Кафедра прикладной математики и кибернетики ПетрГУ
 Кафедра русской литературы ПетрГУ
 Российский гуманитарный научный фонд
 Проект «Электронный словарь языка В. И. Даля»
Кафедра прикладной математики и кибернетики ПетрГУ Кафедра русской литературы ПетрГУ Проект выполнен при поддержке РГНФ Проект «Электронный словарь языка В. И. Даля»
 
Толковый словарь Владимира Даля
Введите словоформу для поиска в текстах словарных статей Толкового словаря:
Выберите букву, с которой начинается слоформа:
А Б В Г Д Е Ж З И I К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ы Ѣ Э Ю Я Ѳ Ѵ
Заголовок словарной статьи
Карточки
Конкордансы
Словарные статьи
Найденные фрагменты произведений:
201

АВТОБИОГРАФИЧЕСКИЕ ЗАПИСКИ

Но что сказать о наукѣ въ корпусѣ? Почти тоже что о нравственномъ воспитанiи: оно было изъ рукъ вонъ плохо, хотя для виду учили всему. Марко Филипповичъ Горковенко, ученикъ извѣстнаго Гамалеи и нашъ инспекторъ классовъ, былъ того убѣжденiя, что знанiе можно вбить въ ученика только розгами или серебряною табакеркою въ голову. Эта табакерка всякому памятна. Тамъ не такъ сказано, говори тѣми же словами и затѣмъ тукманку въ голову — это было привѣтствiе Мар. Фил. при вступленiи въ безконечный рядъ классовъ.

202

МЫСЛИ ПО ПОВОДУ СТАТЬИ О ВОСПИТАНIИ

Вѣрите ли вы, по убѣжденiю, по совѣсти, а не по катихизису только, что жизнь во плоти есть временный искусъ, такая–жь школа воспитанiя, какую долженъ пройти ребенокъ подъ вашимъ гнетомъ, и что за тѣмъ человѣкъ переходитъ въ жизнь невещественную, духовную, не отрѣшаясь отъ личности своей? Вѣрите ли вы тому, что эта духовная жизнь уготовится жизнiю во плоти, что сущность человѣка составляетъ не ученость и познанiя его, не умственная, а нравственная половина его, воля, желанiя, наклонности, а не память? Еслибы воспитатель не находилъ въ себѣ самомъ основательныхъ причинъ, для чего ему отказываться отъ обычныхъ средствъ жизни, то есть: прокармливая казеннаго воробья, прокормишь и свою коровушку, то какiя убѣжденiя онъ въ этомъ отношенiи невольно и неминуемо передастъ воспитаннику?

203

МЫСЛИ ПО ПОВОДУ СТАТЬИ О ВОСПИТАНIИ

Воспитатель долженъ видѣть въ мальчикѣ живое существо, созданное по образу и подобiю Творца, съ разумомъ и со свободной волей. Задача состоитъ не въ томъ, чтобы изнасиловать и пригнести всѣ порывы своеволiя, предоставляя имъ скрытно мужать подъ обманчивою наружностью и вспыхнуть современемъ на просторѣ и свободѣ нѣтъ, задача эта вотъ какая: примѣромъ на дѣлѣ и убѣжденiями текущими прямо изъ души, заставить мальчика понять высокое призванiе свое, какъ человѣка, какъ подданнаго, какъ гражданина; заставить страстно полюбить — какъ любитъ самъ воспитатель, не болѣе того — Бога и человѣка, а стало быть и жить въ любви этой, не столько для себя, сколько для другихъ. Мальчикъ, съизмала охочiй копаться надъ какою–нибудь ручною работой, слушая въ заведенiи гдѣ воспитывался физику, вздумалъ самъ построить электрическую машину. Въ теченiе нѣсколькихъ мѣсяцевъ собиралъ онъ и копилъ гривенные доходы свои и отправившись на каникулы къ дядѣ, съ жаромъ принялся за это дѣло. И спитъ и видитъ свою машину. Накупивъ на толкучемъ нѣсколько стеклянныхъ сто̀екъ — остатки какой–то великолѣпной люстры или паникадила и разбитое зеркало толстаго стекла, — онъ около двухъ недѣль провозился за обдѣлкой его, чтобы, чуть не голыми пальцами да зубами, округлить стекло, обтереть или обточить его и просверлить въ срединѣ дыру. Съ этимъ–то запасомъ подъ мышкой, онъ, по окончанiи каникулъ, отправился обратно въ заведенiе, счастливый и довольный, и при томъ пѣшiй, потому что гривенникъ, отпускаемый ему на извощика, ушелъ на строительные припасы. Ему надо было пройти Исакiевскую площадь; только что успѣлъ онъ поровняться съ домомъ, стоявшимъ тогда рядомъ съ домомъ графини Лаваль, какъ надъ нимъ раздался громкiй голосъ: мальчикъ, эй, мальчикъ, поди сюда!

204

БОГАТЫРСКIЯ МОГИЛЫ

а́а́а́ БОГАТЫРСКIЯ МОГИЛЫ. а́а́ Сродство и потаенная связь языковъ, обычаевъ, повѣрiй и преданiй, у различныхъ племенъ и въ отдаленныхъ другъ отъ друга мѣстахъ, не рѣдко заставляетъ насъ призадуматься. Въ Нерехтѣ вы услышите божить вмѣсто желать, хотѣть; и только, проѣхавъ 1000 верстъ на югъ, вы опять услышите нѣчто похожее на Украйнѣ: бажать, или въ Бѣлоруссiи: бажаць. Глаголъ нишнуть, употребляемый въ просторѣчiи почти только въ повелительномъ наклоненiи: нишни, замолчи — также отзывается на Украйнѣ въ нарѣчiи нищечкомъ, потихоньку, тихо. Говорятъ, что древнѣйшая рукопись сказки или сатиры о лисѣ, обработанной между прочимъ также Гёте, найдена на языкѣ Гальскомъ; въ Германiи сказка эта съ незапамятныхъ временъ обратилась въ народную, и тоже находимъ мы въ Великой и Малой Россiи; въ нашихъ сказкахъ лиса пускается на однѣ и тѣже продѣлки, какъ и тамъ. Кто и когда отъ другаго заимствовался? Въ Россiи, въ нѣсколькихъ отдаленныхъ другъ отъ друга мѣстахъ, но впрочемъ все болѣе на сѣверѣ, находимъ мы въ народѣ сохранившiйся по нынѣ обычай или повѣрье честить загадочную могилу неизвѣстнаго богатыря тѣмъ, чтобы, поминая его, когда минуешь могилу эту, бросать на нее, что случится подъ рукой.

205

БОГАТЫРСКIЯ МОГИЛЫ

Разныя вещи, награбленныя имъ и также отысканныя теперь въ пещерѣ, снесли въ костеръ и сожгли; пещеру же завалили каменьями и засыпали землей; а нынѣ никто даже не можетъ указать и мѣста, гдѣ была эта пещера. За тѣмъ народъ отвелъ проклятаго Ягсу опять на то мѣсто, гдѣ онъ был полоненъ, отрубили ему тамъ голову, свалили въ яму, пробили между лопатками осиновымъ коломъ и засыпали землей. Вотъ, по разсказамъ ижемцевъ, происхожденiе небольшаго кургана, о которомъ мы говорили, на который по нынѣшнiй день, каждый прохожiй бросаетъ, что ему попадется подъ руку. Замѣчательно, что здѣсь дѣлается это въ проклятiе и поношенiе злодѣю, тогда какъ въ двухъ другихъ описанныхъ нами случаяхъ, обычаемъ этимъ почитается память богатырей добродѣтельныхъ. Можетъ быть, впрочемъ, это надо понимать и такъ, что робкiе ижемцы воздаютъ Ягсѣ почетъ отъ одного только суевѣрнаго страха.

206

ЗАПИСКИ ИНСТИТУТКИ

Когда подруги, жалѣя провинившуюся стали однако выговаривать ей грубость ея, то она со слезами закричала: душечки, mesdames! право я никакъ не могла смотрѣть ей въ лицо, такая она противная! Въ сущности, дама эта не была зла; но была тѣмъ, что на институтскомъ языкѣ зовутъ приставалкой, изъ за пустяковъ, изъ за плохо воткнутой булавочки заведетъ она свою пѣсню и поетъ ее все громче и громче; да къ тому же, все на самомъ забористомъ нѣмецкомъ языкѣ! Нервныя дѣвочки, чуть не всѣмъ классомъ, расплачутся отъ визгливо шипящаго голоса ея, смыслъ же самого поученiя былъ вовсе не трогателенъ и даже не обиденъ. Сосѣднее отдѣленiе, желая отвлечь грозу отъ товарокъ своихъ, сидитъ, и съ напряженнымъ вниманiемъ ждетъ минуты, когда ихъ классная дама выйдетъ, тогда одна изъ нихъ вскочитъ и съ шумомъ растворитъ дверь къ сосѣдкамъ; расходившаяся дама перенесетъ пальбу къ нимъ. — Кто отворилъ дверь? спроситъ она по нѣмецки. Чтобы подразнить ее, дѣти коротко отвѣтятъ: selbst! т. е. дверь отворилась сама собою.

207

ЗАПИСКИ ИНСТИТУТКИ

Мы обожали свое комитетское начальство, и при словѣ: комитетскiя впередъ! мы съ гордой радостью окружали посѣтившихъ насъ генераловъ Сукина и Храповицкаго, видя въ нихъ законныхъ своихъ начальниковъ. Они насъ ласкали, называя себя товарищами нашихъ храбрыхъ отцовъ, что еще болѣе укрѣпляло насъ въ почитанiи воинской дѣятельности и въ любви къ отечеству, которымъ мы гордились выше всего; но мы также гордились и своимъ институтомъ и дорогимъ именемъ Патрiотокъ... Разскажу одинъ для насъ замѣчательный случай: разнеслась молва, что при нѣкоторыхъ, предполагаемыхъ въ институтѣ перемѣнахъ, хотятъ назвать его Инвалиднымъ; эта молва свела насъ съ ума: поднялась тревога, плачь, шумъ, волненiе! ни уговоры, ни увѣщеванiя дамъ не помогали! большой и маленькiй классы, собираясь въ свободное время кучками, плакали, поминали покойную Императрицу Елисавету тайкомъ забѣгали въ желтую залу, гдѣ стоялъ ея бюстъ, и съ плачемъ причитали, чтобъ она вступилась за насъ. Говорили, будто maman узнала объ этомъ и сказала, что поѣдетъ къ Государынѣ, и повергнетъ къ стопамъ ея наше горе. Было ли это или не было? не знаю; сама лично отъ начальницы не слыхала, — но слезы и ропотъ сменились напряженнымъ ожиданiемъ. Съ трепетомъ ждали мы возвращенiя начальницы. Она вошла къ намъ веселая, и объявила волю Государыни, оставить имя наше неприкосновеннымъ.

208

ЗАПИСКИ ИНСТИТУТКИ

Если посланцы были горячи, или провинившееся отдѣленiе входило въ задоръ и вдругъ единогласно признавало истину сказаннаго N. N., тогда посланцы громко объявляли разрывъ, такимъ образомъ: — если вы дѣйствительно такого мнѣнiя, то намъ это очень обидно; и съ такими, какъ вы, несправедливыми и злыми, не хотимъ имѣть ничего общаго, и не будемъ говорить съ вами цѣлый мѣсяцъ! — Только–то? спрашиваютъ насмѣшницы. — Если вамъ этого мало, — такъ два! отвѣчаютъ выборныя, и съ достоинствомъ удаляются. Съ этой минуты, весь институтъ узнаетъ о ссорѣ и внимательно слѣдитъ за нею. Ссора эта начинается невозмутимымъ молчанiемъ двухъ отдѣленiй; никто изъ ссорящихся не смѣетъ другъ другу отвѣтить на самый простой вопросъ, хотя бы отвѣтъ этотъ могъ спасти кого нибудъ отъ наказанiя. Отвѣчать нельзя, — все отдѣленiе дало слово молчать, — и молчишь бывало скрѣпя сердце. При встрѣчахъ, отдѣленiя насмѣшливо посматриваютъ другъ на друга, и изрѣдка отпускаютъ вежливыя колкости. Вѣжливость была во всемъ первымъ условiемъ. Къ концу мѣсяца, виноватыя, начиная скучать наказаньемъ, смягчались и старались заговаривать — имъ не отвѣчали. По истеченiи перваго мѣсяца, являлись отъ виноватыхъ выбранныя и, прося прощенiя, напоминали объ истеченiи срока; имъ сухо отвѣчали: — вы сами прибавили другой мѣсяцъ; идите, mesdames, намъ нѣкогда разговаривать съ вами! Въ первое свободное время, по большей части въ спальняхъ, всѣ виноватыя, въ сборѣ, приходили извиняться, и тогда, смотря по впечатлѣнiю, бросались ли обиженныя другъ къ другу на шею, или отворачивались.

209

ЗАПИСКИ ИНСТИТУТКИ

Мы шумно поблагодарили Ее, но съ удивленiемъ смотрѣли на бодрую, здоровую Царицу, въ бѣлой, воздушной шляпкѣ съ страусовымъ перомъ, въ широкомъ розовомъ гинъ–ганъ (холстинковымъ) капотѣ, черномъ бархатномъ кушакѣ, схваченнымъ большою пряжкою съ разноцвѣтными камнями. — Почему же, думали мы, — доктора не пускали ее къ намъ? Проходя нашъ столъ, Государыня спросила начальницу объ нашей классной дамѣ, M–elle М..., отчего эта молодая дѣвушка всегда такъ грустна? — У нея много горя, Ваше Величество; семья ея бѣдна, мать свою она помѣстила на вдовью половину и платитъ за нее болѣе половины своего жалованья. Государыня вдругь повернулась назадъ, подошла къ М..., сказала ей, что, желая раздѣлить ея заботы, принимаетъ мать ея въ свои пансiонерки. М. А., вспыхнувъ отъ радости, цѣловала руку Государыни, а мы, прыгая, заявляли свою шумную радость; — маленькому классу позволялось такъ радоваться. Чрезъ нѣсколько дней, статсъ–секретарь Лонгиновъ привезъ намъ Царскiй поклонъ и объявленiе о рожденiи В. К. Николая Николаевича. Мы слышали, какъ радовалась начальница тому, что Государынѣ не повредилъ Ея выѣздъ къ намъ. Посѣщая насъ, Государыня заходила и въ лазаретъ, но кажется, тамъ Она бывала только вмѣстѣ съ Государемъ. Ихъ встрѣчала наша добрая лазаретная дама К. Ив. Р. невѣстка контръ–адмирала Рыб., встрѣчала ихъ низкимъ пояснымъ поклономъ, приговаривая:

210

ЗАПИСКИ ИНСТИТУТКИ

— имъ приказано было носить бѣлыя фуражки, за тѣмъ, чтобы всякiй, кто искалъ помощи, могъ по наружному виду узнать врача на улицѣ, — но къ несчастью, эта мѣра обратилась имъ во вредъ: народъ, завидя бѣлую фуражку, неистово бросался на нее; — и были даже случаи убийствъ. Однажды, прекраснымъ лѣтнимъ утромъ, около семи часовъ, дѣти собирались на молитву; окна были отворены, мы смотрѣли черезъ крыши домовъ на ярко–голубую полосу Финскаго залива, вдругъ на улицѣ сдѣлалась какая то суматоха, — мимо оконъ неслась парная коляска. — Государь! Государь! въ восторгѣ закричали, и мы всѣ бросились къ окнамъ, — но экипажъ проскакалъ; Государь не кивнулъ намъ и даже не взглянулъ въ окна; минуты черезъ двѣ, слѣдомъ за Царемъ, пронеслись казаки съ пиками, – до насъ доходилъ какой то глухой гулъ. — Боже! это опять бунтъ! сказалъ кто–то изъ старожилокъ, — казаки гонятся за Государемъ! Дѣти зарыдали, закричали, всѣ всполошились: сбѣжались дамы и горничныя; одни спрашивали, другiя плакали, отвѣчали безсвязно, или, вовсе не отвѣчая, бѣжали къ постелямъ и, уткнувшись въ подушки, плакали навзрыдъ.... На молитву! скомандовала нашедшаяся дама. Дѣти мгновенно стали по своимъ мѣстамъ и обычно опустились на колѣни, но очередная, начавъ молитву, спуталась и, захлебываясь, лепетала что то несвязное; то ужь была не обычная наша чинная молитва, а плачь съ колѣнопреклоненiемъ. Дежурная дама, блѣдная, какъ гипсовая статуя, стояла съ судорожно сжатыми руками. — Вставайте! сказала она, собравшись съ духомъ. Всѣ встали, и она повела насъ къ чаю.