28. СЕМЬ СИМЕОНОВ

Нé в котором чарстве, нé в котором государстве жил старик со старушкой. У их не было никого – старик роботал в поле, а старушка, конечно, жила дома, роботала по своему там хозяйству. Старик и говорит:

– Слушай, старушка, как мы остарели, а у нас нет никакого детища, дак надо нам бога просить, штобы дал нам кого-нибудь, сына или доцерь, штобы под старость нас кормить, а по смерти хоть бы на помин души.

Вот бог услышал ихну молитву и дал им семь сыновей и всех назвали Симеонами. И вот эты робята так быстро выросли, што уж стали отцю помогать. И отець так обрадел.

– Ну ладно, жонка, хоть нам при стáрости на утеху, а при смерти на помин души есть у нас, слава богу дети-то.

И вот этот старик, старушка немного пожили и умерли. И остались эти семь Симеонов сиротками. Хоть оне были ище и мáлые, но в поле роботали после отця своёгó, не уступали большим. И слуцилось на это времё ехать царю Адóру мимо этых семи Симеонов. Он посмотрел на их, приворотил и спросил:

– Здравствуйте, робята, цьи вы есть сыновья, как вы роботаете одне в поле и как вас зовут?

578

Поздоровались и ответили:

– Мы есть Симеоны-сиротки, остались от отця и от матери мáлые, придетце роботать на себя.

И чарь Адóр очень удивилсе этым мальцикам-сироткам и сказал им.

– Слушайте, Симеоны, жалаете итти ко мне? Я бы вас выуцил в грамоту и какую жалаете науку, цем вам роботать тут в поле, как вы одне остались сиротки.

Робята не отказались и следом пошли за цярём Адóром. Когда Адóр привёл этых Симеонов, то собрáл всех министров и стал с имá обсуждать куда, в какую науку отдать этых сироток братьев. И кряду были созваны эты Симеоны. Тогда министры посоветовали:

– Цярь Адóр, а не лучче ли их самих спросить, што в какý науку они сами пожалают, в ту мы их отдаём.

Тогда спросил стáршого Симеона чарь Адóр:

Отвецяет стáршой Симеон:

– Ваше величество, я хотя ницёго не знаю и ницёму не жалаю уцитьце, но если вы мне позволите, я на дворе построю кузницю и поставлю столб велициной цють не до нéба, есле вам будет угодно.

Тогда сказал цярь Адóр:

– Ты будеш хорошим кузнецём и тебе не надо больши учитьце. Где бы ты не училсе, тебе такому ремеслу не научитьце, можете остатьце при своём ремесле.

Тогда он спросил второго Симеона:

– Дак слушай, Симеон, ты к чему жалаеш уцитьце?

Тогда сказал второй Симеон:

– Ваше величество, я тоже ницёго не знаю и ницёму не жалаю уцитьце, а если угодно, ваше величество, я могу, когда мой брат этот столб выстроит, выстать на этот столб и россказывать всем, што деетце во всех чарьствах.

Тогда чарь очень удивился такому мудрецю.

Ну ты можеш, Симеон, остатьце при своей роботы, где бы ты не училсе, нигде не выучиссе такому ремеслу.

Тогда цярь спросил третьего Симеона:

– Дак вот, Симеон, скажи ты, к цему жалаеш уцитьце?

579

Он сказал:

– Ваше величество, я хоть ницёго не знаю, но если мой брат старшой скуёт топор, то я этым топором сроботаю корабь за два часá.

Тогда чарь удивилсе:

– Ты хорошей мастер, нигде тебе не научитьце лучче, останьсе при своём ремесле, коли такой ты мастер.

Тогда чарь спрашивает четвёртого Симеона:

– А ты чему жалаеш учитьце, твои братья останутце при своем ремесле, скажи мне?

– Ваше величество, я хотя ницёго не знаю, но и ницему не жалаю учитьце. Если мой стáршой брат скуёт ружьё, то я могу лютую птицю стрéлить на лету.

– О, дак ты хорóшой малой, хорóшой стрелок, можеш остатьце при своём ремесле.

И министры все слушали и дивились таким ремёслам мальциковым. Тогда спрашивает он пятого Симеона:

– А ты к цему, Симеон, жалаеш, скажи мне, друг.

– Ваше величество, я хотя ницего не имею и ницему не жалаю уцитьце. Когда брат стрéлит птицю, то я умею ей хватать и не допущу никогда до воды.

Цярь удивилсе этому мудрецю.

– Можеш тоже оставатьце при своём ремесле.

Тогда он спрашивает шестого Симеона:

– Ну дак скажи, Симеон, чему ты жалаеш учитьце, твои братья никуда не óтданы и остаютце при своих ремеслах.

Тогда сказал Симеон:

– Ваше величество, я ницёму не жалаю учитьце, а если угодно будет вашему величеству, то я мог бы, если мой брат построит корабь и поведёт, ухватить этот корабь за нос и утопить со всемá своимá брáтьямы и вести ёго под водой.

Цярь очень удивилсе такой хитрости и сказал:

– Нигде тебе не научитьце такой мудрости, оставайсе при своём ремесле.

Тогда цярь спросил седьмого Симеона:

– Ну, а ты к чему жалаеш учитьце? Все твои братья остаютце при своей науке.

580

– Ваше величество, я, конечно, ницёго не знаю, но если но вашему величеству, если котору вы жалаете давно себе в жоны, то я ей могу достать, только штобы со мной были все мои братья.

Тогда цярь Адóр сказал:

– Ну коли ты всё это можеш сделать, то я отдаю тебе всех твоих братьев, но уж пустой ко мне не приежжай.

И кряду же все вышли на двор. Там была уже сроботана у перьвого брата кузниця и поставлен столб вышиной почти до неба, а второй брат ставал в этот столб и россказывал, што деетце во всех государьствах.

Так, дальше. Вот седьмой Симеон приходит к своим братьям и говорит:

– Ну, братья, давайте справлятьце топерь в дорогу.

И один брат заказал кузнецю, первóму Симеону, топор сковать, а другой ружьё. И кряду же отковал ёму топор и третий Симеон пошол к морю и церезь два часа сделали корабь, которой был совсем готовой и приказали грузить сьестныма припасами. Да. Когда нагрузили корабь сьестныма припасами, то все братья уже были на корабле и отправлялись в морё. Седьмой Симеон, которой хотел достать цярьскую доцерь, тот нашол на корабле кошку и научил ей петь, плясать и играть. Эта кошка на корабле щиталась зверьком.

И вот оне поплыли в то чарьство тридесято, где была чаревна. Вот, конешно, оне плыли, плыли, и хоть не скоро там, но всё-таки приплыли. Приплывают в это чарьство, поставил седьмой Симеон корабь к пристани и сказал своим братьям:

– Ну вы топерь меня ждите, а я пойду с этым зверьком в город.

И вот он проходит против чарских óкон и заставляет эту кошку петь, плясать и играть. Она это всё притворялась тут. А чаревна всё времё смотрела зверька, но на этот день никак не успела поговорить с этым цёловеком, так как не знала ёго. И он ушол на корабь. На второй день опеть братьям и говорит:

– Но, вы оставайтесь, а я пойду в город.

581

И вот так он пошол на второй день. Опеть сел против чарских óкон и начинает с кошкой играть. И увидала это чаревна и посылает своёгó слугу. Приходит слуга и говорит ёму:

– Ну-ко, молодой цёловек, тебя звала прекрасная чаревна, пойдём к ней во дворець.

– Ну, хорошо.

Берёт свою кошку и отправляетце с этим слугой. Приходит он к чарьскому дворцю, стречает ёго прекрасная чаревна и так же чарь, и ведут ёго во дворець. Привели во дворець, посадили за стол и стала ёго чаревна спрашивать:

– Вот што, скажи, откуда ты есть? И где ты взял этого зверька, как он играет, пляшет и все выделывает штуки?

– Меня зовут Симеоном, – отвецяет он.

– Ну, где ты нашол этого зверька?

И он отвецяет ей:

– Слушай, прекрасная чаревна, я нашол этого зверька не в вéдомом чарстве, которое нихто еще и не знал, и я сам обуцил ёго плясать и проделывать все штуки.

Потом она стала спрашивать:

– Ну, как Симеон, этого зверька зовут?

– Этого зверька зовут кошкой.

– Дак вот што, Симеон, ты мне этого зверька продай или оставь мне, я очень бы жалала ёго иметь во дворце.

– Я тебе, конечно, оставлю, продать не продам, а оставлю, но только ёго надо учить, потому што эта кошка к тебе не привыкла. Дак я, пожалуй, сам буду к тебе ходить ее уцить.

И она оцень была в этом согласна, што Симеон обещалсе ходить учить эту кошку. И вот так Симеон проходил два дня учить эту кошку. Чаревна интересовалась этой игрой с кошкой.

Вот приходит он на третий день и говорит:

– Слушай, прекрасная цяревна, у кошки нет топерь той пищи, которой я ей кормил на корабле и тех редкостей, которы давал там в пищу и поэтому она так хорошо не может играть. Вот ежели жалаете, то приходите на корабь с кошкой, я ей там накормлю той пищей и заодно вам покажу все редкости, которы вывез я из неведомого чарьства. Только осмелюсь сказать, што эты все редкости могу вам показать наедине.

582

Так. И вот эта цяревна сказала:

– Ну, ладно, Симеон, бери свою кошку, ты ведь потом мне ей отдаш?

– Конецьно, я ей вам отдаю и так же отдаю те редкости, которыма ей кормил.

Тогда чаревна сказала:

– Дак вот, Симеон. Иди сечас на корабь, а я утром приду к тебе посмотреть каки у тебя есть редкости и принесу кошку.

И вот он пришол к братьям и им всё обсказал.

– Ну, братья, будьте топерь на дéле. Когда прекрасная чаревна завтро придёт и мы будем с ней в каюты, вы спускайте корабь на хóд.

И вот так оне провели времё до десети цясов утра. Смотрят уж идёт чаревна на корабь. А уж братья не спали. И когда чаревна зашла на корабь, ей было очень интересно узнать, чем он будет кормить эту кошку. Седьмой Симеон взял у чаревны кошку и пошол в каюту, и чаревна за им вслед. Вот он там кормил кошку, а потом заставил ей играть и проделывать разные штуки, которых чаревна ище не видала. Чаревна совсем не подозревала, што с ней может случитьце. А в это времё братья рубили канаты и отправляли корабь на полной ход. И вот этот корабь нёссе на полной ход. Чаревна и говорит:

– Слушай, Симеон, когда ты мне будеш показывать ище редкости, которы ты мне обещал?

И сама думает:

– Што такое на корабле случилось, што-то корабь стал качатце.

И вдруг она выходит на палубу, то она видит себя омманутой и того часу обернулась лебедью и полетела. А в это времё уж четвёртой Симеон не спал, схватил ружьё и выстрелил, а пятой Симеон не допустил ей до воды, схватил на летý и принёс на корабь.

Тогда узнал чарь, што омманута доцерь и послал скороходноё судно догнатъ их и привести дочерь. Ну скорей всего это был пароход или друго какó судно. И вот так было судно

583

наряжено и стало это судно их достигать и стало уж очень близко. Тогда братья все ростерялись.

– Ну топерь пропало дело.

Тогда шестой Симеон зашол нá нос, ухватил корабь зá нос и скрылся в воду со всем судном. И так оне шли под водой. Потом уже второй Симеон тоже не спал, взял выстал на этот столб и стал смотреть, где находитце этот пароход. У их все инструменты с собой были. Обсмотрел кругом и видит, што нигде никакого судна нет. Он обсказал это всё братьям. Тогда шестой Симеон сошол с носу и корабь стал подыматьце и вышел опеть на вóду. Потом кряду же они пришли в своё чарьство. Когда оне пришли в своё чарьство, то чарь встретил их на пристани. И сказал ёму Симеон:

– Слушая, ваше велицество, я тебе привёз, котору ты жалал в жоны прекрасную чаревну, можеш получить её.

Чарь взял зá руку чаревну и пошол во дворець. Братья пошли за им вслед. Только пошол чарь во дворець, собрал великолепной пир и стал угощать своих князей так же вместе с Симеонами и потом спрашивает чаревну:

– Ну, прекрасная чаревна, нам топерь придётце оввенцятьце.

– Слушайте, ваше величество, я со всем жаланьем иду с вами под венець, но дело в том, што не могу итти венчатьце, пока ты мне не достанеш моёгó подвенечного платья и свадебной моей кореты и моих кóней, на которых выехать под венець. Когда ты это всё сделаеш, тогда уж я иду с тобой под венець.

Тогда чарь сказал:

– Ну, ладно.

Сразу же обратилсе к седьмому Симеону и сказал ёму.

– Ну, Симеон, коли ты сумел мне достать прекрасную чаревну, то достань мне ейно подвенецьно платьё, кóней и корету, тогда ты будеш щедро от меня награждён вместе со своимá брáтьями.

Тогда ответил ёму Симеон:

– Слушайте, ваше величество, сечас на корабли к ним ехать нельзя. Нужно ехать на лошади и дать мне денег,

584

штобы я мог там купить себе разны вещи и итти к конюхáм, где ейны лóшади хранятце.

Тогда чарь сказал:

– Ну ладно, Симеон, коли ты это обещаеш, тебе всё это будет.

И кряду же дал ёму денег, сколько надо и приказал дать саму луччу лошадь. И так отправилсе у нас седьмой Симеон. Ну, цяревна этого не знала, што куда седьмой Симеон уехал.

И вот наш Симеон приежжает в этот город, из которого он вывез прекрасную чаревну. И вот он начáл скуплять разные игрушки, там, брошки, серёжки разные и стал ходить к этым конюхáм, торговать этымà товарами и отдавал им за бесченок и дарил королю. И вот он дня три ходил к ним и с ними кряду познакомилсе со старшими там конюхами. И потом уж стал ходить к ним с водочкой. Когда уж очень он стал с ими знакомой, оне стали ёго приглашать и начáли с им выпивать (тут-то вот денежки-ты и идут!) И вот он один раз приходит и оне начинают выпивать. И вот оне начинают випивать, а уж это седьмой Симеон старалсе их побольше напоить, тех конюхóв, у которых хранились клюци. И так эты конюхá нагуляли, што не токо старшие, но и млаччие свалились с ног, ну Симеон себя чуствовал в хорошем настроении. Он старалсе не пить много, или вылить куда. И все эты конюхá перепились и заснули. Симеон в это времё не дремал, ну уж времё было позднее, так што все люди успокоились, никого по городу и по двору не видать было. Тогда Симеон у старшего кóнюха ощупал ключи, отвязал и пошол к конюшны, где хранились прекрасной чаревны кóни и корéта и ейно подвенецьно платьё. И вот Симеон вывел из конюшны кóней, запряг эту корету и собралсе, мигом выехал из чарьства, нихто ёго не заметил. И вот он в скороё времё прискакал в это чарьство на этых, на ейных конях. Когда приехал в чарьство, то ёго чарь стретил с такой радостью, што уж не знал, што и делать. И сказал:

– Ну, Симеон, коли ты сослужил мне такую службу, будеш ты у меня на перьвом месте из братьев.

585

Тогда пришол он к чаревне и говорит:

– Ну, прекрасная чаревна, твоя служба исполнена, привезёно твоя подвенецьная корета и кóни и платьё твоё. Топерь у тебя прошу я жаланья, штобы ступить со мной под венець.

Тогда она ёму сказала:

– Ну, ваше величество, уж я топерь согласна, коли сумел меньшой Симеон достать мою подвенецьну корету и кóни и платьё, то уж я согласна. Оцень мудрой он цёловек.

И в это времё сецяс оне поехали под венець, а был уже устроеной пир. Когда приехали оне от венця, тогда сказал чарь своим вельможам и князьям и своим сенатóрам:

– Ну вот што, друзья мои, этых всех Симеонов провести министрами, а последнего Симеона провести перьвым министром в наших делах государственных, так што очень он у меня чéнной.

Ну все были согласны, не отказались от таких робят, очень оне были мастерá, на все шутки способны.

После этого всего, знаеш, когда жонилсе чарь, то стал он править своим чарьством до глубокой старости. А эты Симеоны были при нём на своих местах.

На этом сказка кончаетце.