Кафедра прикладной математики и кибернетики ПетрГУ
 Кафедра русской литературы ПетрГУ
 Российский гуманитарный научный фонд
 Проект «Электронный словарь языка В. И. Даля»
Кафедра прикладной математики и кибернетики ПетрГУ Кафедра русской литературы ПетрГУ Проект выполнен при поддержке РГНФ Проект «Электронный словарь языка В. И. Даля»
 
Толковый словарь Владимира Даля
Введите словоформу для поиска в текстах словарных статей Толкового словаря:
Выберите букву, с которой начинается слоформа:
А Б В Г Д Е Ж З И I К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ы Ѣ Э Ю Я Ѳ Ѵ
Заголовок словарной статьи
Карточки
Конкордансы
Словарные статьи
Найденные фрагменты произведений:
151

БѢДОВИКЪ

. Какимъ образомъ это дѣлается, объяснить не умѣю. Итакъ, на вечернемъ толчкѣ въ Малиновѣ, стояла, словно долбленный рѣзной истуканъ, торговка обвѣшенная съ ногъ до головы всякими проказами. На головѣ офицерская шляпа, на ней чепецъ, къ нему приколоты съ боковъ ленты, перчатки, косынки, на плечахъ валеные чулки и носки; въ рукахъ канарейка въ клѣткѣ, изломанные счеты, Антенорово путешествiе, вторая часть, а за плечами, знаменитыя картины изъ романа Павелъ и Виргинiя, четыре времени года, четыре возраста въ лицахъ, Малекъ–адель; черезъ руки перекинуты платья, изтасканные большiе платки, до которыхъ Малиновскiя барышни, извините за отступленiе, большiя охотницы, потому–что подъ большимъ платкомъ не нужно застегивать платья; — словомъ, на торговкѣ этой было все, какъ на украинской ярмаркѣ Грицька Основьяненка, даже охотничья сумка черезъ плечо, и въ сѣткѣ пѣнковая трубка и старый шандалъ. Торговка эта стояла словно чучело и смиренно позволяла каждому прохожему перелистывать и разбирать разнородный товаръ свой, какъ подошла къ ней пожилая женщина въ довольно поношенномъ шелковомъ платьѣ, въ вишневыхъ атласныхъ башмакахъ, въ простой бумажной большой косынкѣ и въ нарядномъ чепцѣ, на которомъ широкiя и плотныя ленты явно изобличали подарокъ вице–губернаторши: покрайности знатокъ замѣтилъ бы, что ленты были не Московскiя. Женщина эта поздоровалась съ торговкой, назвала ее по имени и отчеству, разсматривала, такъ изъ любопытства, товаръ ея и разспрашивала о новостяхъ. Судя по продолжительному разговору и по выраженiю бездушнаго лица, она забранными вѣстями и справками осталась довольна. Простившись съ торговкой, подняла она неказистую голову свою, начала оглядываться кругомъ, и увидавъ въ крытыхъ дрожкахъ Перепетую Эльпидифоровну, которая, собираясь на гулянье, заѣхала сюда посмотрѣть какъ идетъ пшеница ея,

152

БѢДОВИКЪ

Какой вы всегда вздоръ дѣлаете, Иванъ Осиповичъ, такъ ужъ это право ни на что ни похоже! Не повѣрите, какъ вы надоѣли мнѣ своею исправностiю. Отпустите сейчасъ домой пожарную команду. Иванъ Осиповичъ отвѣчалъ: слушаюсъ; прокомандовалъ звучно и громко: садись, шагомъ–маршъ — и брантмейстеръ, который состоялъ у Ивана Осиповича на правахъ эскадроннаго командира, отправился обратно въ городъ. Видишь–ли, что я права, сказала полицiймейстерша супругу своему, и что ты всегда вздоръ дѣлаешь? Иванъ Осиповичъ только прокашлялся, крякнулъ и сдѣлалъ движенiе будто поправился въ сѣдлѣ, хотя шелъ рядомъ съ супругою своею пѣшкомъ. Перепетуя Эльпидифоровна, встрѣтивъ мужа, погладила его по щекѣ, взяла подъ руку и принялась ему разсказывать. Онъ было захохоталъ во все горло, не сталъ вѣрить, но она побожилась, какъ Корней Власовъ, три раза съ ряду, и Мукомоловъ, переставъ смѣяться, подобралъ брылѣ, скорчилъ дѣловую рожу и пригнулъ голову на бокъ. Затѣмъ супруги разошлись, онъ пошелъ къ своимъ, она къ своимъ, и оба начали передавать вѣсть по принадлежности. Можетъ быть вѣсть эта и долго еще не дошла бы до насъ, потому–что Перепетуя Эльпидифоровна говорила все только шопотомъ, каждой барынѣ по одиначкѣ, часто даже на̀ ухо: но Мукомоловъ не любилъ тратить словъ и времени по пустому, онъ зналъ одну только тайну и держалъ ее крѣпко, а именно: когда, кому и сколько и по какимъ процентамъ отдано было имъ денегъ.

153

БѢДОВИКЪ

Ну, а что же вы скажете, почтенные читатели, если я вамъ докажу на дѣлѣ, что Евсею Стахѣевичу вовсе ничего объ этомъ неизвѣстно и что Малиновцы наши, которые, говоря вообще, гораздо болѣе подходятъ къ породѣ лягавыхъ нежели борзыхъ, потому что чуютъ верхнимъ чутьемъ, — что малиновцы наши дѣла́ этого рода знаютъ гораздо и весьма заблаговременно и всегда прежде тѣхъ, до коихъ онѣ непосредственно относятся? Итакъ, отправляемся изъ–подъ Каменной горы, изъ Малинова, прямо въ Клинъ и навѣщаемъ Евсея въ ту самую минуту, когда Мукомоловъ на вечернемъ воскресномъ гуляньѣ, побѣдоноснымъ голосомъ перваго вѣстовщика восклицаетъ: поздравляю, господа; Лировъ женится на Мелашѣ Голубцовой и ѣдетъ обратно въ Малиновъ! Мы въ это мгновенiе застаемъ Лирова все въ той же гостинницѣ, и въ той же комнатѣ онъ расхаживаетъ себѣ взадъ и впередъ и разсуждаетъ про–себя, проговариваясь иногда вслухъ: Чудное дѣло! не могу опомниться, не могу очнуться! кажется, я всё еще дремлю въ потьмахъ, въ роковомъ дилижансѣ, и вижу передъ собою то, что видѣлъ тогда и чего увидать никогда болѣе не чаялъ; надобно же, чтобы я метался, какъ безумный, взадъ и впередъ по Московской дорогѣ, чтобы покинулъ не взначай благодѣтеля своего, чтобы избоина эта, Ивановъ, меня обманулъ, увѣривъ, что она уѣхала въ Крымъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъъ

154

БѢДОВИКЪ

— Нѣтъ, вы мнѣ въ этомъ не откажете. Дайте однакоже сказать вамъ еще другое слово — притворите–ка дверь, чтобы дѣти не слышали; мнѣ надо спросить васъ, не знаете–ли, откуда это вышло, будто вы сватаетесь на Мелашѣ? Лировъ. Такъ и вы ужъ объ этомъ слышали? Вы меня знаете, матушка, и повѣрите мнѣ, если я вамъ скажу, что спле́тня эта меня за васъ очень огорчила, но что я знаю объ ней, вѣроятно, еще менѣе васъ; сейчасъ только старикъ мой разсказалъ мнѣ всѣ похожденiя и приключенiя свои, прежде чѣмъ позвалъ сюда, и вплелъ туда, Богъ знаетъ къ чему, предполагаемое имъ сватовство мое; болѣе я не знаю рѣшительно ничего. Я просилъ его убѣдительно не говорить такой вздоръ, но не могъ отъ него добиться — чьи это догадки, и откуда онѣ взялись. Мар. Ив. Ну, Богъ съ ними, оставимъ это; я только хотѣла высказать вамъ все, что у меня на душѣ. Слушайте же, я вамъ открою настоящее мое положенiе и буду ожидать отъ васъ помощи. Михайло Степановичъ, которому мы, какъ опекуну, много обязаны, человѣкъ, для меня по крайней мѣрѣ, самый непонятный. Безъ всякаго дурнаго намѣренiя вѣроятно, онъ сдѣлалъ меня и дѣтей мучениками своими и у меня уже недостаетъ болѣе ни силъ ни терпѣнья. Самъ же онъ видно вовсе не понимаетъ въ чемъ дѣло; его нельзя ни вразумить, ни убѣдить, ни умолить — онъ самъ оцѣняетъ услуги и одолженiя свои и требуетъ за нихъ такую признательность, въ которой я должна была отказать ему на–отрѣзъ; счастiемъ дѣтей я жертвовать для него не могу. Онъ, какъ видно, давно уже рѣшилъ, что женится на Мелашѣ онъ навѣщалъ дѣтей еще въ институтѣ, и къ несчастiю, а можетъ быть и къ счастiю, тамъ уже сдѣлалъ невыгодное на нихъ впечатлѣнiе;

155

ТАЙНА

Тайна. Что же это за тайна такая, которую мальчикамъ не удалось, а бабушкѣ не захотѣлось узнать? Тайна эта была дѣтская ссора, на томъ вечерѣ, на который маленькая Мери приглашала сестеръ прiѣхать въ старыхъ платьяхъ; вечеръ этотъ былъ отложенъ по болѣзни ея, и только на дняхъ отпразднованъ, по условiю, въ самыхъ простенькихъ платьяхъ, такъ что и Линочка ничуть не стѣснялась своимъ мытымъ платьицемъ; тамъ были еще и другiя дѣвочки, и Полинька, и шалунья Варя, и бойкая, насмѣшливая Элиза, и тихонькая, плаксивая Анюта.

156

КРЕЩЕНСКIЙ СОЧЕЛЬНИКЪ

Было, пожалуй, и такъ, сказала старушка смѣясь Алешиной догадкѣ: — такой разсказъ отъ бабушки къ внучкѣ называется преданьемъ; но преданье не всегда бываетъ вѣрно, а вѣрнѣе дошли до насъ слова Господни чрезъ учениковъ Его, которые записали все, что Онъ дѣлалъ и говорилъ на землѣ, и помѣстили вотъ въ этой книгѣ, — сказала старушка, указавъ на большую толстую книгу, лежавшую на столѣ: — эта книга называется Евангелiемъ.

157

БАШКИРСКАЯ РУСАЛКА

Замѣчательно, что каменная собака эта боится плети, что дождевые облака ей подвластны и собака не можетъ снести ста ударовъ плетью; она издаетъ глухой вой и обильный дождь окропляетъ окрестность. Верстахъ въ 3–хъ есть небольшое озеро Елкикичканъ, конскiй выходъ или выгонъ. Озеро это прибываетъ и убываетъ непостоянно. Оно было въ старину жильемъ и царствомъ могучаго падишаха водяныхъ; онъ–то наградилъ смѣлаго Кунгрбая, башкира бурзянской или усергенской волости, косякомъ лошадей, выплывшихъ изъ этого о́зера, вслѣдъ за безстрашнымъ наѣздникомъ, пустившимся вплавь, на знаменитѣйшемъ жеребцѣ своемъ, черезъ неприступную для другихъ пучину. Верстахъ въ десяти ниже, найдете озерцо чистѣйшей воды, изъ коего вытекаетъ рѣчка Шуллюганъ и впадаетъ въ Бѣлую. Въ этой рѣчкѣ найденъ хомутъ съ лошади, украденной и утопленной преслѣдуемымъ воромъ въ нагорномъ озерѣ: стало быть, говорятъ башкиры, озе́ра эти сообщаются подъ землею. Есть или была еще въ другомъ мѣстѣ въ Башкиpiи пещера, или лучше сказать провалъ, котловина, изъ которой, когда–то, вода подымалась по временамъ чернымъ смерчемъ. Это было каждый разъ предзнаменованiемъ общаго бѣдствiя: вода вскорѣ упадала опять въ уровень съ землею; смѣлые ловцы, пускаясь сюда за медвѣдями, погружали въ пучину высочайшiя сосны и не доставали дна; наконецъ вода исчезала, ямина просыхала и о полуночи выбѣга́ла изъ нея чернобурая лиса:

158

БАШКИРСКАЯ РУСАЛКА

______ Въ 12–мъ башкирскомъ кантонѣ есть мѣсто въ 1800 квадратныхъ верстъ, гдѣ нѣтъ ни одного русскаго, ни татарина, ни мещеряка, ни чувашина, ни мордвина, ни вотяка, ни тептяря, ни черемисина, нѣтъ вовсе этихъ, такъ называемыхъ припущенниковъ и переселенцевъ, которые, обще съ нашими заводчиками, переполосовали и испятнали уже почти всю Башкирь, тягаются лѣтъ по тридцати и болѣе съ родовыми жителями, владѣющими землями на вотчинномъ правѣ, и частiю уже оттягали сотни тысячъ десятинъ богатѣйшихъ въ мiрѣ земель, расквитавшись съ вотчинниками–башкирами, или десятилѣтнею давностiю владѣнiя, или полюбовною сдѣлкою, тремя головами сахару, фунтомъ чаю и словеснымъ обѣщанiемъ не припускать никого болѣе на ихъ земли; земля эта, о которой я говорю, лежитъ въ Белебеевскомъ уѣздѣ и принадлежитъ четыремъ родамъ или волостямъ, извѣстнымъ подъ общимъ названiемъ демскихъ башкиръ, по рѣкѣ Демѣ, или вѣрнѣе, Димѣ. Здѣсь есть степи, луга, рѣчки, озера, горы и лѣса. Демскiе башкиры еще кочуютъ и даже держатъ верблюдовъ, старина ими еще не совсѣмъ забыта. Тутъ–то, не подалеку заводовъ: Усень–Ивановскаго, въ 30–ти отъ него верстахъ, и бывшаго Курганскаго — гдѣ остались нынѣ только три избушки на Сыртѣ, раздѣляющемъ долины Димы и Большаго Ика, — лежитъ озеро Ачулы, или какъ башкиры, нe выговаривающiе буквы ч, его называютъ: Ассулы. Сѣверные берега его возвышаются исподволь довольно ровною степью; у восточной ихъ оконечности выступаетъ мысъ Малый Нра;

159

БАШКИРСКАЯ РУСАЛКА

долину, среди которой возвышается отдѣльно и одиноко сахарная голова въ 50 саженъ или болѣе, извѣстная подъ именемъ Балкана. На правомъ берегу Тюляна, у вершинъ его, стоятъ двѣ такiя–жъ сахарныя головы меньшаго размѣра: это Шайтанъ–сары и Санай–сары. Здѣсь происходила, когда–то, страшная битва Санай–батыря съ шайтанами: Санай–батырь, преслѣдуемый множествомъ злыхъ духовъ, занялъ, для защиты своей, вершину одной горы, а шайтаны, желая сбить его и вогнать въ долину, взобрались на другую. Санай не подался ни шагу: изстрѣлявъ всѣ стрѣлы свои и перебивъ множество шайтановъ, онъ изломалъ самъ лукъ свой, закололся и легъ на мѣстѣ: и гора эта понынѣ показывается вамъ, какъ могила Санай–батыря. Между Ачулы–кулемъ и Димою кочевалъ въ древнiя времена ханъ Самаръ–ханъ, одинъ изъ сыновей Чингиса. У Самаръ–Хана былъ сынъ Зая–Тулякъ. Юный князь былъ любимецъ отца и матери своей, прекрасной плѣнницы русской, которая плакала и тосковала по милой отчизнѣ своей, покуда не излила тоску и грусть свою въ новое существо и — забылась въ сынѣ. Зая–Туляка берегли и холили, какъ царскаго баловня и любимца; онъ былъ хорошъ, какъ солнце, и не было на Димѣ достойной его луны. Завистливые братья Туляка, сыновья другихъ женъ Самаръ–хана, озлобились на баловня: чѣмъ онъ лучше насъ, за что его холятъ, какъ зѣницу ока, не выпускаютъ за порогъ кибитки ханской, между тѣмъ, какъ насъ заставляютъ нести службу и заботиться о суетахъ житейскихъ? развѣ мы не одной съ нимъ крови?

160

БАШКИРСКАЯ РУСАЛКА

Но за Тулякомъ послѣдовали тѣ только лошади, которыя были уже на берегу; всѣ тѣ, которыя еще только было выплывали, потонули снова и исчезли въ ту минуту, когда Зая–Тулякъ оглянулся. Отъ этихъ–то лошадей, подарка ачулынскаго падишаха, произошла порода лучшихъ димскихъ башкирскихъ коней. Нынѣ порода эта перевелась и переродилась; нынѣшнiя лошади хотятъ корму и съ трудомъ перемогаются зиму на тебеневкѣ да на каизѣ, — на рубленыхъ древесныхъ сучьяхъ; древняя порода, которою славились димскiе башкиры, со времени Зая–Туляка, бывали сыты съ одного гону, а корму не спрашивали. Молодой князь съ русалкою поселились на Карагачѣ, гдѣ князь нашелъ и покинутаго коня своего, и жили они нѣсколько времени спокойно. Въ одно утро русалка, скупавшись въ озерѣ и расчесавъ долгую косу свою, подымалась на гору, какъ услышала, со стороны Димы, глухой конскiй топотъ и завидѣла пыль. Чулое сердце ее не обмануло; она прибѣжала въ слезахъ къ Зая–Туляку и сказала: Отецъ твой шлетъ за тобою погоню! Тулякъ думалъ было противиться силою, потомъ хотѣлъ бѣжать, но она умоляла его остаться, не противиться волѣ отцовской, слѣдовать за посланными, не говорить никому о тайной любви своей и воротиться на Карагачъ, когда и какъ будетъ можно. Бѣжать тебѣ некуда, говорила она, прошлаго не воротишь; на днѣ озера со мною уже попрежнему жить не можешь — это миновалось, какъ сонъ!