<РГБ, 93.II.9.19. Письмо Страхова Н. Н. к Ф. М. Достоевскому>

14 Сент. 1863.

Въ Четвергъ, 12^го числа является изъ деревни Майковъ. «Ну что, расказывайте, что тутъ у васъ было въ Петербургѣ?» — Ничего не было, отвѣчалъ я; Петербургъ молчитъ и не двигается, какъ будто его совсѣмъ нѣтъ на свѣтѣ. Сущая правда! Ѳедоръ Михайловичь. А въ Среду на этой же недѣлѣ я встрѣтился съ Лавровымъ. «А! Здравствуйте!» радостно воскликнулъ онъ и сжалъ мою руку своими пухлыми и бѣлыми руками. «Пока меня тутъ не было, [В]/в/ы сдѣлались тутъ страшнымъ публицистомъ, взволновали всю Россiю, надѣлали шуму въ Европѣ.....» — Скажите лучше, отвѣчалъ я, меня сдѣлали страшнымъ публицистомъ; Въ Русскомъ Вѣстникѣ меня сдѣлали даже пророкомъ... Вы читали? — «Русскiй Вѣстникъ! Не читалъ, никогда не читаю, не могу я читать ни Р. Вѣстника, ни Московск. Вѣдомостей....» и т. д.

Въ самомъ дѣлѣ все ужасно глухо въ настоящую минуту. Ап. Григорьевъ попавшись въ дурацкое положенiе при Стелловскомъ, половину времени пьетъ и ко мнѣ не ходитъ. Впрочемъ мы великiе друзья. Не давно, только что сблевавши, онъ нѣжно обнималъ и цаловалъ меня, и хотя я подставлялъ ему щеку, добирался до моихъ губъ. Сѣровъ блаженствуетъ. Онъ пишетъ «Рогнеду», должно быть отличную вещь; тамъ будетъ изумительный трепак<ъ>, жаль только что маестро, кромѣ Юдиѳи и Рогнеды ни о чемъ говорить не способенъ.

// л. 3

Ѳ. Бергъ затѣялъ издать «полное собранiе» Гейне. Первый томъ скоро будетъ готовъ. Я участвую въ переводахъ, преимущественно по части философiи. Но я хотѣлъ сказать не то, да лучше помолчу до личнаго свиданiя. Покровская вышла за мужъ за Алексѣева и уѣхала заграницу. Можетъ быть для васъ это и не важная новость, а здѣсь многихъ удивила и для многихъ была неожиданна. Полонскiй получилъ мѣсто цензора и переселился къ Харламову мосту. Съ нимъ поселился Бибиковъ. У Бибикова великолѣпная мебель — я сегодня видѣлъ; самъ Полонскiй пасуетъ и завидуетъ.

18 Сент.

И такъ Вы увидите Римъ и Неаполь. Что я Вамъ душевно завидую въ этомъ Вы не можете сомнѣваться. Тѣмъ болѣе завидую, что когда Вы вернетесь назадъ, Вы мнѣ поставите на видъ, что я не видалъ всего того, что Вы видѣли. Шутки въ сторону — желаю Вамъ только бодрости и свѣжести для созерцанiя этихъ красотъ. У насъ осень начинается хорошо; до сихъ поръ тепло. Это не помѣшало мнѣ прiйти въ такое пакостное расположенiе духа, какое только можно представить. Мнѣ все мерещится: что было, то не будетъ вновь! Вотъ я уже успѣлъ поссориться съ людьми, сближенiе съ которыми было для меня очень радостно. Скверное существо человѣкъ! Еще сегодня мнѣ показалось, что самыми мудрыми правилами въ жизни будутъ: ни въ чемъ

// л. 3 об.

никому не обязываться; ничего ни кому не довѣрять; однимъ словомъ быть постоянно вооруженнымъ и готовымъ къ борьбѣ. Потому что — обяжись — тебя упрекнутъ; довѣрься — употребятъ во зло. Но что же это за гнусное положенiе! Быть всегда на сторожѣ!

Вы недоумѣва[ю]/ете/ о чемъ я говорю? Да я изливаю Вамъ мое скверное настроенiе духа. Я съ нетерпѣнiемъ жду Вашего прiѣзда. Есть одинъ предметъ, о которомъ мы съ Вами никогда откровенно не говорили. Можетъ быть когда прiѣдете откровенность какъ нибудь удастся. Что я дѣлаю теперь? Согрѣшилъ — написалъ статейку противъ Каткова «По поводу статьи Р. <В.»> Моя статья называется «Нѣчто о Р. В.» и безъ подписи помѣщена въ Би[л]/б/л. для Чт. Теперь пишу двѣ статьи; одна «Толки Р. Вѣстника о 1861 годѣ»; другая — о новом<ъ> разсказѣ Щедрина, за подписью Косицы<.> Только дурно пишется. Куда ихъ помѣщу не знаю. Желалось бы мнѣ нѣчто представить Андрею <Исправлено. Было: Андрѣю – ред.> Александровичу.

Для «Времени» или того, что будетъ на его мѣстѣ, я задумалъ статью «О народныхъ началахъ въ нашей изящной литтературѣ»; мысль ея я беру прямо у Ап. Григорьева, и постарался бы только развить ее и подкрѣпить примѣрами до очевидности.

Вамъ кланяется Евгенiя Карловна. Она теперь мила какъ нельзя больше. Тибленъ работаетъ по прежнему; почему-то онъ почти прекратилъ свои литтературныя связи и никогда ничего не знаетъ. Чернышевскiй и Писаревъ по прежнему въ крѣпости. Писаревъ

// л. 4

напечаталъ въ послѣднемъ № Рус. Слова очень милую статью «Наша университетская наука», гдѣ разсказываетъ свою студентскую исторiю.

Ссыльныхъ студентовъ до сихъ поръ не возвращаютъ; университетъ открытъ, но въ немъ нѣтъ ни одного изъ профессоровъ, обнаружившихъ сочувствiе студентамъ. Зачѣмъ все это — Богъ одинъ знаетъ.

Вѣроятно Вы читали (Revue de deux Mondes 1 Aout) ссылку на мою статью, которая приписана Вамъ. Статейка Мазади дурно написана, но въ ней есть доля правды. Я слышалъ отъ прiѣзжихъ изъ за границы, что моя статья служила для тамошнихъ /Русскихъ/ патрiотовъ орудiемъ противъ увлеченья польскимъ дѣломъ, что на нее указывали какъ на истинно-патрiотическiй взглядъ.... Это странное извѣстiе меня очень порадовало. Нашлись же понимающiе люди!

«Роковой Вопросъ» для меня все еще новость, все еще полонъ интереса. Это вѣрно даже буквально: у меня теперь нѣтъ денегъ, я кругомъ въ долгахъ — и все это вслѣдствiе «роковой» статьи.

До свиданiя, Ѳедоръ Михайловичь! Если Вы мнѣ напишете, я буду очень радъ /и тому/, что хоть не былъ въ Неаполѣ, а получилъ оттуда письмо. Veder Napoli [et] e dapoi morire! Будьте здоровы! Я не читалъ ни одного Вашего письма къ Михаилу Михайловичу, да /и изъ распросовъ/ почти ничего не знаю объ Васъ. Да хранитъ Васъ небо!

Вашъ Н. Страховъ

// л. 4 об.