<ОР РГБ 93.I.6.5. Письмо Достоевского Ф. М. к Врангелю А. Е.>

<В левом верхнем углу листа карандашом рукой А. Г. Достоевской сделана запись: Напеч. въ Бiогр. – Ред.>

5 Cентября (здѣшн. стиля) 65 года. Висбаденъ

Многоуважаемый и добрый другъ, Александръ Егоровичь, получили-ль вы мое письмо, которое я вамъ послалъ съ мѣсяцъ тому назадъ въ Копенгагенъ? Я совершенно расчитывалъ, что Вы въ Копенгагенѣ, посылая письмо, потому что написалъ Вамъ въ скорости по выѣздѣ моемъ за границу. Если Вы выѣхали изъ Копенгагена раньше 10 Iюля (нашего стиля) въ Россiю, то навѣрно-бы отыскали меня въ Петербургѣ. А такъ какъ въ Петербургѣ мы не видались, то я навѣрно расчитывалъ, что Вы еще не выѣзжали въ Россію (о намѣренiи этомъ Вы мнѣ писали прежде). Слѣдственно (думаю теперь) ‑ мы разъѣхались именно въ то время, когда я въѣхалъ за границу. ‑ Но можетъ быть Вамъ мое письмо переслали изъ Копенгагена въ Россiю и въ такомъ случаѣ можетъ-быть Вы и отвѣчали мнѣ по адрессу въ Цюрихъ, какъ я Вамъ писалъ. Но увы! Я [засѣлъ] засѣлъ въ Висбаденѣ и въ Цюрихѣ еще не былъ, а потому ничего не знаю.

Есть здѣсь священникъ, Янышевъ, который былъ въ Копенгагенѣ. Я случайно съ нимъ здѣсь, въ Висбаденѣ, познакомился и узналъ что онъ Васъ знаетъ. Между прочимъ онъ мнѣ сказалъ, что Вы, намѣреваясь нынѣшнимъ лѣтомъ ѣхать въ Россiю, говорили что къ Сентябрю воротитесь опять

// л. 35

въ Копенгагенъ. Это дало мнѣ надежду написать Вамъ опять и можетъ быть, этотъ разъ мое письмо найдетъ Васъ [опять] въ Копенгагенѣ.

На этотъ разъ буду писать только о себѣ и именно объ одномъ только дѣлѣ. Не сообщайте Вы то что, что я Вамъ напишу никому, потому что чувствую что это отчасти чернитъ меня. Но такъ-какъ въ такомъ случаѣ фразы совершенно безполезны и тяжелы, то и признаюсь Вамъ прямо, ‑ хотя и совѣстно признаться, ‑ что я, по глупости моей, недѣли двѣ тому назадъ весь проигрался, т. е. проигралъ все, что со мной было.

Я игралъ и прежде, съ самого прiѣзда моего въ Висбаденъ, но игралъ счастливо, и даже значительно (относительно говоря) выигралъ, но по глупости моей свихнулся и все проигралъ въ три дня и теперь сижу въ самомъ скверномъ положенiи какое только можно изобрѣсти и изъ Висбадена не могу выѣхать.

Я написалъ въ Россiю одному преданному мнѣ человѣку (Милюкову) и поручилъ ему постараться взять у кого нибудь впередъ изъ издателей для меня, въ видѣ задатка будущих<ъ> трудовъ. Онъ это мнѣ обдѣлаетъ непремѣнно, да и самъ можетъ быть поможетъ, но письма отъ него и денегъ, я по расчотамъ моимъ,

// л. 35 об.

не могу раньше ждать какъ черезъ двѣ недѣли (отъ сего числа) и это самое скорое. Въ ожиданiи-же сижу совершенно безъ гроша, и, что всего хуже, долженъ въ отелѣ. А это ужъ хуже всего.

И потому, добрый другъ мой, рѣшаюсь обратиться къ Вамъ. Спасите меня и выведите изъ бѣды: пришлите мнѣ на самый короткiй срокъ 100 талеровъ. Этимъ я здѣсь расплачусь и тотчасъ-же уѣду въ Парижъ, гдѣ у меня дѣло, и гдѣ я отыщу одного человѣка (который навѣрно тамъ) и который тотчасъ-же мнѣ поможетъ. Тогда немедленно Вамъ отдамъ.

Пишу Вамъ на угадъ, въ предположеніи что Вы въ Копенгагенѣ. Но въ случаѣ, если Вы еще въ Россiи и Вамъ перешлютъ это письмо и получите его не позже какъ черезъ двѣ недѣли, т. е. не позже 19 Сентябр<я> здѣшняго стиля (по нашему 7^го) то все равно пришлите мнѣ сюда эти 100 талеровъ, если можете, въ Висбаденъ. Если-же позже получите, то и не присылайте. Я потому такъ пишу, что невольно долженъ расчитывать на худое. Милюковъ навѣрно мнѣ все устроитъ, но во 1^хъ) онъ одна моя надежда въ Россiи, а во 2^хъ) онъ можетъ не быть въ Петербургѣ, потому что, при разставанiи нашемъ, говорилъ мнѣ что думаетъ это лѣто съѣздить прогуляться въ Нижнiй. Въ такомъ случаѣ я могу еще долго быть

// л. 36

безъ денегъ и поѣздка моя въ Парижъ, которая для меня слишкомъ важна, можетъ не состояться. А тамъ я и деньги тоже могу достать. Кромѣ того здѣсь я слишкомъ задолжаю, а это чрезвычайно тяжело. И потому, если можете, ради Бога пришлите.

Потому такъ обратился къ Вамъ, что помню Васъ прежняго, и [въ] что въ нашей жизни было много моментовъ, такъ насъ соединившихъ, что мы, хотя бы и были разъ[ѣ]/е/динены жизнiю, не можемъ оставаться болѣе другъ другу чужды. Вотъ почему и рѣшился смѣло признаться Вамъ въ этомъ глупомъ и малодушномъ моемъ поступкѣ. Пусть это между нами. На счотъ-же денегъ думаю, что если у Васъ есть въ эту минуту, то Вы не оставите безъ помощи утопающаго.

Если будетъ у меня какая возможность заѣду непремѣнно въ Копенгагенъ.

Обнимаю Васъ

Вашъ искреннiй,

Ѳедор<ъ> Достоевск<iй>

Адрессъ мой: Allemagne, Nassa[y]/u/

Viesbaden, poste restante.

à M^r Theodore Dostoiewsky.

‒‒

// л. 36 об.