<РО ИРЛИ, ф. 100, № 29811. Письмо А. Н. Плещеева к Ф. М. Достоевскому>

Москва 17. Марта.

Сегодня я получилъ письмо твоё, любезный Ѳедоръ Михайловичъ, и по обыкновенiю своему безотлагательно отвѣчаю. — Письмо къ А. И. Яновской будетъ отправлено завтра. Самъ къ ней идти я не считаю нужнымъ, и вотъ почему. — Въ бытность мою въ Петербургѣ она мнѣ сказала, что по прiѣздѣ въ Москву дастъ мнѣ знать, и даже[1] изъявляла желанiе познакомиться съ моей женой. Но такъ[2] какъ она не присылала то я и не считаю себя вправѣ её безпокоить, не зная желаетъ ли она моего посѣщенiя. А мужъ ея даже не отвѣтилъ имъ на письмо при которомъ я послалъ ему экземпляръ своихъ повѣстей и цѣлый годъ <«>Моск<овскаго> Вѣст<ника»>. Не знаю какъ ты это назовешъ, а я назову невѣжливостью. Это я впрочемъ говорю безъ всякаго отношенiя къ M^me Шубертъ, которую я всегда ставилъ неизмѣримо выше ея мужа во всѣхъ отношенiяхъ. — О сочиненiяхъ твоихъ могу только сказать что они окончены сегодня, и вѣроятно Основскiй не замедлитъ высылкою тебѣ надлежащихъ экземпляровъ. —[3]

// л. 19

Я на тебя, братецъ ты мой былъ сердитъ, за твой отзывъ о романѣ Тургенева. Что за ярлычки ты вездѣ находишъ. Послѣ этаго — не смѣй художникъ выставить ни одного тихаго, служащаго представителемъ извѣстной породы людей, извѣстнаго класса общества, всё ярлычки. — И почему такъ[4] легко жить Болгару — посвятившему себя великому дѣлу освобожденiя родины? Не знаю легко ли ему жить — но я бы желалъ пожить такой жизнью. Непосредственнымъ натурамъ, цѣльнымъ, не подточеннымъ анализомъ и рефлектерствомъ, не путающимся въ разныхъ противорѣчiяхъ, жить конечно если хочешъ легче… но когда эти натуры несутъ на плаху голову во имя любви къ правдѣ — ужели они менѣе гамлетовъ и гамлетиковъ достойны сочувствiя? — А что натуры практическiя, дѣятельные — не любятъ по большой части искусства — это фактъ, — повторяющiйся безпрестанно въ дѣйствительности. — Тургеневъ взялъ этотъ фактъ и былъ вправѣ такъ сдѣлать. — Онъ вовсе не хотѣлъ сказать — что эти люди не могутъ или не должны любить искусства.. но показалъ только что есть на самомъ дѣлѣ. Артистическiя натуры

// л. 19 об.

по большей части — не дѣятели.

Доволенъ ли ты <«>Московскимъ Вѣстникомъ<»>? Онъ пошолъ. Теперь ужъ у насъ гораздо больше подписчиковъ чѣмъ было въ прошедшемъ году. Здѣсь его много читаютъ — и имъ довольны. <«>Свѣточа<»> я до сихъ поръ не имѣю; и денегъ не получалъ. Это срамъ что новый журналъ такъ запаздываетъ. Драмы Мея не читалъ. Случевскiй холоденъ, что я и сказалъ въ <«>М<осковскомъ> В<ѣстникѣ»> но кажется этотъ добрѣйшiй — но совершенно юродивый Аполлонъ Григорьевъ — призналъ въ немъ генiя, и ждетъ отъ него новаго слова. Экая ерунда!

Я живу тихо, смирно; сижу дома и не якшаюсь съ литературными кружками. Есть нѣсколько человѣкъ которыхъ я видаю довольно часто — и между прочимъ Павлова, съ которымъ давно близокъ. (Но только не эту отвратительную скотину[5] редактора <«>Нашего Времени<»> а другаго). Въ послѣднее время я перевелъ поэму Шевченко <«>Наймичка<»>. Не знаю каковъ вышелъ переводъ — но въ оригиналѣ это вещь удивительно поэтичная. Трудно переводить. Просто, безъ искуственно, простосердечно — до невѣроятности. — Отдамъ или въ <«>Рус<скiй> В<ѣстникъ»> или въ <«>Современникъ<»>.

// л. 20

Повѣсти мои начинаютъ поругивать, чего они и стоятъ. <«>Сынъ Отечества<»> назвалъ меня Вонлярлярскимъ. Не поздоровится отъ эдакихъ похвалъ! А ужъ какъ чай ругнетъ ихъ <«>Современникъ<»> — съ точки зрѣнiя высшихъ вопросовъ! Только держись; хоть Добролюбовъ и прiятель. Видѣлъ ли ты Салтыкова? онъ былъ здѣсь, у меня обѣдалъ; такой ехидный что прелесть. Любо слушать. Я ужасно люблю его разговоръ. Но только какое смѣшное самолюбiе! Можно анекдоты про него разсказать! Что Спѣшневъ долго ли пробудетъ въ Петерб<ургѣ> и гдѣ поселится. Я братъ тебя попрошу о двухъ вещахъ, не полѣнись исполнить: 1) Сходи къ собакевичу Краевскому. Скажи ему что человѣкъ[6] предполагаетъ а Богъ разполагаетъ. — Началъ я ему повѣсть и бросилъ; не понравилась. Хочу писать вещь по серьезнѣе и которая побольше времени займетъ. Но передай ему — что первая вещь, которую напишу отдамъ ему безпремѣнно. — А если въ <«>Библiотекѣ <для чтенiя»> появится повѣсть моя, то чтобъ не думалъ, что я это теперь её послалъ. Она ужъ годъ тамъ лежитъ; и потому не печаталась, что я просилъ[7]

// л. 20 об.

[1] Вместо: и даже — было начато: о своемъ прi

[2] Вместо: такъ — было: такакъ

[3] На полях вверху справа карандашом предположительно рукой А. Г. Достоевской поставлен год и исправлен рукой неизвестного лица: [1862?]/1860/

[6] Вместо: человѣкъ — было: Богъ

[7] Продолжение письма отсутствует. Очевидно, следующий лист, на котором оно находится, потерян. См. Ф. М. Достоевский. Материалы и исследования. Под ред. А. С. Долинина. Л.: Изд-во АН СССР, 1935. С. 453.