"Так Андрей все время старался что-то сделать для людей, но возможностей не хватало. Никто же не поддерживал его".

"Ермилов — такой был критик, которому все писатели смерти желали, — Андрею просто жизни не давал, преследовал до конца, даже когда Андрей умирал, ругал его за рассказ «Возвращение». На каком-то совещании в Доме литераторов Смеляков, с которым Андрей очень дружил, дал пощечину этому Ермилову и сказал: «Вот тебе за Платонова»"  (В. А. Трошкина)

"Я проработал с ним не один месяц в «Красной звезде». В моей памяти он остался большим человеком. Мы очень дорожили им, любили его. Стоило прочитать его первый очерк «Броня», чтобы сразу влюбиться в этого писателя и понять, что это человек большого ума, сильной души и неизбывного таланта. А остальные его очерки подтвердили, что мы не ошибались.

В «Красной звезде» работали Толстой, Шолохов, Эренбург, Симонов, Павленко, Тихонов, Катаев. Всех не перечислишь. Работали дружно, отношения были не такие, как бывало в Союзе писателей. И отношение всех этих писателей к Платонову в газете было самое доброе, сердечное. Его очерки отличались тем, что в них была правда войны, правда жизни. У него не было полуправды. Он писал правду жизни, а на войне — и правду смерти. Не было у него выспренних фраз, не было ура-победных восклицаний. Он писал, как и жил, достойно и честно, не скрывая того, что пришлось пережить и живым, и мертвым". (Давид Ортенберг)

"Мне и моему другу Фролову Платонов предложил написать сценарий к фильму о войне. Мы с удовольствием согласились, но и растерялись. Как писать о войне? во-первых, еще войну мы не знаем сами, правда, газеты читали и на соображение рассчитывали. У нас сразу же возник вопрос: с чего начать? А Платонов говорит: начните, как дети играют в похороны, будто они хоронят человека, убитого немецкой бомбой. Меня это поразило. Мне бы это не пришло в голову. Вот этим и отличается Платонов от всех. Вроде бы все естественно, просто, но повороты, коллизии необычайны, нестандартны. <...> Платонов был преждерожденный. Не по темам, которые он брал из жизни, в которой жил, но по языку. <...> Он так же родился со своим языком, как Шаляпин с голосом, даже умением петь, владеть техникой этого голоса". (Федот Сучков)