<РГАЛИ, ф. 212.1.39. Письмо Ф. М. Достоевского к
П. П. Казанскому>
23 Февр<.>/80
Милостивый
Государь
Павелъ
Петровичь,
Полчаса послѣ Васъ я опомнился и созналъ что поступилъ съ Вами грубо и неприлично, а главное былъ
виноватъ самъ, ‑
а потому и пишу это чтобъ передъ
Вами извиниться вполнѣ. Если пожелаете то прiѣду извиняться лично. Но замѣчу однако (какъ необходимую подробность) что Гна Шера я назвалъ Черв. валетомъ
отнюдь не въ прямомъ (юридическомъ) значенiи, а просто выбранилъ его первымъ
попавшимся словомъ, не сопрягая съ нимъ значенiя
прямого, какое имѣетъ слово валетъ. Это отнюдь.
Грубость же которую сказалъ Вамъ въ лицо, я выговорилъ уже послѣ Вашего обращенiя ко мнѣ[1]
// л. 1
2
съ словами: «Послѣ
того Вы сами Червонный валетъ». Съ словами обращенными Вами ко мнѣ.[2]
Но этими объясненiями не
оправдываюсь, равно какъ и болѣзненнымъ моимъ состоянiемъ, которое вполнѣ сознаю, а наконецъ и безпокойнымъ состоянiемъ нашего времени вообще,[3]
мысль о которомъ приводитъ
меня въ болѣзненное разстройство, что было уже
неоднократно въ послѣднiе дни. Всѣ эти объясненiя, (какъ оправданiя) были бы для меня
постыдными. Я виноватъ вполнѣ, и такъ, что никакими объясненiями и
самъ[4]
не хочу себя оправдывать.
Но если я прошу прощенiя, такъ вполнѣ и искренно, то желалъ бы, взамѣнъ, лишь
одного, Милостивый Государь: Именно чтобъ Вы обратили
вниманiе на мотивы, которые заставили меня такъ поступить: вѣдь не изъ страха же передъ Вами личнаго? Чтò могли[5]
бы Вы мнѣ сдѣлать страшнаго и чѣмъ бы могли
меня испугать? Не изъ заботы же наконецъ[6]
// л. 2
3
объ этомъ несчастномъ наслѣдствѣ которое никакъ не можетъ раздѣлиться
(хоть бы его вовсе не было)? И даже не изъ боязни же наконецъ общаго мнѣнiя обо мнѣ дѣлаю это: характеръ мой больной знаютъ очень многiе, хотя очень многiе, чрезвычайно уважаемые всѣми люди, любятъ меня и не смотря на
мой нелѣпый характеръ, прощаютъ
мнѣ мои выходки ‑ вѣроятно ради чего либо другаго во
мнѣ заключающагося. Но объ этомъ не къ
мѣсту: Я прямо хочу лишь сказать что если прошу у Васъ теперь прощенiя, то дѣлаю это
потому что такъ мнѣ велитъ моя совѣсть и что слишкомъ мучаютъ ея угрызенiя. Вотъ
какъ хотѣлось бы мнѣ чтобъ Вы поняли. ‑ Еще
разъ подтверждаю что ругательныя
слова были лишь ругательства и что я не сопрягалъ съ ними никакого фактическаго значенiя. Пустыя слова въ которыхъ прошу прощенiя.
// л. 1 об.
4
А за симъ, Милостивый Государь,
зависѣть будетъ отъ
Васъ: извинить меня или нѣтъ? Я вѣдь не
претендую вовсе на то что Вы меня почему либо должны извинить, въ видахъ того что я написалъ такое повинное письмо. Вовсе нѣтъ. Постỳпите
какъ Вамъ будетъ угодно.
Примите увѣренiе въ моемъ
совершенномъ уваженiи,
Вашъ покорный
слуга
Ѳ. Достоевскiй
// л. 2 об.