ будете[18] жить? Я изъ всѣхъ силъ буду стараться воротиться въ Россію къ зимѣ, но знаю навѣрно, что это не иначе можетъ быть какъ къ самому Новому году или даже въ Январѣ. Тогда конечно тотчасъ въ Москву пріѣду. Наговоримся обо всемъ. Я понимаю, другъ мой, что про Стенографію Вы конечно не можете ничего теперь сказать ни положительно, ни окончательно. Я вѣдь Вамъ сообщилъ только одну идею. Разрѣшеніе[19] ея въ будущемъ[20], а теперь для того только писалъ, чтобъ Вы имѣли это въ виду какъ идею. Считаю себя обязаннымъ прибавить про Стенографію еще одно: Что по всѣмъ моимъ заключеніямъ, эта идея, (если только она Вамъ по сердцу ‑ это важнѣе[21] всего) весьма осуществимая и простая и гораздо менѣе фантастическая, чѣмъ многіе и многіе проэкты. ‑ Но разумѣется дѣло объ этомъ впереди. Вотъ еще мысль: Если я угожу Р.<усскому> Вѣстнику и останусь съ ними въ добрыхъ и очень ладныхъ отношеніяхъ, то во что-бы то ни стало сближу Васъ съ Редакціей, буду хлопотать изо всѣхъ силъ, и можетъ быть достигну того, что Вы получите занятіе. При двухъ изданіяхъ (Моск. Вѣд. и Русск. Вѣстн<.>) можно найти мѣсто, а тамъ, судя по Вашей работѣ Вы можете укорениться надолго. Работа благородная и при всякомъ положеніи Вашей судьбы ‑ удобная. Но разумѣется для этого нужно мнѣ просить Каткова лично и узнать хорошенько мѣсто. Прежде тамъ все было занято, яблоку упасть было негдѣ, но вѣдь не всегда-же такъ.

Вотъ уже мѣсяцъ какъ мы въ Вевеѣ ‑ городишка дрянной, въ 4000 жителей и по несчастію нашему опять въ дрянь попали (все мнѣ здѣсь гадко!). Не люблю я этой уединенной жизни, въ углу; заграницей хорошо поѣздить по большимъ городамъ и по хорошимъ мѣстамъ мимоходомъ, а постоянно жить тяжело. Но въ настоящую пору романъ связалъ: надо сидѣть и работать да теперь въ это время года некуда и переѣхать кромѣ развѣ на Рейнъ; но вѣдь тамъ гуляніе и модныя мѣста, а мнѣ надо уединенія и работы.

// л. 10

 

Не въ Парижъ-же ѣхать для этого, а въ Италіи[22], даже въ Сѣверной, теперь сгоришь и раньше Сентября туда и думать нельзя переѣхать, хотя я-бы желалъ. Что-же касается до Вев<е>я, то Вы можетъ быть и знаете, ‑ это одна изъ первыхъ панорамъ въ Европѣ. Въ самомъ роскошномъ балетѣ такой декораціи нѣту, какъ этотъ берегъ[23] Женевскаго Озера и во снѣ не[24] увидите ничего подобнаго[25]. Горы, вода, блескъ ‑ волшебство. Рядомъ Монтрё и Шильонъ. (Шильонскій узникъ, ‑ не помните-ли старый переводъ Жуковскаго). Но скверно-то что въ Вевеѣ раздражаются нервы и скоро предрекаютъ сильныя жары (а мнѣ именно въ это время надо будетъ работать). Гулять есть гдѣ, если захочешь, а купаться опять-таки нельзя: признано докторами, что озерная вода разслабляетъ организмъ. Наконецъ газетъ русскихъ нѣтъ въ Женевѣ, а для меня это очень важно. Книжная лавка одна. Галлерей, музеевъ и духу нѣтъ: Бронницы или Зарайскъ ‑ вотъ вамъ Вевей. Но Зарайскъ разумѣется и богаче и лучше. Тутъ только одинъ изъ самыхъ первыхъ въ Европѣ ландшафтовъ и больше ничего.

Вотъ вамъ все обо мнѣ покамѣстъ, все что въ[26] письмѣ можно высказать; Еслибъ было на яву конечно нашлось[27]-бы сказать кой-что побольше. ‑ Думаю объ Васъ почти каждый день обо всѣхъ и ужъ конечно мнѣ тяжело, что въ такое время мы не вмѣстѣ. Что Вѣрочка? Я не пишу ей теперь, но напишу потомъ чуть только найду минуту. Опять сажусь заниматься; думаю что въ деревнѣ Вамъ не будетъ ни очень спокойно ни даже пріятно. Я не говорю уже о главной причинѣ. ‑ Но такъ какъ вы всѣ, разумѣется,[28] смотрите на Ваше лѣтнее пребываніе въ деревнѣ, какъ на временное и переходное, то конечно заботитесь и думаете о[29] томъ когда переѣдете въ Москву[30]; потому что тамъ только, можно сказать, положится первое начало Вашей новой жизни. Дай Богъ, чтобъ мы поскорѣе свидѣлись. Цалую всѣхъ, Вѣрочку, Масеньку, Витю, ‑

// л. 10 об.

 

всѣхъ. Письмо къ Василію Иванову и кажется довольно важное, ‑ я получилъ. Представляю себѣ удивленіе Василія Иванова, получившаго въ свое время письмо съ своимъ адрессомъ, и начинающееся можетъ быть словами: «Любезный братъ».[31] Ахъ милая Вѣрочка! И какъ должно быть она потомъ сердилась, когда оказалось что ошиблись адрессами. ‑[32]

Анна Григорьевна этотъ разъ много пишетъ Вамъ. Я этому очень радъ. Еще разъ обнимаю Васъ всѣхъ. Вы знаете что я Васъ люблю, неправда-ли? досвиданія. Пожелайте, милый другъ, чтобъ работа моя хорошо кончилась. Если хорошо и удачно кончится, тогда болѣе шансовъ скорѣе воротиться на родину. А ужъ какъ-бы хотѣлось; какъ здѣсь скучно и непріятно жить. Пишите-же, пишите пожалуста<.>

Вашъ весь и навсегда

Ѳедор<ъ> Достоевскій

Адрессъ мой теперь:

Suisse, Vevey (Lac de Genève)

A. Mr Dostoiewsky

poste restante

Этотъ адрессъ мѣсяца на два покрайней мѣрѣ; отъ сего числа

Напишите отъ меня поклонъ, когда будете писать, Еленѣ Павловнѣ[33] и Марьѣ Сергѣвнѣ.[34]

// л. 11


[1] Далее было начато: до си

[2] Далее было: еще

[3] Вместо: ея – было: ее

[4] Далее было начато: гд

[5] Вместо: конечно – было: конечна

[6] Далее было начато: в

[7] Вместо: взяли – было: взялъ

[8] Вместо: разстроили – было: разстроилъ

[9] Вместо: а я – было: хоть

[10] Далее было: но

[11] Вместо: литературы – было: литературу

[12] Далее было: она

[13] Далее было: что

[14] Далее было: и

[15] Вместо: ‑ даже на нужнѣйшiя письма не отвѣчалъ еще. – было: ;

[16] Вместо: Соню – было: Соня

[17] и вписано.

[18] Далее было начато: жиз

[19] Вместо: Разрѣшеніе – было: Разрѣшенія

[20] Вместо: будущемъ – было: будудущемъ

[21] Вместо: важнѣе – было начато: гл

[22] Вместо: Италіи – было: Италію

[23] В рукописи описка: березъ

[24] Далее было начато: уд

[25] Вместо: подобнаго – было: подубнаго

[26] Вместо: въ – было: на

[27] Вместо: нашлось – было: дали

[28] Далее было начато: въ п

[29] Далее было начато: на

[30] Вместо: Москву – было: Москвѣ

[31] Далее было: или

[32] Текст: Письмо къ Василію Иванову ∞ что ошиблись адрессами. ‑ – перечеркнут красным карандашом.

[33] Далее была запятая.

[34] Запись: Напишите отъ меня поклонъ, когда будете писать, Еленѣ Павловнѣ и Марьѣ Сергѣвнѣ. – вписана слева на полях и перечеркнута красным карандашом.