| ВЕРНУТЬСЯ НА ГЛАВНУЮ | ВЕРНУТЬСЯ НАЗАД | СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ |
4.
Д. Д. Кишенский — Ф. М. Достоевскому
<28 или 29 июля 1873 г. >
Милостивый Государь
Я торопился отвѣчать Вамъ на Ваше письмо, чтобъ не задержать печатаніе «Паденія», и потому не поспѣлъ сказать Вамъ всего, что хотѣлъ, въ письмѣ, посланомъ3 мною къ Вамъ вчера. Сегодня я опять пишу къ Вамъ. Прежде всего, надо попросить у Васъ извиненіе въ томъ, что мои письмы и велики, и обильны, могутъ надоѣсть Вамъ, но видите ли, цѣли то у насъ съ Вами кажется одни4, и мнѣ необходимъ журналъ, въ которомъ я могъ бы проводить свою пропаганду гражданства, основаннаго на исторіи Русской чистой, а не нѣмецко-русской послѣпетровской, основаннаго на православной Вѣрѣ, на демократіи, на русскомъ но никакъ не5 нѣмецко-Прусскомъ и пр. и пр. Вы проповѣдуете тоже самое, но въ способахъ проповѣдованья у насъ есть разница. Вотъ объ этой разницѣ мнѣ и нужно поговорить съ Вами, спѣться съ Вами, и быть постояннымъ Вашимъ сотрудникомъ. Я хочу6 сказать нѣсколько словъ, все таки, о моей драмѣ:
Вы обвиняете меня въ томъ, что я преклоняюсь предъ Ольгой, Бородинымъ. Я нахожу это несправедливымъ. Вся жизнь ихъ противорѣчіе ихъ принципамъ! Не признавая брака7 — они въ бракѣ, только безъ христіанскаго обряда, не признаютъ Бога, Вѣры, обязанностей, <л. 5> а между тѣмъ проникнуты основами христіанства, — любовью, служеньемъ братьямъ и именно сирымъ и убогимъ, низшимъ братьямъ, свято исполняютъ свои обязанности относительно мужа, жены, сына! Ольга, по принципамъ нигилистовъ могла, имѣла право, умереть, когда ей не оставалось ничего дѣлать, имѣла право убить сына, вѣдь это зародышь животнаго, больше ничего, — она доходитъ до апотеоза8 материнской любви и продается для сына! Она, атеистка, предъ смертью имѣетъ одно желаніе —9 увидать мужа, мать, сына, т. е. семью, одно воспоминанье въ жизни любовь и любовь къ членамъ семьи<.> Вся ихъ жизнь насмѣшка надъ ихъ принципами10. Да, повторяю, что всею жизнь<ю> ея и Бородина11 я хотѣлъ доказать, что нѣтъ основъ у честныхъ нигилистовъ, что они, не признавая христіанства, проникнуты духомъ, заповѣдями Iисуса Христа. Въ противуположность имъ я ставлю нигилистовъ дѣйствительныхъ Пургина, Катю! Эти, напротивъ, пропитаны нигилизмомъ, они твердо, неуклонно, стоятъ на основахъ, принципахъ, нигилизма — и животные подлецы, скоты! Этими двумя парами я хотѣлъ сбить съ толку нигилистовъ. Я думалъ написать, что нибудь, дѣйствительно такое, что обратитъ вниманіе критиковъ, и еслибъ это случилось — то нигилисты попались! Они должны хвалить Ольгу, Бородина, мы бы имъ указали на то, что они не нигилисты, не принадлежатъ основами, молодому поколѣнію! Они будутъ ругать меня за поношеніе нигилистовъ въ видѣ Пургина, Кати, мы имъ отвѣтимъ, что «я не виноватъ, Пургинъ, Катя олицетвореніе вашихъ мыслей, положимъ ихъ нѣтъ (они есть, ими полно общество) но принципы то ваши, и если эти лица, до того отвратительны, что вы не признаете ихъ существованія, то вы убиваете свои принципы, <л. 5 об.> слѣдовательно, ваши основы могутъ дать только животныхъ, подлецовъ<»>! Моя драма не послѣднее слово нигилистамъ, это скорѣе вызовъ имъ, перчатка, брошенная, вызовъ на бой, и на смертный къ тому же! Одной драмой нельзя убить то, что приготовлялось, вырабатывалось, 200 лѣтъ! Мой методъ бить12 нигилистовъ ихъ оружіемъ, на ихъ почвѣ! Выказать имъ нелѣпость ихъ принциповъ, ихъ непрактичность, примѣрами ихъ общества. Они хлопочутъ о свободѣ женщины, что же дали они ей, чтобъ быть свободной? Ольга, въ минуту отчаянія, говоритъ «развитіе, проповѣди — башмаки бы шить выучили!» Это плюха нигилистамъ! Липочка говоритъ: «Ваши примѣры сгубили меня, я хлопотала отдаться13 кому нибудь!» и Липочка дѣлается рабой — наложницей всѣхъ! т. е., нигилисты связали руки дѣвочкѣ, да и выдали на изнасилованье развратникамъ! Вторая плюха! Гдѣ же свобода то? что они дали женщинамъ? Катя, Вѣра, франтятъ, изъ за этаго14 продаются! Нигилисты не возвысили женщины надъ тряпицами! третья плюха! И эти плюхи они прими и отвѣтить не смѣй! Ихъ товарищи идутъ служить у строителей желѣзныхъ дорогъ, ихъ журналы называютъ строителей ворами! чѣмъ же они, нигилисты, возвысились надъ чиновниками? «Мы чиновники», говоритъ Ольга<,> «они на дѣтей брали взятки». Четвертая плюха! И имъ нигилистамъ15 остается идти къ дантисту дергать зубы, но отвѣчать нечего! или мы имъ16 новыми плюхами, ихъ же руками накормимъ!
Обратимся къ Гордѣеву: По моему мнѣнію, которое я не измѣню никогда, литература не должна <л. 6> только бичевать общество или рисовать картины изящныя, — литература должна давать идеалы, ставить предъ обществомъ примѣры, вотъ молъ, кому подражай! И я писалъ Гордѣ<е>ва съ этой цѣлью, и его борьба, не отдѣляется отъ драмы, потому что тутъ, честный гражданинъ въ борьбѣ съ нигилистами, въ борьбѣ съ партіями, которыя не даютъ ему ходу, потому, что онъ, какъ гражданинъ, не можетъ быть óсобью стада! Я незнаю удался ли мнѣ онъ? должно быть нѣтъ! Но дѣло въ томъ, опять таки, — чѣмъ могутъ цензурно, упрекнуть Гордѣева нигилисты? а онъ гибнетъ отъ нихъ, отъ ихъ принциповъ, и находитъ друга въ Иванѣ Захаровѣ, въ народѣ, котораго, подлецы молодаго поколѣнія, называютъ идіотами! Простоту этаго Ивана мнѣ хотѣлось сопоставить съ искусственностью нигилистовъ. Гордѣевъ Христіанинъ, но не кричитъ объ этомъ, потому что, не хочетъ дать религію на посмѣяніе болванамъ! Не выставилъ я этаго до конца, потому что нигилисты не прочли бы моей драмы до 1го дѣйствія, а я хочу, чтобъ они прочли!
Вотъ, хотя и не вполнѣ, то чѣмъ задался я въ своей драмѣ и мнѣ грустно, что мнѣ не удалось написать хорошо, а написалъ17 такъ, что Вы, повыше публики, не поняли моихъ мыслей.
Говорить нигилистамъ о вѣрѣ, все равно, что доказывать имъ Бога, писаніями Св. Отцевъ! они ихъ не знаютъ и знать не хотятъ! Надо разбить ихъ основы, доказать, что они ничего не сдѣлали кромѣ разврата, растленія18! Вы признаете въ нихъ жажду обновленія, я признаю въ нихъ невѣжество отъ лѣни и жажду болтанія. Но довольно! Вотъ что хотѣлось мнѣ изложить Вамъ! Незнаю кстати или некстати. Въ понедѣльникъ пошлю Вамъ статью, тогда придется говорить еще. Съ моимъ уваженьемъ глубокимъ и преданностью
Вашъ Д. Кишенскій. <л. 6 об.>
Источник текста: НИОР РГБ. Ф. 93.II.5.73. Л. 5–6 об.
Обоснование датировки дано в комментариях.
<Из Москвы. В Петербург.>
Упоминается: Описание, 403.
Цитируется: Письма, ІІІ, 312; Летопись, ІІ, 399.
Первая публикация (с купюрами): ЛН, 83, 343–344.
Первая полная публикация: Эпистолярное наследие Ф. М. Достоевского и его корреспондентов [Электронный ресурс] // Электронные научные издания: сайт кафедры русской литературы и журналистики ПетрГУ. — URL: HYPERLINK "http://philolog.petrsu.ru/fmdost/letters/letters.htm" http://philolog.petrsu.ru/fmdost/letters/letters.htm (28.07.2017).
Публикуется по автографу.
Комментарии:
Данное письмо — единственное письмо Кишенского Достоевскому, не датированное отправителем. Дата 29 Iюля 1873 г. поставлена на письме А. Г. Достоевской, вероятно, при разборе архива Ф. М. Достоевского (в момент получения редактором «Гражданина» в Петербурге в конце июля 1873 г. письма Д. Д. Кишенского А. Г. Достоевская находилась в Старой Руссе). Датировка А. Г. Достоевской принята в архивном описании письма, в Описании, Летописи, в первой полной публикации документа (http://philolog.petrsu.ru/fmdost/letters/letters.htm). Дата 29 июля 1873 г. была оспорена А. В. Отливанчиком, датировавшим письмо 28 июля 1873 г. на следующем основании: «Подлинник письма Кишенского <…> не имеет даты (авторской. — Ред.). Однако ее легко выяснить из указаний самого корреспондента: “Я торопился отвечать Вам на Ваше письмо, чтоб не задержать печатание «Падения», и потому не поспел сказать Вам всего, что хотел, в письме, посланном мною к Вам вчера (27 июля. — Ред.). <…> Прежде всего, надо попросить у Вас извинение в том, что мои письма и велики, и обильны, могут надоесть Вам”. Следующее письмо, от 31 июля, начинается словами: “Только третьего дня я извинялся пред Вами в том, что письма мои велики и обильны”» (МиИ, XVIII, 414–415). Версия А. В. Отливанчика небесспорна: выражение «третьего дня» исследователь понимает как указание на день, предшествовавший позавчерашнему, тогда как, согласно нормативному словоупотреблению, выражение «третьего дня» — синоним слова «позавчера» (см.: Даль В. Толковый словарь живаго великорускаго языка. СПб.–М., 1882. Т. III. С. 230). Следовательно, указания на дату написания, содержащиеся в комментируемом письме и в письме Кишенского от 31 июля, противоречат одно другому. Противоречие, казалось бы, можно снять, предположив, что письмо, датированное 27 июля, было отправлено Кишенским на следующий день, 28 июля. Однако содержание этого и следующего писем Кишенского говорит о том, что 27 июля корреспондент спешил отправить письмо поскорее: «Простите за помарки и поправки, тороплюсь!»; «Я торопился отвѣчать Вамъ на Ваше письмо, <…> и потому не поспѣлъ сказать Вамъ всего, что хотѣлъ, въ письмѣ, посланомъ мною къ Вамъ вчера». Маловероятно, что Кишенский отложил бы высылку письма от 27 июля до следующего дня.
…что приготовлялось, вырабатывалось, 200 лѣтъ! — Подобно другим «славянофильствующим» мыслителям, Д. Д. Кишенский видел исторические причины нигилизма 1860–1870‑х гг. в западноевропейском влиянии на русское национальное сознание, начавшемся в период реформ Петра І (ср. у Достоевского: «Культуры нет у нас <…> а нет — через нигилиста Петра Великого» — Д30, 301, 67).
Въ понедѣльникъ пошлю Вамъ статью… — Статья «О гражданстве» была выслана Кишенским в редакцию «Гражданина» во вторник 31 июля (см. письмо 5).
1 - Так в подлиннике (должно быть: Ѳедоръ).
2 - Над обращением к адресату — отметка рукой А. Г. Достоевской: 29 Iюля 1873 г.
4 - Так в подлиннике (должно быть: однѣ).
6 - Вместо: хочу — было начато: б
10 - Вся ихъ жизнь насмѣшка надъ ихъ принципами вписано.
11 - ея и Бородина вписано.
13 - В подлиннике ошибочно: отдасться
15 - нигилистамъ вписано.
17 - Вместо: а написалъ — было: т. е.
18 - Так в подлиннике (должно быть: растлѣнія).