<РО ИРЛИ, ф. 100, № 29768. Письмо С. Е. Лурье к Ф. М. Достоевскому>

Милый, многоуважаемый

Ѳедоръ Михайловичъ!

Наконецъ я собралась отвѣтить на Ваше далеко не лестное для меня письмо, оно произвело на меня ужасное впечатленiе, я такъ много много[2] плакала; то я[3] была въ[4] отчаянiи, что я гадкая, гадкая, то напротивъ увѣрена была что я хорошая, даже очень хорошая; но это дѣтское горе не долго продолжалось, страшная дѣйствительность заставила позабыть о рѣзкомъ самобичеванiи, о гордости не дававшей мнѣ покою; какъ[5] мнѣ, мнѣ это говорить! Теперь мнѣ не трудно будетъ разсказать въ чемъ дѣло, раньше же это было для меня невозможно.

Мы жили въ деревнѣ.[6] Къ намъ прiѣхала гостить молоденькая и хорошенькая кузина.

// л. 20

Было уже около часа ночи, ночи темной, но теплой и прекрасной, мы спали въ одной комнатѣ. Не знаю почему я не могла уснуть, обращаюсь къ ней: не хочешь ли погулять Соня? (У насъ даютъ имя[7] по умершимъ и мы[8] прозваны по нашей общей прабабушкѣ)<.> Мигомъ, чтобъ не безпокоить людей, мы взяли простыню, я спустилась въ садъ, какъ знакомая съ мѣстностью, отыскала стоящую возлѣ лѣстницу, она по ней сошла,[9] мы отправились въ конюшню разбудили кучера, послали его за сыномъ помѣщика,[10] у котораго наняли дачу, Головача и за моимъ двоюроднымъ братомъ, тѣ тотчасъ пришли, намъ дали какiе то полушубки и мы отправились гулять, затѣмъ залѣзли въ какое[11] то болото, едва насъ вытащили, но вотъ я шедшая подъ руку съ молодымъ Головачемъ придумала теперь непремѣнно качаться, моя кузина противилась, ей будто отъ этаго тошнитъ, наконецъ согласилась и мы направились[12] къ качели. Качель построена въ ужасно густой

// л. 20 об.

липовой аллеѣ[13], гдѣ днемъ темно, не то что ночью и я съ Эдуардомъ Игнатьичемъ (имя Головача) стали чтобъ раскачивать ихъ, какъ моя кузина отказывается качаться. Она остается сидѣть, а я страшно высоко качаюсь, вдругъ, я не знаю, что ее дернуло перебѣжать дорогу; мы ея движенiй не видѣли, по[14] темнотѣ, также какъ и она наши, вдругъ страшный крикъ, но удержать качель нѣтъ возможности, крикъ еще страшнѣйшiй, мы соскакиваемъ на лету съ качели подходимъ иль бѣжимъ къ тому мѣсту гдѣ раздается крикъ тамъ сидитъ кузина моя и быстро разбрасываетъ прическу. На вопросъ что случилось отвѣчаетъ что она хотѣла перебѣжать дорогу и попробовать собрать въ темнотѣ крыжовникъ, но качель ударила[15] ее по головѣ и опрокинула, впрочемъ ей не очень больно, просила меня не безпокоиться такъ какъ она часто падаетъ совсѣмъ съ качели, но что это ничего. Посидѣли мы еще, затѣмъ тѣмъ же способомъ возвратились[16] обратно въ домъ<,>

// л. 21

улеглись, но Соня говоритъ, что у нее голова ужасно болитъ, къ утру вѣроятно пройдетъ, я ей приложила холодную воду<.> Потомъ я[17] легла и сейчасъ же уснула. Вдругъ я слышу кто-то говоритъ, но совершенно незнакомымъ голосомъ. Я сейчасъ соскочила, зажгла <с>вѣчку и вижу моя кузина въ страшномъ бреду, говоритъ она со своимъ отцомъ, говоритъ кому то что любитъ его, а кого то терпѣть не можетъ, я разбудила горничную, написала[18] записочку къ доктору, и послала человѣка верхомъ, было уже совсѣмъ свѣтло, когда я возвратилась, она меня не узнавала. Можете себѣ представить мое положенiе, одна мысль что она милая, молоденькая умретъ и еще по моей милости сводила меня съ ума. До прiѣзда доктора ничего не измѣнилось, онъ прiѣхалъ въ 10 ча<совъ.> Докторъ осмотрѣлъ ее, сказалъ, что пока это нервная горячка, а можетъ быть и воспаленiе мозга, во всякомъ случаѣ это очень опасная вещь и что если она останется жива то будетъ помѣшанная

// л. 21 об.

или идiотка[19]. Я твердила, нѣтъ неправда не можетъ быть, не можетъ быть. При взглядѣ на ея блѣдное личико, на страданiе выражавшееся въ[20] прекрасныхъ глазахъ всякому стало бы ужасно больно и жаль ее, не то что мнѣ. Я была въ полномъ отчаянiи, не отходила ни на минуту, при мысли что она умретъ, я все думала, что такъ какъ я уже жить не могу, то уйду въ монастырь, но вѣдь у насъ нѣтъ монастырей, ну такъ сдѣлаюсь на всю свою жизнь сестрой милосердiя, но что думать обо мнѣ, когда она умираетъ и жизнью не могу купить ее жизнь. Наконецъ на 3^ью ночь[21] около 3^хъ часовъ, я лежала на землѣ возлѣ нее положивъ къ ней на постель голову, она бредила опять о своемъ папашѣ<,> о Рудерманѣ, студентѣ Бреславльскаго университета говорила съ ними Komm' her, ich liebe dich, Heinrich, du sollst hier bleiben. Я встала приложила ей подъ рукою термометръ, чтобъ знать какаго градуса[22] жаръ, какъ вдругъ она совершенно тихо заговорила; я страшно зарыдала, мнѣ почему то показалось, что она[23]

// л. 22

умираетъ, но она открыла глаза и сказала

<—> Сара! Рудерманъ и папаша прiѣхали?

‑ Нѣтъ дорогая.

‑ Такъ я спать хочу.

Я уснула въ ту же минуту, въ томъ же положенiи, въ первый разъ послѣ того вечера безмятежнымъ сномъ уснула. Часа черезъ 3 я встала, а она еще нѣтъ[24]<,> вышла, сѣла возлѣ той комнаты, чтобъ никто не мѣшалъ ей, потомъ она проснулась, была очень слаба, но узнавала всѣхъ, скоро прiѣхалъ докторъ прописалъ что-то и велѣлъ завтра въ 5 часовъ взять ее въ городъ. Этотъ день она все лежала съ закрытыми глазами, въ 5 часовъ утра я[25] ее увезла въ городъ, приносила на слѣдующiй день нѣсколькихъ лучшихъ докторовъ, она скоро стала поправляться и теперь или лучше еще недѣля тому назадъ она уже была совсѣмъ здорова. —

Не знаю что со мной сдѣлалось потомъ, но я до того хотѣла сдѣлаться сестрой милосердiя, что это сдѣлалось моей idée fixe<.>

// л. 22 об.

Ночью, днемъ, мнѣ постоянно казалось, что люди смотрятъ на меня съ презрѣнiемъ за то что не сестра милосердiя. Я совершенно забыла, что евреекъ не принимаютъ (какъ это дико!) но я не могла забыть, что дала папашѣ слово и ждала его прiѣзда, чтобъ взять его обратно, я уже было пошла къ М^m^е Корба, какъ къ[26] старшей сестрѣ милосердiя, но тамъ на дворѣ встрѣтила жену доктора Лидема, ушедшаго вмѣстѣ съ нашей дивизiей за Дунай, и отъ нея узнала, что вѣрно евреекъ не принимаютъ. Не желая прямо въ лицо получить отказъ я пошла домой, поиграла, на фортепьяно, почитала и странно. Я уснула передъ обѣдомъ<,> спала до вечера и встала совершенно спокойная: «они не хотятъ и не надо». Только на завтра я вспомнила, что не виноваты же бѣдные раненые, которымъ такъ нужна помощь. —

Извините милый Ѳедоръ Михайловичъ, что я такъ распространяюсь, но на меня нашелъ такой[27] стихъ, а вѣдь это не часто съ человѣкомъ случается.

// л. 23

Благодарю за предупредительность. Не спѣшила деньгами потому, что думала, для Васъ безразлично будетъ получить 5 р. недѣлей раньше иль позже. Теперь о Вашемъ письмѣ, я уже могу совершенно спокойно говорить о немъ.

Во первыхъ Ваша рѣзкость ничѣмъ не мотивирована. Я съ жиру бѣшусь. Почему вы это думаете? Потому что я не пишу причину заставившую[28] меня желать во что бы то ни стало уѣхать изъ дому, а я ее не пишу по причинѣ моей гордости, я не хочу жаловаться да и вообще каждый желаетъ быть[29] — Lieber beneidet als bemitleidet[30], но Вы меня вынуждаете. Такъ знайте, что у меня есть очень вѣскiя причины изъ за которыхъ я терпѣть не могу своего дома, хотя ужасно люблю каждаго члена отдѣльно и въ особенности папашу, онъ очень честный человѣкъ, но его никогда нѣтъ дома, да и нѣкогда ему, сойдтись же съ кѣмъ нибудь въ домѣ нѣтъ человѣческой возможности, мечта родителей выдать меня за богача никогда не осуществится, дѣло въ томъ что имъ

// л. 23 об.

III

рѣшительно все равно кто бы онъ ни былъ; я терпѣть не могу этаго общества гдѣ постоянно только играютъ въ карты, я не дружна ни съ одной дѣвушкой высшаго еврейскаго круга, никогда къ нимъ не хожу, а когда они[31] приходятъ ко мнѣ, то мнѣ всегда скучно, впрочемъ это все мелочь, говорить объ этомъ не стоитъ. Можно себѣ составить внутреннiй мiръ и довольствоваться этимъ. Я такъ и сдѣлала. Я сама много читаю, занимаюсь и вдругъ Вы мнѣ пишете, что я не развита[32]. Я это отрицаю, во всякомъ случаѣ я развитѣе большаго числа студентовъ съ которыми мнѣ пришлось[33] встрѣчаться, конечно развитiе понятiе относительное и я вовсе не говорю, что мнѣ не[34] нужно еще развиваться и развиваться, но чтобъ я была абсолютно неразвита, я[35] совершенно отрицаю. Вы это заключаете изъ двухъ книжекъ

// л. 24

которые Вы мнѣ дали читать и которые или вовсе не произвели на меня впечатлѣнiя или — впечатлѣнiе недостаточное. Помнится я взяла у Васъ «Записки Екатерины» и «Европа[36] и Россiя» Данилевскаго. Записки Екатерины были для меня вещью не новой я читала «Die Kaiserin Ekaterina die II» Ioaнa Шерра, да и еще множество вещей относящихся къ эпохѣ Екатерины, все что касается характера Екатерины, тогдашняго управленiя Россiи, Елизаветы Петровны и другихъ личностей имѣвшихъ влiянiе на судьбу русскаго народа я очень хорошо сохранила въ памяти, что же касается до книги Данилевскаго, то та произвела на меня очень сильное впечатлѣнiе, говорить Вамъ объ этомъ для меня было невозможно. Представьте себѣ, что я въ первый разъ въ жизни слышала и читала что нибудь подобное, Европа была съ дѣтства моимъ идеаломъ, я вѣрила въ силы, въ могущество русскихъ, но учиться они должны у Европы, и что же? Вы мнѣ даете

// л. 24 об.

«Россiю и Европу[37]», гдѣ гнилой Западъ признается ни на что негоднымъ и я не могла сразу повѣрить ему и вдругъ перемѣнить весь свой образъ мыслей. Я долго и[38] очень много думала объ этой книгѣ, говорить Вамъ объ этомъ было лишнее, такъ какъ я знала раньше Вашъ отвѣтъ. Не вѣрить Вамъ я бы не могла, такъ какъ Васъ очень уважала, конечно могла бы[39] думать что и Вы ошибаетесь, но мнѣ нужно было обойтись[40] безъ посторонней помощи и вотъ отчего на Вашъ вопросъ какъ мнѣ нравится Данилевскiй, я ничего не отвѣтила. Что касается Вашего уваженiя, то я объ этомъ не безпокоюсь, такъ какъ я всегда и всюду буду достойна уваженiя всѣхъ хорошихъ и меня знающихъ людей, жаль что я не могу сослаться ни на однаго общаго знакомаго. Можетъ быть Вы познакомитесь съ «Минскимъ» пишетъ въ «Вѣстникѣ Евр<опы>» стихи, онъ очень умный господинъ, онъ еврей, его фамилiя Виленкинъ<.> Онъ цѣлое лѣто пробылъ въ Минскѣ и я съ нимъ очень хорошо знакома. Онъ влюбленъ

// л. 25

(такъ мнѣ кажется) въ одну гостившую здѣсь консерваторку Сервинтъ, въ[41] дѣвушку рѣдкой, замѣчательной красоты и обладающей отличнымъ голосомъ, и мнѣ его жаль[42] между прочимъ я получила слѣд. стихи:

Впервые кто-то море увидалъ

И молвилъ: «Какъ опасны эти воды!

Сколько въ нихъ водоворотовъ, скалъ!

Намъ море — врагъ. Въ часъ мрачной непогоды

Несетъ намъ смерть его сердитый валъ!».

То слыша житель отвѣчалъ прибрежный:

«Молчи! на днѣ прекрасныхъ этихъ водъ

Сокрытъ янтарь, кораллъ и жемчугъ нѣжный,

Кому не страшенъ моря видъ мятежный,

Тому оно дары свои даетъ».

_______

Извините Ѳедоръ Михайловичъ, что взяла бумагу моей сестры, я думаю что бѣда не большая и Вы меня извините. —

Я теперь буду очень много заниматься и въ будущемъ году вѣрно поступлю, что касается до денегъ, то мнѣ стыдно, что я о нихъ такъ много говорила, да наконецъ у меня самой есть какiе то деньги, оставленные мнѣ дѣдушкой. Что значитъ Ѳедоръ Михайловичъ, что я жить не умѣю? Какъ это учатся жить? Теперь я заграницу не могу поѣхать, но въ будущемъ году вѣрно поѣду на выставку, въ Парижъ.

Отъ уважающей Васъ Софiи Лурье, которая будетъ ждать Вашего отвѣта.[43]

// л. 25 об.

<На конверте:>

Заказное

Ѳедору Михайловичу

Достоевскому

С. Петербургъ

Греческiй проспектъ, возлѣ Греческой Церкви, домъ Струд<инскаго, кв. № 6>

// л. 26

<На оборотной стороне конверта цветная монограмма: SL – ред.>

<Штемпель на обороте конверта:> МИНСКЪ 3 СЕН 1877

// л. 26 об.

[1] В правом верхнем углу карандашом поставлена дата: 3 Сент. 1877

[7] Вместо: имя — было: имени

[11] Вместо: какое — было: какую

[12] Вместо: направились — было: отправились

[13] Вместо: аллеѣ — было: а. алѣѣ б. аллее

[14] Вместо: по — было: благодаря

[15] Исправлено. В рукописи было: ударило

[16] Вместо: возвратились — было: зашли

[17] Вместо: Потомъ я — было: Затѣмъ

[18] Далее было начато: карто

[19] Вместо: или идiотка — было: или идиоткой

[21] Вместо: 3^ью ночь — было: 3^iй день

[22] Вместо: какого градуса — было: сколько градусовъ

[23] Далее было начато: уми

[28] Вместо: причину заставившую — было: причины заставившей

[30] Вероятно, имеется в виду нем. пословица: Besser beneidet als bemitleidet <Лу́чше вызывать зависть, чем сострада́ние>.

[31] Вместо: они — было: она

[32] Далее было начато: и необра

[33] Далее было начато: ста

[36] Вместо: Европа — было: Европу

[37] Вместо: Россiю и Европу — было: Россiя и Европа

[40] Вместо: обойтись — было начато: б

[42] и мнѣ его жаль вписано.

[43] Запись: Отъ уважающей ∞ Вашего отвѣта. — сделана слева на полях л. 26 об.